Потом понаблюдал, проанализировал... Конечно, да! Некая "детская" влюблённость имеется — как у школьницы в период полового созревания в своего школьного учителя.
Однако, главное не это!
"Запасть" то, она на меня запала — но "с умом"! Девочка не по-детски честолюбива и поставила целью любой ценой восстановить своё прежнее "статус-кво". А женская интуиция на уровне инстинкта подсказывала ей, что восстановить свой социальное положение в обществе она сможет только с помощью первого подвернувшегося по руку "прынца" на белом жеребце... А так как в Ульяновке и её ближайших окрестностях — на этого сказочного персонажа обликом и моралью никто и, близко не смахивал — то она избрала своей целью меня.
Не знаю обдумано или подсознательно, Елизавета решила использовать мою скромную персону в качестве своеобразного "социального трамплина", не без обоснования полагая, что только я смогу вырвать её из этого — опостылевшего ей серого бытия в этой вонючей и грязной дыре и, вознести опять в сказочно-прекрасный мир её безоблачного детства... Ради этого, уверен — она решила любым способом сделать меня "своим мужчиной".
Затащить в койку, то есть.
И, никакого "педофильства": брак или простое сожительство с малолетками лет с двенадцати — здесь в порядке вещей, если родители согласны. Если они ещё имеются, конечно!
Не, ну хоть ещё одну "Лолиту" пиши...
...Почему "ещё одну"? Может — первую? Ведь, Набоков ещё не написал свой нашумевший роман?
* * *
Имею привычку негромко напевать во время возни с какими-нибудь хитрыми "железячками" — оставшись наедине, конечно. Вот и сейчас:
"— ...Тормоза не откажут на спуске,
На подъем не заглохнет мотор.
И помчит по ухабам по русским
Дальнобойщик водила-шофер.
О-о-о-о, водила-шофер.
О-о-о-о, водила-шофер".[18]
— Серафим, — вдруг слышу под самым ухом, — это твои стихи?
Резко оборачиваюсь:
— Елизавета?! Тьфу ты, чёрт — напугала... Нет не мои — одного моего товарища, погибшего на польском фронте.
Обычно, распустив вечером своё "бандформирование" по домам, я ещё "на часок" задерживался — дел с ремонтом "француза" было выше крыши. Уже на третий же день своего здесь появления, Елизавета где-то через час вернулась и незаметно подкравшись — чуть меня заикой не сделала.
Глянув на неё снизу вверх из смотровой ямы, я оторопел: умытая, причёсанная, с венком из полевых цветов на голове, слегка — вполне естественно и умело намакияженная и, переодетая в "парадно-выходное" — она уже не походила на сорванца в юбке, а выглядела довольно сексуально-привлекательно. Хм... гкхм... Особенно таковыми мне показались её не тронутые загаром стройные ножки — видимые из смотровой ямы чуть выше для тех времён приличноствующе.
Длинные ресницы, притворно-наивно захлопали подобно крыльям попрыгуньи-стрекозы:
Рисунок 16. Возможно, так выглядит Елизавета Молчанова — одна из главных героин этого произведения. Фото взято отсюда: https://youtu.be/veHJVi7F7Js
— А я прохожу мимо, вижу — ворота открыты... Очень странные стихи, не находишь?
Еле шевельнув враз пересохшим языком, я только и смог молвить:
— И чем же они странные? Стихи, как стихи.
— В них много странных, непонятных слов. И смысл не ясен! У нас так стихи не пишут.
Сделав морду топором:
— Так и товарищ мой был — весьма странный! Может — он к нам из Америки приехал, не знаю — но говорил довольно чудно.
С превеликим трудом отведя глаза от её ног и, пару мгновений спустя несколько придя в себя, я понял — добровольно она от меня не отстанет и, решил срочно менять тему:
— Кстати, молодец что зашла — меня как раз поболтать прибило! Ну присаживайся — где почище и, где тебе поудобнее и слушай сюда сказку, малыш...
Рассказчик я классный и, вскоре Елизавета забыла зачем пришла:
— ...Жила-была на Свете — где-то в Германии, одна маленькая девочка и звали ей Берта Бенц. Ой, извини! Не помню как её звали вначале "сказки" — но когда девочка стала большой и вышла замуж за Карла Бенца, её стали звать именно так... Ты не знаешь кто такой "Карл Бенц"? Shame on you, Elizabeth! Это — всемирно известный изобретатель автомобиля! Правда, когда Берта с ним познакомилась... На собственной помолвке с другим мужчиной — её женихом! ...Карл ещё не был, ни изобретателем автомобиля, ни тем более — "всемирно известным". Это был просто молодой человек, увлечённый одной идеей и пылко — с первого взгляда в неё влюбившийся. Берта ответила ему взаимностью и, произошёл грандиозный скандал...
— Она расторгла свою помолвку и свадьбу, влюбившись в первого встречного?! Quel scandale!
Я рассказал всю историю взаимоотношения этой пары — про все их трудности и успехи, взлёты и падения и, наконец — про величайший их совместный триумф:
— ...Конечно, Карл Бенц был гениальнейшим изобретателем, инженером и механиком — но от преследовавших его частых неудач, у него опускались руки и он несколько раз хотел всё бросить и заняться чем-нибудь простым и обыденным и главное: приносящим стабильный доход в семейный бюджет — не в далёком будущем, а прямо сейчас и каждый день. Возможно, если бы не твёрдость характера его Берты и её решительная настойчивость — автомобиль был бы изобретён кем-нибудь другим и вошёл в привычный обиход лет на десять-двадцать позже. Вообще, умная женщина — половина успеха мужчины: вместе они горы могут свернуть!
Вижу — "загружается" и, бросая откровенно оценивающие взгляды, наверняка вычисляет мои шансы стать аналогом мужа Берты Бенц:
Рисунок 17. Первый в мире водитель Берта Бенц, первый в мире автомобиль и маршрут первого в мире автопробега, что она с детьми совершила — чтоб пропиарить изобретение своего мужа.
— Помню, как-то mon père сказал ma mère, целуя: "Если бы не ты, моё Солнышко, я бы так и остался вовек титулярным советником!". Только теперь я поняла его слова...
Судя по дальнейшим её действиям, моя котировка была очень высокой — просто заоблачной, как акции "Microsoft Corporation"! Хотя вообще-то, рассказывая эту историю — я намекал на Кузьму...
"Хотелось как лучше, но получилось как всегда!".
Ладно, "работаем" с этой девочкой дальше: есть у меня одна — пока ещё неясная, но многообещающая задумка.
Закончив на сегодня, когда уже изрядно стемнело, я проводил девушку до дома — благо это почти рядом и, практически сдал её "с рук на руки" приятно-озадаченной матери. Мол, не с кем попало дочь "хороводы водит", не с балбесом каким — на "сладкое" падким, а с самим начальником гаража! Тем более — с достаточно приличной "родословной"...
* * *
С тех пор её вечерние "чудные явления" стали почти ежедневными. Я рассказал ей множество историй про женщин — благодаря тонкому изощрённому женскому уму занявших высокое положение в обществе, через своих мужчин. Про египетскую фараоншу Клеопатру она и сама знала достаточно хорошо, а вот история про русскую рабыню Роксолану[19] — "через постель" ставшую правительницей огромной, могущественной Османской империи, заставала её просто "кипятком писцать"!
Рисунок 18. Хюррем Хасеки-султан (в центре) более известная как Роксолана. Так представляли её более поздние художники — рисунков современных не сохранилось.
Особенно, когда я привёл после этого рассказа известное изречение, кого-то из "великих":
— "Бог дал власть над всем миром мужчине, а не женщине. И не потому, что относился к ней хуже — а, просто потому что она ей была не нужна. Поскольку, женщине Бог дал власть над мужчиной!".
Она, аж ручками всплеснула:
— Quel dommage, что современных девушек не похищают и не продают в султанские гаремы!
Это было с такой интонацией сказано... Ржу — не могу:
— ХАХАХА!!!
Успокоившись, "со слезами на глазах" — от смеха, говорю:
— Елизавета! Прогресс не стоит на месте: современные девушки, теперь могут сами выбрать себе какой угодно "гарем" и поехать туда добровольно — здесь проблем нет. Но вот в чём загвоздка — невероятно сложно для неокрепшего девичьего ума сделать две вещи: определить действительно ли это "султан" — а не просто "козёл" какой и, заморочить ему голову так — чтоб он предпочёл именно её, средь неисчислимого сонма прочих "жён и наложниц". Или, ты думаешь — ты одна такая умная?
Да! Она именно так и думала, хотя вслух с ходу опровергла. Хорошо, работаем дальше:
— Видишь ли, в чём проблема... Во-первых: свободные "султаны" чаще всего бывают в достаточно почтенном возрасте и юной девушке требуется обладать невероятной силой воли — чтоб влюбить себя в старца, или воистину врождённое актёрское дарование — чтоб, скрыть своё отвращение с дряблому старческому телу... Ты понимаешь о чём я, Малыш?
— Хихихи! Конечно понимаю — не такой я уж и "малыш"...
Она, с вызовом, как-то по особенному повернулась ко мне чуть боком так — что через тонкую ткань блузки, стали отчётливо различимы острые бугорки её вполне оформившихся девичьих грудей, а во взгляде читалось: "Меня это не касается: ты то у меня ещё — ОГОГО!!!".
— Фальшь, даже самая малейшая в делах "сердечных" очень хорошо чувствуется, — с прозрачным намёком продолжаю, — ну и во-вторых, самое главное: чаще всего девушки становятся достаточно мудрыми — чтоб провернуть такое, уже утратив своё девичье обаяние. Увы... Ваш век не долог!
Елизавета, так ловко глазками стрельнула — меня, аж как жаром обдало:
— Маман мне говорила: "чтобы стать генеральшей, надо выйти замуж за поручика".
Хм... Разве эта пословица уже известна?
— Мудрая женщина — твоя "маман"! Что она ещё тебе говорила о мужчинах?
Так, томно закатив глазки:
— Мужа надо выбирать как одежду: тебе должно быть нравится чувствовать его кожей, нравится, как он нежно облегает тело. Он должен защищать тебя от холода, но не должен стесняет в движениях — позволять дышать полной грудью. Вот тогда это твой мужчина!
— Ну, это когда у женщины есть свобода выбора...
Сомневаюсь сильно, что её "маман" кто-то спрашивал — прежде чем отдать замуж.
Хотя, как знать!
* * *
Наш "роман" развивался стремительно, как пандемия птичьего гриппа. В тот же вечер когда я её провожал до дома — дождавшись встречной парочки, она решительно взяла меня под локоток...
Тушите свет!
"Встречные" остановились как вкопанные, разинув рты — а я как-то растерялся от неожиданности и не решился этому помешать. Да и, до нелепости смешно это выглядело бы со стороны, да? Представляю, какой бы "звон" пошёл по этой деревне. А так — "шухру-мухры", обычная житейская история.
В результате, мы гордо прошествовали с ней, как счастливая парочка молодожёнов прямо из-под венца. С тех пор это стало повседневным явлением и, каждый раз, я чувствовал себя как-то двусмысленно и просто по-дурацки глупо.
Естественно, пошли слухи и даже мои "бойцы" стали на нас с Лизой поглядывать как-то "не так"... "Понимающе", что ли? Пожалуй, даже более одобряюще — чем осуждающе. К счастью, на дело восстановления автомобиля это никак не сказалось. В рабочее время я делал вид что ничего не происходит и, при всех относился к Лизе и общался с ней, как прежде.
"Гонял" её, то есть — а она "шуршала"!
Как говорится — нет худа без добра: остальные "претендентки" на моё сердце и два оклада от Советской власти — оставили меня в покое и бесконечные хождения в гости "к батюшке" родителей с взрослыми дочерями кончились. Ну и в своём "спортзале" я с тех пор мог заниматься в полном одиночестве — "экскурсии" барышень вокруг поповского сада прекратились.
Почти через неделю, в первые же выходные — её мама пригласила меня на ужин и, отбросив всяческую пролетарскую "маскировку", до полуночи тёрла мне по ушам про поэзию да классическую музыку. Мне достаточно было прочитать ей в ответ пару стишков Есенина — из тех что помнил, сказать что видел балет "Лебединое озеро" (умолчав что по телевизору), немного рассказать про архитектуру 19 века, да почаще ей поддакивать — чтоб прослыть за "интеллигентного, образованного и воспитанного юношу", как при расставании на пороге дома охарактеризовала меня словами матери Лиза:
— Ты ей понравился!
— Ой-ля-ля...
Она, полузакрыв глаза ждала поцелуя — но не дождавшись, набралась смелости и смачно чмокнула меня в щёку сама.
На следующий день, зайдя в гараж Лиза как бы ненароком затворила за собой ворота. Пришлось прочесть ей нотацию о вреде скапливающихся в закрытом помещении газолиновых паров — от которых могут появиться ранние морщины, пожелтеть глаза и выпасть передние зубы. Ворота были тут же распахнуты на распашку, но озабоченная малолетняя нимфоманка несколько раз как бы случайно, задела меня своими упругими, только ещё "наливающимися" — но тем не менее, вполне уже... Хм, гкхм...
Классные сиськи, короче!
При расставании целуя в щёчку, она уже вполне откровенно "ими" ко мне прильнула. Не удержавшись, схватил обеими руками за талию — аж, дыхание у обоих перехватило... Подержавшись немного за упругое — трепещущее в ожидании неизвестных досель ощущений девичье тело, отпустил:
— Уже поздно, Елизавета! Тебе пора спать...
— Фи! — разочарованно упорхнула.
* * *
В тот вечер возвращаясь домой, сделал крюк к Трактиру. Вижу, в спальне у Софьи Николаевны горит свет. Постучавшись в дверь чёрного хода, захожу на кухню:
— Хозяйка дома?
— А где ж ей ещё быть, — понимающе глядя на меня, отвечает та же бабка кухработница, — сказать ей про тебя...?
У меня — "пар из ноздрей":
— А за каким тогда чёртом, я бы сюда пришёл? С тобой поздороваться?!
— Сейчас, поднимусь — спрошу, — усмехается, сморщенным лицом и серыми, по-молодому бойкими глазами, — ты бы пока сполоснулся вон в той бадейке — потный весь, будто пахали на тебе!
— Спасибо...
Когда я вошёл в спальню, Софья Николаевна уже "вся в неглиже" возлежала на хорошо знакомом мне ложе. После взаимных приветствий лукаво усмехаясь спрашивает:
— Сказать по правде, уж и не ждала! Не даёт тебе ещё твоя "Графиня", что ли?
Что ответить? Скажу "даёт" — опорочу честную девушку в глазах местной общественности, "не даёт" — опорочу в тех же глазах самого себя. Поэтому со всем задором:
— А хоть бы и давала! Мне, таких как она — с десяток зараз надо!
— Вот это верно говоришь! Что они умеют, эти соплюхи?
— Ну, а ты что умеешь, Софья Николаевна, — я уже как попало скидываю с себя "сбрую", — только то, что прошлый раз показывала?
"Долбанные обмотки!", — запутавшись в них, чуть не упал.
— Сейчас узнаешь, — она призывно протягивает ко мне руки, жадно втягивая воздух расширенными ноздрями, — о, как хорошо ты пахнешь!
Хозяйка Трактира действительно, "знала" — если и не всё, то достаточно много. Расставаясь утром после обильного завтрака, она по-матерински поцеловала меня в лобик:
— А Графиня и вправду тебе не даёт! Как взбесился сегодня...
— Ну... На тему "кто кому не даёт", — расслабленно-лениво потягиваюсь, зевая с недосыпа, — спорить можно бесконечно долго.
* * *
Через полторы недели нашего такого вот "романа" — как раз период разборки "француза" закончился, после проводов Елизавета пригласила зайти к ним в дом. Без всякой задней мысли захожу, думал "тёще" — вновь культурно пообщаться-поболтать приспичило...
