— Это меня и настораживает. Янг, ты поручишься что Озпину не выгодно текущее положение дел? Общий враг отличный цемент, знаешь ли. Исчезни гримм, вы же тотчас все передеретесь, как у вас в истории написано. Сколько вы там лет назад воевали? Кино про Великую Войну на каждом углу.

Вместе с Хоро тщательно вытерев стол мокрой тряпкой, Капитан перевернул крышку, превратив мастерскую обратно в прилавок. Довольно прихлопнул:

— Вот. А ваш Кроу мужик умный, и уже не мальчик. Мог и сообразить, какое на самом деле положение, и потому речи Озпина уже не находят в нем отклика.

— Ага, — заворчала Янг, — там ничего уже не находит отклика. Боюсь, дядя на девять десятых состоит из бренди.

— А на оставшиеся десять сотых из вас, — неожиданно жестким голосом отрубил Капитан. — У меня точно так спился комбат после войны. Сын вырос, на стройку завербовался, уехал. Все, батя никому не нужен. В три года сгорел человек, словно и не с ним я под корягой одним плащом укрывался. Вот и гляди, как бы твой дядя не спился нахрен через пару сезонов.

— Ну и делать-то что? На мозги ему капать бесполезно. Я еще маленькая, а он уже на всю голову взрослый.

Капитан фыркнул:

— Нашла себе мужика, родила дитенка, принесла к Кроу, слезки-глазки, мне тебя учить или попросить Хоро? Дескать, ах, ашипка молодосце, но кроме тебя, мой лучший в мире дядя... Эта фраза обязательно должна прозвучать, запомни! Кроме тебя, мой лучший в мире дядя, никто не научит его стоять с правильной стороны ствола!

Янг сморщилась:

— А папа?

— Мда, блин, папа же... Хорошо! Рожаешь двоих. Ты девка крепкая, на тебе пахать можно. Одного подкидываешь папе, второго дяде.

— Мл-лят-т-ть!

— Ладно еще твоя младшая с алюминиевыми глазками, но ты же оторва вся из себя, — Капитан подмигнул, — мне рассказывали сестрички Мэлакайт. Чтобы ты и вдруг стеснялась?

— Эй, — Хоро толкнула оцепеневшую Янг в бок, — эй, он прямо так и сказал? Ты тоже слышала? Так вот просто: "Найди мужика"? Не: "Выйди замуж"? Не: "Зарегистрируй брак"?

— Ага, — кивнула Янг в полном обалдении.

Хоро взялась за подбородок:

— Хм, вырос мальчик. Пора мотоцикл покупать.

Звякнул колокольчик и в магазине появился крепкий блондин, одетый в клепаную кожу. Таким, наверное, станет Жан, выдаваемый Пирре в каждом романе и, наконец-то, выданный ей же взаправду. Если, конечно, Пирра не укатает его за эти самые десять лет в ветошь.

— Привет, Хоро. Здравствуй, Капитан. Мое почтение и вам, прекраснейшая. Кто из вас произнес "мотоцикл"?

— Я произнесла, — выпрямилась Хоро.

— В смысле?

— В смысле, Капитан созрел. Бери, учи, и будет тебе напарник.

* * *

Напарники Кардина отличались умом и сообразительностью. Только не в ту сторону. И потому гоняли зверожопых с восторгом и удовольствием, покуда старшие товарищи, отловив команду Кардина прямо в любимом баре, не настучали избыточно рьяным адептам "свободы от фавнов" по чавкам, всем четверым сразу. Дескать, вы тут фавнов щемите, а ну как они все сбегут в этот самый "Город Ноль", и кому тогда в шахты лезть на нелюдское мизерное жалование, кому подметать улицы, развозить еду по заказам, отдавливать пальцы на стройках? Нам, что ли?

Поскольку сам Кардин Винчестер не страдал ни человеколюбием, ни храбростью, он со старшими товарищами согласился сразу. Напарники же его соображали туго и не в правильную степь, так что довольно скоро они полетели из окон бара, вынеся рамы на плечах подобно упряжной тройке.

Руби переглянулась со старшей сестрой, преувеличенно-послушно взяла Янг за руку, и вместе с ней обошла драку по дальней стороне улицы. Вайсс Шни не удостоила грубую чернь даже взглядом. Зато Блейк Беладонна внимательно поглядела на упавших, а особо на тех, кто выкидывал юных кардиновцев с привычного места пивопоя. Рассмотрев участников свалки, Блейк составила для себя их краткие словесные портреты, как учил еще Адам Таурус в "Белом клыке". Кое-кого даже ухитрилась незаметно сфотографировать на Свиток. Покачала головой, сожалея о глупости человеков, поддернула ножны с именной катаной и тогда только покинула улочку.

За углом команда RWBY уперлась в небольшой, человек на триста, митинг. Тут уже суетились полицейские, но предъявить оратору покамест ничего не сумели. В отличие от "Белого клыка", тот работал как обычнейший вербовщик. Никакой политики, что вы! Вот наша лицензия, наем сезонных рабочих. Никакой бойни! Мирная релокация! Обращайтесь в наши конторы! Чистая коммерция! Новое месторождение Праха, поселок, шахты, все как у всех. Принадлежность? Нет, офицер, мы не Праховая Корпорация Шни. Мы новое предприятие, пока что малоизвестное, это наш пилотный проект. При удаче мы надеемся снизить цену на Прах.

Снизить цену на Прах, который используется ну буквально везде? Да еще и наступить на мозоль семейству Шни, всеми ненавидимому монополисту? Отхлынувшие полицейские принялись ждать инструкций от начальства.

Девушки переглянулись и остановились послушать. Блейк очень удачно пошевелила фавновскими ушами, что обеспечило ей дружелюбное внимание собравшихся зверолюдей и позволило протолкаться ближе к оратору.

— ... Принимаем всех! — надрывался тот. — Вот карта, вот Вейл, вот мы. Транспорт раз в неделю. Дикий север, но все же не уезжать в Менажери, на другой край планеты, через два океана!

— Город-государство фавнов? — Блейк удивленно вскинула брови. — Это политика. Неужели Вейл и Атлас это позволят?

— Или это "черный проект" вашей семьи?

Вайсс Шни положила левую руку на эфес рапиры, покачала головой отрицательно:

— Нет, Янг. О настолько серьезных вещах меня бы предупредили. Будь это наше, я бы уже раздавала интервью.

Янг потерла подбородок и решительно заявила:

— Если тебе понадобится пиар, только скажи. Кажется, я знаю одну их контору. И у меня там, по первому впечатлению, неплохое знакомство.

Тут у всех четверых мелодично прозвенели Свитки, принявшие одинаковое сообщение: "Команду RWBY срочно просит прибыть профессор Озпин".

* * *

Профессор Озпин, давний бессменный ректор академии Бикон, глядел на бурлящую толпу перед кованой решеткой ворот и думал: что-то странное творится в мире последнее время. Чудные слова приходят на ум. Из ниоткуда всплывает новый политический игрок. Так не бывает. Узор заводов, газет, небоходов сложился после Великой Войны. Собственно, сложившийся негласный договор и прекратил стрельбу. Да, Шни получили чересчур много и за прошедшие с Войны годы очень хорошо использовали это свое преимущество. Но это всего лишь одно семейство, при всей его важности не равное даже маленькому далекому фавнятнику Менажери.

Озпин отошел к столу, отодвинул от края легендарную кружку — студенты-Охотники шутили, что Озпин спит с кружкой и потому ночью не переворачивается, а вместо храпа издает звуки прихлебывания и заглатывания.

Гости ректора посмотрели в окно, и Озпин их успокоил:

— Я видел, девчонки уже у ворот, сейчас подойдут. Все нормально с племянницами, Кроу. Блондинка даже в полицию не попадала три месяца.

— Это меня скорее настораживает, — Кроу поежился, и Глинда Гудвич покосилась на него весьма неодобрительно. Разгильдяя и хулигана она не то, чтобы не любила: не воспринимала. Кроу существовал на противоположном полюсе мироздания. Если Глинда могла своим Проявлением из любого жуткого хаоса воссоздать уют и порядок, то Проявление Кроу этому порядку угрожало. Рядом с дядей Кроу подламывались каблуки, протекали непротекающие соединения, осекались сверхнадежные механизмы; кто-то поговаривал, что даже твари гримм пред ликом Кроу Бранвена путаются в лапах и кусают сами себя за неудобосказуемое, но вот это уже проходило по ведомству сказок и легенд.

Глинда прошла к угловому креслу справа от входа, чтобы приглашенные заметили ее не сразу и сказала:

— Отличные девочки получились у Таянга. Мне бы не хотелось, чтобы ваше влияние их испортило.

Кроу Бранвен ответил Глинде стихами:

— Людей хороших не испортят

ни власть, ни деньги, ни почет,

поскольку у людей хороших

их не бывает никогда!

Глинда опустилась в кресло. Ножка кресла хрустнула. Выскочить не позволила узкая стильная юбка делового костюма, так что Глинда починила кресло Проявлением прежде, чем потеряла равновесие.

— Кроу, паршивец! Я чуть не померла от неожиданности.

Кроу салютовал фляжкой и грустной улыбкой:

— Хрена мы сдохнем. Жизнь слишком хороша. Знаешь, Озпин, мне тоже ведь хочется сидеть в кресле-качалке на крыльце своего дома. Хлебать вот из этой фляжки, положить на колени старый гладкоствол, набитый солью. Ждать молодежь, лезущую за яблоками. И не стрелять — просто прихлебывать из фляжки и мирно покачиваться.

Озпин аккуратно отпил из собственной кружки. Поглядел на стеллаж с книгами и пожал плечами:

— Возможно, мы все суетимся вокруг кучки самых обычных ребят, приехавших из необычного места.

— Несуществующей деревни Виз, — поморщилась Глинда. — Мне до сих пор снятся кошмары. То про стрельбу по дракону, то про лампочку на пульте управления Вселенной. Про бога, забывшего выключить микрофон. Истинное мужское начало, да-да! Разве Вселенная может быть устроена столь сумбурно?

Мужчины переглянулись и поежились. Просквози Глинда в богини, мир она построит чистый, понятный, стерильный и, наверное, скучный.

Прозвенел сигнал. Озпин прижал скрытую под столешницей кнопку, открыл замок. Через распахнувшуюся дверь в зелено-коричневый кабинет ректора вошла команда RWBY, и Руби Роуз, миленький маленький лидер ее, приветствовала собравшихся кратким поклоном.

На этот раз подломился каблук левой туфельки Вайсс. Шни с королевской грацией выступила из правой туфельки и только вздохнула без единого слова, но весьма выразительно. Блейк с напускным равнодушием поклонилась Озпину и Глинде, и сразу же переместилась к полкам с книгами, побежала по корешкам пальцами. Янг решительно подошла к сидящему на краю стола дяде и вынула из его руки фляжку. Руби посмотрела укоризненно, так что проняло даже Бранвена.

Кроу фыркнул самую капельку виновато:

— Меня-то пьяного с сигаретой еще хрен угадаешь, куда шатнет. А вот вас, глупых, снайпер будет отстреливать по светящимся экранам Свитков.

Тут совершенно неожиданно заговорила босоногая Вайсс:

— Вы знаете, Кроу... После того случая, когда в Кленовой Осени мою сестру хотел убить Стрелок... Ну, вы должны помнить отчет, я не хочу погружаться в детали... Я много думала. Вы тоже сражались с Винтер, но защищать ее от вас у меня даже мысли не возникло.

Кроу поморщился:

— Юная Шни хочет сказать, что этот ваш Стрелок круче?

Вайсс игры не приняла:

— Я хочу сказать, что между вами и счастьем стоит лишь одна вещь...

Янг подала отнятую фляжку, и Вайсс располовинила ее глифом, а пролившийся бренди заморозила в полете, прежде, чем брызги коснулись темно-зеленого ковра.

— Мне вас жаль, Кроу Бранвен. Вы хороший человек, и не зря фанаты рисуют вас рядом с сестрой. Я хотела надеяться, что вы ей поможете. Но помогать нужно вам.

В полном ошеломлении Кроу поглядел на Озпина. На Гудвич глядеть нечего: та, конечно, воспитательную работу одобряет.

Озпин развел руками: а я что? Я ничего! Я ректор и политик, а не родственник этих двух, одной с белыми от сдерживаемого негодования глазами, и второй с полыхающим золотом волосами.

Тогда Кроу поднялся:

— Что же, Янг, Руби. Вы доросли до честного ответа. Да, я такой вот и есть. По мне, жизнь должна быть путешествием до могилы... Не в сохранности, в бесполезно-красивом теле. А влететь с заносом, блинчиком, как ты, Янг, проскочила под составом третьего дня. Влететь в клубах дыма, полностью вымотанным и изношенным, на горелых колесах, с рассыпающимся на ходу двиглом. Вот это поездка!

Кроу посмотрел на Озпина, потом на его верную Гудвич. Оба хранили непроницаемое молчание. Бранвен фыркнул:

— Я такой, какой есть. За право быть собой предки воевали с Мантлом. Индивидуальность бывает не только красивенькой. Вам действительно лучше меня не любить, но слова же вы не послушаете.

— Не послушаем, — согласилась опять Шни. — В кино можно "оттолкнуть, чтобы спасти". К сожалению, мы не в кино. Здесь иной вид искусства, на мой вкус довольно-таки жуткий. Но, разумеется, мы не вправе вас менять. Поменяться можете вы сами.

— Честно? Это сложно. Как ты сама только что сказала, не кино!

Шни только пожала плечиками:

— Мне всю жизнь объясняли, что взрослые очень сильны и круты. Так что я почти поверила. Вы же джентльмен, Кроу? Вы же не можете разочаровать верящую в вас юную Шни? Особенно после того, как разочаровали Шни постарше?

Твою же мать, подумал Кроу, стремительно трезвея. А ведь она репетировала этот застенчивый взгляд и шаркание ножкой! Этот наезд с грацией голиафа — подготовлен. Им же плевать на Озпина, Глинду, они не видят, где находятся, они заранее согласились с последствиями; у Руби глаза точно такие же, как тогда у Саммер: вижу цель, не вижу препятствий! Что же так достало всех девок? Кто их так выбесил?

— Оз, прости, тут, похоже, что-то есть.

Кроу распрямился и стал прежним, в которого Янг и Руби верили, как в заход и восход солнца.

— Янг, ты ничего не хочешь мне рассказать?

По невидимому знаку девушки расселись в кресла. Янг осталась маячить посреди комнаты:

— Я поняла, почему Стрелок хотел убить Винтер. Потому, что кроме нас, Охотников, политиков и тому подобных, есть и другие люди. Люди, фавны, неважно. Неприятные нам. Не такие, как мы. Но убивать за это? И сжечь хороших, чтобы зацепить сколько-то плохих... Я так не хочу!

— Ну еще бы этого хотела ты, — Кроу вздохнул, очень старательно не глядя на Блейк в дальнем углу. — Не твой психотип. Ты паладин, рыцарь, таран.

— Я не закончила!

Волосы Янг вспыхнули так ярко, что по комнате прыгнули резкие тени.

— ... Вчера я говорила с тем самым Стрелком...

Озпин удержал непроницаемое лицо, а Глинда не сумела, грохнув обеими ладонями в подлокотники.

— ...А сегодня, на митинге, до меня дошло: он из "Города Ноль".

Кроу остался сосредоточен и спокоен:

— Какая связь между Стрелком и устроенной мне сценой?

— Очень простая. В Кленовой Осени Вайсс его хорошо отбрила, и я сейчас возьму ее опыт. Никаких моралей и примеров. Достаточно того, что ты мой дядя... Мой самый лучший в мире дядя. И я не позволю причинить тебе вред.

— Мы не позволим, — добавила Руби. — Тебе тоже не позволим.

Кроу потер виски:

— Силу убеждения оценил, ужаснулся. Но это же не кнопку нажать. Не день и даже не год. Понимаете?

Блейк воткнула в шкаф книжку, что вытянула и читала все это время, выстрелила в Кроу желтыми недобрыми глазами:

— Да. Понимаем.