Битвы с самим собой (пока...)

Я горестно вздохнул.

— Живоглот одомашненный, единственный экземпляр, заинтересовался твоим пись-мом раньше, чем я дочитал.

— Это ТО САМОЕ? Мухоловка, скрещенная с волкодлаком?

— То самое, то самое... В общем, я не мог забрать письмо обратно, и пошёл так, — я раздражённо убрал чрезмерно отросшую чёлку с глаз.

Кенте фыркнул из-под плаща.

— Ладно, пошли. В трактире уже идёт спаивание трактирщика, так что все подума-ют, что мы им почудились.

— Зевак на улице беру на себя, — усмехнулась моя высокородная особа.

Мимолётный пасс, ослепляющая вспышка, и мы нырнули в спасительное пропахшее спиртным нутро трактира. На пороге я обернулся... Воздетые и скрещенные над головой руки, три слова древнего тайного наречия — и память людей подтёрта. Как говорит один мой знакомый Крум-убийца — для такого вида воздействий людская психика наиболее беззащитна среди всех рас...

— Ну что ж, за встречу! — усмехнулся тёмноэльфийский владыка, скинув глубокий капюшон и сверкнув на меня ярко-алыми глазами.

Из трактира мы вывалились наутро, поддерживая друг друга и радостно разлопушив ухи, просто-таки вопиющие о том, что уж мы-то людьми не являемся...

— Карету мне, карету!.. — нагло вякнул я.

— Наф-фиг? — вопросил 'хороший' Подземщик.

— Поедем с ветерком...

Так мы и брели по зигзагообразной траектории, пошатываясь. Люди при взгляде на нас (два пьяных Эльфа — один Тёмный, другой направо) впадали в состояние апофигея и долго ещё провожал нас взглядом... А брели мы к колонии 'творений неизвестного архитектора', дабы избавиться от последствий длительных возлияний... Извиняюсь за высокий слог, но не говорить же прямо, что 'мы пошли отлить после долгой пьянки'?! Иначе это уже не повествование от морды лица двухтысячелетнего Эльфа, а так, очередное чтиво для троллей...

— Лови нелюдей! — крикнул некто 'особо вумный' (бич общества, не находите?).

— На себя посмотри, людь, блин...— рыкнул Кенте. — Вот дотопаем до сортира, вот вернёмся...

Я разразился пьяненьким хихиканьем... Тут ноги отказались держать Кенте, и он уже пополз, гордо подняв зад.

— Ничего так попка...— единодушно решили местные мужички.

Кенте повернулся, вякнул что-то неразборчивое и погрозил им кулаком, потеряв одну из точек опоры, из-за чего упал лицом в землю, раскинув руки, и блаженно заснул. Только зад (и в самом деле ничего так, почти как у дамочки...) остался торчать вверх гордым обелиском. Я тяжко вздохнул и, покачиваясь, пошёл дальше в гордом одиночестве...

На выходе из сортира меня встретила вооружённая процессия во главе со священником, торжественно облившим меня святой водой. Я фыркнул, немного протрезвел, и потряс головой, пытаясь отряхнуться.

— За что вы Эльфов так не любите? — тяжко вздохнула моя Дивная особа.

— Ну... Э-э-э... Повелось уж так, — поскрёб в затылке местный староста, выудил из волос блоху, удивлённо с ней переглянулся и, сплюнув, выбросил.

— Я тут вроде был тысячу лет назад, так всё нормально было, — поведал я.

— Тысячу?! — вытаращил глаза священник.

Я попытался вспомнить точнее...

— Нет, не тысячу... Всего лишь девятьсот.

Гулкий 'бум' — и священнослужитель отдыхает. А староста уважительно покивал. Вид-но, понял, что это поселение старше, чем может показаться.

— А где тот Тёмный, что со мной был?

Мне смущённо указали на всё ещё торчащий вверх зад позади процессии...

* * *

Кенте пришёл в себя только к полудню и глухо застонал. Сердобольный я подсунул ему фляжку с небольшим количеством хмельного. Теория 'подобное лечится подобным' нашла ещё одно подтверждение. Сам я в подобном не нуждался, так как вчера протрезвился на свежем воздухе...

— Иллэн, а ты не передумал? — тихо спросил мой лучший друг.

Я покачал головой.

— Не передумал. Да, прожить два тысячелетия — это, конечно, хорошо... Но скучно. За то время, что было до этого, я успел привыкнуть, что жизнь моя полна необычных происшествий. Теперь же... Я всё так же странствую, но это уже не доставляет удовольствия. Только уверяет ещё больше в необходимости уйти...

— Так и уйдёшь, не оставив наследника?

Я усмехнулся и пожал плечами.

— Кто знает, может и оставив... Последние двадцать или тридцать лет, если ты помнишь, я гулял направо и, в основном, налево. На женитьбу даже не намекай! Ты пре-красно помнишь, чем завершилась моя последняя попытка пожить спокойно, в тишине и уюте. Больше я не намерен терять тех, кто дорог мне. А если даже у меня и не будет на-следника... Пусть братья позаботятся.

— А ты уверен, что они не найдут тебя или не присоединятся к тебе?

— Уверен. Я отгородился от них. Братья даже не заметили...— я грустно улыбнулся. — Прощай, друже! Я буду помнить, что ты пытался заставить меня отречься от моей судьбы...

Каждый народ расстаётся с наскучившей суетой по-разному. Люди — совершают самоубийство. Тролли отдают душу родным скалам. Орки и огры — берут большую дубину и бьют вождя племени по темечку (финита ля комедия приходит либо тому, кто врезал вождю, либо самому вождю, и врезавший становится новым главой племени или клана). Драконы — впадают в спячку. Иные магические расы — бешено рвутся в битву в надежде найти успокоение. Эльфы... Подземные Тёмные отдают душу своим изделиям, Мысленные — помещают в кристаллы, прочие — отдают деревьям... Стать Душой Древа — великая честь. Если Душа Древа решится ненадолго покинуть своё обиталище, любой Эльф будет рад оказать ей посильную помощь. Но обычно Души не покидают своих вместилищ... А стать ими могут все Эльфы. Даже дети. Иногда бывает, что даже самые юные Эльфы, потерявшие свою семью или любовь, просят дерево принять их... А я просто устал.

Если бы хоть кто-то знал, как тяжело было выбить для себя местечко в Заповедной Роще Светлых!.. А потом ещё слушать деревья — какое из них согласно меня принять? Обычно такое только одно, и оно идеально подходит для одного конкретного Эльфа, напоминая его по своим внешним и внутренним качествам. И как же я удивился, когда оказалось, что для меня это был молодой златолистный клён... Листочки этого дерева всегда цвета золота, будто для него всегда осень. Ветви — понурены, почти как у ивы. И подобное дерево с радостью согласилось принять меня... А сейчас я сидел, прижавшись спиной к тёплой шершавой коре, и готовился к переходу. Морально — для того, чтобы стать Душой Древа, нужно всего лишь попросить дерево принять тебя. А я всё же слишком люблю странствия...

Наконец я решился. Выпрямился в полный рост, поправил золотой обруч на лбу и шагнул в дерево. Это было... приятно. Златолистный клён с радостью принял меня. Мы слились, не было больше молодого деревца и усталого Лэвсиниасс — было лишь Обитаемое Древо. Я улыбнулся, слегка пошевелил руками-ветками, качнул головой-верхушкой и затих. Надеюсь, уже навсегда...

Глава III

Поиски себя

Илиррин

Несколько пьяных троллей, высыпавшихся на дорогу передо мной, были полной неожиданностью. И путь перегородили так качественно, что мне бы пришлось либо ввязаться в драку и быть жестоко избитым, либо сбежать и всё равно быть избитым. Невесёлая перспектива... Хоть мне и не впервой лежать у обочины, отплёвываясь кровью...

— Эй, ... ..., гони деньги! — рявкнул самый крупный тролль.

Я угрюмо продемонстрировал вывернутые наизнанку пустые карманы. Тролль грязно выругался и стал наступать, попутно засучивая рукава. Фигура в чёрном плаще, вырос-шая у него на пути, явилась для него полной неожиданностью. А когда эта фигура ещё и разделала не самых мелких уродцев под орех...

— Расслабься. И не пытайся сбежать. Я тебя слишком долго разыскивал, чтобы опять потерять, — донёсся из-под капюшона характерный голос Подземщика.

Я вздрогнул. Меня разыскивал воин такого класса?! Но... я ведь ничего такого не сделал...

— Да... Его кровь в тебе отлично чувствуется, — облегчённо вздохнул Тёмный и откинул капюшон. — Не волнуйся... эльфёнок. Просто мы с твоим отцом были близкими друзьями.

— Мой отец... Тёмный Эльф?! — в ужасе выдохнул я, решая, что лучше — утопиться или повеситься? По финансам выходило, что лучше утопиться...

— Нет, конечно! — рассмеялся Подземщик. — Глупо, кстати, считать, что у Тёмных Эльфов могут быть друзья лишь той же расы...

— А имя? Как его имя? — взволнованно спросил я.

Всякий раз, как я задавал этот вопрос матери, она лишь мечтательно улыбалась. Видно, хотела сказать мне позже, но не успела — моровое поветрие с ближних болот сгубило её до этого...

— Иллэн'Иартэ Эв'Нашвэ, — усмехнулся Тёмный Эльф, тряхнув золотой гривой.

Я икнул. Мама, роди меня обратно... Так это что, получается... Я — сын одного из самых знатных, богатых и знаменитых Эльфов?!

— Держи, — Тёмный протянул мне небольшой адамантитовый медальон на золотой цепочке. — Иллэн оставил мне записку... Чтобы я разыскал его потомка и передал оному этот подарок... И его клинки.

Я вытаращил глаза на творение кузнечного искусства. Определённо сковано рукой Под-земщика, а потом подарено Иллэн'Иартэ... Моему отцу?.. Даже не верится...

— Я не могу это принять, — я покачал головой. — Я не воин...

Подземщик посмотрел мне в глаза.

— Бери. Такова последняя воля моего лучшего друга.

— Он... Мёртв?!

— Нет. Иллэн стал Душой Древа...

Я опустил голову.

— А я надеялся его увидеть...

— Если повезёт, ещё увидишь, — грустно улыбнулся Тёмный Эльф. — Жаль только, что и я не знаю, где то дерево, которое приняло его...

Я вздохнул и взял сабли из рук Тёмного. Надел перевязь, закрепил ножны...

— Обнажи клинки, — неожиданно попросил Подземщик. — Скрести их у себя над голо-вой...

Я послушно выполнил приказанное.

— Что ж... Прощай, — улыбнулся странный Тёмный.

Солнце прощально блеснуло в его золотых волосах, а потом он просто растворился в воздухе... А клинки на мгновение ослепительно сверкнули.

В ближайшей безлюдной подворотне я присел на землю и открыл медальон... Как странно — в нём оказалась только прядь волос... Зелёных. Я осторожно дотронулся до неё... Ну что ж, грива моего родителя кроме необычного цвета была ещё и невероятно мягкой и шелковистой.

'Всё-таки ты существуешь...' — раздался в сознании облегчённый вздох. — 'Я надеялся на это и одновременно боялся... Вдруг ты слишком отличаешься от меня, чтобы Кенте тебя нашёл?..'

Я вздрогнул и захлопнул медальон. Отец?! 'Да, это я, — в мыслеголосе послышалась ус-мешка. — Я зачаровал частичку себя на связь с тобой... Теперь мы сможем говорить'.

— Где ты? — прошептал я.

'Эльфийский Мир. Заповедная Роща Светлых... Но вряд ли тебе захочется увидеть меня... таким'.

— А каково это — быть Душой Древа?

'Ощущение странное, но приятное. Знаешь... Я ведь так устал от спокойной жизни... Когда мы с Малкиразом на Творца из вражеского лагеря напали, и то лучше мне было. Я просто слишком устал. Две тысячи лет без приключений... Долго колебался — и наконец решился. А теперь мне хорошо...'

— Я обязательно приду!

'Правда?.. Хорошо. Я хочу увидеть тебя...'.

Я сжал медальон в руке и улыбнулся. Так долго искал своего отца — и вот, он оказался сильнейшим магом за всю историю Миров, величайшим воином, героем-спасителем... Иллэн'Иартэ.

* * *

Зов Крови шёл примерно из середины Рощи, широким поясом опоясывающей столицу Светлых Эльфов, к которым я относился ровно наполовину. Эта часть находилась позади города и, наверно, потому была не столь ухожена как прочие...

— Ты пришёл...— послышался голос из-за спины.

Я обернулся и обомлел... Передо мной стоял прекрасный Эльф с длинными — до колена — распущенными волосами, на лбу перехваченными изящным золотым обручем без камней. А сама грива... Зелёные почти прямые пряди перемежались золотыми, волнистыми и вьющимися на концах... Ярко-зелёные тёплые глаза словно заглядывали в душу, а праздничные одежды из золотистого шёлка слепили великолепием.

— Я рад тебя видеть, — он улыбнулся и обнял меня. — Давай пройдём к моему Древу... Мы друг без друга сейчас не можем долго обходиться.

Я ошалело кивнул, не в силах отвести глаз от него...

Отец привёл меня к высокому златолистному клёну и прислонился спиной к коре.

— Как тебя зовут?

— Илиррин...

— 'Солнечный Луч'? — он усмехнулся, взъерошив мою золотую короткую гривку. — Кто тебя постриг так, Лучик?

Я вздрогнул. Так меня когда-то называла мама...

— Я сам... Давно уже.

Отец грустно улыбнулся и поцеловал меня в лоб.

— И не жалко тебе было?

Я опустил голову.

— Жалко... Но все Светлые стригутся в знак траура.

— Твоя мать?..

Я молча кивнул. Отец зашипел сквозь зубы.

— Мне всегда так не везёт с женщинами... Даже странно, что ещё никто не назвал меня 'Несущим Смерть'. Обе мои Спутницы погибли, те дамы, которых я любил, умирали от болезней или из-за кого-то...

Я вздохнул и прижался к нему.

— Ничего... Ты не виноват...

Отец вздохнул и погладил меня по голове.

— Надеюсь... И, прошу тебя, будь осторожен. Мне вообще не везло, когда я пытался завести семью. Ты, наверно, единственный мой ребёнок, который выжил... И потому — береги себя, Лучик. Прошу тебя лишь об этом...

— Ну что с меня может получиться?.. Сражаться не умею, да и не хочу, магией не владею... Куда тебе такой никудышный наследник? — горько вздохнул я.

Отец тихо рассмеялся и дотронулся пальцами до моей щеки.

— Значит, не владеешь магией?! Да у тебя сильнейший потенциал из всех виденных мной! А сражаться... Думаешь, я хотел?! Меня элементарно заставил один очень вред-ный полукровка. Мда... Так что — хочешь не хочешь, а придётся... Я не хочу потерять тебя, только-только обретя, — прошептал он, крепко прижав меня к себе. — Прошу, по-обещай мне, что всё-таки займёшься воинским и магическим искусством, хорошо?

— Обещаю, — я улыбнулся.

* * *

— Опять бродил? — тепло встретил меня мой дорогой дядюшка.

Я уныло кивнул и повесил плащ на крючок у двери.

— Та-ак... Лучик, а откуда это у тебя такие клинки?! — налетел на меня коршуном родственник.

— Подарок...— нехотя буркнул я.

— Три ха-ха! Зачарованные сабли из адамантита и мифрильного серебра, скованные Подземщиком?! Тебе, Светлому?! — рассмеялся дядюшка Илтилэниль и снял с меня ножны с клинками...

Рукояти предупреждающе блеснули, но родственничек то ли не заметил, то ли решил не обращать внимания... За что и поплатился — стоило ему попытаться вытащить сабли из ножен, как он отлетел в другой конец зала... Я вздохнул и вложил выскользнувшие клинки обратно.

— Но... Как?! Как это произошло?! — пробормотал совершенно ошарашенный дядя.

— Молча! — раздался знакомый голос — только раздражённый до крайности...

Кенте показался пред наши одинаково изумлённые взоры.

— Слушай, ты, 'венец мироздания', тебя мамочка не учила, что чужое брать нельзя?! — гневно зашипел Тёмный на Илтилэниля.

— Душа Клинков...— посерел родственник, тихо оседая на пол.

— Ну надо же! Понял! — с неповторимым сарказмом фыркнул Кенте. — А ребёнок тебе не соврал! Эти клинки — и в самом деле подарок! От кого — пусть лучше он скажет... И вообще, меня больше не беспокоить!.. Хоть немного отдохнуть хочу, и так целых две тыщи с лишним лет меня все дёргали, кому не лень...— и Тёмный исчез...