— Безумие! — прошептал он. — Такого не может быть.
— Прошу не делать поспешных выводов, — сухо отрезала Мисси. — Запускаю программу. Ориентировочное время выполнения — полторы минуты. Тест запущен.
Она пропала с большого экрана, а вместо нее появилось мерно вращающееся зубчатое колесико. Сатиш смотрел на меня, как на привидение. Все остальные непонимающе переводили взгляд с меня на него и обратно.
— Сати, что такое? — первой не выдержала Кира. — О чем вы говорили?
— Если я озвучу свою гипотезу, Ахти тут же всадит мне дозу успокоительного и зафиксирует в медотсеке как особо буйного. Подождем...
В этот момент шестеренка на экране пропала, сменившись баннером отсутствия связи. Связник дернулся всем телом и снова осекся. Шестеренка появилась, потом снова пропала, снова появилась, пропала, появилась... У меня в желудке начал собираться тяжелый ком. Я все еще не понимала, что происходит, но оно мне уже страшно не нравилось. Я машинально нащупала руку Аттилы, и он ответил мне успокаивающим пожатием.
— Тесты завершены, — Мисси снова вернулась на экран. — Результаты подтверждают мою гипотезу. Однако она настолько невероятна, что я даже не уверена, как ее сформулировать голосом.
— Объясни хоть как-то! — даже я сама услышала в своем голосе истерические нотки.
— Хорошо. Я выскажу свое мнение, после чего с удовольствием выслушаю объяснение, почему неправа. Итак, наглазники не содержат терминала прямого канала. Лиз, оно встроено в твой мозг.
В отсеке наступила тишина — такая глубокая, что мое дыхание звучало у меня в ушах, словно вой ветра. Мне вдруг стало душно и страшно. Стены отсека навалились на меня со всех сторон и попытались раздавить в лепешку. Я зажмурилась, глубоко набрала воздуха в грудь и задержала дыхание.
— Ну, а теперь неплохо бы выслушать обоснование, — наконец прорезался Аттила.
— Все просто. Редиректор — уровень абстракции в операционной системе, отвечающий за... Прошу прощения, такие детали сейчас неважны. В операционной системе наглазников присутствуют библиотеки ввода-вывода для каналов дальней связи, через которые, в числе прочего, идет наше общение. Однако они связаны не с обычными внешними интерфейсами или с устройствами на внутренней шине, а с нейроинтерфейсами. Нейроинтерфейс замыкается на вживленные в кору головного мозга электроды, которые сами по себе не могут служить даже маломощными антеннами. Они всего лишь способны передавать слабые электрические импульсы. Нейроинтерфейсы обычно используются лишь как вспомогательные устройства ввода, немногим большие, чем обычные микрокнопки, только нажимают на них усилием воли, а не пальцами. И они не способны передавать сигнал в обратном направлении, чтобы случайно не повредить мозг.
— Но в этом случае передают, — пробормотал Сатиш.
— Именно. Лиза, тебе вживлено минимум два электрода для двунаправленной передачи импульсов, что само собой интересно. И что еще интереснее, когда я отключаю соединенные с ним нейроинтерфейсы наглазников, внешний канал пропадает. Вывод я могу сделать только один-единственный. Может ли кто-то его опровергнуть?
Снова наступила тишина.
— Я не могу, — непонятным тоном наконец заявил Сатиш. Теперь он смотрел на меня не как на привидение, а со огоньком горячего энтузиазма в глазах. Я видела такие огоньки в глазах наших инженеров, когда те пытались объяснять мне, как работает наше оборудование или алгоритмы (безуспешно, увы). Я на всякий случай прикинула, как от него увертываться, если он захочет разобрать меня на части прямо сейчас. — Не понимаю, как такое работает, но все лучше, чем телепатия. Передатчик, вживленный в мозг? Хм. Ну, если чипы вживляют для исправления разных болезней, почему бы и не передатчик?
— Например, потому что технологию мгновенного канала на запутанных частицах Стремительные передали людям чуть более земного года назад, а первым мобильным прототипам менее полугода. И я могу поручиться, что за все время, что Лиза работает в VBM, она ни разу не оказывалась в ситуации, когда ей могли имплантировать в мозг что-то серьезнее нейроконтакта. Тем более — без ее ведома, — холодно ответила Мисс Марпл. — Кроме того, на данном этапе ядро мгновенного канала со всей необходимой поддержкой невозможно уместить в достаточно малом объеме. Чтобы уместить его в мозгу, оттуда пришлось бы вырезать слишком большой кусок. Наконец, человеческое тело не обладает ни энергоресурсами, ни системой терморегуляции для его поддержания.
— Значит, Стремительные? — наполовину спросила, наполовину заявила Кира.
— Возможно. Но прежде чем мы продолжим обсуждение, есть очень важный вопрос. Лиза, еще раз опиши во всех деталях, не упуская ни малейших ощущений и действий, что произошло, когда взбесились твои наглазники. Пожалуйста, это чрезвычайно важно.
На слове "чрезвычайно" Мисси сделала такой упор, что мне снова стало не по себе. Однако я взяла себя в руки и в нескольких предложения пересказала свой способ быстро засыпать. Я даже вспомнила о зудении на грани сознания.
— Чувствовала ли ты такой звон раньше? — с настойчивостью следователя спросила Мисси.
— Не уверена. Нет, не в Ультрафиолете точно. Возможно...
— Где?
— Ну... когда впервые пришла в себя на корабле у Вероники. Но тогда я вообще себя чувствовала...
— Миссис Кира Кундалини! — перебила меня Мисси настолько невежливо, что я даже подавилась. Впервые за все время нашего общения она не позволила мне (или любому другому человеку) договорить. — Прошу о немедленных действиях, от которых может зависеть жизнь людей в вашем модуле.
— Что? — резко спросила Кира.
— Внешняя обшивка и окрестности модуля как минимум на расстоянии мегаметра. Используйте любые средства, чтобы выявить присутствие посторонних объектов любого размера, от космического корабля до пуговицы. В памяти бортового компьютера должна присутствовать точная модель внешней поверхности — удостоверьтесь, что в реальности она не изменена ни на йоту.
— Каким образом мы найдем что-то в пространстве? Мы не можем использовать радары...
— Уже можете. С практически стопроцентной вероятностью я предполагаю, что ваше положение и так известно всем заинтересованным сторонам. Почти наверняка вас сопровождает маяк на сцепленных частицах, а его владельцы настроены враждебно. Необходимо немедленно избавиться от него и радикально сменить траекторию полета. Немедленно!
— Мы не...
— Миссис Кира Кундалини, ты просила компанию VBM о помощи. Я ее оказываю. У нас на счету каждая секунда. Прошу поверить, что я прекрасно осознаю последствия своих рекомендаций. Все объяснения потом. Сейчас просто выполняйте. Пожалуйста!
Надо отдать должное: местные не стали выделываться. Кира глянула на Сатиша, и тот только молча кивнул, взявшись за наглазники. Несколько секунд спустя Мисс Марпл пропала с большого экрана и переместилась крохотной фигуркой в допреальность. Экран же залило море непонятных значков, схем и постоянно меняющихся траекторий.
— Ближнее пространство просканировано на максимальной мощности, — проинформировал связист минуту спустя. — Кроме наших раздолбанных сборок, ничего не обнаружено. С одним фиксированным радаром программа обнаружения стелс-объектов толком не работает, но ничего больше сделать не могу. Микродроны выпущены и сканируют внешнюю обшивку, процесс завершится через три-четыре вминуты.... Стоп, что за хрень?
Экран очистился и на нем появилось изображение. Я ничего толком не понимала в мешанине непонятных элементов, только один из которых походил на параболическую антенну связи. Однако Кира стремительно нырнула к экрану и ткнула пальцем в какую-то штуковину, выглядящую как обычную плоскую коробку, только с тремя рожками.
— Оно?
— Оно. Понятия не имею, что это такое, но у него явно видны маневровые дюзы. Ни на один наш дрон не походит.
— Продолжайте сканирование, но немедленно избавьтесь от объекта, — категорическим тоном приказала Мисси. — Катапультируйте его под прямым углом к текущей траектории.
— Чтобы его катапультировать, сначала пришлось бы внести его внутрь и сунуть в систему экспресс-доставки, — сквозь зубы пробормотала Кира. — Я не позволю тащить в гермоконтур всякую дрянь с непонятно какими функциями. Где маяк, там и бомба. Или ядовитый газ. Опять же, время. Сатиш! Сними ту хрень с обшивки! Возьми один из универсальных дронов, подцепи им и отправь в пространство на максимальной скорости по хаотичной траектории. Обратно после разгона не возвращай.
— Понял. Делаю.
— Роджер! — сказала Кира в пространство на линго. Мои наглазники послушно включились в режим перевода. Ну, хоть что-то в них действует, как ожидается. — Приготовиться к экстренному изменению траектории по моей команде. Что?.. А, ты же не слышал. Потом все объяснения. Нас отследили, пытаемся прятаться на новом векторе. Проложи новый курс так, чтобы хоть когда-то на баллистической пройти недалеко от крупного узла, который не весь рассыпался... Нет, энергоресурс не жалеть.... Окей, не включай коррекцию без моей команды, но предупреди остальных, чтобы подстраховались. Сати, что там с той хренью?
— Дроны уже вышли из стыковочных портов, ЕТА сорок секунд. Я взял не только универсального, но и еще одного ремонтника. Кто знает, как тот маяк к обшивке прикрепился. Может, вбился так, что с ее куском вырезать придется.
— Логично. Мисси, пока у нас пауза, я жду объяснений. И оставь свой формальный стиль при себе, нет времени. "Кира" вполне достаточно.
— Объяснения предоставить не могу. Прошу прощения, Кира. Сведения, которые я намерена раскрыть, потенциально весьма травматичны для Лизы. Я бы предпочла дождаться более спокойного момента. Сейчас могу только заметить, что она каким-то образом ощущает близкие финишные точки мгновенных каналов. Тот самый тихий звон в тишине.
— Зараза... — тихо прошипела Кира, но настаивать не стала.
Пару минут я наблюдала трансляцию с какой-то внешней камеры: вот два дрона (хаотичные конструкции из торчащих стержней и сопел) неторопливо сближаются с непонятным устройством, вот один из них опускается на него, поблескивая белесыми струйками выхлопа из дюз, потом быстро совершает какие-то пассы двумя манипуляторами с бледными огоньками на конце.
— Адгезия или клей... — пробормотал Сатиш. — Ну, хоть за это спасибо, обшивку латать не придется. И оно точно не наше, никогда в жизни ничего подобного не видел. Сейчас я его оторву... хоп, готово. Гуд бай, бэби, мы вовсе не станем по тебе скучать.
Первый дрон оторвался от незнакомого объекта, зато на него спикировал второй, поменьше. Затем он вместе с коробкой устремился в неизвестном направлении. Камера еще пару секунд следила за ним, но потом он бесследно растворился на фоне звездного мрака.
— Пошло. Эх, жаль дрона... — вздохнул Сатиш. — Сканирование обшивки почти завершено, ничего нового пока не замечено. Повезло, что близко к портам село, сразу заметили. Что там со сменой курса?
— Сначала закончи сканирование, — отрезала Кира. — Хочу иметь уверенность, что больше точно ничего лишнего нет.
Секунды ползли томительно медленно, как амебы под микроскопом. На большом экране быстро сменялись непонятные картинки — видимо, изображения внешней поверхности модуля, потому что иногда я успевала выхватывать знакомые картинки: параболические чашки антенн, решетки радиаторов, стыковочные узлы, обзорные окна и так далее.
— Всё, — проинформировал Сатиш. — Не могу сказать, что поручусь головой, но вроде как ничего постороннего больше нет. Компьютер, во всяком случае, не нашел значимых отличий от зафиксированной конфигурации. Микродроны состыковались с портами, можно поворачивать. Записываю текущий скан как новый эталон...
— Роджер, давай! — скомандовала Кира. — Смена курса. Всем приготовиться к смене вектора.
Воздух пронзила серия свистков, а потом басовитая вибрация. Страховочная сеть, в которой я лежала, начала давить мне в бок. Отсек вдруг обрел потолок — именно там, где располагался большой экран. Кира, Сатиш и Ахмет начали медленно опускаться "вниз". Кира и Ахмет успели перевернуться и оттолкнуться от стен ногами, пока их еще не отнесло слишком далеко. Совершив пару акробатических этюдов в воздухе, они устроились в сетях неподалеку от нас. Сатиш, углубленный в свои наглазники, среагировал слишком поздно. Когда спохватился, он уже находился слишком далеко, а дуек у него на руках не оказалось. Оглядевшись, он философски пожал плечами, перевернулся в воздухе и начал неторопливо — акселерометр в наглазниках показывал жалких ноль два с небольшим вжэ — опускаться в направлении соседней со мной сети задницей вперед.
— Внимание! — сказал из невидимых динамиков голос Роджера. — Идет экстренная смена вектора с сохранением модуля. Время коррекции — триста двадцать секунд. И не надо меня теребить со всех сторон, все вопросы к нашей дорогой любимой Кирочке, которая так не любит объяснять свои приказы.
— Внимание всем, говорит дорогая любимая Кирочка, — отозвалась Кира из своего гамака. — Поскольку основной талант нашего блистательного пилота Роди заключается в переводе стрелок на других, так и быть, отвечу. Мано и чики всех возрастов, довожу до общего сведения, что наш модуль, вероятно, отслеживался маяком Стремительных с неизвестными целями. Маяком не наших друзей, Стражей, а тех, от кого мы сматываемся. Флота вторжения. О причинах я пока сама не знаю, но как только узнаю, обязательно сообщу. Пока что у меня две хороших новости: от маяка мы избавились... наверное, и новый курс позволит нам сбить погоню со следа, если она еще достаточно далеко. Плохая новость заключается в том, что энергии на новую радикальную смену курса нам не хватит, осталось максимум на небольшие коррекции. Так что режим тотальной экономии по-прежнему в силе. Держитесь как можно крепче и держите детишек за шкирку, чтобы не лазили в переменном векторе где попало. И не зовите меня сейчас, я уже занята болтовней. Конец сообщения.
— Ну, а сейчас час на объяснения, — Сатиш наконец-то опустился в страховочную сеть, вплелся в нее ногами и повернулся к мне. — Могу я спросить чику, каким образом она, в конце концов, поддерживает мгновенный канал. И как она чувствует сцепленные кванты? На Терре уже изобрели магию, а мне не сказали?
— Да, мне тоже крайне интересно, что происходит, — Кира развернулась в своей сети и уставилась на меня. — Мисси, ты все еще нас слышишь? Я выполнила все, что ты сказала, и поставила под угрозу наше дальнейшее выживание. Теперь жду объяснений. Хоть каких-то. Лизу можешь пока что из уравнения исключить.
— Само собой, вы заслуживаете объяснений, — снова прорезалась Мисси на большом экране. — У меня есть сведения, способные пролить свет на ситуацию. Однако это весьма щекотливые и очень персональные данные, и я не могу раскрывать их без ведома владелицы. Ущерб для нее... может оказаться катастрофическим.
— Что за сведения? — к моему горлу вдруг подкатила тошнота. — Мисси, в моей биографии нет ничего предосудительного. О чем речь?
— Я не передам их открыто до тех пор, пока не узнаешь сама и не примешь решение. Кира, хотя ты сейчас играешь роль капитана корабля и твое слово — закон, очень прошу не форсировать события. Новая информация никак не изменит вашу ситуацию. Однако у меня есть еще одно предложение. Я могу отслеживать характерные изменения окружающего электромагнитного фона, такого как звездный свет и радиоволны, для выявления искажений, характерных для безынерциальных двигателей Стремительных. Проще говоря, я могу заметить типичное мерцание звезд. Они идут гораздо медленнее скорости света, так что мы можем заметить их заранее.
