— Поэтому я и сказал, что тронут, — я развёл руками, показывая свою открытость. Естественно, что профессор был настроен ко мне благодушно. — Вы один из немногих, кто понимает меня и знает меня настоящего. Так что я ещё раз благодарю вас за гостеприимство.

— Это меньшее что я могу сделать для тебя, Эдвард, — вернул он мне улыбку. Более того, он подошел ко мне и ободрительно положил мне руку на плечо. — Ты вырос хорошим человеком, несмотря на всё то, что пишут о тебе в газетах. Пусть у государственных Алхимиков и не очень хорошая репутация, но я хорошо разбираюсь в людях. И, ты прав, я хорошо знаю тебя. Поэтому, чувствуй себя как дома.

— Спасибо, — ответил я. Тут профессор повернулся в сторону лестницы, высматривая кого-то.

— Гретта! Марго! Вы наверху? — крикнул он. По словам Армони, так звали его секретаря и ассистента. — Вы можете спуститься вниз?

По лестнице к нам спустились две женщины. Одна из них — брюнетка с длинными волосами. Одета она была в строгий деловой дамский костюм — светло зеленый пиджак и юбка, а также белая блузка. Поверх костюма на ней был одет белый лабораторный халат, а на глазах были очки. Взгляд её был уверенным, осанка прямой. Очевидно, что она непростая женщина. Ах да, и ещё одна маленькая такая деталь. Я не чувствовал перед собой человека. Ощущения больше походили на философский камень. Причём гораздо больше, чем в случае с Армони. Там было лишь отдалённое сходство, а тут, пусть и гораздо более слабая версия, но, тем не менее, чувствовался самый настоящий философский камень. Был ещё один занимательный момент с этой Греттой. Черты её лица, цвет волос и глаз, пусть и скрытых за очками, и прочие мелочи отчетливо говорили мне, что передо мной просто переодетая Камила. Впрочем, даже это не было для меня ничем неожиданным. Более того, я подспудно ожидал чего-то такого. Мне хватило немногого, чтобы я успел изучить характер этой дамочки. Того боя для этого было более чем достаточно, чтобы понять простую истину — она не упустит возможности получить выгоду. А профессор Эйзельштейн в близлежащей округе — самый лучший 'объект инвестиций'.

Второй женщина, спустившаяся к нам, была моложе. Моему взгляду предстала блондинка с длинными распущенными волосами. Чем-то её прическа походила на таковую у моей дорогой супруги. Одета она была в серый костюм, включавший юбку и пиджак, и в синюю блузку. Образ 'прилежной девочки' дополняли очки в тонкой черной оправе. Однако, как и в случае с Камилой, мне было сложно не узнать переодетую Хоукай.

Впрочем, и в первом и во втором случаях я, разумеется, не стал показывать, что узнал этих дам. Пусть ведут свою игру. Я не буду мешать им. Во-первых, я — джентльмен. А во-вторых, у меня совершенно иные масштабы. Вот только пусть потом не жалуются, если случайно попадут под раздачу. Ни Хоукай, ни тем более Гретту я не собирался 'жалеть'.

Когда они спустились, я постарался сделать максимально приветливое, а заодно и наивное лицо. Пусть видят, какой я милый, добрый, наивный мальчик. Нет, совсем уж младенца изображать я не буду, как порой любил ещё года два-три назад. Главное в меру. И, как мне кажется, мне это удалось. Во всяком случае, внешне они не проявили беспокойства.

— Вы звали, профессор? — спросила 'Марго'.

— Да, хотел вам кое-кого представить, — сказал он, а затем, повернувшись ко мне, поочерёдно указал на них обеих рукой. — Это мой ассистент и главный помощник в моих исследования, Гретта. А это мой секретарь, Марго. Она очень помогла мне с оформлением немалого числа документов. Таких секретарей только поискать.

Женщины кивнули, когда их представляли. И я не сомневался в верности его характеристик. Во всяком случае, относительно 'Марго'. Но и 'Гретту' я ни в коем случае не списывал со счетов. Уверен, она не так проста, как может показаться и моя первая встреча с ней, мягко говоря, на это намекала. Тем временем профессор указал на меня.

— А это — Эдвард Элрик, очень талантливый алхимик. И, несмотря на свой ещё юный возраст, по праву считается одним из лучших алхимиков Аместриса, — в словах Эйзельштейна не было и намёка на сарказм. Неужели он признал мои заслуги? Помниться в прошлый раз он хоть и отзывался обо мне похвально, но относился как к ребенку. Это притом, что уже тогда я носил звание полковника, пускай я и был ребенком. Но не это меня коробило, а то, что он не видел во мне алхимика. Так было в тот раз. Сейчас же я услышал лишь его слова. Что скажут его дела, покажет время.

— Приятно познакомиться с вами, дамы, — я поклонился им, как и подобает юному джентльмену, который пытается казаться взрослым. Либо обе они были хорошими актрисами, либо это действительно пришлось им по душе. Лишь Лиза немного волновалось, однако причина может быть и в ином.

— Взаимно, — кивнула Гретта.

— Да... действительно... — как-то рассеянно произнесла 'Марго'. Похоже, всё-таки моё появление несколько выбило её из колеи. Как-никак начальство. Если это так, то сейчас она должна усиленно думать, чего мне тут надо. Хм, пожалуй, есть у меня одна идея, под каким соусом это подать. Да и профессору с Греттой будет полезно попробовать моих 'кулинарных изысков'.

— Марго, Эдвард у нас останется на несколько дней. Можешь подобрать ему одну из комнат и проводить его туда? — попросил-приказал профессор.

— Я?.. Ну... ах да, конечно, — что-то она совсем растерялась. Неужели появление мальчика-инвалида, да ещё и сироты, может настолько выбить из колеи? Или она меня боится? Если честно, я был о Хоукай лучшего мнения. Вон, даже профессор удивился её растерянности. А вот 'Гретта' наоборот усмехнулась. У них что, конкуренция между собой что ли? Впрочем, бабские разборки за главного самца стаи — последнее, что меня будет волновать, поэтому лучше отправимся в выделенную мне комнату и поразмышляем над более существенными вопросами. — Сюда, пожалуйста.

'Марго' указала мне, куда нужно идти, и я последовал на второй этаж по лестнице, оставив профессор со своим ассистентом. Поднявшись следом за женщиной, я оказался в довольно протяжённом коридоре, который был довольно тускло освещён. Не удивительно. Замок, в котором проживал профессор, как я уже упоминал, был отнюдь не маленьким и тратить на освящение столько электроэнергии, а тут были именно электрические светильники, слишком расточительно.

По коридору мы прошли пару десятков шагов, прежде чем оказались возле высокой и широкой двери. Подобные были в Централе, в Главном Штабе. К примеру, в кабинет Фюрера. А вот у профессора получается, такие двери ведут в гостевую спальню? Мда, что-что, а вот от скромности профессор точно не умрет. Боюсь даже представить, какая комната скрывается за ними.

Войдя через эти 'врата' в 'обитель покоя', я лицезрел открывшуюся мне картину. Всё оказалось далеко не так тягостно как мне казалось. Хотя комната и оправдала мои ожидания относительно своих размеров, мало уступавшей залу заседаний командования в Главном Штабе, её интерьер действительно был скромным, то есть небогатым. На семидесяти квадратных метрах располагалась две двуспальные кровати, большой круглый обеденный стол на четыре персоны, диван, другой диван, камин, пара кресел, два книжных и столько же платяных шкафов.

Обежав взглядом предоставленные мне 'апартаменты', я хмыкнул и повернулся к моей провожатой.

— Благодарю вас, что не дали мне потеряться в этом огромном замке, Марго, — я вновь учтиво поклонился ей, сопровождая свои слова тёплой улыбкой и делая вид, что ничуть не узнал её. Не буду портить конспирацию человеку Мустанга. Да и у стен вполне могут оказаться пара дополнительных ушей. Хотя последнее замечание скорее следует отнести к моей паранойе, которая хоть и изредка, но просыпается. Как по мне — слишком затратно ставить такую систему. Да и не думаю, что Хоукай будет настолько рисковать, чтобы селить меня в подобной комнате. Вероятность же того, что всё спланировано и вокруг лишь декорации и маски я посчитал исчезающее малой. В противном случае я даже не знаю, как оценивать свои аналитические способности.

— Вы можете оставаться в этой комнате столько, сколько пожелаете, Эдвард, — тем временем сообщила она мне и. кивнув, указала на окно. — Кстати, отсюда открывается прекрасный вид на замок, так что рекомендую вам насладиться им в полной мере, не пожалеете. Вот ваш ключ. Как вы, наверное, заметили, добраться сюда не составит труда. Ванная и туалет в комнате смежные. Столовая располагает на первом этаже, сразу за лестницей. Ужин сегодня будет подан в восемь часов, завтрак в семь утра. Если вам что-то понадобиться ещё, не стесняйтесь звонить мне.

Она указала на веревочку от звонка. Довольно старомодно, но эффективно. Прямо как у Армстронгов. Хотя я ещё никогда у них не останавливался, но слышать приходилось.

— Благодарю вас за заботу обо мне, мадам, — кивнул я и положил свой вещмешок рядом со шкафом.

— Не стоит благодарностей, доброго вам дня, — пожелала она мне и поспешила скрыться за дверью, пока я не остановил её. И зачем так волноваться?

Пройдясь по комнате, я мельком осмотрел её, но ничего подозрительного не выявил. Впрочем, не думаю, что профессор будет что-то такое готовить для меня заранее. Тем более что мой визит был слишком неожиданным для него. Впрочем, даже если и есть что-то, то не думаю, что мне стоит об этом беспокоиться.

Скинув плащ, обувь и куртку, я, оставшись в штанах и майке, с наслаждением развалился на кровати. Ужин я пропускать не собирался, но и отдохнуть не мешало. Эта беготня по горам, а затем по городу за эти два дня порядком мне надоела. Да ещё вдобавок бессонная ночь, посвящённая расшифровке дневника. Однако вместо того чтобы тут же уснуть сном младенца, я решил подвести итог сегодняшним событиям, а заодно прикинуть, что же тут, в Хизгарде, вообще происходит.

То, что профессор не честен со мной, я понял сразу и по мере продвижения разговора, нашёл этому кучу доказательств. Как и убедился в том, что 'Гретта' и 'Марго' — не те, за кого себя выдают. С Армони также тёмная история, которая впрочем почти разгадана. Но она хотя бы честна со мной. Или же она просто настолько навострилась врать, что даже я, мастер допроса, не могу раскусить её. Хотя, второй вариант слишком маловероятен, чтобы быть правдой. Это просто моя чудовищная паранойя даёт о себе знать. Да и нет желания, если честно, проверять досконально девочку, пусть это мне и не свойственно. В общем, если говорить о личностях, относительное доверие было только к Армони.

А вот дальше начинается 'интересное'. Во-первых — Химеры. Последние сомнения в том, что за их появлением стоят Эйзельштейн и 'Гретта' у меня уже пропали. Они создали просто баснословное их количество, и я не сомневался что где-то неподалеку, возможно даже в этом замке, скрыты не то, что лаборатории, целые цеха по их выращиванию и производству. По моим скромным прикидкам, в районе Хизгарда обосновались от десяти до пятнадцати тысяч химер. Возможно больше. А это — очень много! Ученый во мне взвыл от экстаза и предвкушения. Мне по-настоящему было любопытно взглянуть на эту лабораторию. Хотелось взглянуть на то, как проходит процесс создания этих химер. Соединяются ли взрослые особи или же они выращиваются из эмбрионов? Каким образом Гретта осуществляет над ними контроль? Можно ли наладить массовое производство разумных либо псевдоразумных химер? Эти вопросы серьёзно волновали меня.

Впрочем, по поводу контроля уже догадывался, какой путь избрал профессор и его 'ассистент'. Жаль что у меня совсем мало времени, чтобы провести опыты. Хотя... если подумать, то метод используемый профессором не та уж и сложен. Для него, как следовало из записей, основную трудность представляла нехватка жизненной энергии для совершения особого алхимического преобразования. Ведь он добывал её из цветов. А их много не напасешься.

Хм, может попробовать каким-то образом преобразовать философский камень в жизненную энергию? Жизненная энергия — нейтральна, а философский камень окрашен эмоциями и чувствами. Будет сложно их отфильтровать. Однако у меня было кое-что с собой. А именно — философский камень иного рода, созданный из химер. По идее, фильтровать его должно быть проще. Мыслей там будет меньше, эмоции будут вращаться вокруг инстинктов, а чувств опять же, гораздо меньше чем у человека. В принципе можно попробовать.

Чтобы не 'фонить' и для лучшего контроля, я закинул камень в рот и начал процесс ментального погружения в него. Как и ожидалось, отличия 'звериного' камня от 'человеческого' были кардинальны. Животные инстинкты, прямые как лом и неудержимые. Оттого и лучше подающиеся контролю, потому, что я знаю чего от них ожидать, и чего они хотят.

Впрочем, не стоит думать, что мне сходу удалось переделать 'звериный' философский камень. Мне даже не удалось нащупать правильного пути, хотя я и знал теорию. Что уж говорить про что-то большее.

Однако и занимался я им недолго, так от силы часок, потому как эмоциональная усталость всё-таки взяла верх над моей волей. Вытащив камень изо рта, и убрав его, я сладко потянулся на кровати. После я стал продумывать свою дальнейшую линию поведения. В том числе и то, о чём я буду говорить за ужином.

Несомненно, пребывание тут будет для меня отличным отдыхом. Как мне кажется, в замке с приведениями будет и то скучнее, чем тут. Куча загадок, которые в принципе уже почти сложились для меня в целую картину. Однако мне, как настоящему ценителю, нужны были не грубые эскизы, а подлинный холст. Я хотел знать все нюансы, все причины, мотивы и так далее. А затем эта картина станет моей.

[к оглавлению]

Глава 6. Чудотворец.

Ужин протекал в свободной, я бы даже сказал раскованной обстановке. Во всяком случае, для меня. Со своей стороны я сделал всё, чтобы не заставлять хозяев излишне волноваться. А вот они сами...

Армони была весьма расстроена и не скрывала этого. Слёз, правда, не было, и иногда она даже улыбалась на мои шутки, 'арсенал' которых пришлось 'распечатать' специально ради неё. Как оказалось, того, что я изредка, но бывал на балах и приёмах, вполне хватило, чтобы впечатлить девочку. Да и мой запас анекдотов и смешных историй не был беден для этого вечера.

Но не только Армони заинтересовало моё описание высшего света Аместриса. Как оказалось, мои слова обладали некоторым шармом и для 'Марго'. Всё-таки женщина остаётся женщиной и романтика ей не чужда, несмотря на наличие формы и погон. В особенности это справедливо, когда язык рассказчика поставлен очень хорошо, на что я никогда не жаловался.

Что примечательно, Гретта тоже слушала меня с интересом. Однако её реакция была несколько иного рода. В её вопросах и комментариях, где-то в глубине, ощущалось чувство ностальгии. Её взгляд, точные вопросы и ответная реакция, всё это говорило о том, что она знакома с высшим светом не понаслышке. Будто когда-то давно она вращалась в тех кругах, но с тех пор прошло время и дорога туда для неё закрыта.