Не будите спящего барона

Так вот, в свете тяжелого дня и грядущих свершений и барону, и Элтону хотелось не заводить шуры-муры с местными дамами, будь они хоть сто раз придворными и двести раз доступными, а лечь и отдохнуть. Однако намеков женщины не понимали, открытым текстом посылать их было вроде как не принято, и в результате приходилось терпеть общество тонких (и не очень) намеков, томных взглядов, шелеста платьев и прочей ерунды. В принципе, женщин понять было можно. Во-первых, им банально было нечего делать. Шлялась по коридорам целая толпа, причем занятой чем-то нужным прислуги среди них наблюдался минимум. Из дворянок (или, во всяком случае, женщин, одетых достаточно богато, чтобы принять их за титулованных особ) при деле Аллен наблюдал только двоих. Но те были уже в возрасте, находились при королеве и шустро управлялись с бумагами. Очень может статься, королевство и держалось-то на этой троице и им подобных, как, впрочем, и большинство стран.

Кроме во-первых, было еще и во-вторых. Местные мужчины выглядели, мягко говоря, незавлекающе. Среди них, похоже, признаком мужской привлекательности считалось дородство, а мнением дам, как обычно, поинтересоваться забыли. А может, просто отсутствие врагов привело к массовому ожирению... Вот и ходили по коридорам невеликого росточка человеки с вываливающимися из ремня и свисающими чуть ли не до колен пузами. А если к этому добавить абсолютно дурацкую местную моду...

Да уж, в первый раз увидев этих умников, Аллен едва удержался от смеха. Яркие, как перья у попугаев, камзолы, облегающие полосатые штаны, убого смотревшиеся на толстых ляжках и пузырями раздувающиеся на бедрах... Вдобавок, местные портные явно обладали извращенным чувством юмора, причем поголовно. Чем иначе объяснить тот факт, что расцветка выбиралась совершенно бесподобно? Создавалось полнейшее впечатление, что эти умники носили трусы поверх штанов. Так что местных женщин, презрительно косящихся вслед своим кавалерам, Аллен как-то даже и понимал.

На фоне этого убожества двое заезжих дворян смотрелись куда представительнее. Оба высокие, широкоплечие, мускулистые, в черной, ладно скроенной одежде. Во дворце было жарковато и душно, но привыкшие к тяготам походной жизни визитеры обращали на все это мало внимания. К тому же любой, хоть чуть-чуть разбирающийся, сразу сказал бы: то, что надето на Аллене, несмотря на кажущуюся простоту, стоит намного больше, чем кричащие одеяния местной знати, а меч на его поясе куда дороже золотых цепей на их шеях. Элтон выглядел не хуже, и потому неудивительно, что для местных хищных курочек они показались лакомой добычей.

Товарищи проявили единодушие и сплоченность в отражении атак, и все могло бы закончиться легким испугом, если бы не попался под руку какой-то придурок с неожиданно крупной головой, выряженный кричаще даже по сравнению с собратьями по безвкусию. К тому же, он то ли страдал потливостью, то ли просто не любил воду. Ну что же, в немытом теле неслабый дух, но это еще не повод портить ему жизнь. Вот только местный дворянин сам был виноват. Вместо того, чтобы с каменной или даже наглой мордой, от выражения на которой гостям не было ни тепло, ни холодно, шуровать по своим делам, он нарочито громко поинтересовался, что это за варвары тут объявились и чего им, собственно, во дворце надо.

Элтон, только что официально ставший дворянином и ожидающий лишь, когда из канцелярии доставят свежеоформленные бумаги, возмутился. Его и просто магом-то трогать было опасно, а сейчас и подавно. Задира, на свою беду, понял это слишком поздно. Когда ему с ледяной вежливостью указали на то, что лично от него требуется лишь, чтобы он убрался подальше да поскорее, он то ли не понял, то ли предпочел не понять намека и, надувшись, как петух, произнес официальную формулу вызова на дуэль.

Вот этого уж точно делать не стоило. Когда Элтон услышал о поединке, он чуть не лопнул от смеха, а затем, имея, как вызванный, право на выбор времени, места и оружия, заявил — здесь, сейчас, с тем, что при себе. Правда, данный конкретный индивидуум, в отличие от большинства местных придворных, не утруждающих себя лишней тяжестью и таскающих лишь кинжалы, имел при себе меч. Данное обстоятельство позволило ему не стушеваться, а, напротив, довольно осклабиться и встать в боевую стойку. Все остальные шарахнулись, поспешно освобождая место. Судя по сноровке, в здешних коридорах сталь звенела не раз. Вот только дворянчику не хватило ума подумать, с чего это приезжие столь решительны, а зря. Элтон понятие "оружие" трактовал достаточно широко, включая в него и собственные магические способности. И вот сошлись два ярких характера, причем врукопашную... Вспышка, треск, дымящие кусочки незадачливого дуэлянта живописно развесило по настенной лепнине, когда-то дорогой и красивой, а ныне обветшалой и потрескавшейся... Зрителей как ветром сдуло, но, учитывая тот факт, что никакого официального контр-демарша в лице, скажем, придворного мага в сопровождении дворцовой стражи, не последовало, все происходящее оставалось в пределах местного дуэльного кодекса. А может, при виде того, что стало с рахитичным боевым сусликом, просто внезапная эпидемия медвежьей болезни у всех приключилась — ни барон, ни новоиспеченный маркиз не собирались выяснять причины, по которым коридор внезапно опустел. Не лезет больше никто — да и пусть их.

Словом, мытарств хватало, однако мечта целителя все же осуществилась, и это требовалось отметить. Начали еще в королевском дворце, продолжили в замке... В результате к вечеру мужчины были в меру пьяными, и в их головах рождались интересные мысли, причем как минимум две из них вполне годились для мгновенной реализации.

Во-первых, было решено учить Ирму магии. На трезвую голову Элтон вряд ли решился бы на такое, он и Лиину-то, помнится, когда начинал обучать, осторожничал. Эльфийка, мало ли что... А здесь редкий дар, плюс тоже не совсем человек, рискованно, как ни крути. Но толика вина, которой не хватало, чтобы заставить ноги заплетаться, придала уверенности в собственных силах и педагогических талантах. Как следствие, Элтон, едва закончив ужин, потащил новую ученицу в небольшой зал, выбранный им для уроков. Почему именно его? Аллен не знал, но подозревал, что задай он такой вопрос, целитель лишь пожал бы плечами. Понравился — и все тут.

Во-вторых, самого Аллена потащил учиться фехтованию принявший активное участие в обмывании титула и замка Ричард. Точнее, не столько фехтованию, барон и сам владел мечом так, что позавидовать стоило, сколько нюансам работы с палашом. Кстати, оружие Аллену не особо понравилось. Оно было не плохим, нет, просто непривычным. Иная длина, совсем иной баланс, да и развитая гарда вместо привычной крестовины требовала иных движений. Отсюда и техника несколько другая, хотя и похожая на классическую. Пожалуй, это могло безоговорочно понравиться только Ричарду, помешанному на экзотике. Вон, у него, кроме топора, и вовсе меч какого-то странного типа, изогнутый под немыслимым углом, да еще и с обратной заточкой. Аллен как-то попробовал им покрутить — так чуть ногу себе не оттяпал, притом что не новичок и оружием владеть учился с детства. Тут классическая техника вообще не подходит.

Дело пошло на лад, только когда Аллен попробовал работать двумя руками. Меч в правой, палаш в левой — и тут выяснилось, что клинки неплохо дополняют друг друга. Однако довести мысль до ума они с Ричардом не успели. Раздался дикий вопль, из окон зала, где Элтон собирался натаскивать ученицу, полыхнуло голубым огнем. Фехтовальщики переглянулись и, не раздумывая, дружно бросились к дверям — что бы там ни происходило, надо было срочно исправлять ситуацию.

Зрелище, которое открылось им, оказалось феерическим. Элтон полусидел-полулежал в углу, и вид у него был такой, словно крутого мага с размаху оглоушили по башке чем-то тяжелым и пыльным. К примеру, мешком из-за угла. Во всяком случае, глаза целителя были аккуратно сведены к переносице, и весь он, с ног до головы, был присыпан чем-то белым, похожим на мелкого помола муку. Правда, при ближайшем рассмотрении это оказалось штукатуркой. Однако то, что случилось с целителем, оказалось мелочью по сравнению с главным действом.

Ирма, закрыв глаза, сидела в позе лотоса посреди зала, держа руки ладонями вверх на уровне плеч. Волосы ее, обычно свободно по этим плечам рассыпанные, теперь поднялись и смотрели во все стороны, окружив голову полупрозрачным черным ореолом. Из ладоней вертикально вверх били два столба фиолетового света, настолько яркого, что Аллен непроизвольно зажмурился. А наверху...

Над головой девушки сгущалось и медленно темнело, сверкая тысячью миниатюрных белых молний, абсолютно круглое фиолетовое облако. И чем-то жутковатым от него веяло. Воздух буквально искрился от пронизывающей его силы, и если Аллену с его нечувствительностью на нее было наплевать, то Ричарда, как и все оборотни чувствительного к магии, скрючило, и он с невнятным воплем опустился на колени, принимая позу эмбриона.

— Твою ж мать! — Аллен бросился к целителю, тряхнул его за плечо, но тот даже не шевельнулся. Глаза его были абсолютно пустыми, ничего не выражающими. Барон тряхнул еще раз, но добился лишь того, что маг очень мягко, как мешок, завалился на бок. — Твою ж мать! Твою ж мать!

Молнии над головой девушки заблистали ярче, одна ударила в пол, оплавив и раскрошив отполированный за столетия камень. Один из осколков больно ударил Аллена по руке. С этим, похоже, срочно надо было что-то делать — процесс явно никто не контролировал. Как всегда в минуты опасности, Аллен думал и действовал быстро. В три широких шага он добрался до Ирмы, попытался тряхнуть ее, но тело девушки, казалось, окаменело и приросло к полу. Во всяком случае, с тем же успехом можно было попытаться раскачать памятник на столичной площади. Выругавшись, барон поднял глаза, внимательно посмотрел на пульсирующий столб света — и, по старой дворянской традиции решать проблемы силой оружия, рубанул его мечом.

Ничего не произошло. Поток фиолетового огня словно оплел клинок — и остановил его. Аллен дернул меч — и не смог его оторвать, оружие словно прилипло к свету, однако вокруг него клинок повернулся, будто смазанный маслом. Раз — и полоса стали коснулась второго луча.

Вначале руку, а потом и все тело свела судорога. Боли не было, но Аллен почувствовал, что не может пошевелиться. Даже сделать вдох он не мог. Сколько это продолжалось? Может, секунду, а может, и вечность. А потом его отшвырнуло назад, ударило о стену так, что остатки воздуха буквально вышибло из легких. Однако сознания он не потерял и видел, как бьющий из правой руки девушки луч словно оплел висящий в воздухе клинок тысячью призрачных светящихся нитей, а потом меч вспыхнул ярко-красным светом. И тут ударило!

Когда Аллен открыл глаза, то некоторое время видел только плавающие перед ними огненные круги. Царила полная тишина, и Аллен не сразу понял, что оглох. Ударило и впрямь сильно — из правого уха тонкой струйкой текла кровь. Зрение тоже вернулось лишь спустя несколько минут, и все же он пришел в себя и смог встать прежде, чем его товарищи. Все тело ломило, шея просто не поворачивалась, и для того, чтобы оглядеть зал, пришлось крутиться всем корпусом. Увиденное впечатляло.

Из трех окон не уцелело ни одного. Потолок покрылся черной копотью, факелы на стенах вмяло в камень. Как дерево можно загнать в гранитные глыбы разум понимать отказывался, но так оно и было. Почему-то данный факт заинтересовал Аллена больше всего остального, и он потратил минуты две, тупо хихикая и пытаясь подцепить ногтем плотную деревяшку. Отрезвила его лишь боль, когда загнал щепку под ноготь. Выругался, зубами выдернул проклятую занозу и тут обнаружил, что вновь слышит. С трудом, будто через вату, но слышит. Именно этот факт окончательно вернул ясность восприятия, и Аллен вторично оглядел помещение.

Элтон по-прежнему лежал у стены, но глаза его уже начали приобретать осмысленное выражение. Ричард разогнулся и теперь сидел, тряся головой и очумело глядя вокруг. Ирма лежала, неловко подогнув ноги. Барон выругался сквозь зубы и на негнущихся от боли ногах двинулся к ней. Коснулся двумя пальцами шеи, ощутил биение пульса. Жива, демоны ее забери. Девушка застонала, и тут же была приведена в себя двумя смачными оплеухами. Глаза распахнулись, как по волшебству.

— Ч-что это было?

— Это я у тебя хочу спросить, — мрачно буркнул Аллен. — Встать можешь?

— Не знаю.

— А кто тогда знает?

С его помощью девушка смогла все же подняться на ноги, пошатнулась, но, опершись на стену, устояла. К тому моменту смог подняться и Ричард. Вид у оборотня был потрепанный, но глаза сверкали прежним жизнерадостным блеском. И взгляд его, что интересно, прямо-таки прилип к спине Ирмы. Аллен посмотрел... Лихо! Платье девушки разлетелось по шву от плеча и до бедра. Весьма соблазнительное, надо сказать, зрелище. Плюнув, барон стянул с себя практически не пострадавшую в магическом катаклизме куртку, и под неодобрительными взглядами товарища накинул ее девушке на плечи. Не то чтобы его как-то задевало, что на нее пялятся, но все же, все же...

Элтон смог встать на ноги лишь с помощью товарищей. С трудом откашлявшись и сплюнув на пол вязкую черную слюну, он тяжело помотал головой и поинтересовался:

— А что там, во дворе кричат?

Действительно, кричали... А остальные-то и не заметили. Ричард подошел к окну, высунулся по пояс, а потом повернулся и с кривой усмешкой ответил:

— Там из-за ваших экспериментов сеновал сгорел. Ну, так сказать, бордель закрылся...

Помимо сеновала результаты неосторожного обращения с магией наворотили не так уж и много. Выплеснувшиеся из окна пламя и молнии (во всяком случае, именно так это описывали слуги) ударили, в основном, по каменным стенам вокруг. Огонь, как говорили, стекал по ним, подобно горящей смоле. Очень похоже, так и было, во всяком случае, следы от потеков сохранились. Камни почернели, закоптились, но этим все и ограничилось, разве что все тот же злополучный сеновал... Набитый хорошо просушенным сеном, он полыхнул ярко и словно бы сам собой. И, кстати, насчет борделя Ричард попал в яблочко — полуодетый дружинник и совсем не одетая служанка оттуда буквально выпрыгнули. Хорошо еще, отделались сгоревшим платьем. Еще пострадал флюгер на одной из башен — молния буквально расплавила злополучную железяку.

У самих же участников действа, помимо ушибов и болящих, как после удара молотом, голов, обошлось практически без потерь. Порванное платье Ирмы не в счет. Правда, у Аллена еще около часа болели все мышцы, но и эта боль прошла, словно ее и не было. Сильнее всего досталось мечу, который почернел, словно был сделан из угля. Правда, больше никаких изменений в нем вроде бы не произошло, сталь как сталь. Во всяком случае, именно так авторитетно заверил Аллена Ричард, который долго крутил оружие в руках, пробовал согнуть, чуть ли не на зуб пробовал и, в конце концов, успокоился, хотя и выглядел при этом озадаченным. Барон не стал раздумывать над ерундой, привычным движением швырнул клинок в ножны и предложил пройти в какое-нибудь не столь пострадавшее место, дабы в спокойной обстановке разобраться, что здесь все-таки произошло.