Магия дружбы

— Слышь, пацаны, — обратился к приятелям Дума, — на нас качок с ботаником наехали. Че делать будем?

— Как че? Че с такими грубиянами делают, — вступил в разговор Турбо, — Ща учить будем.

— Ты, ботаник, стеклышки сними. Мы вас сейчас бить будем, — сказал Дума, грозно надвигаясь на Сашу Егорова.

Что случилось дальше, реальный пацан так никогда и не понял. Неожиданно для себя Дума оказался лежащим на полу беседки, а вокруг его глаза стал наливаться огромный синяк.

— 16 —

Хозяин сто тридцать пятой квартиры попросил лорда Вольдера и его брата подождать в прихожей, а сам скрылся в комнате. Когда он вернулся, в руках держал гладкий черный шар и картину, на которой Дерик увидел знакомое изображение волшебного камня на вершине холма.

— Вот то, что вам необходимо, — заявил Николай Васильевич, положив предметы на тумбочку.

— Нам не нужны эти вещи. Мы хотим лишь вернуться в свой мир, — возразил хозяину Брек.

— Вернуться в свой мир? Разве вам не нужен артефакт?

— Какой артефакт? Мне и моему брату нужно вернуться в империю Совета Великих Лордов. Вам понятно?

— Империя Совета Великих Лордов? Так теперь называется страна? Просто вернуться и все, — мужчина выглядил растерянным и несколько раздасованным, — На верхней части рамы нанесена надпись. Ее надо прочесть, внимательно вглядываясь в изображение, и вы вернетесь.

Первым надпись прочел Джейс и исчез.

Затем надпись начал читать Брек, но в этот миг дверь в квартиру распахнулась, и в нее вломились Дума и его приятели. На их спортивных костюмах виднелась шелуха от семечек, а на лицах красовались синяки.

— Слышь, дядя, нас там качок с ботаником бьют, — пожаловался Дума, но с ужасом заметил, как тело Дерика начало таять в воздухе.

— Слышь, дядя, ты куда? — удивился подросток и не придумал ничего лучше, чем схватить Брека за одежду. При этом Дума начал таять сам, а за него ухватился уже Турбо. В свою очередь, когда начал исчезать последний приятель, его попытался задержать Хлам.

Вскоре в прихожей остался только хозяин квартиры. Взглянув на тумбочку, он увидел, что черный шар тоже исчез. Тогда он схватил картину и бросился в ванную комнату. Кинув полотно на дно ванны, Николай облил ее горючей жидкостью и поджег.

— 17 —

Когда приятели привели вырванную из рук Думы и его компании девочку домой, в квартире стоял устойчивый запах гари.

— Дядя Коля, у вас пожар? — удивилась Аннет.

— С чего вы взяли? — папа Светы появился в прихожей, пряча за спину перепачканные сажей руки, — Дочура, с тобой все в порядке?

— Да, папочка. Сначала хулиганами хотели поиграть со мной в "классики", а потом мои друзья их прогнали.

— Спасибо, ребята, но на самом деле Свете ничего не угрожало. А как вы здесь оказались?

— Мы хотели серьезно с вами поговорить, — сделал шаг вперед Саша, — Нам известно, вы создали проход между параллельными мирами...

— Да вы чего, ребята, — не дал договорить мальчику дядя Коля, — Какие параллельные миры? Какие проходы, да еще созданные мной. У меня по физике в школе тройка с минусом. До свидания, мне Свету пора укладывать. Мы еще маленькие и днем спим.

— Мы знаем, куда можно попасть с помощью картины, — вступила в разговор Аня, — Оттуда в наш мир пришла Аннет. Она принцесса дома Великих Лордов Зальцер. Дядя Коля, вы же знаете кто такие Великие Лорды?

— А еще мы знаем про волшебное кольцо и его раба, — добавила Аннет.

— Я знаю, кто такие Великие Лорды, — плечи Николая поникли, и он стал судорожно озираться, — Только умоляю, ни слова о кольце в моем доме.

— Бояться нечего. Кольца больше не существует. Она уничтожила их, — Аня указала на Аннет.

— Значит, Мел не ошибся в расчетах времени, — прошептал Николай Васильевич.

— Про великого волшебника Мела мы тоже знаем, — добавила Аннет, — И про духов стихии.

— Вы действительно многое знаете. Тогда приготовьтесь узнать еще больше. Рассказ будет долгим. Я не Николай Васильевич Федорин, а Николас Файдер, друг и соратник великого волшебника Мела, а началась эта история тысячу двести десять лет назад.

— 18 —

Мел стоял у оконного проема и смотрел на проходящую мимо дома похоронную процессию. Четверо мужчин с угрюмыми лицами несли носилки, на которых лежало маленькое тело ребенка, накрытое белым покрывалом. Впереди процессия шла беззвучно рыдающая мать. Заметив Мела, она остановилась и злобно крикнула ему:

— Смотришь? Любуешься на дело своих рук? Ты погубил мое дитя, Великий Волшебник. Сможет ли твое кольцо вернуть мне ребенка? Молчишь?

Женщина подняла с земли ком грязи и кинула в лицо Мела. Волшебник невольно отшатнулся от окна, но ком грязи угодил в белую стену дома, построенного из известняка.

— Что там происходит, Мел? — поинтересовался находящийся в комнате вместе с волшебником человек.

— Все то же самое, Николас. Опять похороны.

— Последнее время их становится все больше и больше. Скажи мне честно, Мел, ты перестал загадывать желания.

Великий Волшебник тяжело вздохнул.

— Нет, Николас, не перестал.

— Но ты обещал мне. После смерти моей жены Лейлы, ты клялся никогда больше ни о чем не просить кольцо.

— Соблазн слишком велик, — Великий Волшебник чуть отстранил от себя левую руку и ласково посмотрел на железное кольцо с простым камешком, надетое на палец, — Еще столько необходимо сделать, чтобы человек занял в мире достойное его место. Люди рождены царями природы, а не ее слугами и каждая травинка в этом мире должна преклоняться перед величием человека.

— Если так пойдет и дальше, скоро в нашем мире будет некому править природой, кроме тебя, — возразил Николас.

Мел усмехнулся.

— Царей и не должно быть много. Не пугайся, друг, я шучу. Завтра мы, люди владеющие магией, соберемся вместе и создадим оружие против темного существа.

— Зачем? Он и так подчиняется тебе.

Великий Волшебник устало махнул рукой:

— Да никому он не подчиняется и хозяин кольца ему не указ. Захочет и его уничтожит. Создан в отместку духами стихии за свою гибель и любит убивать людей. Потом, ведь неизвестно кому кольцо может попасть в руки и что новый хозяин возжелает. А если он захочет уничтожить меня, Великого Волшебника. Рабу Кольца я противостоять не смогу, а охотников до колечка уже слишком много набралось. Каждый из никчемных лордиков стремиться до него добраться. Стало слишком опасно, церемония нужна, чтобы обезопасить меня, то есть всех нас, конечно.

— Именно о церемонии я и пришел с тобой поговорить.

— Так говори.

Николас замялся, словно стесняясь продолжить разговор, но пересилил себя.

— Я хотел тебя попросить освободить меня от церемонии.

Мел удивленно взглянул на друга.

— Как ты можешь просить меня о таком?

— Моей дочери, Светле, всего три месяца, а ее мать убил Раб Кольца через неделю после родов. Если со мной случится беда, некому будет позаботиться о ней, она погибнет, — Николас рухнул на колени перед Великим Волшебником, — Прошу, освободи меня от церемонии.

— Прости, друг, я не могу этого сделать. Нас всего двенадцать. Двенадцать человек, наделенных магией, и если один из нас уйдет, как объяснить его поступок остальным. Наша сила в единстве. Без него мы не сможем победить.

— Мел, скажи честно, заклинание, которое ты будешь использовать, для создания с помощью нашей магии оружия, опасно для жизни.

— Не буду врать, очень опасно. Не знаю, кто из двенадцати выживет после него.

Николас поднялся с пола.

— Значит, моя дочь погибнет, — обреченно прошептал он.

Великий Волшебник обнял друга за плечи и внимательно посмотрел ему в глаза.

— Впрочем, у меня есть одна интересная идея. Могу ли я доверять тебе, Николас?

— Как самому себе, Мел. Ведь мы знакомы с детства. Хочешь, я стану твоим рабом, только помоги спасти Светлу.

— Мне не нужен раб, мне нужен друг. Николас, я обращался к заклинанию Оракула.

— Заклинанию Оракула! Но ведь оно требует человеческой жертвы, — в ужасе вскричал Файдер, — Мел, ты убил человека?

— Великая цель требует жертв на пути к ее достижению, но не волнуйся, Николас, я не убивал. Я рассказал человеку, что его жертва нужна ради блага людей, и он сам согласился помочь мне. Не это главное. Главное, Оракул предсказал: Раб Кольца не умрет раньше, чем через тысяча двести десять лет.

— Зачем тогда наши жертвы? Зачем нужна назначенная церемония?

— Для создания оружия. А кто сможет его применить, не имеет значения. Оракул поведал, война с темными силами будет долгой и изнурительной. Возможно, все двенадцать волшебников погибнут в ней, а я хочу сохранить магию. Через тысячилетие она поможет людям построить совершенный мир. Поэтому я придумал план. Для создания оружия, я использую силу десяти магов. Кто-то из них умрет, кто-то выживет, но у нас будет оружие против Раба Кольца независимо от того в чьи руки оно попадет. Магию одиннадцатого я помещу в артефакт. Никто не будет знать, чья волшебная сила находится в артефакте, даже я. Этот волшебник будет Безликим, но в указанный Оракулом срок, когда артефакт попадет в руки даже самого дальнего родственника Безликого, он вернет ему способность управлять магией. А двенадцатым будешь ты, Николас. Ты будешь хранителем артефакта. Я отберу твою магия, но использую ее для создания связи нашего мира с другим миром. Ведь мир, где живем мы, не единственный. Рядом с ним существуют сотни, а может быть тысячи подобных ему. В тот другой мир, на тысячу двести десять лет вперед, я перенесу артефакт, тебя и Светлу. Там, вдали от войны с Рабом Кольца вы будете в безопасности и сохраните магию для человечества. Когда-нибудь, через проход между мирами, к тебе придут за артефактом.

Николас вновь упал перед Великим Волшебником на колени и поцеловал его руку.

— Благодарю тебя, Мел. Я выполню, все, что прикажешь, но про меня и артефакт могут забыть за столько лет?

— Не беспокойся, друг. Судьба подобна ручейку. Перекрой его русло камнем, пророй маленькую канавку, и он изменит свое русло. Я найду способ направить ручей в нужном направлении.

— 19 —

— На следующий день, как и планировал Великий Волшебник, все люди владеющие магией, собрались в условленном месте, и Мел провел церемонию. Чем она закончилась, мне было уже не суждено узнать. Я очутился в чужом мне мире, за немыслимое число лет от своих друзей. Меня окружали неизвестные предметы и незнакомые люди, с непонятными мне мыслями и стремлениями. Угнетен и напуган, ради маленькой дочери я нашел здесь свое место, благодаря золоту, которое имелось у меня в достаточном количестве. Любовь к деньгам оказалось так же свойственна населению нового мира, как и людям, живущим в моем старом мире. Я купил квартиру, нашел себе самую простую работу и устроил Светлу в детский сад. Вот только машину не купил. Многие достижения местной науки меня страшат. Жизнь успокоилась, и я был даже счастлив. Только вскакивал по ночам от любого шороха, опасаясь, что через портал в картине ко мне сможет прийти Раб Кольца и забрать жизнь дочери. Я мечтал о дне, когда у меня, наконец, заберут артефакт направленные Мелом слуги Предначертания, и он наступил. Не знаю, кто забрал черный шар, Великие Лорды или непонятным образом связанные с ними местные подростки, но артефакт исчез. Испытав огромное облегчение, я уничтожил картину, оборвав последнюю нить, связывающую меня с прошлым.

Николас Файдер замолк.

— Так вот почему Света говорила, будто ей тысяча двести тринадцать лет и восемь месяцев, — поняла Аннет.

— А как действует артефакт? — спросил Саша Егоров.

— Известно только Великому Волшебнику. "Мио подер намбрэд имперсодер. Ку пентазо сино импресодер, — написано на раме картины и на волшебном шаре. "Своей властью нарекаю Безликого. Пусть укол тайны возродит Безликого". Думаю, внутри шара находится игла. Если шар попадет в руки наследника Безликого, после укола в избранного попадет скрытая в шаре магия и на свете появится новый волшебник. Единственный человек, умеющий управлять магией.

— Человек — да. Но не единственный, — возразила Аннет.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Николас.

— После уничтожения Раба Кольца в мире возродился дух стихии.

— Дух стихии сумел возродиться? Значит, Мел ошибался, и война между духами и людьми будет продолжаться вечно. Какое счастье, ни я, ни моя дочь не будут в ней участвовать.

— Зачем людям воевать с духами стихии? Майти добрый и никогда не станет причинять вред человеку. Он наш друг, — возмутилась Аня, — Нам надо найти наследника Безликого и все ему объяснить. Ведь волшебник и дух стихии смогут сделать много хорошего для людей, если подружатся. Правда, Аннетик?

— Конечно, Аня. Дядя Коля... Ой, извините, Николас, вы поможете нам найти наследника Безликого?

— Нет. Более того, я попрошу вас больше никогда не вспоминать обо мне и не приходить в мой дом. Я уничтожил портал и не хочу ничего больше знать ни о магии, ни о том мире, из которого я пришел. Моя родина теперь здесь, а целью моей жизни является Светла. Я нужен дочери, а мне не нужно ничего кроме нее.

— И это соратник Великого Волшебника? Я иначе представляла себе мага, пусть и бывшего, — Аннет удивил отказ.

— Вы слишком молоды, принцесса и ищите приключений, а я хочу просто жить. Но кое-что я все-таки сделаю для вас, — Николас покопался в шкафу и вынул из него свернутый в трубочку пергамент, — Среди тех, кто владел магией, был поэт Крис Нойман. Перед самой церемонией он написал эти стихи и раздал каждому из нас. Ведь никто не знал, чем завершится заклинание Мела. В свитке перечислены все двенадцать магов, участвовавших в церемонии. Кто-то один из них, за исключением меня и есть Безликий. Возьмите. Я не хочу, чтобы он оставался у меня и напоминал о прошлой жизни.

Аня аккуратно взяла пергамент, развернула его и увидела написанные красивым почерком стихи:

Двенадцать человек собрал Мел Кредер,

Двенадцать магов, знатоков сил волшебства.

Его приятель с детских лет, Ник Файдер

И Сью Ланкастер — старая швея

Известный пивовар, толстяк Нед Брайтон,

Прославленный своею добротой.

Высокородная девица Эмми Зальцер

Что встретилась с пятнадцатой весной.

Люк Беттер, Стиви Бесктер, Кейт Забриски —

Три заклинателя сил ветра и дождя

Красавица-колдунья Мара Соли,

Последнего любимая жена

Достопочтенный пан, кузнец Ирв Маркус

Великий укротитель сил огня,

Поэт и автор этих строк Крис Нойман

И Лиз, моя одноутробная сестра.

Двенадцать человек собрал Мел Кредер

Двенадцать магов, знатоков сил волшебства.

Забыв сомненья и презрев страх смерти,

Они хотели уничтожить силы зла

— Аннетик, жаль, лето закончилось. Ты возвращаешься домой, а мне завтра идти в школу. Возьми с собой свиток, — попросила Аня подругу, — Узнай, пожалуйста, все возможное про всех перечисленных в стихах и про сам артефакт тоже. А когда я приеду к тебе на каникулы, мы завершим поиски.

— 20 —

Время безразлично к просьбам людей. Сколько не проси его продлить лето хотя бы еще на денек, все равно кончается тридцать первое августа и наступает первое сентября. Нарядно одетые дети в возрасте от шести до шестнадцати лет с охапками цветов устремляются к своим школам. Тревожно бьются сердца первоклассников, для которых учеба пока еще кажется чудесной и радостной игрой, радостью наполняются души одиннадцатиклассников: еще один учебный год, и вот она свобода, вот она такая привлекательная взрослая жизнь. Они даже не представляют пока, как будут скучать по школе, как будет сладко сжиматься сердце от воспоминаний, если они вдруг снова окажутся в школьном дворе. Ведь детство самое счастливое время в жизни человека.