Пуститься же на откровенную ложь посла наверняка заставило мое присутствие при разговоре — попросту говоря, он принял меня за Машеньку. Что поделать, для синайцев все мы на одно лицо! Как, впрочем, и они для нас... Сиюминутное желание побольнее задеть ту, что заставила честного императорского подданного оставить былые идеалы, забыть присягу, оказалось сильнее опасения вызвать дипломатический скандал. Но на открытый конфликт посол не пошел — похоже, все-таки узнал в толпе короля:
— Да, конечно, — перевел недовольное кряканье сановника толмач: — Вероятно, меня попытались ввести в заблуждение. Я и сам теперь вижу, что это не Пу Чжан. Всего хорошего. Желаю счастья!
Церемонно поклонившись, посол в сопровождении шестерых телохранителей повернулся и неторопливо покинул церковь.
— Продолжайте, Петр Иванович, — король махнул жениху.
Недрогнувшей правой рукой бледный до синевы Пу Чжан... то есть, Петр Иванович, поднял с подушечки обручальное кольцо, а в левую ладонь принял доверчиво протянутую Машенькой ручку. Дальше церемония шла без сучка, без задоринки, но все же жених явно пребывал не в своей тарелке — до первого крика "Горько!" Зато уж, дорвавшись до поцелуев, быстро позабыл обо всех проблемах.
Повариха, обещавшая царский пир, нисколько не преувеличила, а даже поскромничала. Как ни хотелось попробовать лакомства с каждого блюда, очень скоро шнуровка корсета начала опасно потрескивать, и я сочла благоразумным притормозить. Два бокала легкого вина, да под закуску, не заставили забыть обо всем: свадьба свадьбой, а работа — работой, и сегодня в лабораторию как всегда начнут стучаться пациенты за приворотным, отворотным, желудочным или просто поговорить за жизнь... Что аристократам праздник прислуги! Это не оправдание.
Чтобы не портить остальным удовольствие, я постаралась выбраться из-за стола как можно незаметнее. Даже Левушка, сидящий на той же лавке, не обратил внимания — один из приютских мальчишек в этот момент как раз попросил у него подержать меч. Ладно, пусть веселятся! В конце концов главный заказчик моего зимнего похищения разоблачен, а больше я вроде никому пока насолить не успела... разве что матушке Серафиме. Но она вряд ли наймет головорезов, чтобы те подкарауливали меня на ночных улицах Старгорода.
До дворца я добралась без приключений — мне вообще по дороге никто не встретился, хотя не так уж поздно, солнце закатилось, но небо еще светлое... Неужто все у нас на свадьбе?
В приемной уже ждал первый клиент — на дверях не было замков, их можно было запереть только изнутри, задвинув засов. Да кто ж осмелится без спросу взять что-то в комнате ведьмы даже в ее отсутствие! Этот вот и свечку зажечь постеснялся, как пришел, так и сидит в темноте. Напугал меня своим "Добрый вечер" чуть не до обморока!
Тук-тук-тук!
Просила же больше очередь не занимать! Может, что-то срочное? Я распахнула дверь, и оказалась нос к носу... с королем.
— А-а-а... Э-э?
Не думала, что мы сегодня еще увидимся. Или уже завтра?.. Да какая разница!
— Вы все еще не спите, госпожа чародейка? — как будто удивился его величество.
— Самое рабочее время для ведьмы! — вытянулась во фрунт я.
— Потому и ушли со свадьбы раньше всех? — войдя в приемную, король пристальным взглядом окинул ее обстановку: в последний раз он заходил сюда на сеанс массажа еще перед похищением, после возвращения я успела переставить мебель и разбавить деловую обстановку парой декоративных элементов — без особых изысков, сама занималась оформлением но, кажется, получилось очень мило. — Когда же вы высыпаетесь?
— Да в последнее время вообще не до сна...
— Вот и мне тоже...
— Так вы за снотворным?
— Снадобье тут не поможет. Если только вы знаете средство от несчастной любви...
— Увы! Знала бы — первым делом наварила для себя... литров пять.
— При вашей профессии это особенно опасно.
— С чего бы? — я искренне изумилась.
Впервые видела, чтобы король так смущался от простого, казалось бы, вопроса — даже покраснел:
— Но как же... Ведь говорят, будто волшебницы после... замужества... теряют колдовскую силу... Или нет?
Соблазн отрицать все был очень велик, но лгать королю — себе дороже, поэтому пришлось ответить правду:
— Не знаю... Но я бы рискнула!..
В этих глубоких глазах цвета увядших васильков хотелось утонуть... Ох, теперь меня точно отравят!
Глава 17.
— Госпожа придворная чародейка, вы еще спите?
Ну, все, теперь точно прощай сладкий сон о таком нормальном и таком невероятном XXI веке... Здравствуй, ежедневный кошмар фантастического Средневековья, в который я неведомым образом переместилась уже больше полугода тому назад: с глубоким ночным горшком под кроватью вместо теплого санузла, медным тазом и кувшином холодной воды вместо умывальника, комковатой периной взамен ортопедического матрасика... Хотя грех жаловаться — сегодня мне спалось как никогда удобно, уютно и крепко...
Однако что это Инквизитор притащился ни свет, ни заря — неужели я проспала что-то важное? Почти встревожилась, но вовремя вспомнила, что без того, кто горячей рукой сейчас крепко обнимал меня за талию, ни одно официальное мероприятие все равно не состоится, и успокоилась. Только упрямый священнослужитель под дверью не желал униматься, вновь и вновь взывая к "госпоже чародейке" и подкрепляя свое требование ударами кулака по двери. В конце концов она не выдержала, буквально влетев внутрь комнаты. От открывшейся его взору картины отец Михаил немедленно потерял дар речи и, похоже, сразу пожалел, что вообще пришел в это страшное место.
— Госпожа придворная чародейка! — буквально простонал он. — Ваше величество! Как вы могли!..
Накрывшись одеялом, я сидела на краю кровати и краснела мучительной волной, пока священник, плотно прикрыв выбитую дверь, выговаривал мне за недостойное честной девушки и придворной чародейки поведение. Негромко, чтобы не привлечь внимание любопытной дворцовой челяди, но от того не менее внушительно. Никогда не попадала в такую ситуацию, но теперь очень хорошо представляла, как должна себя чувствовать школьница, пойманная за "этим делом" слишком рано вернувшейся с работы мамой. Что-то мне это напоминает — кино или книгу... Ну, конечно: "Папенька, не убивайте!" Чтобы не прыснуть, пришлось закусить изнутри щеку — боюсь, отец Михаил не оценит юмора...
Рядом, также на краешке, точно воробей на жердочке, сидел и сердито посапывал король. Исчерпав запас укоризненных слов в мой адрес, священник переключился на него:
— Ваше величество, вы подумали о последствиях?! Опозорили девушку, подвергли ее жизнь опасности!
— Женюсь! — коротко бросил милый, властным жестом обвивая мою талию.
Я растаяла... Инквизитор схватился за голову:
— Но ведь тогда ее точно убьют!
Прибыв через два часа, как было условлено, в уютную келью Инквизитора, я была готова ко всему: вручению уведомления об увольнении, ссылке, публичной казни... но никак не ожидала, что попаду прямиком на карнавал! Сердито поджимая губы, священник вручил мне длинный плащ, в который можно было закутаться целиком с головы до пят, черную бархатную полумаску с прорезями для глаз и пышными кружевными воланами, скрывающими нижнюю часть лица, а также мужскую шляпу. Теперь мне и самой почти не было видно, что происходит вокруг, зато я оставалась не узнанной окружающими. По торжественному и мрачному лицу отца Михаила создавалось впечатление, что простым выговором с занесением в трудовую книжку тут не обойдется: точно казнят! Или, как минимум, пожизненно сошлют в провинцию. А я даже вещички не успела собрать!
К счастью, путь оказался не так долог — взяв меня за руку, чтобы не спотыкалась на каждом шагу, священник проводил в дворцовую часовню, где мягко горели свечи, а перед иконами мигали лампады. Перед алтарем молча стояла не хуже меня задрапированная фигура, разве что на полторы головы выше и шире в плечах. У меня похолодело внутри: неужели коварный Инквизитор задумал выдать меня замуж за какого-нибудь провинциального... хорошо, если хотя бы дворянина. Кажется, в средние века это был наиболее цивилизованный способ избавления от чересчур о себе возомнивших служанок... В этот момент таинственная фигура подала до боли знакомый голос:
— Свидетели!
— Я помню! — недовольно буркнул священник, и вышел из часовни, оставив нас наедине.
— И как мне теперь тебя называть: Володя, Вовочка? Или по-простому: твое величество?
— А как ночью называла? — хмыкнул король — именно он скрывался под широкополой шляпой и классической маской Зорро.
— Пупсик! — наверное, пунцовые щеки просвечивали даже сквозь двойную вуаль. — А еще Тигрище!
— Мне нравится!..
Отец Михаил вернулся, ведя "в поводу" пару слуг. Те держались невозмутимо — видно, не впервые присутствовали на подобной церемонии. Это было, вероятно, самое короткое и самое тайное бракосочетание в истории правящей династии — нам не позволили даже как следует поцеловаться, чтобы не пришлось снимать маски перед свидетелями. И все равно, это самая лучшая в моей жизни свадьба!
— Обменяйтесь кольцами, — буднично предложил священник, застав меня врасплох:
— Ой! А у меня... нету...
— Это простая формальность, — утешил меня любимый, и в свою очередь достал из кармана роскошный перстень, сверкающий бриллиантовой россыпью — наверняка фамильная драгоценность. Мама дорогая!
Время как будто застыло. Точно при замедленном повторе я смотрела, как король поднимает руку с зажатым в пальцах кольцом, и внутри золотого ободка пляшут огоньки горящих свечей, заполняющих часовню. Внезапно кольцо как будто резко увеличилось в диаметре, а огоньки побежали по кругу, гипнотизируя и затягивая. Взвизгнув, я провалилась в огненный водоворот...
Часть вторая.
Дорога короче, если встретится хороший попутчик.
Восточная мудрость
Глава 1.
Я не успела толком почувствовать себя Алисой, летящей в бездонный колодец, или хотя бы подумать "Едят ли кошки летучих мышек?" Да и сухих листьев никто подстелить не удосужился: стремительное падение быстро завершилось жестким приземлением на пятую точку. В общем, не очень больно — все равно как подскользнуться на банановой кожуре, — но неприятно. Секундой позже на землю с легким шелестом опустились пышные юбки.
Ошеломленная резкой сменой декораций, я не делала попыток встать — только хлопала глазами и, как сова, крутила головой из стороны в сторону. Даже ущипнула себя за руку — больно!
Очередная превратность судьбы занесла меня, по-видимому, на берег реки — или же очень узкого вытянутого озера. В нескольких шагах от кромки воды начинался густой лес: ровная стена деревьев виднелась и на противоположном берегу. Приземлилась я на самом кольце песчаной отмели, изогнутым "огурцом" перегораживающей течение, и наверняка здорово затрудняющей судоходство.
— П-повинуйся мне, демон! — неуверенно приказал-попросил ломающийся голос за моей спиной.
— Сам ты демон! — я резко обернулась на звук.
Нет, сперва все-таки посмотрела на ладонь: успел, вот оно, колечко! — а уже потом позволила себе отвлечься на всякие подозрительные звуки.
— Я не демон! Я цмок! — обиженно протянуло представшее моему взору существо.
— Да ты что? А я думала, эльф — с такими-то ушами! — впрочем, прежде чем легкой рукой раздавать эпитеты, стоило самой слегка уподобиться человеку — хотя бы снять маску... А теперь можно и ушастого рассмотреть. Ну, натуральный эльф — вернее, пародия, дружеский шарж на светлый образ эльфа, созданный мировым кинематографом и литературой.
Был он остроух, как и полагается, вот только эти длинные, с кисточками жестких волос на вытянутых кончиках, уши без мочек торчали в стороны под прямым углом к голове. Между ушами островком некошеной травы колосилась медно-рыжая, явно не знакомая с расческой шевелюра. Покрытой веснушками круглое лицо украшали огромные глаза, которые в японском мультфильме смотрелись бы очень уместно, но в реальной жизни выглядели жутковато и даже пугающе. Улыбка растягивала тонкогубый рот от уха до уха, добавляя сходства с лягушонком. Вот нос не подкачал — небольшой, идеальной формы, но совершенно потерявшийся на фоне всего этого великолепия.
Фигурой незнакомец напоминал жердь, и оставалось только гадать: кажется он таким высоким из-за нечеловеческой худобы, или наоборот, выглядит худым из-за великанского роста. Последний гвоздь в крышку гроба идеального эльфа забил жуткий костюмчик, состоящий из узкого зеленого пиджачка с рукавами, еле прикрывающими локти, и такого же цвета обтягивающих панталончиков до колена. Такое впечатление, будто туземец носил его, не снимая, лет с четырех, постепенно вытягиваясь в высоту, но не в ширину. По человеческим меркам на вид я дала бы ему лет четырнадцать. Но могло быть и все четыреста — кто их, нелюдей, разберет!
Попытавшись подняться на ноги, я потеряла равновесие и чуть не упала, но каким-то чудом удержалась в вертикальном положении. Выпрямившийся в полный рост эльф... извините, цмок, оказался выше на целую голову, и снова глядел на меня сверху вниз:
— Меня не проведешь, демон! — он погрозил острым пальчиком: — Ты скован магическим кругом, и должен выполнить одно желание, чтобы получить свободу!
Поглядев под ноги, я действительно обнаружила, что стою в самом центре нарисованного на песке идеального круга — судя по всему, изображенного при помощи двух колышков и бечевки. Внутреннее пространство почти полностью было испещрено непонятными, но очень тщательно выписанными символами.
— Да неужто?!
Не скрою, я переступила "демаркационную линию" не без внутреннего трепета, но врожденное упрямство не позволяло сдаться хотя бы без имитации боя: фею-крестную он себе нашел, желания исполнять! На секунду воздух вокруг как будто загустел... А в следующее мгновение я уже стояла за пределами "магического круга", ощущая себя растерянной, напуганной, ничего не понимающей... и очень сердитой! Почувствовав замешательство "противника", я решительно перешла в наступление:
— Ну, и что все это значит?!
Возжигание огня из искры от удара двух камней друг о друга произвело на мальчишку не меньшее впечатление, чем если бы я на его глазах превратила воду в вино (честно говоря, и сама чрезвычайно изумилась — прежде никогда ничего подобного не делала, только читала). Мой новый знакомый, назвавшийся Ианом, быстро поверил в то, что я самая настоящая, взаправдашняя чародейка — а назовись я Дедом Морозом, поверил бы и этому. Он беспрекословно выкладывал все, о чем мне только приходило в голову спросить: во-первых, и в самых главных, развеял опасения, будто я неведомым образом перенеслась в чуждый мир эльфов... тьфу, цмоков: и здесь люди успешно доминировали, а изрядно поморщив лоб, Иан припомнил, что вроде бы что-то слышал о Старгороде. То же, что я в свою очередь до сих пор ничего не слыхала об этой малой народности, объяснялось отчасти неместной пропиской, но в большей степени тем, что вся остроухая популяция этого мира была представлена населением одной-единственной деревни. Быть может, рядом с селением когда-то был урановый рудник, и радиация таким причудливым образом повлияла на генофонд жителей? Как бы там ни было, они не слишком рвались к контактам с внешним миром, вполне довольствовались общением внутри своего тесного сообщества, самостоятельно производили все необходимое для жизни и, разумеется, изящно увиливали от налогов в королевскую казну.
