Доклад состоял из трех частей: общая часть с описанием моего маршрута и его особенностей, координат нахождения тех или иных населенных пунктов, настроениях местного населения; вторая часть — персоналии и их характеристики, включая мелкие детали их туалета и привычек; третья часть — информация о деятельности иностранных представителей и общие политические приоритеты ханов степи и пустыни. Я еще не был готов для того, чтобы делать общие выводы, но понимал, что близкое соседство с Западом всегда вредно для России.

Пассивная позиция России приведет к тому, что со всех сторон ее будут окружать форпосты западных "друзей" и лучше создать свои форпосты, сделав ханов своими друзьями, чем эти же форпосты создадут наши недоброжелатели, превратив ханов в наших врагов. Это политика и я, по сути, восточный человек интуитивно понимаю, что нужно делать.

Государство не должно заботиться о том, что о нем будут говорить, оно должно делать то, что соответствует его интересам. Что бы Россия ни делала, ее все равно оклевещут.

Другое государство сделает то же, но его действия получат одобрение, но только не действия России. Поэтому нормальный российский император должен равнодушно относиться к тому вою, который всегда поднимается, когда Россия предпринимает стратегически важные решения.

Чем больше вой, тем правильнее наше решение. Когда мы делаем что-то в ущерб интересам России, то наши западные "друзья" нас только медом не обливают и не облизывают. Плохо, когда тебя ругает друг и хвалит враг. А друзей у России нет. Могут быть только союзники, за которыми нужен глаз да глаз.

Каждый мечтает разбогатеть на ресурсах России и отхватить кусок территории. Нужно ставить памятник нашему императору за то, что он ни к одной присоединенной территории не прибавляет ни кусочка российской территории. Мало ли как сложится ситуация, найдется какой-нибудь дурак, который объявит границы губерний государственными границами и будет Тифлисская губерния владеть Елизаветградом или к Бухаре будет присоединен Екатеринбург, а в состав княжества Финляндского войдет Санкт Петербург. Абсурд, но любой абсурд может стать реальностью. Дай Бог, чтобы мои мысли не стали реальностью и чтобы не наградил Бог Россию безумным царем.

Доклад мой был одобрен генерал-губернатором Степного края и вместе с выводами был направлен в столицу. Мое инкогнито было закончено, и я в дорожной одежде с вещами приехал на свою квартиру. Я снова стал членом интеллигентной части губернского города и первым делом побежал с визитом в дом своей невесты. Только любовь правит миром, и она вела меня вперед к Настеньке.

Оказывается, что мой дядя и господин Левашов уже обговорили время нашей свадьбы, и я приехал почти что к венчанию, которое должно состояться через неделю. Ах, дядя, дядя. Все-то он знает и все рассчитывает очень точно, веря в мою счастливую звезду.

Свадьбу сыграли пышно. Венчание в Никольском соборе, свадебный ужин в ресторации, прогулка по набережной реки и осмотр снятой нами комфортабельной квартиры из трех комнат для молодой семьи.

Еще через три месяца Высочайшим указом мне было присвоено звание поручика и пожалован орден Святого Равноапостольного князя Владимира 4-й степени. Без мечей. Как будто у меня был небольшой променад на кислые воды в Баден-Баден. По-русски это звучит как "куп-куп". Так и надо называть этот город. А мне уготован для путешествий Восток...

Я так и служил по квартирмейстерской части, выезжал в секретные командировки инкогнито и официально курьером в посольства России. У меня родился сначала сын, а потом дочка. Жизнь протекала ровно и спокойно. Мимо прошла и Крымская кампания, завершившаяся неприятно для России. Строго по сроку шли чины и давались ордена как за выслугу в должности, так и за выполнение сложных заданий. Я уже был подполковником, когда меня назначили заместителем начальника Сибирского кадетского корпуса.

Однажды, просматривая списки кадетов, я увидел знакомую мне фамилию. Севернин. Севернин. Может, однофамилец, но, посмотрев на данные о его родителях, я понял, что это сын того Севернина. Но почему я его знаю? Откуда мне известно, что его дед, генерал Севернин и есть шевалье д'Анси, обласканный императрицей Екатериной. Но откуда это известно мне, полковнику Найденову, который тоже не всегда был Найденовым, а носил имя Реза Мухаммади. Возможно, что мазар, в котором я ночевал, был прибежищем и для шевалье д'Анси, а мазар то ли действительно читает чужие мысли, то ли собирает в себя все то, что доступно только Космосу, прячущему свои тайны в такие места, которые доступны только посвященным.

Глава 29. Дневники

Мой отец, отставной поручик Севернин, привез меня в Сибирский кадетский корпус. Вся семья хотела, чтобы я учился в Пажеском корпусе: И происхождение позволяло, и заслуги деда моего, и материальное состояние семьи, но отец сказал:

— Службу нужно начинать не с гвардейских вечеринок и не с пажеской службы в императорском дворце, а со службы в строю рядом с людьми достойными, хоть и званием тебя ниже.

Бабушка моя причитала, что ее любимого внучка по своей воле ссылают в Сибирь. Дед ничего не сказал, но поступок своего сына одобрил.

Корпус был казачьим, и мне предстояло стать казаком на какое-то время. С другой стороны это хорошо. Кавалерийская выучка казаков всегда была на высоте. Казачьи части соревновались с чисто кавалерийскими частями в конной подготовке и частенько казаки срывали пальму первенства. Казаков считали как бы помужиковатее породистых кавалеристов, но когда начинались настоящие дела, то забота была не о породистости, а о славе воинской и тут казаки себя проявляли с весьма похвальной стороны. Хотя, но это больше разговоры, если сравнить содержимое седельных сумм вернувшихся из похода кавалеристов и казаков, то вы не найдете никаких отличий. Так что все разговоры о блестящих глазах казаков при виде чего-то ценного — выдумка. У нормального казака глаза блестят тогда, когда навстречу ему идет дивчина статная да лицом прекрасная. Тут не только у казаков глаза заблестят.

Дневник я почти и не вел. Работа была такая, что в дневники не заносится, а хранится в писаных от руки документах в секретной канцелярии для доступа по особому распоряжению главноначальствующего командира по квартирмейстерской линии. Донесения боевые в канцелярии рангом пониже. Рапорты о происшествиях и о делах материального свойства в той же канцелярии, только в другом ящике.

Каждый шаг военного человека должен быть задокументирован, чтобы знать, сколько казенного сукна пошло на пошив мундиров, шинелей, шапок, фуражек, сколько кроя кожаного выдано для пошива сапог парадных и сапог повседневных, сколько выдано пуговиц орленых больших и малых, сколько пошивочных денег выдано на руки и сколько предъявлено квитанций от портных о стоимости пошитого обмундирования. В отпуск ли уходит офицер или по болезни отсутствует, все это заносится в историю части, даже то, сколько порошков ему было выписано в лазарете. Скучная получится книга, если собрать все бумажки, которые следуют за каждым военным по мере его продвижения по службе.

Хотя, некоторые люди считают, что чтение этих бумажек доставляет большее удовольствие, чем описание каких-нибудь природных красот. Такие люди говорят: а вот если бы еще к этой книге прилагались меню праздничных обедов и ужинов по случаю тех или иных государственных или полковых праздников, то этим бумажкам можно было бы внимать как торжественной музыке господина Глинки или венским вальсам господина Штрауса. Может быть. На любителя.

В младших классах корпуса было не до дневников. "Патронаж" старших классов кроме как дедовщиной в прямом смысле слова и не назовешь. Воспитанники старших классов были разными. Одно скажу, что из утеснителей порядочных людей не выходило. Пусть он обсыпан золотым шитьем и бриллиантовыми орденами, но человек, бывший с детства порядочной сволочью, останется такой же порядочной сволочью и до конца дней своих.

Трус может стать храбрецом. Рассеянный может натренировать свою память. Горбатый — выправиться на строевом плацу и поражать своей строевой выправкой. Мазила станет снайпером. Но сволочизм никаким благородным происхождением или манерами не скрыть. Это клеймо человеческое, а многие люди думают, что если ребенок в детстве выкалывал глаза животным, то он может вырасти в прекрасного человека, главное обучить его политесу и танцам. Никогда.

Так и я после выхода из корпуса поддерживал внешне приязненные отношения с теми, кого не уважал и даже ненавидел, подмечая в них все те же черты, которые они демонстрировали в корпусе, унижая и издеваясь над младшими воспитанниками. Почему он не предпринимал попыток так же поиздеваться над старшими воспитанниками? Он же человек умный. Младшие воспитанники беззащитные и отпора дать не могут, а старшие могут и покалечить. Все бессмысленные жестокости, совершаемые в войнах и в стычках, совершаются именно этими людьми.

Делать какие-то записки в корпусе означает дать козыри утеснителям. Военная организация жестокая. Чисто душевные люди в ней редкость и они либо уходят, либо погибают как люди или как личности, становясь теми же, кто был для них внутренним врагом. В волчьей стае не гавкают. Собственно это же пытался сказать и бывший офицер господин А. Куприн, которого нам приходилось читать украдкой. У него не хватило сил подстраиваться под общий хор, зато у него хватило смелости открыто сказать об этом, выслушивая постоянные оскорбления от утонченных натур в блестящих мундирах, не желающих признавать ясно видимых пороков.

У каждого кадета была надежда, что после выпуска все переменится, все станут офицерами и приобретут то благородство, которое дает чин. Боже, какие детские заблуждения. В старших классах я занимался защитой младших воспитанников, и они липли ко мне как к старшему брату, что вызывало раздражение у моих одноклассников и ухмылки у воспитателей и некоторых преподавателей.

После выпуска из корпуса я только начал делать первые пометки и то после того, как я начал осознавать, что я очень много знаю и что мое прошлое не так мало, каким оно было при поступлении в корпус. Я вдруг открыл в себе, что я знаю несколько восточных языков, понимая, о чем говорят торговцы в лавке колониальных товаров. Все это я и записывал в небольшой тетради, которую хранил в укромном месте в своей скромной офицерской квартире. Однажды, совершенно бессознательно я начал писать справа налево, проговаривая про себя те буквы, которые у меня получались в виде волнистой линии с точками сверху и снизу: ман дар сибири зэндеги миконам. Я не верил своим глазам. Я писал по-арабски, что "я живу в Сибири".

По этому поводу я как-то затеял разговор с нашим полковым врачом господином Введенским. Вот уж действительно человек прекрасный во всех отношениях. Одно слово — врач. Кроме воинской присяги на верность Царю и Отечеству еще давал клятву Гиппократа и неукоснительно следовал обеим клятвам.

Как-то случилось так, что после занятий на стрельбище я предпочел идти домой пешим порядком и догнал нашего эскулапа. Разговор шел об общих вопросах и вдруг я спросил, а бывает ли так, что человек может чувствовать в себе, что он уже прожил какую-то жизнь и сейчас живет совершенно другую.

Господин Введенский, пользуясь тем, что я оказался благодарным слушателем, прочитал мне целую лекцию об этом, рассказав и об инкарнации, и о нервных потрясениях, называемых стрессами, которые могут вызвать воспоминания прошлого, передавшиеся с генами моих дальних предков, и сказал, что в принципе явление это далеко не исследовано. Он посоветовал мне понаблюдать за собой, чтобы выяснить, не снятся ли мне правдивые сны из прошлого и будущего.

На мой вопрос, почему это могло произойти со мной, доктор напомнил мне случай, когда два года назад на этом же стрельбище погиб полковник Найденов, обучая меня снайперской стрельбе стоя из винтовки Хайрема Бердана нуммер два калибра 10,7 мм.

Полковник стоял сзади меня, одной рукой держа мою руку на цевье, а другой рукой нажимая одновременно со мной спусковой крючок. Вдруг после щелчка ударника выстрела не последовало. Полковник быстро поднял рукоять затвора и в это время прозвучал выстрел. Что-то в капсюле сработало с замедлением. Вероятно, я еще держал нажатым спусковой крючок, потому что под давлением пороховых газов затвор вылетел из винтовки и поразил полковника. Он так и умер, обнимая меня.

Мое потрясение было настолько сильным, что я неделю провел в лазарете под наблюдением доктора Введенского. На похоронах я не был, но говорят, что все очень скорбели о несчастном случае, унесшем жизнь перспективного и заслуженного офицера, для которого служба в кадетском корпусе была одним из этапов его успешной карьеры.

Глава 30. Погранстража

Через год службы в казачьем полку я подал прошение о переводе меня в Отдельный корпус пограничной стражи с откомандированием в Туркестан по причине владения мною восточными языками и желания получить ценз для поступления в Николаевскую академию Генерального штаба.

Мое прошение было удовлетворено быстро. Отец, правда, удивился моему решению, сказал, что он горд моими успехами и способностями в течение короткого времени изучить восточный язык.

Перевод в погранстражу всегда считался чем-то вроде понижения по армейской линии, потому что количество генералов и полковников в корпусе было ограниченным, и карьерный рост никак не мог сравниться с армией. Но погранстража находилась на передовом рубеже и всегда была возможность отличиться даже в мирное время. Да и форма казака очень просто переделывается в пограничную: убираются лампасы и вшиваются зеленые канты. Таким же зеленым кантом обшивается воротник и обшлага рукавов. Фуражка с зеленым верхом и каждый скажет — пограничник.

Когда я пришел на службу, в погранстраже проходили службу 38 тысяч человек, из них 1077 офицеров и генералов (православных 954, лютеран 60, католиков 49, мусульман 10).

Молодые бойцы погранстражи давали клятву перед святым Крестом и Евангелием. Потом в текст присяги были внесены такие изменения, чтобы ее смогли принимать и представители других конфессий.

Если вы думаете, что у вас на плечах золотые погоны и вы сможете служить в пограничной страже, то вы глубоко заблуждаетесь в том, что у вас сразу что-то получится.

Меня снова стали учить, начиная с самых азов. Сначала тактика действий контрабандистов и прочих нарушителей границы. Организация наблюдения за переправщиками живого товара и галантереи. Ухищрения контрабандистов при перемещении товаров. То алмазы в сахаре везут, то алмазы в воду бросают, где их вообще не видно. Хотя опытный глаз, знающий коэффициент преломления света, сможет уловить тонкую грань между водой и бриллиантом.

Или по следам можно определить, что какая-то собачка постоянно шастает туда-сюда. Два хозяина у нее. На шею мешочек и вперед. Прибежала, в мешочек деньги, лакомство с руки и обратно.

Или везет мужичок сено, а в повозку такие лошади запряжены, королю не стыдно на такой лошади перед военным парадом появиться.