Незабудка

— Только попробуй испортить мне охоту, — пригрозила Аня. — Не уйдешь до конца бала. Обещай!

Пришлось дать обещание дотерпеть пытку танцами до конца. Постепенно атмосфера праздника подняла ей настроение. Девушка наблюдала, как красиво Аня танцует вальс с бравым кадетом.

— А вы почему не танцуете? — спросил, показавшийся ей знакомым, молодой офицер. — Я заметил, что вы отказываетесь от вальса. Не умеете танцевать или не хотите?

— Умею, но плоховато. Любуюсь подругой. — Она показала на Аню. — Правда, красавица?!

Волосы Ани огненно сверкали в ярком свете люстр. На стройной фигуре, как влитое, сидело зеленое шелковое платье. Лицо раскраснелось от удовольствия.

— Познакомьте с ней, — попросил офицер. — А вам торт понравился? — Он с улыбкой подмигнул девушке.

— Вы? Вижу, кого-то напоминаете, а вспомнить не могу. Это все форма. Она сделала вас строже и неприступнее. Давайте представимся. Я Таня.

— Сергей Александрович, простите, просто Сергей, сказал по привычке. Преподаю в военном училище. На балу по долгу службы наблюдаю, чтобы все было в порядке.

— Извините за вопрос, вы женаты? — покраснела девушка.

— Нет, я не женат. Еще не встретилась та, на которой бы мне захотелось жениться. А вы для себя интересуетесь? — Сергей улыбнулся, глядя на ее пунцовые щеки.

— Для подруги. Она хорошая, и я не хочу, чтобы женатые мужчины морочили ей голову.

Подошедшая Аня вопросительно посмотрела на них.

— Знакомьтесь, моя подруга Анна, будущий детский врач. А это Сергей — преподаватель в военном училище. Звание — капитан, если не ошибаюсь? — спросила Таня и для подруги добавила: — Его торт мы тогда слопали.

— В звании не ошиблась, — подтвердил Сергей.

Огонек заинтересованно посмотрела на нового знакомого.

В толпе курсантов и выпускников-лейтенантов Татьяна заметила светловолосую голову Лукьянова.

"Мерещится?"

— Извините, я вас покину. — Девушка поспешила туда, где стоял Сашка, боясь потерять его из вида.

— Саша!

Схватила юношу за плечо.

— Мы с вами знакомы?

Он увидел, разочарование на лице девушки.

Цвет волос, рост и телосложение было похожим, но это был не Лукьянов.

— Извините, я обозналась. — Расстроенная Таня побрела назад к подруге.

"Идиотка! Откуда мог взяться в Ростове Сашка? Он ведь служит в армии, и уж точно ему не до танцев".

От острого разочарования захотелось забиться в угол и поплакать всласть.

— Милая незнакомка, не грустите. Не откажите будущему офицеру.

Незнакомец протягивал ей руку.

Оказывается, юноша, похожий на Лукьянова, шел за ней. А она, увлеченная своими переживаниями, не заметила этого.

Во время танца они познакомились. Его звали немного странно — Ким. Голос у него был совсем другой, не такой, как у Сашки. Чем больше разглядывала, тем менее он напоминал Лукьянова. Как она могла ошибиться?

— Я не похож на него? — Юноша правильно истолковал ее пристальный взгляд.

— Теперь вижу, не очень, — смутилась девушка.

"И пахнешь ты по-другому. Вот и сердце уже успокоилось, перестало колотиться", — подумала она.

— Это хорошо. Не хочется быть чьим-то двойником. И кто этот счастливец? — спросил юноша. — Если не хочешь, не отвечай.

Она вздохнула.

— Просто одноклассник.

— Давайте подышим свежим воздухом на улице, уж очень душно в зале.

Ким нашел молчаливую благодарную собеседницу. Парню предстояло отправляться по месту службы и ему хотелось поделиться с кем-нибудь своими тревогами и радостью. А ей удалось расспросить об армейском быте.

Она нашла Аню и сказала, что ее проводит домой новый знакомый. Счастливая подруга не сводила глаз с капитана — только махнула рукой в ответ.

Таня и Ким шли по улице. В тусклом свете фонарей снова показалось: он похож на Сашку.

— Так здорово с тобой общаться. Пока я не уехал к месту службы, составь мне компанию. Приглашаю в муз комедию. Ты согласна? — Он галантно поцеловал ей руку.

Девушка вздрогнула: "Сколько можно гоняться за призраками. Была, не была".

— Мне нравятся оперетты.

Она осторожно освободила свою руку. Ким явно пытался показать все хорошие манеры, которым успел обучиться в военном училище. Выглядело это немного смешно и старомодно.

Ночью ей приснился Сашка, сидящий на лавочке в каком-то величественном пустом помещении. Она медленно шла к нему, шаги гулко отдавались в тишине огромного зала.

— Не покидай меня. — Он поднялся и пошел ей на встречу. — Ты нужна мне!

— Это ты ушел, не захотел выслушать, — высказала Таня свою обиду.

— Я всегда рядом с тобой, — грустно произнес Лукьянов.

— Нет, ты далеко. — Слезы покатились по ее щекам, а сердце больно сжалось в груди.

Когда она проснулась, глаза были мокрые от слез. Перед глазами стоял большой зал с высоким потолком и полом в белую и темно-вишневую плитку, по которой она шла и одинокий Сашка. Чувство потери охватило девушку.

Что же это такое? Сны раньше были бальзамом на душу, а сейчас сон принес печаль и боль.

"Отпусти меня", — взмолилась она в пустоту.

* * *

— Тебе понравилась "Веселая вдова"? Не жалеешь, что пошла со мной? — спросил Ким.

— Не жалею. И да, понравилось, — улыбнулась девушка.

Ким, провожая, рассказывал смешные случаи из жизни военных. Она смеялась от души.

— Я буду служить на Дальнем востоке. Сейчас каюсь, что во время учебы тратил время на всякую ерунду. Нужно было ходить в драмтеатр, в филармонию, в цирк, а теперь неизвестно, когда я выберусь со своего острова в цивилизацию.

— Не расстраивайся, ты же не всю жизнь будешь находиться на острове, — утешала Таня.

— Где ты была раньше? — пробормотал он.

— Жила в одном с тобой городе, — хмыкнула девушка.

— Мне так жаль, что нет времени, я бы попробовал сразиться с призраком твоего одноклассника, — вдруг прозорливо сказал юноша. Прощай, Танечка!

Он уходил по улице, а ей не хотелось окликнуть его.

Ночью, лежа в постели, перестала обманывать себя. Только с Лукьяновым ощущала она, волнение, восторг, огонь в крови. Его поцелуи похожи на волшебство, от них кружилась голова, и сбивалось дыхание. Сашка — ее половинка. Как теперь жить, понимая, что без него она неполноценна. Судьба подарила ей драгоценное чудо: любовь, единение, понимание, а потом всего лишила. Душа не хочет принимать суррогаты того чувства и отторгает их.

* * *

Мягкая молодая трава не колола босые ноги. Она несла букетик полевых ромашек и улыбалась спутнику. Лукьянов держал во рту травинку. Потом выбросил ее и притянул Таню к себе. Он целовал, а его губы пахли нежным травяным соком.

— Я скоро вернусь к тебе, — шептал он. — На самом деле, мы никогда не расставались.

Они присели под раскидистый дуб. Сашка лег на землю и положил голову ей на колени. Таня перебирала его волосы руками. Какая-то птица с желтым хохолком прилетела и села на ветку над ними. Вместо пения она залихватски свистнула, рассмешив их. Громкий смех вспугнул птицу.

Утром девушка проснулась, ощутив прежнее состояние счастья.

"Я точно сумасшедшая живу во сне, и ничего с этим не поделаешь. Такая видно уродилась", — смирилась она.

* * *

Ему приснился громадный железнодорожный вокзал. Он сидел на деревянной скамье в зале ожидания. Откуда-то он знал, что от него навсегда уезжает Таня. Кафельный пол в помещении был уложен шахматными клетками. Они неприятно пестрили и вызывали раздражение белыми и густо-красными пятнами. Лукьянов морщился от яркого контраста. На сердце стыла боль. Она шла к нему, и каждый шаг ударом отзывался в его душе.

Бум — больше никогда он не увидит ее улыбку.

Бум — не ощутит сладость губ.

Бум — не увидит ее удивительных глаз.

— Не покидай меня! — словно стон вырвалось у него.

Губы Тани дрожат, в ее глазах стоят слезы.

— Я с тобой, всегда рядом. — Его рука тянется и ощущает пустоту. Он оглядывается вокруг. Ее нигде нет. Душа падает в бездонную пропасть тоски.

Сашка проснулся.

"Жаль, что он не курит. Какой тяжелый сон, та же боль в груди, как два года назад. Что это с ним? Когда же он забудет ее? С этим нужно что-то делать!"

Следующая ночь принесла облегчение. Василек вернулась и гуляла с ним по опушке леса. Сочная трава холодила босые ноги. Снова безбрежное счастье наполняло его душу. Он рвал ромашки и отдавал их девушке. Она несла уже целый букет, время от времени прижимала его к лицу, вдыхая аромат цветов. Ее нос и щеки пожелтели от пыльцы, он осторожно губами снимал ее с лица девушки.

— Ты вернулась, — прошептал он Тане на ухо, пачкая его пыльцой.

— Я поняла: мне нужен только ты. — Она смотрела на него.

"Солнце светилось в ее зрачках, или это в них сияла любовь? Ну вот, другое дело", — проснувшись, подумал Сашка: — "Она снова со мной. Я чуть не потерял ее".

И тут юноша осознал, что принимает сон за реальность.

"Таких идиотов еще нужно поискать".

ГЛАВА 26

"Все-таки я молодец, что выбрала фармацевтическое отделение: учиться на два года меньше, чем на любом из других факультетов медицинского института. А главное — не надо переживать, как правильно поставить капельницу, сделать укол, поставить диагноз. Таня становилась хладнокровной в критической ситуации, но оказалась не способна в повседневной жизни сделать укол, а тем более любой разрез на коже. Прокол вены вгонял ее в состояние паники. В школе она любила химию и биологию. Когда на первом курсе началась биохимия и фармакология, она почувствовала себя в своей стихии. Ей нравилось буквально все: практические и теоретические занятия. Главной мечтой Тани было создание лекарства с минимальными побочными эффектами.

Девочки, приходя из поликлиники, рассказывали о своих удачно поставленных диагнозах, совпадающих с лечащим врачом. Ира-маленькая собиралась специализироваться в области хирургии. Она с увлечением рассказывала об ампутации конечностей, удалении органов, удачных швах, заставляя бледнеть и зеленеть Таню. Ее мутило от одних разговоров об этом.

— Зачем ты вообще пошла в медицинский институт? — спрашивала Кучер, видя, как коробит подругу от подробностей хирургических операций.

— Думала, я сильная.

— Ты сильная, но слишком жалостливая: боишься нанести даже маленький вред, — утешала Ира. — Лекарства тоже кто-то должен создавать, не все можно отрезать, — засмеялась подруга. Она быстро переняла специфический юмор хирургов.

Аня собиралась стать педиатром. Рыжую девушку обожали буквально все дети. Она могла одним прикосновением успокоить плачущего ребенка. Как радар, была настроена на эмоции и боль малышей. Казалось, Огонек говорит на их языке и интуитивно понимает, как помочь крошечным больным. Первые три года медицинский институт давал общее для всех врачей образование, но уже к концу второго курса многие студенты знали, какую специализацию выбрать.

* * *

— Пахнет шоколадом, чувствуешь? — Лукьянов вдохнул воздух.

Они шли по городу-саду: вокруг цвели магнолии и множество ярких, ранее невиданных ими цветов. Город, в котором из всех предприятий была только кондитерская фабрика и большое количество санаториев, домов отдыха, пансионатов, и правда, пах шоколадом. Множество извилистых дорожек из цветного дикого камня пересекали его в разных направлениях. Здесь все ходили пешком по этим дорожкам, среди множества цветущих лиан и кустарников, любуясь экзотическими растениями.

— Я не буду пить эту воду. От нее разит тухлыми яйцами, — протестовала Таня, отталкивая Сашкину руку с кружкой.

— Закрой нос и быстро выпей. Запах исчезнет через две минуты, — уговаривал он.

— Потом этой гадостью будет пахнуть изо рта, — не сдавалась девушка.

— Будь хорошей девочкой, пей, это очень полезная минеральная вода. Можешь закусить этим, — Сашка протянул цветок магнолии.

Проснувшись, Василек долго ощущала запах магнолий в общежитской комнате. Интересно, существует ли на самом деле чудо-город, в котором она гуляла с Лукьяновым во сне.

Ответ на этот вопрос она получила неожиданно быстро.

В начале июля после экзаменов подруги смогли выделить три дня на экскурсию в Пятигорск. Девушки осмотрели домик Лермонтова, походили по музеям и решили на электричке съездить в Железноводск.

Сойдя с поезда, сразу ощутили необычный запах.

— Чем это так замечательно пахнет? — удивилась Ира-маленькая.

— Ванилью и шоколадом, — Таня сразу узнала аромат. — Так веет и от кондитерской фабрики, и от цветков магнолий, их здесь множество.

"Вот он город из ее сна".

— Пойдемте, я покажу вам сказку.

Подруги переглянулись, они знали за ней эту странность: узнавать места, в которых она не бывала раньше.

Почти все было как в том сне. Цвели магнолии, порхали разноцветные бабочки. Дорожки из красивого камня петляли среди диковинных растений. От бюветов с минеральной водой несло также отвратительно, как она помнила: не было только Сашки.

— Тань, признайся честно, ты ясновидящая? — полюбопытствовала Аня.

— Нет, но когда-нибудь я все объясню, — сказала она и тут же поправилась. — Может быть...

* * *

После похода на бал в офицерский клуб Аня изменилась окончательно, вернее стала прежней, милой и доброй девушкой. Старая обида больше не довлела над ней. Огонек полюбила. Ее чувство оказалось взаимным. Все происходило стремительно. Через месяц после знакомства Сергей предложил девушке выйти за него замуж.

На свадьбе подруги Ира-маленькая поймала букет невесты, пыталась вручить его Тане, но та вернула его со словами:

— Нет уж, поймала, значит, букет твой. Быстрее выходи замуж, надоели вы мне. Пристрою вас — гора с плеч, — пошутила она.

— Эх, хотела сделать сюрприз, ну да ладно. Месяца через три я больше не буду Ирой Кучер. У меня будет красивая фамилия: мадам Ланская. — Она отвесила шутовской поклон и осталась довольна произведенным эффектом.

Подруги захлопали в ладоши.

Невеста решила сказать тост.

— Я хочу выпить за нашу Таню. Именно она способствовала тому, что я вышла замуж, а Кучер нашла будущего мужа. — Девушка оглядела удивленные лица гостей и продолжила речь: — С сумками, полными еды, она привела к нам Виктора. Торт ей подарил мой будущий муж Сергей. Только Ира-большая самостоятельно нашла себе спутника жизни, — засмеялась Аня. — Давайте поднимем бокалы за нашу Василек, за ее удачные походы в магазин.

Таня смотрела на них: на Иру маленькую, на довольную Аню, держащую за руку своего капитана, на Иру большую с мужем и маленькой дочкой — и была счастлива. Девушка подняла свой бокал, салютуя подругам.

ГЛАВА 27

Шел 1991 год. Останавливались фабрики и заводы, не выплачивались пенсии и зарплаты. Появилось множество рынков. Страна стала одним большим базаром. Колхозы и совхозы разваливались на фермерские хозяйства и бесхозные земли.

Институт лихорадило. Занятия продолжались, но чувствовалась растерянность старых профессоров и педагогов. Старшее поколение с ужасом наблюдало слом всех ценностей, которыми они гордились и жили. Студенты с легкостью, свойственной молодежи, следили за этим разрушением. Так несмышленные дети с любопытством любуются пожаром, не осознавая последствий.