| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
В общем, сразу же уйти из Феодосии, в дальнейший рейд флота, к Севастопольской бухте, не получилось. Несколько дней пришлось потратить на организацию жизнедеятельности города. Его оборону. С выдвижением отрядов стражи Феодосии в другие города и крепости. При этом в каждую крепость от Азова и до Сухуми выдвигалось от десятка и до четырёх десятков стражников и ополчнцев. Со сменой через месяц. Конечно, им полагалась доплата, как за командировку. Ну и пришлось организовать сбор добровольцев, правда с учётом трофеев, в деле их оснащения. Да и пришлось заниматься реорганизацию армии. Благо получение такого количества лояльного, и злого на турок с татарами, населения позволило не только компенсировать потери. Но и несколько увеличить численность вооружённых сил. И компенсировать поетри, конечно, за исключением тех восьми из числа пришельцев, что торжественно провезли через город на орудийных лафетах. А всего погибло порядка двух сотен человек, с нашей стороны. А количество раненных, в сражении, перевалило за полтысячи. Но занятие Феодосии позволило компенсировать и эти потери, и полностью укомплектовать все корабли экипажами. Причём с учётом того, что эскадра полностью освободилась от гражданских и тех особо ценных специалистов из пришельцев, что имелись на борту кораблей. И которые стали обживать цитадель Феодосии. Устанавливая там свои порядки. По крайней мере, там теперь никого не шокировала девочка, катящаяся на роликах в топике, шортах и с наушниками в ушах. И с катаром, на поясе. При этом что-то рассматривающая в телефоне. И зная, что она в гораздо большей безопасности, чем за стенами цитадели.
Ну и конечно на военные нужды тут же заработали все ремесленники, что находились в городе. Промышленный потенциал, и возможности которого, превосходили всё, что раньше смогли взять под контроль. При этом военная деятельность в эти дни продолжалась. В двадцати километрах, на запад от Феодосии, находится городок Старый Крым. Один из центров бейлика Ширин. И буквально на следующий день туда отправился сводный отряд. Состоявший из наёмных адыгов. Благо несколько десятков добровольцев, из их числа, прибыло из Керчи, буквально сразу после сражения. Что частично компенсировав потери среди кавалерии. К ним добавился отряда армейской кавалерии, состоящий из добровольцев. Ну и их поддержать отправились добровольцы, как из армейцев, так и стражи, да и ополчения Феодосии. В общем, собрался отряд более чем в тысячу всадников, а всех даже пехотинцев посадили для мобильности на коней, которые и заняли этого ширинский город. Захватив богатые трофеи и пленников. Особенно много привели скота. И заодно освободили несколько десятков пленников, что татары удерживали в рабстве. Ну и тем самым взяли под полный контроль подступы к Феодосии. Что и привело к тому, что именно Старый Крым, где разместился периодически сменяемый гарнизон, из ополчения Феодосии, стал базой, для действия против татар и турок, в степном Крыму, адыгских всадников. Причём гарнизон усилили за счёт отбитого у турок огнестрельного оружия[13]. Заготовленного, ещё генуэзцами, в Каффе. Заодно, те что это оружие осталось в городе, ещё больше подняв авторитет новых властей, как в армии, так и среди жителей Феодосии. И этому не помешало и то, что Конев, распорядился начать сооружать земляной вал, со рвом, вокруг неукрепленные предместья, антибурга, Феодосии. С установкой на этом укреплении артиллерии города.
При этом сам Конев в этом рейде участия не принимал. Во-первых, пришлось отдать в ремонт, пробитый в нескольких местах, доспех. Во-вторых, пришлось заняться организацией как власти в Таврической республике, которую провозгласили в городе, так и в её столице. В-третьих, пришлось занять ремонтом кораблей и организацией силовых структур, включая и усиление гарнизонов, из которых забрали часть людей. Ну и в-четвёртых, пришлось заняться организацией жизнедеятельности, как в самом городе, так в цитадели. Где теперь действовали новые порядки, новые, для горожан, но более привычные для пришельцев. Например, появление в цитадели, не гражданам, с оружием было запрещено. А что-то взять, не своё, приравнивалось к воровству. Да и вообще пришельцы там чувствовали себя менее зажато. И им в спины не шептались.
Ну и ещё Клим Санычу пришлось пообщаться с двумя, весьма известными на Руси, людьми. Одним известным на Руси уже в это время, а вторым получившим широкую известность уже гораздо позднее. И звали этих людей Хозе Кокос[14] и Афанасий Никитин[15]. Первый из них был простым каффским купцом, иудейского вероисповедания. Просто одним из самых богатых в Каффе. И только из-за своей веры оставшийся в городе. Плюс именно он стоял за организацией дипломатических сношений государственных образований Крыма, в частности княжества Феодоро и Крымского Ханства, с Москвой. Где именно он был послом от феодорийского княжества, который договаривался, о свадьбе дочери князя Исаака [16], с наследником московского престола. Да и вообще, из всех старых городских советников Каффы, он остался последним в городе. И к нему деспот, на беседу, отравился лично.
Ну а второй был простым тверским купцом, который возвращался домой, после хождения в Индию и Африку. Но из-за того, что приболел, не успел выбраться из Каффы до прихода турок. Ну а потом, в числе делегации русских купцов, что оказались в городе, обратился к новым властям. Так сказать, определиться с новыми правилами торговли в Феодосии.
6
При этом с Хозе Кокосом, Конев встретился буквально сразу, еще, когда обсуждали, с лучшими людьми города, как теперь все будут жить. Ну а Кокос, благодаря тому, что был иудеем, а не христианином, оказался единственным из представителей старой власти, кого не забрали турки. Ну и, несмотря на то, что и его выселили из дома и тоже заставили заплатить выкуп, остался самым богатым купцом в городе. И как только Конев, провозгласив создание новой республики, огласил принципы, по которым город должен был существовать дальше, и все кинулись возвращать отнятую турками собственность, то деспот пригласил Кокоса в бывший Дворец Коммуны. Что находился в цитадели Феодосии, как раз напротив её портовых ворот. Только на другом конце площади. И который теперь стал правлением компании. Отказать от такого приглашения купец не мог, хотя и послал кого— то из своих родных, что бы он предупредил остальных, дабы они возвращались в свой старый дом. Ну а сам Хозе Кокос проследовал вслед за деспотом и, найдя во дворце приличную комнату, расположились на стульях в ней. И Конев, обращаясь, на старорусском языке, к настороженно и внимательно смотрящему на него иудею, произнёс:
— Уважаемый, я понимаю, что моё предложение может оказаться, для вас, весьма и весьма неожиданным. Но прошу меня выслушать и только потом дать свой окончательный ответ. На моё предложение.
— Хорошо, но как мне, к вам, обращаться, — всё так же внимательно наблюдая за Коневым, сказал, на том же языке Кокос. На что Клим Александрович, произнёс:
— Ну, уважаемый, ко мне можно обращаться как по титулу, деспот, так можно по моей должности, регент.
— Очень хорошо, господин деспот, — чуть улыбнувшись уголками губ, ответил Кокос, — Но что за предложение, вы, хотите, таки мне сделать?
— Ну тут я, уважаемый, я начну издалека, поэтому прошу меня выслушать, — вздохнув, ответил Конев, на что Кокос кивнул, в знак согласия, — И начну, поржалуй, с того, что мы видим своё государство, где дожем республики, княгиней Тмутаракани, ну и владелицей других территорий, которые мы собираемся присоединить к этим владениям, является дева Мария. Она же богоматерь, Святая Мария.
При этих словах иудей печально усмехнулся, а Конев, приподняв правую руку в жесте просящем, дать ему продолжить, произнёс:
— Я понимаю ваш скептицизм, уважаемый, это несколько противоречит вашей вере. С другой стороны, полностью соответствует сложившейся ситуации. Из-за чего, и по чей воле, мы оказались на полтысячи лет раньше своего срока. Поэтому, предлагаю вам признать это как данность, не вступая в теологические споры. А просто признать, что у этого всего есть регент. Выбираемый теми, кто создаёт это государство. Сейчас это я. Но управлять, в данных условиях такими обширными владениями в одиночку невозможно. И в каждом регионе предполагается должность наместника. В Тмутараканьском княжестве это, известный вам, де Гизольфи. В Таврической республике я хочу предложить эту должность вам. Конечно, потом будет утверждение, вашей персоны, на собрании всех имеющих право голоса. Но пока мне необходимо узнать ваше мнение, уважаемый Хозе.
— Но почему таки почему, вы, хотите предложить это мне? — Не отрывая взгляда от Конева, произнёс Кокос. На что Конев, тяжело вздохнув, ответил:
— На это есть несколько причин, — произнёс Конев, — Во-первых, вы, уважаемый, тут всех и всё знаете, а все знают вас. Вы знаете, все порядки и правила и сможете организовать необходимый товарооборот. Ну и необходимый сбор пошлин и налогов. Во-вторых, вы знаете на себе что такое налоговое бремя. И я рассчитываю, что совместно с нашим казначеем и главой компании, вы сможете организовать налоговую реформу. Так что бы налогов было как можно меньше, и они были общие, для всех владений и понятны. Но при этом, необходимо обеспечить, чтобы наполнение казны, не пострадало.
Оппонент, кивнул головой, в знак того, что он понял и принял эти объяснения, а Конев продолжил:
— Но это так сказать внутренние проблемы, которые вы можете решить. Как человек, который в курсе всех событий и нюансов. И это помимо ещё и знаний, как организовать обыкновенную жизнедеятельность вверенных вам территорий. Включая и организацию перевозок по морю, как товаров, так и людей, между нашими городами. Да и знания, по обеспечению обороны этой территории тоже. Но есть ещё, и мотивы, скажем так, внешнеполитического свойства. Как я понимаю, вас, уважаемый, хорошо знают, как в Москве, так и в Мангупе. Плюс вас знают местные татары. Это так?
— Да, таки мне приходилось организовывать их контакты, — согласился Кокос. И теперь уже удовлетворённо кивнул Конев, продолжил:
— У нас есть определённые планы и на Мангуп, и их князя, с княжной, и на Москву. Мы хотим, присоединить к своей империи, как и Трапезунд, так и Мангуп. Плюс в наших интересах, что бы княжна стала, женой наследника московского великого князя. И так вам будет проще доделать то, что вы уже начали.
— Таки, вы, господин деспот, в курсе этого проекта, — внимательно посмотрел на Конева, Хозе, — И вы, таки, хотите, что бы он завершился?
— Да, в курсе, — согласился Конев, — И мы склонны рассматривать княжество Феодоро, как перспективную часть нашего государства. Причём есть желание сделать так, чтобы они добровольно присоединились. Надеюсь, князь Ираклий[17], окажется весьма благоразумным, чтобы согласиться с этим нашим предложением. Благо он так и останется князем и наместником.
— Незадолго до вторжения, господин деспот, его таки сменил двоюродный брат, Александр, — произнёс Кокос, снова внимательно посмотрев на Конева. А тот, тяжело вздохнув, произнёс:
— Я в курсе. Но думаю, у нас будет, что предложить Александру. Благо свою цель, отстоять Феодоро, от завоевания его османами, он выполняет успешно. Но нам важно, чтобы жена наследника московского князя, нашего наиболее перспективного союзника, была ближайшей родственницей князя Феодоро, а не его дальней родственницей. Но, надеюсь, предложение, которое ему я намерен сделать, князя Александра устроит.
— За княжной должны были этим летом прислать посольство, что бы отвезти её к жениху, — произнёс Хозе, с некоторой печалью в голосе, — Но девочке не повезло.
— Я знаю, они сейчас в устье Днепра, — ответил регент, — Если не дождутся, то надо будет или сделать так, что бы они приехали повторно. Или отвезём сами. Но это пока рано планировать.
— Таки понятно. И тогда будет вопрос, таки, что, мне за это будет? — кивнув, поинтересовался новоиспечённый кандидат в наместники. На что Конев, разведя руками в стороны, ответил:
— Наместнику предлагается должностной оклад, в размере шести сотен флоринов в год. Плюс ещё сто двадцать флоринов в начале года на представительские расходы. Полагается ещё долю в трофеях. Но последнее при личном участии, в боевых действиях. Это думаю, вам не подходит. Но такая должность предоставляет определённые возможности. Особенно в вопросах, связанных с торговлей. Нет, конечно, монополию вам, и представителям вашей диаспоры, мы организовать не позволим. Но какие-то торговые преференции, в пределах разумного, то есть не нарушающие интересы государства, вы себе позволить сможете.
— Ну таки, какая торговля, господин деспот, когда идёт война, — всплеснул руками Кокос. На что Конев, кивнув, ответил:
— Полностью согласен, ни какой торговли, когда идёт война, быть не может. Деньги любят тишину. Так что думаю, должность наместника позволит вам продержаться это время. Но, в общем, мы, в своей деятельности, хотим, как можно быстрее завершить войну и полностью поддерживать торговлю, как с востоком, так и с севером. И Феодосию рассматриваем в этом деле как пересечение торговых путей. И предлагаем вам сделать всё, чтобы этот перекрёсток организовался. Для этого мы и организуем торговое государство. Так что ответите, на предложение, уважаемый?
— Таки, господин регент, я нахожу его интересным, — продолжая внимательно смотреть на Конева, произнёс Кокос, — Хотя кое какие нюансы мне необходимо обдумать. И потом, с вами, обсудить. Но принципиально я готов дать согласие.
— Замечательно, уважаемый, замечательно. Тогда я организую, наше собрание и вынесу вашу кандидатуру, на его решение. А встретимся, думаю, завтра. Тогда и определимся, с резиденцией наместника, от имени дожа Таврической народной республики, — произнёс Конев и стал прощаться с кандидатом в наместники на территории новообразованной республики. Договорившись встретиться с ним на следующей день. Ну а сам стал организовывать утверждение Хозе Кокоса Жидовина на собрании акционеров.
Провести эту кандидатуру оказалась довольно сложно. Не всем понравилось, что такой областью тоже будет руководить выходец из этого времени. Но Коневу удалось убедить, что всем необходимо сейчас держаться вместе. И только когда получиться интегрироваться в общество, полностью влившись в это время, то тогда уже руководство смениться на руководство из попавших в это время людей. А пока надо опираться на знание и навыки уроженцев этого времени. Хотя на этом собрания конфликты этим не ограничились. На собрании потребовали поделить дома в цитадели. И чуть было не разругались. Так как домов, в этом районе Феодосии, оказалось меньше чем оказалось тех, кто мог на них претендовать. Пришлось Коневу брать это распределение на себя. Предложив, во-первых, желающим получить финансовую компенсацию. Плюс, все те из числа попаданцев, что стали семейными, получали и один дом, и одну денежную компенсацию, на двоих. Ну и в-третьих, было решено, что для тех, кому по жребию, дома в цитадели не хватило, компенсировать это покупкой домов возле цитадели, в не менее привилегированном районе города. Ну и каждый, из тех, кто претендовал на дом, а не на денежную компенсацию, должен был вытянуть жребий. Для чего составили план цитадели, пронумеровав жилые дома в нём. Ну и каждый кандидат вытягивал листок, с номером или же с надписью, что дом получит в городе. И только так удалось удержать, в тот момент, коллектив от развала. С другой стороны, собрание граждан наконецто определилось с названием их государства, было решено назвать новое государство Федерация Россия. Компания стала Торговой компанией Россия, ну и банк стал банком Россия.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
