Так вот, с "профессиональной пригодностью" у единственного нашего еврея — полный порядок. С одной стороны — "зимой снега не выпросишь". С другой стороны — "у нас есть всё, а чего нет — мы купим". Про его "немую торговлю" с тунгусами я упоминала? Вроде, ещё нет. Ладно, в другой раз. Тема достойная авантюрного романа. Он ведь сам, в одиночку, практически не зная языка, с ними знакомиться ходил. С одним Наганом в кармане ватника. И ничего... Человек выдающейся личной отваги.
Он и на толпу автоматчиков, с тем же Наганом, в одиночку ходил! Про это я уже. Что означает потрясающую осмотрительность в словах и делах. Если дядя Лева сказал "кризис" — это веско.
А если он вдруг поставил вопрос ребром на совещании вроде этого — наше дело вообще дрянь. Поскольку "для нагнетания паники" в расположении есть другие, специально обученные люди. Ой!
— Вы таки думаете, что раз помереть с голоду нам не судьба, то мы таки выкрутились?
— Так вроде бы тема закрыта... — удивленно прогудел каудильо, — За политику трем...
— Очень верно сказано, молодой человек... — признак раздражения, кстати, — Когда у людей всё складывается хорошо — они начинают интересоваться политикой. После чего всё быстро опять делается как раньше. По перспективам с "подножными харчами" — можно глубоко выдохнуть. Галочке за разъяснения — нелицемерное мерси! — и корень тростника ласково погладил, позер, — Лично я, сегодня засну почти спокойно.
— Это хорошо или плохо?
— Просто от усталости. Нет сил думать за все ужасы, которые нам теперь предстоят...
— ???
— Как сказали бы ортодоксальные марксисты — мы переросли конфликт производственных сил и производственных отношений. Отменяем деление людей на рабочих и крестьян, на трудящихся умом и мускулатурой. Политическое устройство нашей банды вообще вещь невообразимая. Пока мы тут варимся в своем соку — ладно. Но, это безобразие, неизбежно выплеснется вовне. Никто (!) такого кошмара не потерпит и не простит. Поскольку — дурной пример.
— Одни мы тут. Затерявшиеся в тайге, — примирительно пробасил Соколов, — И оно ещё надолго. В реале, у нас, было так... Народишко, конечно, и тогда, в нашем времени, вдоль Ангары на восток понемногу просачивался, но в количествах скорее мизерных. Просто нечего им пока тут ловить, кроме гнуса. Заметная движуха начнется лет через пятьдесят-сто. Да и то, с диким трудом и насильно.
— А царского войска — можно не бояться? Голода не боимся, чего нам теперь стрельцы с казаками? — буквально взвился завхоз, — Ну да, благодаря работе Галочки, нас теперь даже измором не взять! Полей и посевов, которые можно спалить или потравить — нету. Садов и огородов, которые можно вырубить-вытоптать — тоже нет. Складов с продуктами, которые можно захватить или разграбить — и не было. В смысле — можно бы завести, но уже не суть. И без них, если прижмет — не пропадем... — казак-антрополог, слушая эти сентеции, почему-то широко разулыбался, — Постиндустриал! Коммунизм!
— Примерно так, — насторожился каудильо, — Разве плохо? Вспомните себя, несколько часов назад. Пропал посевной материал! Беда! А оказывается, не пропал и не беда. Ну, не катастрофа.
— Это — глядя изнутри, — завхоз с чувством прокашлялся, — Теперь — смотрим на тоже самое, только снаружи. Глазами автохтонов эпохи. Внимательно... Тут же волосы дыбом, по всему телу!
— Потому, что ни полей, ни огородов, ни садов? Потому, что если где охотимся — то страшно? Потому, что, как оказалось — мы умеем буквально дерево с камнями жрать? — Соколов понял...
— Именно! — подтвердил Лев Абрамович, — Такая непритязательность обязательно будет истолкована превратно. Чужой отрыв в несколько технологических укладов — людей уже не манит! Он их до смерти пугает. Примерно так, почти инфернально, до мокрых трусов, пугал окружающих Третий Рейх. Я молчу про арабо-израильский конфликт. Это сейчас, к современным городам, посреди голой пустыни — на Ближнем Востоке чуть попривыкли. А в 40-50-х годах реакция на чужой прогресс была истерическая. Смертельные враги, резавшие друг друга тысячелетиями, вдруг, объединились в едином порыве — "убить всех евреев". Поскольку "на контрасте", собственная убогость стала оскорбительно заметной. Понятно?
— Всё так, — в свою очередь посерьезнела Ленка, — Я вам дам почитать, как полвека жил в полной блокаде осажденный турками Константинополь. Очевидцы возмущались, что в нем — хватало всего. Еды, одежды, развлечений. Греки регулярно устраивали себе самые настоящие праздники. Зато с внешней стороны — город был окружен "тремя кольцами ненависти". Непонимания, отвращения и зависти.
Вот бейте меня ногами — подобная мысль если и крутилась, то мимолетно. Ну, никогда русские не жили на своей земле настолько хорошо, что бы окружающие им завидовали. Врагов мы били, но в бытовом отношении, до уровня жизни этих самых (многократно битых) врагов, за всю тысячелетнюю историю России — так и не дотянулись ни разу.
— Галина? — я теперь вместо волшебной палочки, что ли? Тоже мне, Гарри Поттер...
— Володя говорил, — надо же, как у вас вытянулись физиономии, — что важнее всего — мнение тунгусов. Если поладим с ними — на всех остальных можно смело забить. В радиусе пары тысяч километров нет никого способного дотянуться до Байкала военной силой. Минимум сто лет — будет так. А от внезапного нападения — тунгусы предупредят. При минимальном содействии — сами его отобьют. По опыту Первой Мировой войны, тунгусы с "трехлинейками" — лучший "спецназ" всех времен и народов...
— А кто говорит про военные действия? — демонстративно обиделся завхоз, — Главная проблема — беженцы!
— ???
— Никакой черной магии — голая арифметика с логистикой... — Лев Абрамович принялся загибать извилистые пальцы, — Когда нам следует ждать первую казачью разведку в верховья Ангары?
— Через полгода, — за всех отозвался Плотников, — К лету 1629 года они тут будут...
— Отобьемся?
— Скорее всего, — пожал плечами каудильо, — Дурней жалко, но себя — гораздо больше.
— Замечательно! — завхоз загнул второй палец, — Ответка, как я понимаю, неизбежна?
— Как карта ляжет... — прокомментировал Ахинеев, — Теоретически — придется плыть в Братский острог и "объяснять политику партии" на месте. По другому — нас тут просто не поймут. И — брать "под контроль" верхнее течение Ангары. Что бы ни одна собака, мало-мальски крупным отрядом...
— Чудненько! — загнутым оказался уже третий палец, — Когда о ситуации узнают там? — неопределенный жест указал направление в сторону далекой Московии, — Сроки? Минимум и максимум?
— Я читал архивные записи, — казак-антрополог оживился, — По зимнему пути — от нас до Москвы, конная эстафета шла полгода. Воеводы — сюда ехали по полтора года. Плюс родная волокита.
— Это как?
— Первым доносам (по местному, "сказкам") — никто верить не станет. Подтверждение — на следующий год. Реакция — через два года. Позже маловероятно. Всеми делами Сибири ведает Приказ Казанского дворца. И так ещё 8 лет до 1637 года, когда из него выделят Сибирский приказ. Рулит там сейчас боярин Дмитрий Черкасский. Мужик крутой и энергичный. Давить нас будут — ух! Всеми силами...
— Заморятся пыль глотать... Важно другое! — поморщился завхоз, — Повторяю, беженцы.
— Откуда?!
— Прямо сейчас — в Московском царстве оформляется классическое "крепостное право". Государственные гайки закручивают уже не по пол-оборотика, а так, что хребты трещат. Народ пищит и бежит. Во все стороны. К полякам, "в казаки", в Турцию, за "уральский камень" — в Сибирь. Для нас важно, что именно сюда — бегут не сушей, а водой. Через уже официально закрытую Мангазею. За одну навигацию, до Ениссея поморам доплыть удается редко. Но, когда появится надежда и впереди замаячит сказка — они будут очень стараться. Желающих-то тьма. Очень может быть, какие-то из них — уже сюда плывут... Как британские "отцы-пилигримы", в будущую Новую Англию. Вообще ничего про нас не зная. Навстречу своим же собственным фантазиям о "неведомой земле обетованной"... Вокруг Ямала, вместе с женами и детьми! И дальше — "енисейским ходом", буквально расталкивая баграми полярные льды... Ну, конкретно достал их царизм! Ерофей Хабаров, вопреки официальной истории, шел натоптанной дорожкой, по чужим следам. Просто он сюда дошел как "царский слуга", притащив с собою государство. А все его предшественники — от государства бежали.
— Какого черта?!
— Обычного, с рогами... Вопрос на засыпку! Что случится, когда в Поморье про нас узнают? Даже, не в Москве? Не вообще, а в пересказах очевидцев. То есть, с минимально-достоверными подробностями? С дикими поправками на религию, культуру, мифологию? — завхоз демонстративно загнул предпоследний палец, — А потом — поверят в собственные выдумки и домыслы? Осознаете взрыв мозга?
Филологиня — закусила было губу, но тут же мечтательно зажмурилась и, уподобившись древней пифии, вдохновенно забормотала себе под нос (неприятно "акая" и "окая" на старинный манер).
— А зовут ту землю — Беловодье! Поелику великое море-озеро среди гор летом и зимой белым-бело. А люди в том заповедном краю — живут не по нашему праздно. Землю — не пашут, рыбу — не ловят и скотины — не держат. Ино, питает их господь от щедрот своих и всякой снеди имеют вдосталь. Иные говорят, что дана им власть древо и камни обращать в еду попущением его. Льна они не прядут и полотна не ткут. Ино, волей божей — все одеты и обуты справно. А живут, — Ленка критически окинула взглядом уже более чем пошарпанную мебелировку, раскуроченные потолочные светильники и покрытый изморозью потолок, — в царских палатах, все до единого. И князь их живет там же, вместе с простыми челядинами. А холопов у них нет вовсе. А войска тоже нет. Все мужики, жены, девки и отроки — ходят день и ночь оружные. А где врагов встретят — сами бьют малым и большим числом без разбора, смертно и страшно. Не по людски, а всяким чародейством. Рядятся и мирятся самосудом безначально. И говорят все не по-русски, а понятно. Храмов — не строят, господа бога нашего — не славят и вовсе никого не боятся. Ино никому не кланяются, промеж себя податей не платят и ясак с инородцев не берут. Всякой беглый народ привечают, не разбирая веры и племен. А над слугами царя Московского — смеются обидно.
После эмоциональной накачки Льва Абрамовича, монотонное перечисление "под старину" предполагаемых впечатлений автохтонов о нашей повседневности — прозвучало до жути потусторонне.
— Это сильно! — оценил спич главный начальник, — Прямо таки "потаенный град Китеж"!
— До "града Китежа" — нам ещё расти и расти, — утешил каудильо Ахинеев, — Но, уже верю. В пересказе из третьих рук — любая информация внушает. Вангую — ох и кинутся сюда, рядами и колоннами. Особенно — всякие там "нестяжатели" и прочие сектанты. Настоящих-то староверов ещё нет.
— Вот! — и Лев Абрамович торжествующе загнул на руке последний палец, — Один этот факт — уже изменяет текущую реальность принципиально. А что случится, когда слухи — подтвердятся?
— С кержаками — ужиться можно... — пресек панические настроения Плотников, — Народ степенный. А насчет "всяких беглых привечать", этого нам не надо! Как старожил предупреждаю. Сразу такое зверьё потянется, что не в каждый зоопарк примут... А с другой стороны — куда нам деваться?
— Теперь — только туда! — завхоз многозначительно ткнул пальцем в потолок, — Или — туда! — так же многозначительно указал на ковровое покрытие под ногами, — А ещё — нас могут съесть!
— При всем богатстве выбора, другой альтернативы нет! — блеснул цитатой из древней рекламной заставки Ахинеев, — Будем разнообразить. Кого в землю, кого — на воздух, кого — "на все четыре стороны", в виде фрагментов. Всех остальных — перевоспитаем подручными средствами. И к делу приставим. Ибо не фиг!
— Вы так уверены? — иронично поднял бровь самый главный начальник.
— Профессия у меня, хотя и страшная, но очень интересная... — уклонился от прямого ответа главный идеолог. Ленка судорожно сглотнула. Она про Ахинеева знает больше нас всех. М-м-да.
— ???
— Опыт строительства СССР... — тот правильно понял невысказанный вопрос, — оставил уникальные навыки переработки в советских людей самого завалящего человеческого материала. Главное никогда не забывать завета дедушки Ленина — "Расстгеливать, как можно больше расстгеливать!" Опять же, в этом мире "справедливость" — только обещают. В церкви и после смерти. Интересно глянуть, как они отреагируют на настоящую? Уже ради одного этого — стоило сюда попасть... И вообще — стоит жить.
— ???
— Если я правильно понял вводные — как раз на поморских кочах, "материал" прибудет самый отборный. Люди, решившиеся совершить невозможное. Вместе с семьями — шагнувшие в неведомое, — он с воодушевление потер руки, — Я в армии много со староверами общался. Что бы вы знали, там, на всех удаленных "точках" — сплошные сектанты. И? Образцовые солдаты! Грамотные, дисциплинированные, работящие, упоротые в достижении поставленной цели. Не пьют, не курят, "по бабам" — не бегают...
— Вот только в бога веруют... — заикнулся было каудильо.
— Где вы здесь увидели бога? — артистично подхватил тему Лев Абрамович, — Тут ад и жиды! Например, я... Товарищ Ахинеев — совершенно правильно расставил акценты. Кстати, в реальной истории, староверы, советскую власть не лицемерно поддерживали. И "большевиков" они финансировали, только треск стоял. И православные храмы, после революции, взрывали — тоже в основном они. Короче, разберемся. Но, кризис взаимного несовпадения морали — у нас всё равно впереди. Пять-семь лет — и бабахнет. Объективно...
— А через двадцать лет?
— Всенепременнейше! Как только детки подрастут — они нам всем дадут жару. Правило без исключений. Вот что с нами будет потом — прогнозировать не решусь. Слишком много неизвестных...
— Умрем, чо... — оптимистично хмыкнула Ленка, — Минздрав гарантирует.
Шутка удалась. Немного посидели, под свист ветра за окнами — размышляя о вечном...
— Что-то ещё не так? — первым подал голос Соколов, — Или разбегаемся спать?
— Да есть тут ещё одна проблема, — отозвалась филологиня, — Будущая империя Цин...
— Так до её провозглашения — ещё лет десять, — удивился каудильо, — Я читал...
— Меньше восьми... — обрадовала его внучка секретного академика, — А пока имеется Поздняя Цзинь. После смерти её основателя Нурхаци в 1626 году — движуху возглавляет его сын Абахай.
— Нам-то что до того? — от наивности вопроса Ленка судорожно втянула в себя воздух.
— Вячеслав Андреевич, вы карту "История освоения Сибири", в актовом зале — видели?
— Ну...
— Вас ни разу не насторожило, что после стремительного "броска на восток", десятки лет, до начала 30-х годов XVII века (!), границей восточных владений Московии — оставался именно Енисей? Практически непреодолимый "естественный водный рубеж"? Это для русских, традиционно, всем возможным путям — предпочитающих реки?
— Как-то никогда не задумывался...
— Уже упомянутый Нурхаци — начал строить свою империю в 1589 году. Уже сорок лет — здесь плещутся отголоски тотальной гражданской войны, бушующей от Кореи до Алтая. Каждый заливной луг, каждый берег любой из рек Восточной Сибири сейчас район активных боевых действий... Пастбища! Воюют отжатые "на севера" роды бурятских племен, некогда подвластные монголам Чингис-хана. Да так лихо, что пытающиеся попасть сюда русские еле успевают отбиваться. Все (!) экспедиции на восточный берег Енисея — в первой трети XVII века сгинули безследно. Читай, поголовно уничтожены. А местные охотники-собиратели — только и способны, что по лесам от конных бурятов прятаться... или водой от них же уплывать... Сами делать лодки и плавать по рекам — буряты пока не умеют.
