Ладно. Надо ещё раз всё обдумать. А то необдуманные шаги могут вынудить... Да, да, покончить жизнь самоубийством. Призрак, насколько Келли знала, стал очень строг. А временами — беспощаден. Если ему доложат, что некая Чамберс не сумела стать своей среди фрегатовцев — он раздумывать не будет. Да и выбор у него небольшой: всего лишь поставить запятую в классической фразе: 'казнить нельзя помиловать'. Шутка-то эта — имперская, человеческая, но ею, спасибо Экстранету и Интернету пользуются не только имперцы-русские, но и люди многих других наций и народностей Земли. Вот так вот...
Подумав об этом, Келли вздохнула, пересела за стол — обычный, небольшой и бестумбовый, но вполне официально считавшийся и являвшийся то ли обеденным, то ли письменным. Пододвинула к себе сумку и достала футляр с настольным инструментроном. Пока фрегат не зашёл на внешний рейд и не лёг в дрейф в выделенном для него участке пристанционного пространства — можно решать. И — нужно готовиться.
Эмили Вонг — Цитадель — расследования
— Короче, Эмили, — редактор отдела криминальной хроники 'Future Content Corporation' неодобрительно посмотрел на сидевшую в кресле женщину. — Передавайте начатые вами расследования младшим коллегам — пусть тоже привыкают работать на износ, без выходных и обедов по полчаса, а сами... — он сделал короткую двухсекундную паузу. — Подчёркиваю, сами займитесь всем, что связано с 'Нормандией'. Если фрегат и его экипаж сумели провернуть такое на Иден-Прайме. То и у меня лично и у моих шефов нет никаких сомнений, что ещё большего в любом смысле этого слова от них следует ожидать с момента входа на внешний рейд Станции. И тем более — тогда, когда часть фрегатовцев окажется на Цитадели. Стыковаться со Станцией они не будут, а вот на челноках организуют переброску — это очень и очень вероятно.
— Я не... — начала было Вонг, но редактор поднял руку — в обычном своём жесте — ладонь на уровне плеча. И журналистка умолкла.
— И пока даже не пытайтесь использовать фрегатовцев в своих интересах, Эмили, — жёстко сказал хозяин кабинета. — Я понимаю, вы считаете, что если на борту два Спектра Совета Цитадели, то фрегатовцам всё позволено. И всё — или почти всё — они могут сделать очень легко. Совет Цитадели, по моим сведениям, пока ещё думает относительно того, оставлять ли Сарену и Найлусу статусы и звания Спектров. И пока что нет никаких данных, свидетельствующих, что то или иное решение уже принято или находится в стадии принятия. Нам нужно знать окончательное решение по этому вопросу. И только тогда будет многое ясно. А пока неясно — не пытайтесь взвалить свои проблемы на нормандовцев. Они могут это неправильно понять. И тогда у нас будут дополнительные сложности. Разнообразные, — редактор строго посмотрел на журналистку. Та опустила взгляд, которым несколько секунд назад сканировала лицо и фигуру собеседника. — О ещё большей проблеме я не буду вам напоминать. Вы — профессионал и понимаете, что не следует делать поспешных шагов, если неясен результат.
— Протеанин, — произнесла Вонг. — Вы хотите, чтобы...
— По той информации, которой я располагаю, — сказал редактор, — фрегатовцы не задержатся на Цитадели надолго. Да, они планируют основать здесь офис — вполне предсказуемое действие. Но, по информации, которую мне недавно передали, там будет пока что размещаться только научная группа. Иными словами, фрегатовцы хотят изучить ситуацию на Цитадели и, соответственно, ситуацию во многих других населённых мирах Пространства Цитадели, воспользовавшись базой на Станции. И — её возможностями. Мне также сообщили, что весь персонал научной группы будет набран на Цитадели. Часть, думаю, что небольшая — приглашена из других населённых миров. В том числе и с Земли. Возможно, будут приглашены учёные с Иден-Прайма.
— Но это тоже может стать предметом моего расследования, редактор, — сказала Вонг.
— Может, — согласился хозяин кабинета. — Но я не зря попросил вас передать все начатые вами расследования молодым коллегам. Дело в том, что я и мои наниматели ждут от вас полномасштабного расследования.
— Вы хотите, чтобы я... Просмотрела ситуацию на Иден-Прайме. Потом — ситуацию, связанную с прибытием фрегатовцев на Станцию. Ситуацию с выбором места под офис. Ситуацию с набором и началом работы научной группы. Ситуацию с направлениями работы этой группы на станции. И — ситуацию, связанную с отлётом фрегата? — спросила Эмили.
— Именно так, — кивнул редактор. — Я в вас в очередной раз не ошибся. Сами понимаете, такое будет очень трудно совмещать с проведением других, непрофильных журналистских расследований. Скажу больше — к этому факту — и к тому, что произошло на Иден-Прайме, и к тому, что фрегатовцы намереваются здесь открыть офис и набрать пока что, подчёркиваю, пока что только научную группу. К этому факту проявляют большой интерес и другие средства массовой информации, — редактор отодвинул клавиатуру настольного инструментрона на несколько сантиметров от края столешницы. — Мало кто из них занимается расследованиями, а сейчас нам нужен ответ на главный вопрос, Эмили: что ждёт Цитадель в результате подготовки к войне со Жнецами. Какова будет судьба очень многих жителей и гостей Цитадели.
— В предвоенный период? — поинтересовалась Вонг.
— Да, именно, — согласился редактор. — В предвоенный период. Потому что, если будет война, то та подготовка, которую уже проводят иден-праймовцы, будет неизбежно осуществляться и здесь. А это — крупные изменения в ряде сфер жизни Станции. И — её обитателей и посетителей. Уверен, что те настроения, которые отмечаются на Иден-Прайме... Мягко говоря, они имеют под собой очень серьёзные основания, Эмили. Если коротко, то война может начаться в любой момент. Как выражается одна знакомая вам скандальная репортёрша, 'Люди должны знать правду. Они имеют на это право'. И вы, с вашим талантом проводить серьёзные профессиональные расследования, здесь — незаменимы, — твёрдо сказал редактор. — Это — не комплимент, Эмили. Это — констатация факта. Пока фрегат идёт к внешнему рейду — у нас есть время подготовиться. Но после того как он встанет на назначенный ему участок рейда — события будут следовать одно за другим. А многие, уверен, будут запараллелены. И нам нельзя будет упустить ни одной детали из доступной для СМИ мозаики.
— И попытаться выйти за рамки доступной мозаики, — сказала Вонг, вставая. — Хорошо, сэр.
— Вот, — редактор открыл ящик стола, достал ридер. — Это вам поможет в составлении плана. Некоторые материалы, — он положил ридер на столешницу и пододвинул по направлению к Вонг. — Возьмите.
— Ладно. — Эмили взяла ридер, покрутила его, спрятала в сумочку.
— Можете идти, — редактор пододвинул к себе клавиатуру, включил экран.
Вонг развернулась на месте с такой скоростью, что едва не сломала один из каблуков, но привыкший к чрезмерной эмоциональности журналистов редактор не обратил на это никакого внимания.
'Как мне заниматься таким масштабным расследованием, имея всего лишь стол и стул в общем зале? Компьютер — понятно, инструментроны — тоже понятно, терминал — ещё более понятно. Но... Он что, хочет, чтобы я вообще погрязла в этом расследовании? — так думала Эмили, шагая по коридору, ведущему к залам, где размещались рабочие места корреспондентов и журналистов. — Он хочет, чтобы я тратила на это расследование не только своё рабочее, но и нерабочее время? А платить он мне будет только за рабочее?'
Войдя в зал, Вонг направилась к своему столу, уселась в жалобно скрипнувшее кресло и взмахнула рукой, привлекая внимание старшего группы журналистов-стажёров.
— Да, мэм, — молодой человек подошёл, остановившись у стола.
— Вот. — Эмили пробежала пальцами по стопке ридеров, вытащила один из середины, придержав стопку сверху другой рукой. — Здесь — информация о проводимых мной расследованиях. Основная. Не вся, — уточнила она. — Направлений немного, но они... Достаточно сложные. Как раз на вашу группу хватит. Берёте — и раскручиваете. Отчёт мне — ежедневно вечером. Если будут сложности — ты докладываешь мне обо всех сразу. Я буду занята одним масштабным, — её губы тронула усмешка, — расследованием. Мне его поручил редактор. И я должна уделить этому расследованию максимум времени. Вы хотели самостоятельной работы, — Вонг подала ридер собеседнику. — Она — ваша. Идите и устройте совет. Сами. Сами, — повторила она, включая последовательно виртуальные клавиатуры компьютера, терминала и настольного инструментрона. — Ты ещё здесь? Давай, распределяйтесь и принимайтесь за работу. Время дорого!
Молодой человек ушёл, но Вонг уже погрузилась в изучение материалов из Экстранета. Надо было составить план и постепенно наполнять его ссылками на профильные материалы, время для изучения которых придёт позже.
Первый пункт — Иден-Прайм, второй — перелёт от Иден-Прайма к Цитадели, третий — Цитадель. Самый простой — это пункт о перелёте. Надо будет поговорить с диспетчерами, штурманами и наблюдателями, это просто и не займёт много времени. Изложить связно основные события, создать картинку курса перелёта, обозначить ключевые точки, связать с хронологией. Всё это можно будет сделать на основе данных, предоставленных специалистами. Главное — графика, придётся попросить виртинженеров поработать. Здесь особо напрягаться не надо будет — картинка простая. Первый пункт об Иден-Прайме... Здесь придётся давать ретроспективу. Страшно признать, но — полную, потому что частичной — не обойдёшься. Надо будет связаться с корреспондентскими пунктами на Идене. Посмотреть, что они могут дать. Даже если это и было представлено зрителям, можно будет переделать, по-иному расставить акценты. Съёмки всё равно не игровые, а документальные, так что особо возникать по поводу авторских прав никто не будет. Ретроспектива есть ретроспектива, здесь ничего уже из 'основы' не исправить. А взгляды на происшедшее... могут быть очень, очень разными.
Расследование? Будет редактору расследование. Масштабное и полное? Будет и масштабное и полное. Всё же хорошо, что в ближайшую декаду-две не надо будет пытаться совместить несовместимое — можно будет спокойно заниматься единственным проектом.
Вонг просматривала информацию на экранах, набирала на клавиатурах новые и новые команды, оценивала изменения в 'кадрах' и 'картинках'. Может быть, редактор и на этот раз не требует от неё невозможного? Всего лишь внимательно посмотреть на интересную и сложную ситуацию, которую точно не 'зевнут' другие СМИ Цитадели? Он же не требует от Эмили гнаться за новостями? И, к примеру, уже сейчас дневать и ночевать рядом с Кольцом, ожидая, когда на причалы придут первые челноки с 'Нормандии'? С этой задачей прекрасно справятся другие корреспонденты, для которых новости — самый важный и самый нужный хлеб.
Редактор, возможно, прав. Надо удовлетворять самые разные запросы: для кого-то из цитадельцев важны новости и он не желает вникать в детали. А для кого-то эти детали очень и очень важны, потому он не интересуется 'осколками'.
Проработав до позднего вечера за экранами и клавиатурами, Вонг собрала в сумочку ридеры с накопленной информацией, выключила технику и встала, подавив вздох. По меньшей мере, теперь у неё был хотя бы план, а остальное... Остальное она может додумать и у себя дома. Чем ей ещё заниматься-то? Женщина она одинокая, в постоянном мужском внимании не нуждается: надо будет, она его добудет, а это расследование. И в самом деле-то, ведь оно связано с протеанином. А цитадельцы такой факт не пропустят, потребуют и деталей и общей картины. Их без расследования, без обращения к прошлому, к взаимосвязям — не показать.
Выйдя из здания редакции, Вонг привычно огляделась по сторонам. Сколько раз она видела эту картину? Десятки и сотни. Ничего особо не изменилось. Есть отдельные новые нотки в общей симфонии. Главное, что этих ноток будет больше, когда фрегат приблизится к Цитадели. Тогда действительно придётся уделить особое внимание сбору самой актуальной, детальной, в полном смысле новостной информации. И — постараться уяснить и эту информацию, и внутренние взаимосвязи с оставшимися в прошлом фактами и событиями. Можно будет очень осторожно и обоснованно сделать предположения. А то и прогнозы.
Эмили любила ходить пешком. Может, имперцы-земляне и правду говорили, что 'волка ноги кормят', но пока что это было действительно так. Не научишься быстро и много ходить — будешь всюду опаздывать. Техника может подвести в любой момент, а вот ноги... Редко когда подводят они.
Не чувствуется пока старость. Так, отдельные намёки, уколы. А, в общем и целом, средний возраст есть средний возраст. Внешне-то она выглядит молодо, потому что старается держать себя в хорошей физической форме. Самой-то очевидно, что первая половина жизни очень скоро будет пройдена. А там... там будет неспешное, неохотное продвижение к старости. Пока можно, надо будет трепыхаться. Социальная пенсия маленькая, а кушать хочется много и всякого-разного вкусного и полезного.
Войдя в квартиру, Вонг заперла дверь, не зажигая свет в прихожей, переоделась. Прошла в комнаты, включила настольную лампу. Мягкое кресло — хорошо. Есть возможность расслабиться и подумать.
Если подумать более глубоко, то... Какая социальная пенсия? Тут, к сожалению, надо постоянно помнить о том, что Жнецы раз за разом побеждали, а разумные органики — раз за разом проигрывали. Со всеми вытекающими последствиями. И сейчас... Ей ли, привыкшей 'копать' много, долго, а главное глубоко, не ясно, что здесь, на Цитадели, собрался совершенно небоеспособный 'контингент'. И это ещё очень мягко и дипломатично сказано.
Нормандовцы... Да, известно, что, во-первых, они планируют открыть на Цитадели офис. А, во-вторых — на базе этого офиса организовать и заставить работать некую научную группу. Обе 'новости' проверены и перепроверены. Конечно, фрегатовцы могут взбрыкнуть и переменить планы. Но... У них тоже нет особого выбора: если стоянка корабля у Станции не будет слишком длительной, то рано или поздно и офис, и научная группа окажутся предоставлены сами себе.
'Старо... Старо... По-старому, мыслишь, Эмили, — укорила себя Вонг. — Считаешь, что два турианца-Спектра, матриарх-азари — религиозный лидер расы, Шепард, по слухам обретший внегалактические возможности и способности, наконец — протеанин, который, в общем-то и не обязан быть непременно одним-единственным выжившим представителем Старшей Расы — такой ансамбль на 'Нормандии' собрался просто так, 'чайку попить'? Нет и нет. Такой ансамбль — вещь о-о-очень долгоиграющая, Эмили. Если даже они ни одного из 'своих' не оставляют на Цитадели и даже научную группу и первичный персонал офиса набирают из числа 'внешних', то это совсем не значит, что они отпускают ситуацию на волю случая. Вспомни, хотя бы, сколько ты получала прямых, а сколько — косвенных свидетельств того, что протеанин на огромном расстоянии — вполне космическом — держит за горло воротил теневого оборота протеанских артефактов. И ведь влияние этого жукоподобного только растёт. В том числе и потому, что ему помогают. И не только взрослые люди, но и дети. Да, да, Эмили. Та самая 'четвёрка', на которую теперь уже, всего через несколько суток после ухода фрегата-прототипа с орбиты Иден-Прайма, начинают не только надеяться, но и молиться. Дети, Эмили! Дети! Подростки! Можешь, конечно, возопить: 'куда катится этот мир?!', но от этого вопля не будет никакого толка. Если протеанин держит Иден 'под колпаком', а по ряду данных это именно так, то так же, даже в биллионах километров от Станции он может держать и Цитадель. Нет никаких данных о том, что это он не сможет сделать. Ни-ка-ких, Эмили. Ты это должна понять глубоко, полно и точно для того, чтобы это могли понять многие другие разумные органики. Независимо от пола, возраста и расы. Независимо ни от чего. Потому что если не поймут именно так — глубоко и полно, а также точно — Цитадель в очередной раз будет превращена в кладбище и попросту зачищена, как и подавляющее большинство освоенных разумными органиками и заселённых миров. Жнецы могут победить. Мо-гут, Эмили! Если разумные органики кое-что быстренько и полненько не поймут, не осознают и не затрепыхаются на порядки интенсивнее — Жнецы победят. Не напрягаясь. Редактор твой видит далеко не всё. Но он, по меньшей мере, не ошибается в главном. Да, возможно, что фрегатовцы не согласятся формально возглавить рождённое на Идене Галактическое Сопротивление. Которое продолжает формироваться, совершенствоваться и укрепляться. У нормандовцев и без того хватает проблем. Проблем, Эмили, всегда хватает. Иначе ты осталась бы без работы очень быстро и очень надолго. Твой хлеб — это те самые проблемы. Твоя работа — расследовать эти проблемы — как поодиночке, так и в комплексе. Ты любишь видеть детали и взаимосвязи между ними? Ты любишь понимать эти взаимосвязи? Так действуй! Не тормози, а действуй!'
