A Second Chance часть 9

Стерджис кивнул.

— Да, плащи — хорошая идея.

Все, казалось, кивнули в знак согласия.

Тед поднял волшебную палочку.

— Мы можем вернуться к этой Мелюзине... Прости, Зи, я не понимаю разницы между Мелюзиной и Мерперсоном?

Зи улыбнулся.

— Нет, конечно, нет, Тед. Это просто французский термин, обозначающий мужчину, обычно относящийся только к женщинам, но они используют это слово для обозначения всех полов. Мифология гласит, что сама Мелюзина на самом деле была дочерью феи Прессин и короля Элинаса из Олбани, ныне Шотландии. Она заставила короля пообещать, что он никогда не будет смотреть на нее в ванне, а когда он нарушил эту клятву, она забрала его дочерей на Авалон за его предательство. Ведь если бы он увидел ее в воде, то узнал бы, кто она на самом деле. В честь нее французские русалки называют себя мелюзинами. Я надеялась поговорить с ними о группе "Водные защитники", над созданием которой работает Министерство. К сожалению, мне так и не удалось встретиться с ними.

Тед кивнул.

— Но ты знаешь кто верит, что одна из этих Мелюзин — Провидица?

— Мы так думаем, — сказал ему Зи. — Именно такое впечатление мой партнер произвел на Сириуса. Он мог просто охотиться за известными Провидцами в попытке узнать пророчество; выяснить, кем был тот Провидец, который произнес эти слова.

— Мы очень мало знаем о его планах. Он собрал своих последователей, он завербовал великанов и дементоров. Мы знаем, что на его стороне были оборотни и вампиры. Мы должны предположить, что это еще не все. Но, в конечном счете, чего хочет Волдеморт? — Сириус обратился к присутствующим. — Кто-нибудь действительно знает?

— Уважения, — тихо сказал Дамблдор. — Он хочет уважения. Он хочет почтения. И больше всего он хочет признания. Он считает себя бессмертным, самым могущественным волшебником из когда-либо живших.

— Это не так, — тихо сказал Ремус. — Он боится тебя, Альбус.

Дамблдор улыбнулся.

— Ты слишком высокого мнения обо мне, Ремус. Лорд Волдеморт не боится меня. Он не доверяет мне, потому что я видел его слабости. Я знал его ребенком еще до того, как он узнал о своем будущем. Это беспокоит его.

— Дело не только в этом, — сказала Гестия Джонс. — Все знают, что именно ты победил Гриндевальда, и если кто-то и мог победить второго темного волшебника, то это был бы ты. Он должен видеть в тебе угрозу.

— Я уже старик, и моя победа над Гриндевальдом произошла полвека назад. Лорд Волдеморт гораздо опаснее, чем когда-либо был Геллерт, и никогда не мог бы быть.

Макгонагалл положила руку на плечо Дамблдора, слегка сжав его.

— Мы не просим тебя ввязываться в этот бой, Альбус. Но мы используем тебя как часть нашей защиты. Что бы вы ни говорили, Ремус и Гестия правы, он боится вас — то ли из-за вашей силы, то ли из-за вашего общего прошлого — он знает, что вы представляете угрозу для него и для того, что он отстаивает.

— И я думаю, что он тоже начинает воспринимать Гарри как волшебника, — сказал Сириус. — Гарри могущественный. Утверждать обратное было бы ложью. Но он еще и пятнадцатилетний волшебник. Я знаю, о чем вы все думаете, пятнадцатилетний мальчик — это еще ребенок, но вспомните, что вы делали в пятнадцать лет. В возрасте Гарри я уже стал анимагом, потерял девственность и подвергался пыткам. В пятнадцать лет Волдеморт уже убивал. Как бы нам ни нравилось слово "ребенок", пятнадцати лет более чем достаточно, чтобы считаться серьезной угрозой. Гарри столкнулся с ним в июне и по чистой случайности избежал смерти. В следующий раз Волдеморт попытается убить его, и я планирую сделать все, что в моих силах, чтобы этого не произошло.

— В газете его назвали Избранным, — сказала Эммелин из угла. — Это правда?

— Да, если мир захочет в это поверить. Блядь, это может даже сыграть нам на руку; заставить Волдеморта еще больше бояться того, что представляет собой Гарри, — сказал Сириус.

Все, казалось, на мгновение задумались над этим.

Молли медленно вздохнула.

— Тем временем, мы с Андромедой разработаем расписание. Если все желающие, пожалуйста, сообщат нам, когда они смогут заступить на дежурство, мы сможем приступить к работе.

Все согласно зашептались.

Тонкс наклонилась, чтобы поцеловать мужа в щеку.

— В пророчестве не говорится о том, что Гарри — Избранный, "тот, у кого есть сила победить Темного лорда", и если это не избранный, то я не знаю, что это такое.

Ремус кивнул.

— Возможно, но сейчас у нас есть другие поводы для беспокойства.

— Два из них, — сказала Тонкс.

Зи уставился на них на мгновение.

— Не могли бы вы двое задержаться чуть позже, чтобы обсудить это?

Ремус кивнул.

Собравшиеся быстро начали расходиться, за исключением Билла, Флер, Грюма, Макгонагалл, Дамблдора и остальных четверых.

Сириус улыбнулся.

— Флер, нам нужно поговорить с Биллом о чем-то наедине?

Флер кивнула и встала.

— Да, да, я такая одинокая.

— Не стоит извиняться, — с улыбкой сказал Сириус. — Кричер принесет тебе еще чашку чая. Мы собираемся перейти в кабинет, можешь свободно бродить по дому, если хочешь.

Флер улыбнулась.

— Спасибо.

Как только все разместились в кабинете, Сириус запер и запечатал за ними дверь, наложив заглушающие чары. Он улыбнулся Биллу.

— Итак, французская девушка, да?

Билл прикусил губу и пожал плечами.

— Я помогаю ей подтянуть английский, а она в ответ немного учит меня французскому.

Сириус многозначительно пошевелил бровями.

— Чему она тебя учит? Хочешь посидеть со мной?

Билл закатил глаза, на его лице появилась хитрая усмешка.

— Отвали, Блэк.

Ремус прочистил горло.

— Если ты закончил, Бродяга, мы бы хотели обсудить крестражи.

Сириус кивнул и прошел в переднюю часть класса, а Билл занял свое место.

— Гарри, Ремус и я уничтожили еще один проект этим летом. Если вы помните, Альбус сказал нам, что, по его мнению, Волдеморт случайно поместил крестраж внутрь Гарри в ту ночь, когда пытался убить его, когда он был ребенком. К сожалению, это было правдой. Целитель Александр Папаконстантину, хорошо известный нейрохирург в Афинах, прооперировал Гарри этим летом, и опухоль была благополучно удалена.

Зи вкратце описала процедуру и то, что произошло; объяснила, как они заперли его в коробке из-под сигар, где Гарри позже собственноручно уничтожил его с помощью Меча Гриффиндора.

— Что означает, что осталось двое, — хрипло сказал Муди, не отрывая глаз от списка на стене.

Сириус кивнул.

— Гарри узнал о том, что Нагини была одной из них, когда в июне столкнулся лицом к лицу с Волдемортом на кладбище. Она — удав, и, похоже, она каким-то образом важна для Волдеморта. Насколько мы понимаем, она могла общаться с ним, когда он содержал рептилий в Албании. Петтигрю подтвердил, что она даже доилась для него и заботилась о нем, прежде чем его поместили в тело ребенка. Она почти как фамильяр. Она никогда не отходит от него без приказа, а поскольку он умеет разговаривать на парселмуте, он общается с ней. У нас не будет возможности вытащить ее оттуда в целости и сохранности до самого конца.

Муди кивнул.

— Остается диадема.

Ремус постучал пальцами по столу рядом с собой.

— Это то, что мы считаем следующим крестражем. Она была утеряна на протяжении веков. Диадема когда-то принадлежала Ровене Рейвенкло. Мы узнали, что диадема на самом деле не была утеряна, как утверждалось, а украдена дочерью Ровены Хеленой. Это призрак, известный как Серая леди, который живет в Хогвартсе. По-видимому, она спрятала диадему в дупле дерева в темном лесу в Албании.

Билл удивленно приподнял бровь. — Так вот откуда ты знаешь, кто это нашел?

— Мы так думаем, — сказала Тонкс. — Мы уже знаем, что он был очень умным ребенком и изо всех сил старался узнать все, что попадалось ему под руку. Мы думаем, что он вычленил его местоположение из призрака Хелены Рэйвенкло, а затем отправился на его поиски в Албанию. Согласно хронологии, которую нам помог составить Дамблдор, мы думаем, что он спрятал диадему в Хогвартсе, когда вернулся в 67-м году, чтобы попроситься на должность преподавателя защиты от темных искусств.

— Вы думаете, что она находится внутри школы? — Удивленно спросил Билл.

— Мы почти уверены в этом, — сказал им Ремус. — Мы пытались сузить круг наших поисков, но школа огромная, не говоря уже о магической составляющей. Повсюду есть потайные комнаты, и, как мы узнали несколько лет назад, обнаружив Тайную комнату, там могут быть даже комнаты, о существовании которых мы пока не подозреваем.

— И как ты собираешься его найти? — спросил Муди.

Сириус почесал подбородок.

— Ремус, Минни и Альбус по очереди занимаются поисками, когда могут, но, в конечном счете, мы просим Гарри и его друзей заняться именно этим, — кивнул Билл. — Они его долго искали? — спросил он.

— Не агрессивно, но я знаю, что Гарри делает все, что в его силах, и я сказал ему, чтобы он попросил своих друзей помочь ему в поисках. Мы должны найти это. Сила Волдеморта растет так же быстро, как и его армия. Мы все еще не знаем, что он планирует сделать, и если мы сможем вычеркнуть еще одну часть души из этого списка, мы станем на шаг ближе к тому, чтобы остановить его навсегда, — сказал им Сириус.

Грюм уставился на список. — Ты проделал невероятную работу, Блэк. Ты сам уничтожил двоих из них, а Поттер уничтожил троих. Я думаю, что информировать его об этом — разумная идея, но я не уверен, что согласен с тем, чтобы привлечь к делу его друзей.

— Я знаю, что это рискованно, Шизо Глаз, — осторожно сказал Сириус. — Но Гарри доверяет им. Они никогда не давали ему повода не доверять им, а доверие к друзьям — одна из самых важных составляющих дружбы, особенно в его возрасте. Он рассчитывает на них, а они рассчитывают на него. Все шестеро умны, находчивы и храбры. Я думаю, с нашей стороны было бы глупо не дать им шанса.

Муди кивнул.

— Я доверяю тебе, Блэк. Ты знаешь Гарри лучше, чем кто-либо другой, и если ты считаешь, что пригласить этих детей в команду — хорошая идея, я на твоей стороне.

Сириус улыбнулся.

— Я знаю своего сына и его друзей, Аластор, и поверь мне, если кто-то и найдет эту диадему, то только они.

Ремус не отрывал глаз от списка, пока говорил.

— Согласен.

И он знал, что эти слова были правдой.

* * *

Когда Гарри шагнул в отверстие для портрета, волна шума, которая его встретила, заставила его широко улыбнуться. Его хлопнули по спине в знак поздравления, когда его втащили внутрь. Фред схватил его и подтащил к камину, где сидел Джордж.

— Гарри, садись!

Гарри с опаской уставился на них. Казалось, они не возражали, когда он целовал Джинни на поле, но теперь он не был в этом уверен.

— Фред, Джордж, — непринужденно произнес он.

Фред широко улыбнулся.

— Итак, как долго вы встречаетесь с нашей сестрой?

Он только уставился на них.

— Не уверен, что она одобрит ваши вопросы.

Джордж приподнял бровь.

— Это не совсем тот ответ, который мы искали.

Гарри пожал плечами с легкой улыбкой на губах.

— Ты знаешь, как много она для меня значит. Не думаю, что все остальное тебя касается.

— Ты это слышишь, Джордж? — Спросил Фред, глядя на своего близнеца широко раскрытыми глазами.

Он почувствовал ее запах еще до того, как увидел, и от ощущения ее руки на своем плече по его телу пробежали мурашки. Она присела на подлокотник кресла.

— Гарри, мои братья ведь не доставляют тебе хлопот, правда?

— Мы бы никогда, — сказал Фред с издевкой в голосе.

Джордж ухмыльнулся.

— Просто хочу убедиться, что наш Гарри хорошо к тебе относится, Невра, вот и все.

Джинни лишь приподняла бровь.

— Это моя жизнь, а не твоя. Проваливай.

Они оба поцеловали ее в щеку, прежде чем поспешить прочь, и Джинни присела на подлокотник кресла рядом с ним.

— Привет, — сказал он, улыбаясь ей.

— Привет, — сказала она в ответ, не сводя с него глаз.

Гарри почувствовал ее нерешительность. Он привык к тому, что она чувствовала себя комфортно рядом с ним. Она бы ни секунды не колебалась, прежде чем сесть рядом с ним, но сейчас он увидел вопрос в ее глазах. Он чуть подвинулся, и она опустилась на стул рядом с ним, улыбнувшись, когда он обнял ее за плечи.

— Тебе не кажется странным?

Джинни покачала головой, не сводя с него глаз.

— Нет, это кажется правильным, и это меня немного пугает.

Гарри поцеловал ее в щеку.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду.

Джинни переплела свои пальцы с его, широко улыбаясь.

— Мы поговорим об этом завтра?

Он кивнул.

— Да, сегодня мы празднуем вместе с нашей командой.

— Гарри!

Они оба обернулись, когда Невилл, сияя, поспешил к ним.

— Отличная игра, вы двое! — радостно воскликнул он. — И, честно говоря, ему давно пора было сказать тебе об этом, Джинни. Он ужасно тоскует.

— Нет, — мрачно ответил Гарри.

Джинни ухмыльнулась ему.

— Забавно, потому что Тонкс и Сириус сказали то же самое.

Гарри предпочел проигнорировать это.

— О, смотрите, кто-то попросил домашних эльфов принести еду.

Он потянул Джинни за собой, заставив ее рассмеяться, и сам широко улыбнулся от этого звука. Он подумал, что это действительно было правильно, и, как бы ни пугала его эта мысль, это было правильно, и он подумал, что никогда еще не был так счастлив.

* * *

Гермиона сидела у камина, наблюдая, как Гарри и Джинни, смеясь, наполняют свои тарелки едой. Она была лишь слегка удивлена, когда Гарри поцеловал ее на поле, но она знала, что Джинни была удивлена больше, чем показала. Она считала, что они созданы друг для друга, и в этом был смысл.

Она услышала голос Рона и обернулась в поисках высокого, долговязого рыжеволосого парня. Ей стало интересно, что он думает о том, что его лучший друг встречается со своей сестрой. Он разговаривал с двумя первокурсниками, читая им лекцию о чем-то, и это заставило ее улыбнуться. Было приятно видеть, что Рон серьезно относится к своей работе старосты. Она не была уверена, что он так и поступит. Но, наблюдая за ним, она улыбнулась произошедшим в нем переменам. За этот год он сильно повзрослел, и в некоторых отношениях даже в лучшую сторону. Она уже не раз ловила себя на том, что пялится на его зад, и это ее немного смущало.

Все лето он писал ей замечательные письма. Они говорили обо всем на свете. Рон рассказал ей о том, чем занимается его семья, и задал ей вопросы о ее пребывании в Германии. Она рассказывала ему о себе, своих родителях и своей поездке, а также о новостях, которыми Дези делилась с ней из Болгарии. Сестра Виктора по-прежнему писала ей каждые несколько недель. С каждым письмом ее английский становился все лучше и лучше, и Гермиона гордилась ею. Ей нравилось переписываться с девочкой, узнавать о том, как обстоят дела в семье. У Иглики даже появился парень, и Дези не терпелось подразнить ее по этому поводу. Рон разделял ее веселье.

И он дарил ей самые лучшие объятия.

С Гарри объятия были теплыми, манящими, заботливыми, и она чувствовала себя такой любимой. С Роном она чувствовала все это, но когда он прижимал ее к себе, у нее также возникало желание быть ближе к нему. Когда он обнял ее, ей показалось, что она погрузилась в это гигантское кресло. Она едва доставала ему до сердца, так как его рост в последнее время превысил сто восемьдесят восемь сантиметров, но когда он обнял ее, она почувствовала себя в безопасности. Он был стойким, подумала она.