— И при этом Салли нравится, как ты пахнешь?! — скептически уточнил Кайл, покусывая кончик карандаша.
— Спенсеры веками берегли чистоту крови по древним законам. А ещё они сумели сохранить часть знаний, которые так отстаивали последователи Архонтов. После того, что мне успел рассказать Салли, я окончательно убедился, что наши предки были гораздо более развиты, чем считается официально, а во времена Великого Холода изрядная часть этих знаний, технологий и умений была утеряна. Ты знаешь, из-за чего убивали последних адептов Архонтов, когда грянула первая инквизиция?
— Ты и это узнал? — замер Дуглас, не донеся до рта кусочек копчёной рыбы, положенный на ломтик хлеба.
— Да. Архонты проповедовали изначальное равенство всех трёх типов, и каждый из первопредков символизировал одну из сторон человека. Адам — это сила, Рослин — разум, а Иво — душа, и эти три начала постоянно перемешиваются в потомках. Только тогда, когда все эти три составляющие приведены в гармонию, возможны полноценная жизнь и развитие. Первоначальное учение было на редкость разумным, но было кем-то, возможно, что самым первым Патриархом, искажено так, что теперь эта ложь губит нас из поколение в поколение.
— Так, давай-ка с самого начала. — Кайл открыл чистую страницу. — В чём Патриархи конкретно наврали?
Салли переглянулся с Тобиасом и начал говорить, озвучивая то, к чему они с Тобиасом уже пришли, обсуждая тайные рассказы Орри. Говорил он долго, видя, как ошарашенно вытягиваются лица его новых друзей, а у Рейгана загораются глаза. Время от времени Тобиас что-то комментировал, и на гостей это производило сильное впечатление.
— ...Таким образом все странности и достижения Спенсеров более чем объяснимы, — закончил Тобиас, продолжая обнимать мужа. — Их потомки неспроста прославили себя в веках. Сколько раз самые богатые и знатные фамилии предлагали им выгодные партии, но Спенсеры отказывались. Я слышал только о двух случаях, когда дети родовитых входили в их семью, но оба они были официально признанными бастардами. То есть, выходит, их кровь была чище. Ведь аристократы и нувориши заключают браки исключительно по расчёту, игнорируя мнение своих детей. В результате рождались ослабленные дети со скверной наследственностью, а то и не рождались вовсе — господин Орри говорил Салли, что если кровь родителей друг другу не подходит, то зачатие может и не произойти, как и просто случиться выкидыш, а то и сам омега умирает во время беременности.
Донован всё больше хмурился, а потом взглянул на Рейгана.
— А что господин Орри говорил про таких, как наш Рейган?
— Он называл их Двуликими, — ответил Салли. — Двуликим не просто так дана возможность не только рожать детей самим, но и зачинать их другим омегам — они несут в себе хорошую кровь, которая должна разбавлять грязную, чтобы она не прогнила совсем. Ещё чистыми рождаются не только дети Двуликих от омег, но и дети Истинных.
— А что значит "Истинные"? — торопливо строча в блокноте, спросил журналист.
— Это когда альфа встречает такого омегу, после которого он уже не хочет других. В официальных Заветах это называют Печатью Рифея. Флоренс нарочно так сделал, чтобы от таких пар родилось как можно больше детей с чистой кровью. Дети Истинных соединяют в себе всё самое лучшее, что есть в родителях, и несут это дальше, передавая своим детям.
— Так это не болезнь и не проклятие Деймоса?!! — ахнул Донован.
— Да, — кивнул Тобиас. — И наши предки до Великого Холода это хорошо знали. Но когда случилась природная катастрофа, то взявшими в руки власть Патриархами были сняты все прежние запреты. Я так понял, что инициатором этого бардака стали именно Данелии, служители культа Адама, раз во главе всего были поставлены альфы. Октус Данелий, которого позже объявили первым Патриархом, собрал вокруг себя самых отчаявшихся, и началась мясорубка. Ведь тогда остро встал вопрос выживания, за земли, на которых ещё можно кормиться, вспыхивали войны, сталкивались амбиции и простые желания. Архонты, которые пытались сплотить людей перед лицом голода с помощью знания и здравого смысла, стали врагами. Позднее из них вылепили особо упорных еретиков, приписывая их благополучие дарам Деймоса и его демонов. И это вместо того, чтобы подтянуть пояса или уйти южнее, где могло быть теплее, и переждать, как это сделали некоторые.
— Так они же потом погибли. Разве нет? — спросил Франческо.
— Я подозреваю, что кто-то всё же выжил и стал частью прародителей империи Альхейн, раз во время воины эту страну начали описывать как Империю Зла. Если я прав, то Патриархи совершили роковую ошибку, разрушив триединство начал. Если бы они этого не сделали, то мы, сохранив себя чистыми, легко смогли бы отбить захваченные соседями земли — заражённые гнилой кровью народы не смогли бы оказать достойного сопротивления.
— Боги милостивые... — только и смог сказать Дуглас. — Получается, что лично мы и наши предки не настолько заражены грязью, раз от нас хорошо пахнет?
— Не только. — Салли потянулся к тарелкам — успел почувствовать, что проголодался — и Тобиас сам придвинул к нему пару поближе. — Спасибо, дорогой. — Салли благодарно поцеловал своего бету, взял пару кружков колбасы и начал сооружать себе бутерброд. На них смотрели во все глаза. — Чистота запаха говорит не только о чистой крови, но и о чистой душе. Например, когда вы злитесь, то я чувствую гарь, и чем сильнее гнев и ярость, тем этот смрад сильнее. А когда кто-то в хорошем настроении, искренно проявляет лучшие свои качества, то его запах становится легче, чище. Например, дядя Тобиаса, Декстер Оттис, мне всегда был симпатичен — от него не так плохо пахло, а на то, что примешивалось, я просто внимания не обращал. Он всегда разговаривал с нами очень учтиво, пусть и мог уронить скабрезное словцо, но рядом с ним мне лучше дышалось. Особенно, если вокруг полно других вонючек. И так с самыми разными проявлениями чувств. Иногда я даже могу сказать, когда человек лжёт. Я не могу этого объяснить, но я так чувствую.
— Я тоже часто чую гарь, когда попадаю в самую гущу разборок, — поддакнул Рейган. — А когда всё проходит, то дышится легче.
— И тебе нравится, как мы пахнем? — подытожил Кайл.
— Да, вы очень приятно пахнете, — кивнул Салли и без стеснения отхватил сразу треть бутерброда. — Наверно, ваши предки сумели очиститься, инстинктивно следуя законам Флоренса, и вы просто хорошие люди — это сразу видно.
— А твои родители не Истинные? — уточнил Донован.
— Нет, папу отдавали замуж против его воли. — Салли не без труда проглотил разжёванный кусок — воспоминания о несчастном Орри всегда отдавались болью в сердце, как и его прощальный взгляд. — Официально считается, что Кристо выплатили все долги нашей семьи, и за это папу выдали замуж за моего отца, но мы с Тобиасом считаем, что это ложь. Тем более, что перед этим папа встретил своего Истинного. Его звали Сет, и он был простым рыбаком. Папа рассказывал, как он был счастлив, как его тянуло к Сету чуть ли не с первой встречи. Но традиции нашей семьи не слишком одобряли ранние связи — зачинать детей лучше всего тогда, когда омеге исполнится семнадцать лет.
— Ну да, — кивнул Франческо. — Мы с Доном выяснили, что именно с этого возраста беременность протекает наиболее спокойно и с рождением детей меньше всего сложностей. И дети рождаются более здоровые.
— Папа уже начал мечтать, как он и Сет поженятся, но тут что-то случилось, их разлучили, потом в усадьбе случился пожар, мои дедушки погибли, как и немногая прислуга, а потом папу, который уцелел, отдали замуж. Якобы он в это время гостил у будущего мужа. Старшие братья папы погибли ещё до того.
— Сколько твоему папе лет было? — поинтересовался Кайл, не прекращая строчить в блокноте.
— Пятнадцать. А уже в шестнадцать он родил Дориана, моего старшего брата-альфу.
— И что Дориан?
— До семи лет он слишком часто болел для "волчонка", был очень слабым, и папа лечил его настоями и мазями из трав. Потом родился Симон, и он поначалу очень плохо усваивал грамоту. Его первые учителя были очень недовольны и даже думали, что он слабоумный. Папа говорил, что отец был просто в ярости! Папа сам Симона учил, и к школе Симон был готов, пусть и чуть позже, чем надо.
— А с тобой особых проблем не было?
— Нет. Я редко болел, всё, чему меня учил папа, давалось довольно легко... только с иностранными языками было плохо.
— А чему тебя папа учил?
— Грамоте и счёту, шить, вышивать, учил каллиграфии, верховой езде... и часто рассказывал такое, что не было похоже на церковные проповеди. Ещё он рассказывал мне о моих предках, а потом просил никому не говорить то, что он мне рассказывает. Я теперь так понимаю, что он пытался передать мне знания древних, сохранившиеся в нашей семье. Только после того, как я встретил Тобиаса, он начал говорить так, что я быстро понял, что это всё правда.
— И как он тебе это рассказывал?
— В виде сказок с продолжениями, при этом часто подмигивал, на что-то намекая. Песни пел, загадки загадывал.
— А про тех детей-бастардов, которых упоминал Тоби, говорил?
Салли нахмурился, вспоминая.
— Были две сказки... В одной он рассказывал про двух Истинных — один, альфа, был из семьи Барсуков, а второй, омега, из семьи Чистого Ручья.
— Барсук? Он изображён на фамильном гербе клана Рольф, последние потомки которого были убиты в самом начале Революции Омег!.. — воскликнул Франческо.
— ...и именно оттуда был альфа, ставший исключением, — кивнул Тобиас. — Именно тогда о Спенсерах заговорили как об отдельном роде. Сын главы клана Рольф не смог дождаться от супруга детей и с благословения семьи заделал ребёнка на стороне. Родился альфа по имени...
— ...Сайлас, — подхватил Салли. — Он рос в замке отца, который запретил ему видеться с папой, но тот сумел пробраться в замок и тайно, под видом простого слуги, виделся с Сайласом, заботился о нём. Когда Сайлас вырос и вышел в свет, то на одном из балов встретил омегу по имени Рикки. Встретив его, Сайлас перестал обращать внимание на других омег, но его отец уже планировал свадьбу с другим кланом. Сайлас вместе с папой сбежал из дома, пришёл к родителям Рикки, и те приняли его, признав Истинного Рикки. Они поженились, у них были дети.
— Это случилось почти сразу после завершения Эпохи Регентства, и тогда случился большой скандал, — качнул головой Тобиас. — Об этом происшествии было упомянуто в хрониках того времени. Когда выяснилось, что Сайлас исчез буквально накануне свадьбы, сватья из клана Мара потребовали возмещения ущерба — брачный договор уже был подписан. Сайласа разыскали и даже смогли насильно увезти, чтобы он выполнил свой долг перед семьёй...
— ...но Рикки последовал за ним, — подхватил Салли. — Он уже носил под сердцем первенца, и всё же сумел освободить мужа. После этого Барсуки отказались от Сайласа.
— А второй? — От спешки и волнения Кайл едва не сломал карандаш.
— Вторым был омега, — ответил Тобиас. — Он тоже был бастардом, но его отец был разочарован — ждал сына-альфу. А чтобы мальчика не использовали, чтобы прибрать к рукам часть семейного богатства, посадил беднягу под замок, и он мало кого видел кроме воспитателя, нескольких слуг и стражи. Когда мальчику исполнилось пятнадцать, его вывели в свет, чтобы найти достойного мужа, и там он встретил сына Спенсеров. Сами Спенсеры тогда временно попали в опалу, поскольку Аскольд Спенсер на императорском совете взял слово против Первого советника.
— Этого омегу звали Жасмин. — Салли снова потянулся к ближайшей тарелке. — После стольких лет, по сути, затворничества он пришёл в ужас от высшего общества, поскольку впервые попал в место, где было столько неприятных для него людей. Он испугался, убежал из бального зала и наткнулся на альфу по имени...
— ...Генри Спенсер, — закончил Тобиас.
— Да, Генри. Он сумел успокоить Жасмина, они разговорились, и Генри пожалел беднягу. Балы затянулись на несколько дней, и Генри начал тайком навещать Жасмина, чтобы он не чувствовал себя таким одиноким. Нет, ребята, они не были Истинными, но их всё равно потянуло друг к другу, как меня и Тобиаса. Там же случилась их первая ночь, и их застали после сцепки. Генри сумел отбиться и забрать Жасмина с собой.
— Это случилось незадолго до начала серьёзной войны с Альхейном — Спенсерам тогда пришлось без малого на двадцать лет покинуть страну, и они осели в Цехине совсем рядом с границей, — сказал Тобиас. — Похищение Жасмина всколыхнуло высший свет — своим-то не всегда такое спускали. А поскольку Спенсеры отказались возвращать его, то их могли арестовать за похищение и оскорбление. Пришлось бежать за границу, а потом их помиловали, поскольку без командиров-альф из этой семьи было проиграно несколько важных сражений. Единственным сыном Генри и Жасмина стал омега Ливий, а внуками бета Самуил и альфа Эммануил Спенсеры, которые сыграли огромную и очень важную роль в самой долгой и тяжёлой войне с Альхейном. Больше ни один потомок родовитых кланов не вошёл в семью Спенсеров.
— А омеги Спенсеров?
— Омеги нашей семьи всегда считались самыми лучшими, — с гордостью сказал Салли, а Тобиас с улыбкой привлёк его к себе плотнее. — Их несколько раз пытались похищать, но те, кого удавалось украсть, или сбегали или убивали себя, чтобы не допустить осквернения крови семьи. Так поступил и Осгуд Спенсер, и началась Революция Омег.
— Именно поэтому я считаю, что с гибелью Реджинальда Спенсера и его мужа Рэнди что-то нечисто, — сказал Тобиас. — Я сильно сомневаюсь, что при таких мощных и глубоких традициях они могли согласиться на банальную сделку с Кристо. Орри сам не хотел выходить за Арчибальда, и он уже встретил своего Истинного. Я прикинул даты... Вероятно, он пытался умереть, но ему зачали старшего сына во время ближайшей течки, чтобы этого не случилось. И Орри остался жить, привязанный к семье Кристо собственными детьми.
— Но что стало с Сетом? — встревоженно спросил Рейган.
— Подозреваю, что его просто убили, — вздохнул Тобиас. — Орри ещё во время нашего знакомства запретил нам с Салли встречаться — сказал, что тесная связь причиняет боль при разрыве. Могу это объяснить только тем, что он сам это пережил и не хотел, чтобы Салли так же страдал — он мне тогда сказал, что связываться с семьёй Кристо опасно.
— Получается... что последнюю усадьбу Спенсеров могли сжечь за отказ породниться? — Кайл закрыл свой блокнот.
— Это наиболее вероятный исход. Арчибальд, конечно, подпортил кровь Спенсеров, но поколения чистокровных своё дело сделали. Только старшие дети-альфы родились с изъянами, но омега, — Тобиас с нежной улыбкой взглянул на порозовевшего супруга. — остался так же чист, как и его предки. Как тут не поверить, что именно через омег передаётся живая искорка света первого творения?
— Думаю, что на ближайшие вечера нам лучше ничего такого не планировать, — переглянулись близнецы.
— И меня ждите, — кивнул Альвар. — Я просто не имею права такое пропускать!
— И я с вами, — кивнул Рейган.
— И я, — сказал Дуглас. На деле он оказался не настолько суровым, как показался с первого взгляда, слушал очень внимательно, и по глазам было видно, что парню это всё очень интересно. — Я, конечно, не такой учёный, как вы. Я парень конкретный и не люблю философскую заумь, но с заморочками Спенсеров разобраться стоит. Я нутром чую, что это всё правда.
