— Сучка, — бросил ей в спину Захар.
— Захар, — укорил студента Владислав, — не заводись. От глупости даже тумаки не всегда помогают. Просто не обращай внимания.
— Да она меня ещё на кафедре достала! В койке, конечно, огонь, но во всём остальном...
— Меня тоже бесить начала, но не выкидывать же её за борт. Уймись и готовься к посадке.
Первая станция гашения находилась на планете Лонжерон. Почему переселенцы решили назвать свой новый дом именно так, осталось загадкой, но без французов точно не обошлось. Французский язык и сейчас был одним из основных на Лонжероне, несколько городов выстроены по образцу европейских, а столицу, не мудрствуя лукаво, назвали Парижем, в котором стояла копия Эйфелевой башни. Унилингва была единственным языком коммуникации между коренными лонжеронцами, прямыми потомками переселенцев первой волны, национальными диаспорами и приезжими. Лонжерон входил в состав Федерации, под командованием Владислава как-то было несколько местных уроженцев, и воспоминания об этих парнях были подпорчены оттенком снобизма со стороны данных бойцов. Французская часть лонжеронцев сохранила не только родной язык, но и культуру, из-за чего искренне считали себя большими знатоками изысканной кухни, моды и прочего. Что касается самого Владислава, то он считал подобную болтовню пустой бравадой и заумью. Самому ему было глубоко плевать на все эти изыски — человек он был простой и неизбалованный.
Таможню прошли без проблем — всех всего лишь пробили по базе разыскиваемых преступников, формально проверили остальные документы и дали добро. Гектор вполне уверенно посадил "Странник" на втором участке космодрома и пристыковался к порту гашения. Пока Даниэль контролировал процесс на пару с Данилой, и попутно перепроверял свои расчёты, студенты засобирались гулять. Как только гашение завершилось, транспортник перелетел на выделенное ему место.
Владислав заглянул к навигатору и одобрительно кивнул — парень был в полном порядке.
— Ну, что нового?
— Пока без изменений, Владислав Константинович. Если прибудут другие корабли, и нужно будет освободить место, нас предупредят.
Даниэль улыбался. Знакомо — доверчиво и искренне. Значит, всё, и впрямь, хорошо. Ему приятно, когда хвалят.
Владислав смотрел на своего навигатора и думал. Каким Даниэль был раньше? Что будет, когда он полностью придёт в себя и станет таким, каким был? Жалко, ведь все к нему уже привыкать начали. Не хотелось, чтобы славный мальчишка уступил место циничному взрослому.
Даниэль закрыл все "окна" и снова обернулся к капитану.
— Владислав Константинович, — неуверенно спросил он, — а где вы служили?
— В разных местах. Я и против конфедератов повоевать успел и с Альянсом... Нас то и дело куда-то перебрасывали.
— Страшно, наверно, было?
Если бы Владиславу было двадцать лет, он бы наверняка посмеялся над этим вопросом сквозь зубы, но с высоты сорока восьми признаваться было совсем не стыдно.
— Иногда было очень страшно, — вздохнул Владислав, садясь в своё кресло. — Когда боеприпасы на исходе, а придёт подмога или нет — чёрт знает, можно запросто удариться в панику. Иногда так и случалось. Жить-то всем хочется, а у нас ещё и приказ.
— Наверно, командование было очень требовательным.
— Не то слово. Например, когда мы были на Икаре года четыре, наверно, назад, мне сразу сказали: "Приказ должен быть выполнен любой ценой! Не справитесь — трибунал и штрафбат!" Дело было политически важным, и на него бросали самые отборные части.
— Вы были на Икаре? — Даниэль нахмурился, будто пытаясь что-то вспомнить.
— Да, целых два раза. А ты там тоже был?
— Нет. Просто название знакомое.
Неужели?!
— А почему ты вообще спросил?
— Просто интересно, — пожал плечами Даниэль.
Владислав придвинулся ближе к навигатору вместе с креслом и понял, что рыжий его уже не боится. От слова совсем. Он всё так же смотрел на капитана, надеясь на продолжение разговора, и Владислав снова вспомнил маленькую племянницу.
— Что может быть интересного на войне?!
— Разные места, разные люди. — Даниэль набрался смелости и попросил: — Расскажите ещё что-нибудь.
Щенячьи глаза навигатора так смотрели на матёрого военного, что Владислав сам не заметил, как разговорился. Даниэль совсем осмелел и задавал всё новые и новые вопросы, и внезапно выяснилось, что парень отменно разбирается в военном деле. Он назубок знал все виды вооружений, стоящих на балансе не только военного ведомства Федерации, но и конфедератов и Альянса, ориентировался в ТТХ тяжёлой и лёгкой техники, понимал в тактике действий летучих отрядов и штурмовых групп, а так же особенностях разведки. Можно было предположить, что Даниэль когда-то увлекался всем этим в детстве или отрочестве, запоем читал книги и смотрел фильмы, однако один момент плохо вписывался в эту версию. Даниэль между прочим упомянул новую модель штурмовой винтовки, которая поступила в войска всего полтора года назад — широкой публике это ещё было неизвестно. Теория о конфедератах слегка пошатнулась, но Владислав быстро о ней забыл — Даниэль рассказал бородатый армейский анекдот, на редкость пошлый, и попросил его объяснить. За первым анекдотом последовал второй, третий... Когда студенты и Гектор вернулись с прогулки, то застали громко хохочущих в рубке капитана, доктора и механика, а Даниэль растерянно улыбался, глядя на это.
— Всё, хватит! — вскинул руки Владислав.
— Почему? — удивился Даниэль. — Вам же весело.
— Всё, не можем уже, — переводя дух, объяснил Василий, снимая очки и вытирая глаза от выступивших слёз.
— А что случилось? — полюбопытствовал Максим.
— Данька анекдоты травит, — объяснил Владислав. — И вроде бы борода у иных длиной с Млечный путь, а всё равно смешно.
И тут все поняли, что все эти четверо говорят по-русски, причём Даниэль — без акцента.
— Заметили, да? — улыбнулся Василий, протирая очки подолом рубашки. — А я не сразу заметил.
— И я, — поддакнул Владислав. — И ведь не признавался, паршивец, пока не спалился!
Даниэль покраснел и опустил глаза в пол.
— Он мне говорил, что три языка знает, — пожал плечами Гектор.
— Я пытался переводить эти анекдоты на английский и унилингву, но тогда часто менялся смысл, — начал оправдываться Даниэль. — А я очень хотел понять, что в них смешного.
— Теперь понял?
— Понял.
— А какие анекдоты он вам рассказывал? — с оттенком зависти спросил Гектор — в их дружбе с Даниэлем до анекдотов ещё не дошло.
— В основном, армейские. Как только смог столько запомнить и ни разу не повториться?!
— У меня память хорошая, — польщённо порозовел навигатор.
— А расскажи один, — попросила Ксения.
Даниэль задумался. Наверно, выбирал анекдот по-безобиднее.
— Если командир сказал, что мышь прогрызла дыру в броне, то надо искать дыру, а не рассуждать.
Студенты было захихикали, но тут заметили, что Даниэль даже не улыбается, и глаза у него были грустные. Гектор первый перестал скалиться.
— Ладно, начинаем потихоньку готовиться к старту, — сказал капитан, вставая с кресла. — Не забудьте разбудить Антона.
Ксения побежала в каюту, но на полпути развернулась и, заметно смущаясь, вернулась к Даниэлю.
— Гек сказал, что ты любишь сладкое... Вот, угощайся.
И достала из пакета внушительный прозрачный кулёк с конфетами в ярких обёртках. Даниэль буквально остолбенел.
— Это... мне?
— Тебе. Бери, не стесняйся!
Даниэль недоверчиво взял подарок, открыл, достал одну конфету, развернул, любуясь красочной обёрткой, надкусил... поднял по-прежнему недоумевающие глаза на добрую пассажирку.
— А ты не будешь их есть?
— Если поделишься. — Ксения ласково потрепала парня по макушке.
— Тогда поделюсь. Только себе возьму немножко.
Даниэль торопливо отнёс подарок в столовую, высыпал все конфеты на стол, набрал каждого вида по две штуки, отложил, остальное собрал обратно в кулёк и положил в кухонный шкаф. Василий умилённо наблюдал за ним и одобрительно кивал.
Гектор подошёл к другу и отдал пакет с "мишками".
— Слушай, Данька, — обиженно спросил пилот, — а почему ты мне никогда анекдоты не рассказывал?
— А надо было? — растерялся Даниэль, виновато сжимаясь.
— А для чего, по-твоему, они нужны? Только рассказывать надо в тему и вовремя, чтобы было ещё смешнее.
— Ты обиделся, — понял Даниэль, сникнув ещё больше.
— Немного.
— Неужели анекдоты так важны для дружбы?
Гектор вздохнул и простил недотёпу.
— Вообще-то не слишком.
— Тогда почему ты обиделся? — поднял глаза навигатор.
— А почему ты на меня обиделся, когда мы с Максом в первый раз пиво пили? Судя по тому, как кэп смеялся, вы очень душевно посидели.
— А мы с тобой душевно сидим? — спросил Даниэль.
— Очень, — заверил напарника пилот. — А особенно душевно играем и летаем.
Даниэль просиял, и парни ударили по рукам.
Вторая станция гашения была полуавтоматической. Ею управлял экипаж-вахтовик из оператора, врача и техника. Когда обитатели станции, которые откровенно скучали на дежурстве, пригласили визитёров погостить несколько часов, Владислав не смог отказать. Почти на два месяца они будут отрезаны от цивилизации. Стоит пообщаться с другими людьми впрок!
Даниэль на это известие отреагировал настороженно.
— Туда все пойдут?
— Собираются. Но если ты не хочешь, то можешь остаться здесь.
Даниэль нахмурился, покосился на собирающихся в гости пассажиров и медленно кивнул.
— Я с вами.
После посиделок под анекдоты стена настороженности между капитаном и навигатором резко обветшала. Даже Гектор приревновал! Владислав почти смирился со странностями парня и вовсю следил за тем, чтобы Лариса его не трогала. Предсказание Василия исполнилось — перед вылетом с Лонжерона она снова попыталась подкатить к Даниэлю и была вынуждена отступить перед гневом капитана.
Если не считать проблем с Морозовой, то обстановка на борту складывалась вполне благожелательно. Да, Даниэль ещё несколько дичился пассажиров и старался держаться ближе к капитану и напарнику, продолжал дивиться самым простым вещам, о себе по-прежнему ничего не рассказывал, и всё же чувствовалась, что биография у него была достаточно бурной. К его странностям привыкли свои, а вот гостеприимных хозяев предупредить забыли.
Оператор станции Маттиас оказался большим любителем игры в персонажей. Максим и Гектор когда-то тоже ею увлекались и охотно приняли предложение сыграть. Даниэль сидел рядом с капитаном и сосредоточенно наблюдал за ходом игры, заметно хмурясь. Создавалось впечатление, что для него игровая болтовня звучала так, будто игроки заговорили на суахили или китайском. А когда Маттиас, который взял на себя роль ведущего, налепил Гектору на лоб бумажку с "Тони Старком", а Максиму с "Сауроном", навигатор не выдержал.
— А кто все эти люди?
В гостиной станции на несколько секунд повисла тишина, а потом хозяева засмеялись.
— Смешно, — сказал доктор Карнер.
— Но я не шучу. Кто все эти люди?
Техник станции Олсен заржал.
— Смешной у вас навигатор! Он что, с луны свалился?
Вслед за хозяевами станции засмеялась Лариса, Василий и Данила неуверенно заухмылялись, другие пассажиры "Странника" невольно прыснули. Не смеялись только Гектор и капитан.
— А пусть и с луны?! Чего ржёте? — возмутился пилот.
— В какой глуши вы его откопали, что он таких простых вещей не знает?
Даниэль, краснея, сорвался с места и ринулся в ближайший коридор. Пилот — за ним.
— Чего это он? — искренне изумился Маттиас, поворачиваясь к Корзуну.
— Ничего, — сухо ответил Владислав и тоже встал. — Спасибо за гостеприимство, но я возвращаюсь на свой корабль.
— Я тоже, — вскочила и Ксения.
— Да что случилось-то?! — перестал улыбаться оператор.
— Кое-что случилось, — бросил Владислав и покинул гостиную, откровенно жалея, что согласился на этот визит. Даниэль, скорее всего, не хотел оставаться на корабле один, почему и пошёл с ними. Зря.
Разумеется, Даниэль успел к кораблю первым. Пока летели к станции, Данила раздал всем членам экипажа корабельные коммуникаторы, настроенные на частоту "Странника", которые также включали в себя код-ключ к обоим шлюзам. Когда Гектор подбежал к "Страннику", люк уже был нараспашку — Даниэль даже не подумал его за собой закрыть. Пилот вбежал на борт, быстро добрался до каюты напарника и сразу увидел, что сенсор двери горит красным.
— Данька, открой! — забарабанил кулаком по двери Гектор. — Это я!
Даниэль не ответил, и вообще внутри было подозрительно тихо. Гектор то прислушивался, пытаясь уловить хоть один звук, то снова начинал стучаться и звать друга. Так он бился о дверь, пока на корабль не примчался капитан. К тому времени Гектор уже был близок к тому, чтобы начать паниковать.
— Не открывает! — с первого взгляда понял, что происходит, Владислав.
— И тихо внутри, как в безлунную ночь на кладбище! Вдруг ему опять плохо стало???
Тут к ним подскочил Данила, и Владислав жёстко ткнул пальцем в замок:
— Открывай!
Механик сорвался за инструментом. Тем временем подоспели Василий, Ксения, Максим и Захар.
— Заперся, — понял доктор.
— Ненадолго, — процедил Владислав.
Данила быстро справился с замком, и Владислав вцепился в готового ворваться внутрь пилота.
— Сначала я, — осадил он готового разразиться злостью подчинённого. — Потом, если будет надо, пойдёт доктор, а потом уже ты.
— Но!.. — вскипел Гектор, приготовившись вырываться.
— Никаких "но"! Мы уже в космосе, и мои приказы сейчас в приоритете.
Гектор выругался, но нехотя подчинился и отошёл в сторону. Владислав уверенно вошёл в навигаторскую каюту и закрыл за собой дверь.
Даниэль лежал на своей койке, плотно завернувшись в плед — только макушка торчит — и отвернувшись от всего мира к стенке. Причём скорчился, подтянув колени к груди. Точно в такой же узел скручивалась Лиза, когда обижалась на всех и вся. Если бы на месте навигатора была любимая племянница, Владислав бы живо её растормошил, девчушка перестала дуться и быстро забыла про все свои обиды. Но это была не Лиза, а его подчинённый, с которым такой номер не пройдёт.
— Даниэль, объяснись, — как можно строже, но без жёсткости, обратился к парню Владислав.
— Не буду, — прогудело из-под пледа.
— Почему?
— Я не обязан отвечать.
— Ещё как обязан. Как капитан корабля и командир экипажа, я имею права требовать отчёта от любого своего подчинённого по любому поводу, который сочту важным. И встань, когда с тобой разговаривают.
— Не встану. Это моя индивидуальная каюта, и я имею право делать здесь всё, что захочу.
— Эта самая индивидуальная каюта находится на моём корабле.
— "Странник" не ваш. Его хозяйка — Маргарита Николаевна, а вы всего лишь управляете им по доверенности.
Владислав едва удержался от соблазна обматерить упрямого подчинённого. А Даниэль, оказывается, тот ещё буквалист!
— Но нанимал-то тебя я, а не Маргарита Николаевна. Об этом есть соответствующий документ — трудовой договор, на котором стоит и твоя подпись. В этом договоре подробно расписаны права и обязанности обеих сторон, заключивших этот самый договор, и я имею право требовать объяснений. В конце концов, я тебя на работу, по сути, с улицы взял, а мог и завернуть. И раз ты теперь мне подчиняешься...
