"Твою ж мать!" — только и успела подумать Рена, теряя сознание.
Глава 17. Разговор по душам.
Глава, в которой Рену вынуждают говорить правду и только правду, возмущаться, фыркать, изучать странные подарки от странных существ и снова забыть о хандре.
Нейджи подхватил падающую на пол Рену и осторожно положил на койку. Пока он устраивал ее голову на подушке, шпильки вылетели и волосы черным шелком растеклись по кровати, свесились с ее края и блестящей нефтяной лужей растеклись по кровати, завитками легли на пол. От нее чем-то очень притягательно пахло. Нейджи принюхался, пытаясь угадать, что было первоисточником этого аромата. В запахе смешалось все: пахло свежескошенной травой, пахло разогретой на солнце древесной смолой, пахло чем-то похожим на пчелиный воск. Аромат навевал теплые образы и дарил ощущение покоя. И как же этот запах не вязался с ее характером!
Не удержавшись, Нейджи взял в руки одну мягкую прядь и провел ею по своему лицу, любуясь переливами волос и вдыхая тонкий аромат трав. В какой-то момент он осознал, что Рена все же привлекательная девушка — теперь, когда сознание затухло, лицо ее расслабилось, стало намного мягче и нежнее, складочка между бровями разгладилась, а губы не изгибались так иронично и ядовито. Но потом он заставил себя забыть эти мысли и ощущения, вспомнив, как она себя ведет, что делает и чего добивается.
"Злые духи дали ей миловидность и силу, — подумал он, хмуря тонкие точеные брови, — чтобы извращать все хорошее, что есть в мире, и показывать всем искаженное видение красоты. Только из ее уст можно услышать, что свет есть тьма, а материнское молоко — яд для младенца. И главное — она может в этом многих убедить. Таким, как она, лучше вообще не рождаться. Ладно, хватит медлить, пора сделать то, что задумано, а то еще очнется раньше времени. То-то крику будет".
Вздохнув, Нейджи сосредоточился и, сложив несколько печатей, коснулся ее лба. Рена подняла веки, зрачки были совершенно пустые — даже малейшего проблеска разума не было за полированными изумрудами глаз.
— Ты слышишь меня? — спросил Нейджи.
— Да...
— Ты понимаешь, что я говорю?
— Да...
— Ты будешь отвечать правдиво на мои вопросы?
— Да...
— После нашего разговора ты уснешь и проспишь до утра. Утром ты проснешься и будешь думать, что после прогулки вернулась в свою комнату и легла спать. И видела странные сны, которые не запомнила. Ты поняла меня?
— Да...
— Хорошо. Тогда начнем...
* * *
Рена чувствовала себя очень странно — с одной стороны, она видела лицо Нейджи и его движущиеся губы и понимала, что он что-то спрашивает, а она что-то отвечает — свой глухой голос она воспринимала скорее нутром и горлом, чем слухом. И отвечает правду, судя по тому, как быстро и не задумываясь над ответом она реагирует на все его вопросы. С другой стороны, ей казалось, что она находится в каком-то жидком мире, в котором кроме зеленоватой прозрачной теплой вязкой массы больше ничего нет. И она в ней плавает не дыша, не двигаясь и не испытывая никакого дискомфорта по этому поводу.
Это было неправильно, и она понимала, что с ней происходит что-то совершенно неясное. Ей не хотелось покидать нутро этого уютного и теплого мира, в котором не существовало ничего, кроме покоя и тихого удовлетворения, но, с другой стороны, она испытывала непреодолимое чувство фальши и нереальности происходящего. Это значило, что ее сейчас нагло используют, а она ничего не делает, чтобы это остановить. Такие вещи приводили ее в бешенство и пробуждали звериную жажду крови. Вот за свою все нарастающую ярость она и решила уцепиться, чтобы выплыть на поверхность и отплатить с лихвой за надругательство над своим сознанием.
Рена рванулась прочь, вверх, в поисках поверхности. Вязкая жидкость поддавалась ее напору легко, но конца и края ей видно не было. Потребности в дыхании она не ощущала, но с удивлением отмечала, что рассеивает пузыри воздуха в окружающих ее зеленых соплях. Ярость, кипевшая в крови Рены, жаркая, горькая и все прибывающая, придавала ей сил. Сдаваться она не собиралась, всю свою волю направив только на одну цель — вырваться из этого лживого уюта.
— Сестры! Сестры, сучки вы драные, где вас носит, когда вы так нужны?! — изо всех сил орала Рена, пуская пузыри.
Ответа не было. И это было вовсе не так, как если бы они разобиделись и молчали — она всегда чуяла их присутствие в своем разуме. Нет, в этот раз она по-настоящему осталась одна. И ни одна из ее Сестер не придет на помощь попавшей в неприятности дуре. На нее стал накатывать ужас. Одно дело — когда ты кичишься своей самостоятельностью, и совсем другое — когда внезапно лишаешься опеки. Она в одно мгновение вспомнила, сколько раз поливала бранью населяющих ее Змей, сколько раз грозилась перерезать себе горло, лишь бы избавиться от них. Вспомнила все слова ненависти и требования оставить ее в покое. И теперь она осталась совсем одна. Ее больше не тревожило присутствие Нейджи перед глазами — на первый план вышла только одна задача — отыскать своих Сестер.
— Сестры!!!
И тишина в ответ.
Сквозь зеленоватый сумрак она внезапно увидела проступающий темный силуэт чего-то настолько колоссального, подавляющего своим размером, что взгляд не мог охватить картину в целом.
— Это что за херобасина такая?!
Сквозь зеленый сумрак все четче проступала тень огромного обода колеса. Вот только колеса ли? Огромный, черный с серыми пятнами и трещинами в броне, перед ней с подавляющим величием двигался изгиб колосса. Взгляд потянулся все дальше, выхватывая новые подробности: видимый ей бок был покрыт чешуями, которым впору быть броневой пластиной какой-нибудь горы, между ними змеились трещины и разломы, где более мягкое тело было желтоватым и болезненным. Движение тела замедлилось, и она смогла рассмотреть, что оно становилось все меньше в охвате, зато из глубины наплывала еще более огромная тень. Ее движение было неукротимым и медленным. Рена поняла, что больше не может бороться с первобытной обезьяной внутри себя, и завизжала.
* * *
Нейджи почувствовал, как энергетическое поле Рены подернулось рябью и внезапно усилилось, разгораясь все ярче и пульсируя. Ее тело били судороги, невидящие глаза залила кровь из лопнувших сосудов, а лицо побагровело. Рена страшно хрипела, царапая скрюченными пальцами постель. Такое иногда бывало, когда у реципиента был развит когнитивно-мнестический покров, защищающий разум. Нейджи усилил поток своей чакры, буквально раздирая защиту Рены в клочья и наполняя каналы ее чакры своей силой и волей. Она заскулила, жалобно и слабо. Нейджи затолкал ей в рот уголок простыни и с силой прихватил ее челюсть, предупреждая возможный крик.
— Ну-ну-ну, девочка, тихонько... Сейчас пройдет, потерпи. Тш-ш-ш... — приговаривал он, внимательно следя за Реной и неся ничего не значащую ерунду, больше уповая на то, что его голос станет своеобразным маячком и успокоит ее.
* * *
Громадная тень приблизилась, и Рена увидела что-то невероятное — огромная, гладкая, смолянисто-черная голова змея изо всех сил вцепилась клыками в свой собственный хвост. Клыки глубоко ушли в тело, и из ран постоянно сочилась мутная черная жижа, едкая и вонючая. На щеках змея ходили желваки, он непрестанно пережевывал сам себя. Загривок странной твари обрамляла роскошная грива из спутанных змей, сколько их там было, оценить было невозможно — счет шел уже на миллионы. Пестрые и, напротив, скромные змеи судорожно дергались и извивались, будто пытаясь вырвать свои хвосты из тела своего носителя. Огромный змей открыл глаза, и Рена оказалась как раз напротив зрачка больше ее самой в несколько раз.
"ЧЕЛОВЕЧЕК... ПОТЕРЯЛА КОГО-ТО?"
Разум Рены взорвался ослепительной болью, а ведь ее удостоили таким же вниманием, какое мог ожидать раздавленный жук где-то на обочине дороги. Кровь заклубилась вокруг ее головы, хлынув из горла, носа, из глаз, даже из ушей.
"ОНИ СКОРО ВЕРНУТСЯ, ЧЕЛОВЕЧЕК..."
Рена знала, что, если чудовищная тень обратится к ней еще раз, она умрет. В голове бушевали метели из лезвий, слой за слоем срезая ее личность. Такой ошеломительной боли она не испытывала еще никогда. Боль стала настолько острой, настолько абсолютной, что Рена почувствовала, как с низа живота и из самого сердца поднимается волна эйфории и запретного удовольствия. Оргазм.
Вдруг по всему телу змея прошла судорога, всколыхнувшая затхлое зеленое болото, он разжал зубы и внезапно укусил себя дальше по телу, проталкивая собственную плоть себе же в глотку. Движение тела продолжилось, и огромная голова все дальше размывалась зеленоватыми сумерками. Рена все еще видела его роскошную гриву из змей. Она узнала бы их из миллионов — ее Сестры были там!
— Сестры! Сестры мои... — робко позвала она, уже не надеясь, что они откликнутся на ее жалкий призыв.
Но десяток цветных змей разом повернули свои головы к ней, и она вновь почувствовала родные сознания в глубине себя. Оторвавшись от тела гиганта, Сестры поплыли к ней, извиваясь в мутной жидкости и оставляя за собой след из пены и грязи.
На нее накатила такая волна облегчения, что Рена почувствовала, что плачет.
— Сестры мои, я больше не бу-у-уду-у-у!...
Они оплели ее своими теплыми телами, как веревками, сдавили в объятьях крепко-крепко и растаяли. Спину ожгло болью, и Рена почувствовала привычное копошение гибких тел на своей коже.
— А теперь пора выбираться отсюда!
Мир вокруг нее не менялся, тень гигантского ужаса растаяла, как ночной кошмар, и она решила сменить тактику. Прекратив барахтаться в этом болоте, она замерла, расслабилась и все внимание переключила на свой слух.
Для начала нужно услышать, о чем ее спрашивают. Спустя бесконечность попыток Рена разобрала сначала голос, потом интонации, а потом и слова. Со способностью слышать у нее появилась возможность понимать, о чем ее спрашивают, и отвечать, соответственно, сознательно. Мысленно ухмыльнувшись, Рена поняла, что Нейджи всего лишь устроил ей допрос с пристрастием, чтобы разрешить все свои сомнения. Не придумав ничего лучше, чтобы быть уверенным в правдивости ее ответов, он решил ввергнуть ее в своеобразный транс. "Вот что значит сила клана Хьюга", — Рена мысленно облизнулась и подумала, что эта сила может перейти к ней. А теперь нужно сосредоточиться и ответить мальчишке так, чтобы обострить его желание пойти у нее на поводу.
* * *
Нейджи присел рядом на пол и осторожно обхватил ее запястье пальцами, отслеживая пульс. Была минута, когда ее пульс забился под его рукой отчаянно и сильно, когда она пыталась бороться, но потом он снова вернулся к своему размеренному ритму, когда Рена сдалась. Теперь можно было начинать беседу.
— Как тебя зовут? — Нейджи начал со стандартной связки вопросов, которые всегда предшествовали допросу.
— Рена... Ибогами... — ее голос потерял все интонации и звучал пусто и глухо.
"То, что надо, она готова".
— Сколько тебе лет?
— Не знаю...
— Кто твои родители?
— Не знаю...
— Откуда ты?
— Не знаю...
— Кто твоя родня?
— Сестры... — пробормотала Рена и наконец осознала, ЧТО она говорит и кому. Но Рена настолько умела владеть своим лицом, что внешне никак не проявилось то, что транс прервался. Но Нейджи нахмурился, следя за ней с подозрением.
"Черт! Пульс!" — Рена потратила уйму сил и нервных клеток на то, чтобы приглушить его ритм. Спустя мучительные мгновения его настроженности и ее паники разговор продолжился.
— Кто твои сестры? Это рисунки змей на твоей спине? — нахмурившись, спросил Нейджи, вспоминая инцидент в купальне. Тогда она показала ему нечто такое, что не укладывалось в рамки его знаний. Теперь он сильно жалел, что не сообразил проверить, было ли происходящее иллюзией или нет. Но для него было очевидно, что со змеями на ее спине было не все так просто, как, возможно, ему бы того хотелось. Стоять на пороге неизведанного было упоительно и тревожно.
— Нет...
— А кто? — Нейджи не сдержал разочарованного вздоха.
— Сестрами я называю потоки чакры, свитые определенным образом... — Рена старательно продублировала то, что говорила ему ранее.
— Они имеют отношение к рисункам на твоей спине? — Нейджи нахмурился — слишком противоречило то, что он видел, тому, что она говорила тогда и сейчас.
— Нет... Рисунки на спине — простая татуировка...
— Почему они двигались? — он до конца своих дней будет помнить, как омерзительно копошились змеи на ее коже, да и змеиная пасть на ее ладони была слишком реальна.
— Это иллюзия, которую я специально поддерживаю... — Рена покрывала себя многоэтажным матом за свою безрассудность и неосторожность. Оставалось только врать и надеяться на лучшее.
— Зачем тебе нанесена такая татуировка?
— Не знаю... — Рена обомлела от счастья — кажется, пронесло...
— Ты обладаешь особыми техниками, которые неизвестны другим шиноби?.. — Нейджи с огромным интересом приготовился к разрыву шаблона. Он знал, что так или иначе все обладали врожденным даром и даже у самого захудалого шиноби находилось уникальное умение. Возможности для генерации новых техник в ниндзюцу были ограничены только фантазией и запасом сил.
— Да... — "Что именно ему рассказать такого, чтоб потом боком не вышло?!"
— Что это за техники?
— Техника Снятия Печати... — "Это же очевидно, из-за чего вся эта ботва и завязалась, блин".
— Какие еще? — Нейджи, видимо, решил воспользоваться своим положением и выведать все что только можно.
— Остальные стандартные... — "А вот шиш тебе, а не мои секреты, поганец!" — злорадно подумала она.
— У тебя есть особые Силы Крови? — Нейджи решил ее проверить — техника техникой, но что-то оно не складывалось.
— Да... — "Глазастый гаденыш! Проверяешь меня?" — ей все сложнее было сохранять спокойствие.
— Какие?
— Ускоренная регенерация... — "Это ты видел, так что контора не сгорит".
— Еще?
— Улучшенное зрение... — "Это ты тоже видел, новостью не будет".
— Еще?
— Улучшенный мышечный отклик, что дает большую скорость сокращения мышц... — "Это ты тоже наверняка заметил".
— Еще? — пока все сходилось, но он все-таки не находил точки, которая позволила бы проверить ее ответы.
— Регенерация за счет гемофагии... — "А вот тут ты можешь догадываться, так что черт с тобой, будешь теперь знать наверняка".
— Еще? — он вспомнил ее кровавую рвоту на следующий день после их знакомства и побледнел.
— Больше нет... — "Хватит с тебя, скотина любопытная!"
— Что это за Техника Снятия Печати? — теперь пришло время перейти к главной причине допроса.
— Она позволяет снять или восстановить любую печать...
— Совершенно любую? — недоверчиво уточнил он.
— Да... — невозмутимо ответила она.
— Даже те печати, которые проходят по классификации как постоянные? — он попробовал зайти с другого бока и сформулировать вопрос правильно.
— Да...
— Какой принцип снятия?— может быть, техническая часть сможет дать понимание того, что он считал невозможным.
