Заключенные легко подавили сопротивление дежурных, — их была всего дюжина, а "беглых" больше ста. Внезапность нападения и химические пистолеты обеспечили успех. Вооружившись автоматами, "беглые" через боковой выход бросились к арсеналу, — в нем хранилось полторы тысячи автоматических винтовок и сотня базук.
Талу поднялся и побежал к воротам. Когда он ворвался в будку охранников, те уже начали перестрелку с "беглыми", захватившими дежурную часть.
Оттолкнув протянутый ему пистолет, юноша выскочил на улицу, и, оглядевшись, побежал к крепости. Теперь Талу бежал легко и свободно, — так он мог без остановки пробежать несколько миль.
Вскоре он услышал рев моторов. Навстречу по шоссе, на полной скорости, мчались шесть бронетранспортов товийского батальона, — все, какие были заправлены и исправны. Передний притормозил, и Талу, как белка, вскочил на броню, устроившись по пояс в открытом люке.
Они уже подъезжали к управлению, когда там раздался страшный взрыв, — в небо взметнулся ослепительный столб пламени, осветивший всё вокруг, веером полетели обломки. В лицо Талу ударила твердая волна воздуха, машину подбросило. Впереди поднялась огромная туча пыли, над ней вырастал грибовидный столб дыма.
Даже оглушенный, Маоней легко догадался, что произошло: заключенные не стали их дожидаться и сбежали, прихватив оружие. Вдобавок, они оставили в оружейном погребе гранату-растяжку. Бойцы чрезвычайки тоже кинулись за оружием, — и...
Он посмотрел на клубящуюся тучу, подсвеченную пламенем. В арсенале было восемьдесят тысяч гранат, — ручных и для базук, пять миллионов патронов, и они взорвались сразу все...
Когда они подъехали к руинам управления, в клубах пыли и дыма стало видно, что на месте обоих бункеров с боеприпасами зияет огромная воронка. От стоявшего рядом арсенала не осталось и следа. Одна из казарм полностью рухнула, превратившись в груду щебня, от главного здания уцелело лишь северное крыло с примыкавшей к нему тюрьмой. Талу прикинул, что одних только убитых тут не менее семисот.
От здания гаража с десятком фургонов осталась лишь груда панелей. Примыкавшее к нему высокое двухэтажное здание оружейных мастерских горело. Стоявшее за ним двухэтажное бетонное здание нейрокибернетических лабораторий горело тоже. В домах на северной стороне Соары не осталось ни одного стекла, местами были снесены крыши. Из расспросов уцелевших они поняли, что "беглые" переправились на западный берег, направляясь к границе, — до неё был всего десяток миль. Мост тоже был взорван, и погнаться за ними бронетранспорты не могли.
— Поднимайте вертолеты! — приказал Талу.
— С аэродрома Сиры уже летят три, — ответил командир роты. — Но несколько "беглых" удрали на вашей машине, — они уехали на юг.
— Тогда за ними! Ами и Уэрка наверняка там!
Когда колонна мчалась по шоссе, Талу кипел от злости — он знал, что всё опять произошло из-за его глупости. Но теперь последствия могли быть куда серьёзнее. Он попытался успокоить себя, — кто мог предвидеть такое!..
Тяжелый бронетранспорт выжимал на шоссе сорок миль в час, ветер бил в лицо, рвал волосы. "Правительственная машина даст и сто!" — с тоской подумал Талу.
Он попытался связаться с заставой — тщетно, частоты не совпадали. Уже взлетевшие летчики обнаружили основную группу "беглых" и были связаны боем — переубедить их послать хотя бы один вертолет не удалось. Экипажей остальных вертолетов не оказалось на месте. Больше им помочь никто не мог, — Маоней бросил за беглецами всех уцелевших чрезвычайщиков, но на сей раз вертолетчики сработали, как надо: заметив колонну, они атаковали её ракетами, сразу с трех сторон. В коротком бою они уничтожили угнанный "беглыми" старый танк, штабной БТР, все 11 захваченных грузовиков и 90 "беглых" из 104, а уцелевших взяли в плен... и вернулись на базу.
"А эти болваны-часовые на окраине Соары пропустили правительственную машину, даже не глядя, кто в ней сидит!" — Талу охватила ярость. Он понял, что его страна уже давно гнила заживо.
* * *
Когда они через полчаса подъехали к заставе, всё было уже кончено. У обеих торцов моста лежали выбитые ворота, а свою сине-золотую машину Талу увидел на той стороне. Со слов растерявшихся часовых стало ясно, что она проскочила, несмотря на ожесточенный обстрел. Броня у неё была куда серьёзнее, чем казалось, — 15 миллиметров корундовой керамики и тридцать пять слоев кевлара, она держала пули пятидесятого калибра, а уж удары автоматных пуль её бронированный корпус перенес без всякого вреда.
Вдруг Талу заметил на той стороне Ами, окруженного солдатами-тиссами. Он тоже узнал его, и весело помахал пачкой секретных документов, оставленных юношей в машине.
— Вперед! Верните "беглых"! — обезумев от ярости, заорал Маоней.
Колонна двинулась вперед.
* * *
Керт Рисси выслушивал доклады наблюдателей, заметивших на стороне Фамайа сильный взрыв, когда его отвлекли крики часовых. Кинувшись к окну, он увидел, как знакомый правительственный автомобиль файа сбил ворота на той стороне и несется по пограничному мосту. Вслед ему затрещали автоматные очереди, от брони полетели искры. Его часовые имели строгий приказ не стрелять в таких случаях, — это могли быть перебежчики.
Предположение подтвердилось, когда, сбив их ворота, машина тут же остановилась. Из неё выскочило несколько изможденных людей в арестантской одежде.
Пятнадцатью минутами позже, когда он с ужасом слушал сбивчивый и непонятный рассказ Ами, донесся рев, — с той стороны подошли бронетранспорты. На переднем он с удивлением заметил Маонея Талу. Ами, выбежав на улицу, весело помахал ему рукой. Лицо юного файа исказилось от ярости. Он выкрикнул несколько неразборчивых слов, и машины рванулись вперед.
С ужасом и недоверием Керт видел, как черная громадина пересекла белую линию посреди моста, — линию границы. В то же мгновение раздался взрыв, — наблюдатель в бункере заставы немедля замкнул рубильник.
Когда под машиной в пламени разлетелись плиты моста, она опрокинулась, с грохотом обрушилась в реку и исчезла в ней. Вода забурлила, её густо покрыли головы всплывающих файа. Под смех солдат-тиссов они поплыли к своему берегу, карабкаясь наверх.
Выбравшегося на берег Талу трясло уже не от ярости, а от унижения и холода: ему пришлось вновь бросить пояс Высшего, тянувший его на дно. А повторная процедура выдачи нового была весьма неприятна.
— Вы нарушили границу Тиссена, — это преступление! — крикнул подбежавший командир заставы.
— Это "беглые" нарушили её! — заорал Талу. — Я всё равно верну их сюда. Подводите машины!
Бронетранспорты встали на площади колесо к колесу, вплотную к ограде.
— Что вы собираетесь делать? — с испугом спросил командир.
— Стрелять!
— Но это же война!
— Война начнется, если я не верну "беглых" назад. И я не прощу тиссам смертей, — среди выбравшихся на берег мокрых и безоружных бойцов не хватало минимум пятерых. — Нет никакого смысла... Огонь!
Взревели пулеметы и пять автоматических пушек. Маоней Талу издал дикий воинственный крик, видя, как на том берегу их снаряды разносят на куски всё — караульную будку, часового, стоящего возле неё, его собственный автомобиль. Стоявшие возле него люди кинулись в бункер, но успели не все — трех последних шквал снарядов превратил в разлетавшиеся клочья. Наблюдательная вышка с двумя солдатами и беззвучно стреляющим пулеметом плавно накренилась и рухнула. Трассирующие снаряды били по зданию вражеской заставы, с ослепительными вспышками рвались в комнатах, облаками искр разбивались об стены. Взрывы вздымали целые тучи земли на том берегу, — за пылью и дымом Талу уже ничего не видел. За двадцать секунд взорвалось больше тысячи снарядов, в каждом из которых было тридцать граммов гексогена.
— Прекратить огонь! Вперед! Кончать с прохвостами! — Талу вскочил на центральную машину.
Бронетранспорты повалили ограду, в тучах пыли сползая с откоса. Низко осев, они пересекли забурлившую реку и стали с ревом взбираться на чужой берег, снося остатки искромсанного взрывами заграждения.
* * *
Керт Рисси едва успел укрыться в бункере. Его спина была вся в крови и клочьях мяса, — останках солдата, бежавшего за ним. В ушах у него звенело от беспрерывных взрывов. Ами и Уэрка сжались у стены.
— Уходите, мы их задержим! — крикнул Керт, указывая на запасной выход.
Не оборачиваясь, он схватил ручной пулемет и кинулся наверх. Файа выпрыгивали из остановившихся машин, рассыпаясь и стреляя во все стороны из автоматов. Их встретил огонь пограничников. Завязалась отчаянная схватка. Оружие у обеих сторон было почти одинаковое, ярость тоже, — но файа было втрое больше, и их поддерживали бронетранспорты...
* * *
Талу, спрыгнув с машины, бросился вперед, забыв, что он безоружен. Тут же, в дыму и суматохе, он налетел на пограничника Тиссена. Тот вскинул автомат, но прежде, чем он успел выстрелить, Талу сам прыгнул на него, словно зверь, — ничего другого ему не оставалось. Он сбил солдата с ног, пытаясь вырвать автомат, и это удалось ему, когда он впился зубами в державшую приклад руку. Взревев от боли, тисс легко отшвырнул его, — вместе с оружием, в которое юноша вцепился намертво. Больше солдат не успел ничего сделать. Едва поднявшись, он снова упал, сраженный очередью из своего же автомата.
На этом участие Маонея в сражении закончилось. Он упал на четвереньки, ободрав ладони об бетон, а потом его стало долго и мучительно рвать.
* * *
Рисси, установив пулемет в дверях бункера, бил по подбегающим черным фигурам, — они падали одна за другой и оставались лежать, свернувшись в неестественных позах. За ними из дыма выплыл широкий лоб бронетранспорта, от которого пули отлетали в безвредных фонтанах искр. Керт едва успел скользнуть вглубь бункера. Но и туда с ревом ворвалась струя огня, кипящая едким дымом. Оставаться внизу стало невозможно, в уши впивались дикие крики горящих заживо.
Выбравшись через галерею запасного выхода, он осмотрелся. Его пограничники успели рассыпаться по позициям и ещё отстреливались, но файа обходили их со всех сторон, жгли огнеметами, расстреливали из пушек бронетранспортов, забрасывали гранатами. Тиссы не оставались в долгу, — укрывшись в окопах, расстреливали нападавших, на его глазах взорвали из базук два бронетранспорта, но всё было тщетно.
Рисси никогда не видел войны. Рев автоматических пушек, шквал трассирующих пуль, дикие вопли нападающих файа, вид его солдат, на глазах превращавшихся в кровавые клочья, ужаснули его. Не помня себя от страха, он бросился прочь.
* * *
Талу сидел у стены горящего здания заставы. Перед ним с гулом пылали два бронетранспорта. Вокруг суетились бойцы, таскавшие раненых. Несколько файа, — командиры отделений и взводов, — что-то говорили ему.
Командир роты был убит. Погибло ещё восемнадцать бойцов, половина уцелевших была ранена. Хотя тела трех других "беглых" нашли, ни Ами, ни Уэрки обнаружить не удалось. Искать их не было времени, — в любой миг к тиссам могло подойти подкрепление. Маоней понял, что его безумная попытка вернуть беглецов провалилась.
— Все обратно, немедленно! — приказал он.
Бойцы спешно стали грузиться. Когда они переправились, Талу с тоской посмотрел на тот берег, — там пылал дом, два бронетранспорта, свет пожарища озарял лежавшие всюду трупы. Теперь он знал, чем была его отчаянная попытка вернуть "беглых", — решающим доказательством правдивости их рассказа. Из-за его глупости и злорадства начнется ядерная война.
Талу спрыгнул на землю и яростно потряс головой. Он знал, что такую ошибку уже ничем нельзя искупить, знал, как будет реагировать на это Вэру, и у него засосало под ложечкой.
В следующую секунду он очнулся лежащим на бетоне, оглушенный грохотом. Все три бронетранспорта, вместе с сидевшими в них бойцами и ранеными, взорвались, превратившись в ревущие костры. Что-то взорвалось и внутри гаража, оттуда вырвалось пламя, сверху посыпались обломки. С трудом поднявшись, Талу успел заметить незнакомый ракетоносный вертолет, разворачивающийся после удара. Тиссен больше не считал границу Фамайа неприкосновенной.
ГЛАВА 11.
Теория сумерек
— Кто ж он, народный смиритель?
— Темен, и зол, и свиреп:
Инок у входа в обитель
Видел его — и ослеп.
Он к неизведанным безднам
Гонит людей, как стада...
Посохом гонит железным...
— Боже! Бежим от Суда!
Александр Блок, 1903.
Теперь в просторном, залитом холодным белым светом зале Совета Фамайа были только его члены. Анмай, сидящий, на сей раз, на председательском месте, мрачно оглядывал его. Всего за десять дней до окончательной проверки про-Эвергета все планы рухнули из-за глупости Маонея Талу. Вэру, правда, не считал, что Талу виновен, — он его назначил и потому виноват сам... но зачем тратить время попусту?
Он широко зевнул и покосился на Олту Лайту, — та готовилась читать доклад. Маоней плохо разбирался в физике, этот Ами, — ещё меньше, и в ССГ не узнали ничего, существенного в техническом отношении, — но всё же, если ему поверят, можно ожидать нападения в любую минуту.
Его размышления прервал голос Олты. Она кратко коснулась причин утечки информации, затем подробно, — того, что стало известно ССГ, и перешла к главному, — возможности внезапного удара по Фамайа.
— Благодаря дальним радарам и спутникам-наблюдателям на стационарных орбитах мы можем обнаружить пуск любой вражеской ракеты. Для их перехвата у нас есть наземные ракеты ПРО и Стражи, — орбитальные гамма-лазеры с ядерной накачкой. К сожалению, каждый из них может уничтожить лишь одну цель, хотя и на очень большом расстоянии. На орбите сейчас восемь Стражей, 24 резервных находятся в пусковых шахтах здесь, в состоянии полной готовности.
Наземная ПРО Хаоса насчитывает 130 ракет дальнего, надатмосферного перехвата, и 210 — ближнего, не считая запасных ракет, не находящихся на пусковых установках. Кроме того, здесь развернута новейшая система лазерной защиты — десять мощных лазеров, использующих химическую энергию, и способных поражать любые цели на расстоянии пятидесяти миль. В Товии развернуто по сто ракет каждого типа.
Всего в Фамайа на пусковых установках размещено 860 противоракет. Все они несут нейтронные боеголовки. Однако, эффективность наших систем ПРО является недостаточной, — по самым объективным оценкам девяносто процентов. А даже несколько десятков прорвавшихся ракет смогут нанести нам неприемлемый ущерб.
В связи с этим, в случае необходимости мы должны нанести упреждающий удар с помощью новейшего оружия — струйных бомб. При взрыве продукты распада этих сверхмощных термоядерных зарядов разлетаются в горизонтальной плоскости. В верхних слоях атмосферы это создает мощнейший импульс электромагнитного излучения, — он уничтожит радары, электросети, и, возможно, системы управления ядерным оружием. Насколько нам известно, в ССГ не знают об этом эффекте, и там нет защиты от него. Сейчас мы вывели на низкие орбиты двадцать таких зарядов. При получении команды они могут за считанные минуты достичь атмосферы и взорваться. Защита наших сетей уже подготовлена, и будет включена одновременно со взрывами. План этой операции сверен и может быть применен в любой момент. Однако, для концентрации спутников-бомб над территорией ССГ нужно не менее шести часов. Постоянно над ней находится четыре заряда. Мы полагаем, что хватит и этого, но не уверены. Полномасштабная ядерная атака может быть лишь ответом на внезапный удар ССГ. Она предусматривает активацию струйных бомб, а затем запуск МБР по установленным целям.
