Среди военных советников консул-генерала Лусана старшим по званию оказался австриец — гауптштурмфюрер СС Отто Скорцени, ещё в далёком 1938-м году во время аншлюса арестовывавший президента Австрии Вильгельма Микласа и канцлера Шушнига. На тихое место инструктора он попал во многом для того, чтобы восстановить здоровье после болезни желчного пузыря. Скорцени обладавший некоторым даром дипломата (и имевший солидный силовой ресурс) сумел-таки наладить переговоры с руководством базы ВМФ, от которого Рим требовал разоружить фашистов, но которое по понятным причинам не спешило этот, чреватый последствиями, приказ исполнять. Данный дипломатический успех впоследствии принес гауптштурмфюреру высокую военную награду — Германский крест в золоте.
Моряки не особо любили фашистов, но вот сдавать свои корабли противнику без недвусмысленного на то приказа короля они тоже не собирались. Слишком хорошо помнили послевоенный раздел флотов Австро-Венгрии и кайзеровской Германии. Сказалась и профессиональная солидарность морпехов флота и партии, ибо первые в свое время обучали вторых.
В результате моряки и чернорубашечники предпочли, совместными усильями, разоружить размещенные в Неаполе тыловые и учебные части XIX-го армейского корпуса, взять под полный контроль флота береговую оборону и ждать прояснения ситуации. Когда 29-го мая пришла весть о высадке англичан в Калабрии, командование базы объявило боевую тревогу. Что Неаполь на очереди было понятно как из общей стратегической ситуации, так и из данных разведки.
В результате после полудня, 31-го мая, когда танковый корпус СС начал атаку на американский плацдарм батареи полуострова Кампанелла открыли огонь по рейду залива Салерно, и таким образом удачно отвлекли на себя огонь линкоров. А уже в сумерках итальянские миноносцы сделали первую попытку прорваться к плацдарму. На следующий же день итальянцы внесли едва ли не главный свой вклад в развернувшееся противостояние. При поддержке своих танков и "штугов", чернорубашечники отбросили передовые отряды янки от порта, установив контакт с действовавшими, на правом фланге корпуса Хауссера, "мертвоголовыми". Это в свою очередь позволило Приссу перебросить ранее оперировавший в том районе разведывательный батальон на левый фланг своей дивизии, укрепив тем самым стык с "Лейбштандартом".
У Лусана и Квазимодо было слишком мало людей, чтобы активно участвовать в штурме плацдарма, но они смогли удержать в своих руках Кастеллмаре де Стабиа, полуостров Кампанеллу, острова Капри и Ишиа, с их батареями. В начавшемся позиционном противостояние это имело сквернейшие последствия для десанта союзников. С Кампанеллы и Капри простреливалась северная часть залива Салерно, и хотя итальянская береговая артиллерия стреляла неточно, всегда подавлялась ответным огнем и оживала все реже и реже, это было неприятно. Гораздо хуже было то, что с этих позиций просматривалось движение союзных кораблей в заливе, и очень быстро на итальянских батареях оказались немецкие авианаводчики. Оттуда же велась разведка целей для атак итальянских кораблей и катеров.
Все попытки выправить сложившуюся ситуацию, предпринятые в последующие дни, не дали практически никакого результата. Не смотря на привлечение к поддержке 5-ой армии основных сил стратегической авиации, насчитывавшей сотни четырехмоторных бомбардировщиков, и специально созданной группы кораблей, включавшей в себя несколько линкоров и крейсеров, эсэсовцы стояли как вкопанные, жестко отражая все попытки американцев расширить плацдарм и постоянно огрызаясь яростными контратаками.
Для солдат и офицеров 5-ой армии, до высадки в Салерно не участвовавших в боевых действиях, встреча со столь сильным и упорным противником стала настоящим шоком. Как-то вдруг выяснилось, что эсэсовская пехота обладает гораздо более совершенным и скорострельным оружием, обеспечивающим ей огневое превосходство в бою, даже когда немцы оказываются в меньшинстве. Камуфляжная униформа СС удобней и качественней американской и, к тому же, обладает хорошими маскирующими свойствами. Немецкие противотанковые орудия оказались намного мощнее и эффективней. Ко всему прочему, подчиненные Хауссера располагали большим количеством первоклассной бронетехники, мощной артиллерией и эффективной поддержкой с воздуха, чем и пользовались на полную катушку. Что же касается организации тактического взаимодействия пехоты, танков, артиллерии и авиации на поле боя, то тут немцы продемонстрировали подчиненным Кларка просто недоступный для них уровень координации и согласованности действий. Результат такой недооценки противника не замедлил сказаться — потери 5-ой армии поползли вверх столь стремительно, что уже на третий день боев вдвое превысили самые пессимистичные прогнозы штабов. В то же самое время, боевой дух американских частей, бывший в конце мая на небывалой высоте после ряда успешных наступательных операций, в июне стал стремительно падать — тяжелые потери и не спадающий накал боев делали свое дело.
Уяснив масштабы возникшей проблемы, штаб Эйзенхауэра предпринял экстраординарные меры, чтобы переломить сложившуюся ситуацию в кратчайшие сроки. Для поддержки 5-ой армии были брошены все морские и воздушные силы "союзников", действовавшие на Средиземноморском театре. На плацдарм был переброшен свежий I-й канадский корпус, находившийся до сих пор в резерве. 1-я британская армия получила приказ активизировать свои действия и, не взирая на потери и трудности со снабжением, вызванные отсутствием в ее распоряжении оборудованных портов, как можно скорее прорвать вражескую оборону и соединиться с частями Кларка.
Впрочем, немцы тоже не сидели, сложа руки, и наиболее жестокий удар по стратегии "союзников" нанесло Люфтваффе. Сотая бомбардировочная эскадра, экстренно переброшенная из Норвегии, где она осваивала свое новое вооружение, на аэродромы Южной Франции, сразу же вступила в борьбу за господство на море в районе Салернского плацдарма. 6-го июня 1943-го года стало "черным днем" Королевского флота. В этот день, около десяти часов утра, корабли соединения "H", обеспечивавшие огневую поддержку "союзных" войск на плацдарме, при ясной, безоблачной погоде, были атакованы новыми управляемыми бронебойными бомбами "Фриц Х". Результат применения новинки превзошел самые смелые ожидания германских пилотов.
Первая бомба поразила флагман соединения — линкор "Родней". Пробив все бронепалубы стальная туша, массой в 1400 килограмм, рванула в машинном отделении левого борта, проломив в днище дыру площадью 40 квадратных метров. При этом получила повреждение продольная переборка, что привело к затоплению и машинного отделения правого борта — корабль лишился хода, превратившись в идеальную мишень. Второе попадание не заставило себя долго ждать — через семь минут после первого взрыва очередная бомба угодила в палубу между второй и третьей башнями главного калибра. Почти сразу после этого чудовищный взрыв буквально разорвал корабль пополам, скрыв за плотным облаком дыма стремительно погружающиеся обломки, еще недавно бывшие одним из мощнейших кораблей британского флота. Люфтваффе спустя два года все же поквиталось с победителем "Бисмарка".
Однако немцы были не намерены довольствоваться достигнутым успехом. Бомба, ставшая роковой для британского флагмана, была не второй, а третьей, нашедшей в то утро свою цель. За три минуты до гибели "Роднея" попадание получил линкор "Уорспайт". "Фриц" разорвался в одном из котельных отделений, пробив корабль насквозь, от палубы до днища. От полученных повреждений линкор лишился большей части электроэнергии, принял несколько тысяч тонн воды, погрузившись чуть ли не по верхнюю палубу, и вынужден был сбавить ход до четырех узлов. От немедленной гибели ветерана Ютландской битвы спасли только самоотверженные действия экипажа и помощь других кораблей, однако судьба прославленного корабля была уже решена — через полчаса отходящее на юг, к берегам Сицилии, соединение "Н" было атаковано бомбардировщиками Ju-88 из 76-ой эскадры. Прямых попаданий не было, но пара близких разрывов обычных фугасных полутонных бомб повредила були и привела к новым затоплениям. Это было уже слишком. Спустя полчаса после окончания второго налета экипаж покинул обреченный корабль, который, спустя еще двадцать минут, тихо затонул с небольшим креном на левый борт.
У летчиков KG100* было и четвертое попадание — "Фриц" поразил носовую часть линкора "Вэлиант". Но на этот раз боги были на стороне англичан — бомба не взорвалась. Стальная болванка пробила палубу и, пройдя под углом через внутренние помещения корабля, проломив борт, ушла в воду. Но эта удача стала довольно слабым утешением для "союзного" командования — тяжелейшие потери, ставшие результатом всего лишь одного, причем не самого массированного налета, грозили поставить под сомнение саму возможность крупномасштабных действий флота в зоне действия вражеской ударной авиации. А немцы, наконец-то наведя порядок на итальянских аэродромах, продолжали наращивать мощь своих воздушных атак. Список потерь объединенных военно-морских сил "союзников" стремительно рос.
Еще во время высадки на Сицилии, ударный авианосец "Индомитебл", получив авиаторпеду в машинное отделение, едва сумел избежать опрокидывания и с трудом дошел до Мальты, надолго выйдя из строя. Теперь массированные атаки истребителей-бомбардировщиков FW-190F стали смертельными для эскортных авианосцев "Батлер" и "Сталкер", осуществлявших истребительное прикрытие кораблей, ведущих обстрел немецких позиций у Салерно. У первого от бомбовых попаданий сдетонировали собственные погреба боезапаса, отчего авианосец, еще не так давно бывший обычным сухогрузом, буквально разлетелся на куски. Второй был объят пожарами от носа до кормы, покинут экипажем и через несколько часов выгоревший дотла остов отправил на дно парой торпед эсминец "Нубиан".
Не дремали и пилоты сотой эскадры, полные решимости доказать, что добытая в один миг слава не является случайной. В течение пары дней жертвами их атак стали американские легкие крейсера "Филадельфия" и "Саванна", а также британский "Уганда". Правда, против небронированных и слабо-бронированных целей "Фрицы" оказались не столь эффективными — все три крейсера, получивших попадания, смогли удержаться на плаву, а "американцы" даже сохранили ход. Правда, это не избавило их от тяжелых потерь и многомесячного ремонта на верфях метрополии.
Еще одним крупным успехом новоявленных "убийц кораблей" стал вывод из строя линкора "Невада". Этот ветеран Пёрл-Харбора, однажды уже побывавший на дне, получил попадание управляемой бронебойной бомбы, когда пытался обстрелять позиции немецких войск в районе Мессины. Причем на этот раз "союзникам" не помогло даже довольно сильно воздушное прикрытие. Немцы показали настоящий мастер-класс: сперва, связали боем истребители, затем дезорганизовали ПВО соединения атакой штурмовиков, и в завершении нанесли удар "Фрицами", с подошедших на большой высоте Do-217K сотой эскадры. На сей раз удалось добиться одного единственного попадания, но и оно едва не стало роковым. Бомба, пробив все палубы линкора, взорвалась в воде под днищем корабля, что привело к огромным разрушениям обшивки и затоплению ряда машинных и котельных отделений, одного из генераторных отсеков, а также многочисленных второстепенных помещение. Спасти корабль от гибели позволило только спокойное море, близость берега и своевременный подход двух спасательных буксиров.
Тем не менее, главного немцы добились: командование "союзников", не смотря на тяжелое положение, сложившееся на сухопутных фронтах, вынужденно было ограничить участие своих кораблей в оказании огневой поддержки наземным силам. При этом действия линейных кораблей в Тирренском море, то есть в районе Салерно, были прекращены полностью — отныне соединения 5-ой армии могли рассчитывать лишь на орудия крейсеров и эсминцев, да и то в существенно сокращенном количестве. Впрочем, противостоявшие им, немецкие части не имели и такой поддержки.
* * *
Фактическое неучастие крупных кораблей "оси" в развернувшихся сражениях объяснялось очень легко: сколько-нибудь крупные силы Кригсмарине попросту отсутствовали на Средиземноморском театре, а флоты Франции и Италии, действовавшие тут ранее, пребывали к лету 43-го года в самом плачевном состоянии. ВМС младших партнеров Германии понесли тяжелейшие потери еще зимой пытаясь сперва предотвратить высадку американских экспедиционных сил на африканском континенте, затем наладить снабжение собственных, отступивших в Тунис, войск, а потом и организовать их эвакуацию со ставшего ловушкой плацдарма. Особенно тяжело эти операции дались легким силам франко-итальянцев, столкнувшихся с невиданным ранее морским, воздушным и техническим превосходством противника. Досталось и тяжелым кораблям, так французы лишились двух своих лучших линкоров, находившихся в Касабланке и Дакаре, а линейный крейсер "Дюнкерк" был поврежден торпедой с британской подводной лодки, когда обеспечивал прикрытие крупного конвоя с эвакуируемыми из Бизерты войсками французского Иностранного легиона.
Окончательно же добили флоты германских союзников массированные налеты англо-американских ВВС на военно-морские базы северной Италии и южной Франции, предпринятые накануне операции "Husky". Рейд трех сотен "Либерейторов" на Специю ознаменовал собой последний день итальянского линейного флота. Новейший линкор "Рома" получил в носовую часть два прямых попадания бронебойными бомбами массой по две тысячи фунтов каждая, принял 2500 тонн воды и едва не опрокинулся. При повторном налете, последовавшем через три дня, линкор получил еще три попадания, одно из которых разрушило башню главного калибра номер 2. Несмотря на все принятые меры, поврежденный флагман итальянского флота к вечеру плотно сел на дно, оставив над поверхностью воды палубу и надстройки. Однотипные линкоры "Литторио" и "Витторио Венето" во время первого налета получили одно и два попадания, соответственно, а при повторном налете "Литторио" получил еще одно попадание, приведшее к нарушению герметичности подводной обшивки. Многочисленные повреждения получили и другие корабли, попавшие под воздушные удары в Специи, Генуе, Таранто, портах Сицилии и Сардинии, а тяжелый крейсер "Больцано" и вовсе был потоплен, перевернувшись от полученных повреждений прямо в главной базе итальянского флота.
Что же касается французов, то они получили очередную оплеуху от своих давних противников — англичан. Знаменитая 617-я бомбардировочная эскадрилья Королевских ВВС совершила дерзкий дневной налет на Тулон. "Разрушители дамб"* одним ударом добились того, на что американцы тратили сотни самолетовылетов, подтвердив тем самым свою грозную репутацию. Старенький линкор "Прованс" от полученных повреждений переломился пополам и затонул, став могилой для нескольких сотен французских моряков. Линейный крейсер "Страссбург" пораженный тяжелой бомбой в носовую оконечность, получил сквозную пробоину от верхней палубы до днища и сел носом на грунт, надолго выйдя из строя. Таким образом, единственным боеспособным линейным кораблем под французским флагом на момент высадки американских войск в Салерно являлся только что вышедший из ремонта "Дюнкерк", но адмирал Дарлан по понятным причинам не горел желанием бросать его в безнадежную атаку на войсковые конвои "союзников". Итальянцы же, помимо тяжелых потерь, были изрядно обескуражены еще и внутриполитической неопределенностью, наложившей серьезные ограничения на действия их флота и полностью исключившей всякую активность крупных кораблей. Так что противниками англо-американских ВМС, помимо бомбардировщиков Люфтваффе, выступали лишь подводные лодки, торпедные катера, да эсминцы, периодически тревожившие зыбкие коммуникации, связывающие африканские порты с только что завоеванными плацдармами и вступавшие в скоротечные, преимущественно ночные, схватки с легкими силами англосаксов.
