— Это же не точно, Саша. Я даже не знаю, как отреагирует Ладир на то, что ты скреплена договором с Хозимом. Возможно, Овиры оставят в тебе привязку только к одному источнику, сейчас же твоя жизнь питается от всех четырех. Это огромный удар и потеря сил, и тогда тебе придется жить возле энергии Ладира какое — то время, пока резерв не восполнится. А может, это вообще убьет тебя, потому что прямое противоречие Овирам ведет к неминуемой гибели. Нельзя воспользоваться хранами разных энергий одновременно, невозможно сливать потоки воедино. Это как пытаться соединить огонь и воду, только оссы пропускают через себя все четыре вида, но и то, когда аккумулируют удар.
Я расстроилась, удар — то, как раз у меня и не выходил.
— М-да. Не знала, что моя жизнь питается от ваших богов.
— Ты их дочь и она зависит от них так же, как жизни хранителей.
— То есть по-сути, я бессмертна?
— Нет, но питаешься напрямую от Овиров, как и мы, — он устало потер лоб, — я не многое помню и знаю об особенностях осс. Это было так давно...
— Что ж, раз других вариантов нет, попробую этот, — я решительно покачала головой. Для меня не было страшным дать клятву какому — то сгустку энергетической силы. Всяко лучше, чем застрять у Прима. Он наверняка бы вынудил меня еще на какие — нибудь мерзкие поступки и задания, причем похуже, чем придумала Пелия. Постойте -ка. Вспомнила кое — что и прищурилась:
— А почему это именно Ладиру я должна приносить клятву?
Като улыбнулся:
— Можешь поклясться Огнэму, если хочешь. Примчишься туда, откуда сбежала.
Мне не улыбалось совсем.
— Мне оракул сказал, если выберу себе Овира — должна буду служить его источнику. Тоже нашел свою выгоду? Помощничек понадобился? — мне стало очень обидно. Везде подвох, даже красавчик вон, для себя тоже рассчитал, что поиметь можно. Осса в эпохе — хороший придаток.
Като расстроился и зло выкрикнул:
— Можешь поклясться Виуру, Ава тебя так припахает, что веками дальше второй никуда носа не покажешь!
Чего это он так взбесился?
— С чего ты это взял?
— Утром сама познакомишься. Саша, — успокоился он и снизил тон, — для Пелии ты будешь убивать, для Авы — однозначно собирать народы на болотах, заставляя тех работать без остановки.
— А для тебя?
— Да ничего мне от тебя не нужно, слышишь? — он подскочил и подошел ко мне, взяв за плечи, — если выберешь Ладира, сама решишь, чем заниматься, но во благо четвертой.
— А если решу ничем не заниматься? — упрямилась я, замирая от близости мужчины.
— Как решишь, так и будет, — он прожигал меня взглядом. И мне очень хотелось согласиться, но не просто так. Не на ту напали.
— Тогда поклянись, что в случае моей присяги твоему Ладиру, ты — ткнула его пальцем в грудь, — оставляешь мне свободу и право выбора, если это не будет вредить твоим народам.
Като вскинул бровь. Что-то изменилось в его взгляде, будто зауважал меня еще больше. Молчание тянулось, руки с моих плеч он не убирал. О чем задумался? Не хочет на моих условиях? Свободы моей не хочет, значит все — таки искал для себя выгоду, лживый гад? Во мне чуть не разрослось разочарование, но он отступил и кивнул:
— Я согласен и дам тебе эту клятву, если это тебя успокоит.
Вот и ладненько. Я кивнула, а Като взял меня за руку и повел из кабинета. Быстро так повел, уверенно. Сухая горячая ладонь крепко сжимала мою.
— Куда идем? — наигранно весело спросила раздраженного левира.
— Клятву давать, ты ж сама просила, — он ускорил шаг.
Чего он так торопиться? Боится, что передумает? Свалились мы на его голову. Наверняка, до моего прихода, жил себе спокойно, проблем не знал, обещаний никому не давал. Но и я не виновата в том, что у Прима мозги поехали.
Мы спустились к источнику и уселись по креслам. Като поднял одну руку, начал что-то шептать и зеленое пламя костра медленно поползло к нему. Скосил на меня взгляд, ждет, что я испугаюсь? Ничего подобного, ласковая энергия Ладира мне нравилась, поэтому я с интересом наблюдала за хранителем. Вот огонь уже достиг ног мужчины и взметнулся вверх, оканчиваясь и сливаясь в руке красавчика. Он отставил вторую руку, и из нее в мою сторону потекла маленькая искристая жилка света, которая оплела меня от ног до пояса. Красиво, словно светящаяся зеленая лиана. Она чуточку грела и будто питала меня своей силой. Я восторженно уставилась на свои ноги и поболтала ими. Лиана только ярче засветила.
— Я, хранитель четвертой эпохи, подданный Ладира Като Миран клянусь, в случае присяги верности Ладиру оссы Саши...
— Александры Георгиевны Кубань, — поправила красавчика, чувствуя всю торжественность момента. Решила, что так правильней будет. Хм... Миран, красивая фамилия, или второе имя, не знаю как там у них. Он гневно зыркнул на меня и продолжил:
— В случае выбора своим Овиром Ладира оссой Александрой Георгны... Георгины... Ге-ор-ги-е-вной Кубань, — еле выговорил бедняга, — не посягать на ее право выбора, свободу волеизъявления и не подчинять и не обязывать служить источнику, если это не противоречит и не угрожает землям, свободам, жизням и правам народов четвертой эпохи.
Аминь, чуть не добавила я, широко улыбаясь черноглазому. Като махнул руками, энергия взметнулась над нами, ярко расцвечиваясь по воздуху, и уменьшилась, уместившись обратно в своем 'кострище'.
— Фейерверков не хватает, — усмехнулась я.
— Чего? — не понял Като, устало откинувшись в кресле.
— Ничего, устроил тут представление. Но красиво, не спорю.
— Я скрепил своё обещание, теперь не отверчусь. Ты же так хотела? — проворчал он.
— Так, так, молодец, что скрепил. Я на слово ни одной живой душе тут не верю, — я зевнула, а хранитель нахмурился.
— До приезда Авадаллы не больше пяти часов. Нужно поспать, тем более клятвы порядочно выкачивают энергетические ресурсы, — сказал он, — пошли домой. Отдохнуть не помешает.
Он так произнес это слово — 'домой', как будто это был и мой дом тоже. Я приуныла, своего дома у меня здесь точно не было. Молча отправилась вслед за Като. Мы вышли из храма, и направились по знакомой уже тропинке. Следом за нами летел маленький световой хран, тускло освещая путь.
— Долго вы будете копию делать? — спросила я, прислушиваясь к тишине леса.
— К десятому дню должны успеть, — ответил левир, а я расстроилась. Ненавижу ждать. Вот просто терпеть не могу. Часто, в магазинах очереди не достаивала, даже к врачам, на медосмотре в поликлинике, не могла досидеть. Всякие государственные учреждения у меня вовсе вызывали неконтролируемое раздражение, потому старалась появляться там как можно реже. А тут мой друг в беде, можно сказать, судьба моя решается. Черт, никуда не денешься, а ждать придется.
— Като, а Лютик, он кто вообще? — задала еще один интересующий меня вопрос.
— Кто?
— Ну, Лютиций, — пояснила я.
Хранитель столбом застыл посреди дорожки, открыв рот:
— Лютиций? Лютик? — удивленно переспросил он и расхохотался, — святые Овиры, никто и никогда его так не называл. Ты совсем его не боишься?
— Вообще — то нет, — улыбнулась. Смех у Като оказался приятным до дрожи, с бархатными перекатами, — а должна?
-Должна. Лютиций это озеро, Лютиций это проклятые скалы.
— Да слышала уже, — перебила левира, — что это значит вообще?
— Знаешь, как эти камни появились вокруг эпохи? — спросил он, все еще посмеиваясь.
— Да, Пушик рассказывал. Их ящеры Коруну сотворили, а потом тебе Ладир помог и нарастил еще больше скал.
— Недалеко от правды, но не совсем. Лютиций — еще одно порождение Овиров, как и ты. Услышав мои призывы о помощи, они подарили эпохе стражника, соединив начало с водами озера, вплетая его в структуру скал. Так он и появился. Внешняя каменная гряда с частью воды возле них, а так же внутренние скрытые пещеры являются неотделимой частью стражника. Как твоя рука или нога являются естественным продолжением тела. Он может проявляться в любой части этой территории, но и в храме в том числе.
Понятно теперь, откуда у него способность телепортироваться с одного места на другое.
— Фантазия у ваших богов, — я покрутила пальцем у виска, — зачем они ему татуировок черных по телу придумали, и кожу красную?
— Откуда мне знать, — пожал он плечами.
— Его воспитанием, как понимаю, никто не занимался?
Като снова засмеялся:
— Это ты верно подметила. Единственное чему я научил Лютиция, это читать и писать. На большее у меня времени не было. Он верный слуга, преданный эпохе как никто другой. Но в его голове были заложены только примитивные команды: убить не прошеных гостей, не дать никому пройти через скалы. Лютиций прочитал всю мою библиотеку, и сам интерпретировал полученную информацию, — хранитель развел руками, — получилось то, что получилось.
— Фигово получилось, — констатировала я, замечая, что мы дошли до дома, который был погружен в темноту. Видимо Рина уже десятый сон видела.
— Не обижайся на него, Саша. Ты была врагом, которого он впервые не смог одолеть. Свет твоего ориентира странным образом не давал приблизиться к тебе, отражая все атаки... Лютика. Пушинакуус просто обязан будет мне рассказать о том, где его взял. Это может быть опасно для эпохи, — он поднялся на порог и отворил дверь, запуская меня вперед, — стражник растерялся и поначалу боялся доложить мне о том, что ты беспрепятственно подбираешься к инфину.
Иронично посмотрела на него. Ничего себе беспрепятственно, еле доплыла, вся исцарапалась.
— Александра! — вдруг назвал меня полным именем хранитель, — Лютиций не убил тебя только потому, что ты заинтересовала его тем, что почти добралась до цели. Но так как он не может от меня ничего скрывать, ему пришлось рассказать о тебе.
— Я еще и благодарить его должна? — это мне не понравилось. Как близко, оказывается, я была от смерти.
— Ну, еще может быть потому, что он посчитал тебя невероятно красивой, — добавил он, улыбаясь, — слышала бы ты, как он расписывал, что в пещере у него лежит маленькая, вкусная и очень красивая девушка. И ждет его одного.
— Что-о-о-о?!
— Я тоже не поверил. Знаю его характер, может он слегка приукрасить и предвосхитить события.
— Приукрасил, что красивая или что жду его? — Прищурившись, переспросила у левира.
— Второе, естественно, — выпалил он и замолчал. Естественно? Като считает меня красивой? Господи, как хорошо мне вдруг стало. Я усмехнулась:
— Не переживай, мы с Лютиком помирились. Заигрывать он у тебя совершенно не умеет, конечно, но эффектно доводить до белого каления у него получается мастерски.
— Это точно. Все мои немногочисленные посетители храма люто его ненавидят, — ответил Като.
Мы дошли до моей комнаты, я открыла дверь, вошла и обернулась:
— Но я этому гаду все равно отомщу, особенно за поцелуй.
Хранитель вдруг напрягся, сжав кулаки:
— Сам накажу его, — произнес он грозно, — спокойной ночи, Александра.
— Не надо, просто Саша.
— Саша, — повторил он, резко повернулся и скрылся во мраке коридора.
— Спокойной ночи, Като, — шепнула я темноте и прикрыла дверь.
* * *
Я мчалась в сторону храма. В глубине мелькавшего леса слышались птичьи трели, которых вчера и в помине не было, но мне было сейчас не до них. Я безнадежно проспала, не смотря на то, что накануне дрыхла до сумерек, а потом еще и в кабинете прикорнула. Неизвестно сколько бы я провалялась в постели, если бы не Рина, которая кое-как разбудила, тормошив меня, как тряпичную куклу. Даже не перекусив, выбежала из дома. Като, как оказалось, давно ушел встречать хранительницу второй эпохи, не побеспокоившись разбудить меня. Да еще задержалась, ругаясь с Риной, которая не хотела отдавать мне мой походный костюм, пытаясь всучить миленькое платье с рюшами и кружевами. Пришлось повышать голос на эту милую заботливую женщину, но в юбках было очень неудобно. Не привыкшая я к ним. Дома тоже носила в основном только классические брюки, если шла на работу, да джинсы и трико, в свободное от офисной повинности время.
Запыхавшись, ворвалась в храм. Дверь оглушающе хлопнула, и передо мной тут же возник красный.
— Привет, — поздоровался он.
— Ага, — еще не отдышавшись буркнула я, — где Като?
— В кабинете.
Я побежала к лестнице, но путь мне наглым образом преградили.
— Куда-а-а-а? — протянул Лютик, — он занят.
— Уйди противный, — отпихнула я стражника и взлетела по лестнице, но он опять встал в проходе.
— Саша, у него важный гость.
— Да знаю я. И он обещал меня с ним познакомить. Лучше пусти, — зашипела и проскользнула сбоку.
Больше мне не мешали, и к кабинету я уже подходила, выровняв дыхание и пригладив растрепавшуюся косу. Любопытство просто распирало изнутри. Троих хранителей уже имела счастье лицезреть и жутко хотелось посмотреть на хозяйку второй эпохи. Из-за приоткрытой двери доносились голоса, я вежливо постучала, открыла дверь и вошла.
Като сидел за столом, в своем кресле, а возле него стояла пожилая женщина и показывала ему какие — то чертежи. Она была невысокой и худощавой, с абсолютно седыми волосами, забранными в густой пучок. Лишь несколько прядок обрамляли узкое лицо с внимательными серыми глазами. Её кожа была гладкой, просто безупречной, лишь сеточка возле глаз и небольшие складки у губ обозначали возраст, и можно было подумать, что она не раз посещала пластических хирургов, если бы они тут существовали. Длинное черное платье строгого покроя подчеркивало белизну седых волос и стройность фигуры. На шее поблескивал круглый амулет с изображением голубого Овира.
Като поднялся и приветственно кивнул:
— Доброе утро. Авадалла, — повернулся он к женщине, — знакомься. Александра, та самая осса.
Ава прищурилась и медленно подошла ко мне. Цепкий взгляд окинул с головы до ног, рукой она взяла мой подбородок, чуть приподняв лицо:
— Осса, значит, — голос хранительницы обдал холодком, — не похожа. Волосы, глаза... лицо...хм... Като, у неё же все эмоции на лице написаны. Оссы, помнится, были практически бесчувственны.
— Я же говорил, — мужчина пожал плечами, — видимо у начал с запретной планеты память дюже цепкая.
Женщина нахмурилась, а мне стало не по себе. Что я, клоун? Отняла свой подбородок и шагнула назад. Авадалла хмыкнула:
— Очень молода. Неопытна. Ты ей доверяешь, Като?
Приехали. Не выдержав наглости, я переспросила левира, кивнув в сторону хранительницы:
— Ты ей доверяешь, Като?
Он завис, открыв рот, а женщина звонко рассмеялась:
— Оказывается... Ну, хоть ума не лишена, похоже. Отряд осс был довольно заторможен, и к беседам не располагал.
— Прости Ава, — хмыкнул мужчина, — у Саши были не самые приятные знакомства с хранителями. Видимо у нее сложилось не совсем правильное впечатление о правящих на Форусе.
Она снова посмотрела на меня, но во взгляде читалось только любопытство.
— Занятно, — и снова нахмурилась, — уверена, что справишься?
— Не уверена, — ответила я, глядя на нее исподлобья, — но буду очень стараться. Пуш мне очень дорог.
