— В конце концов, я пришел к такому же выводу. Однажды Минле приглянулся камешек — он хранился на моем столе еще долго после того, как Довитчера не стало, — и я отдал его ей.
— И теперь он мой.
— Ты много значишь для нее, Мерлин. Она хотела подарить тебе что-нибудь взамен цветов. Возможно, однажды ты забудешь всех нас, но, пожалуйста, никогда не забывай мою дочь.
— Я не забуду.
— Мне повезло, — сказал Малкоха, и что-то в его тоне смягчилось, как будто он перестал осуждать Мерлина. — Я умру задолго до того, как ваша сеть путей доберется до нашего солнца. Но у поколения Минлы не будет такой роскоши. Они знают, что их миру придет конец, и что каждый год приближает это событие. Они — те, кто проведет всю свою жизнь с этим осознанием, нависшим над ними. Они никогда не познают истинного счастья. Я не завидую им ни на мгновение в их жизни.
Именно тогда что-то в Мерлине дало сбой, какой-то душевный срыв, который он, должно быть, ощущал в течение многих часов, сам себе в этом не признаваясь. Прежде чем обдумать свои слова, он поймал себя на том, что говорит Малкохе: — Я остаюсь.
Другой мужчина, возможно, опасаясь подвоха или какого-то недоразумения, вызванного переводчиком, прищурился. — Мерлин?
— Я сказал, что остаюсь. Я передумал. Может быть, всегда знал, что должен это сделать, а может, все дело в том, что ты только что сказал о Минле. Но я никуда не собираюсь уходить.
— То, что я только что сказал, — сказал Малкоха, — о том, что вас двое, и один храбрее другого... Теперь я знаю, с кем говорю.
— Я не чувствую себя храбрым. Мне страшно.
— Тогда я знаю, что это правда. Спасибо тебе, Мерлин. Спасибо, что не бросил нас.
— Есть одна загвоздка, — сказал Мерлин. — Если я хочу тебе чем-то помочь, то должен разобраться во всем этом.
Малкоха был последним, кто видел его перед тем, как он заступил на ледяную вахту. — Двадцать лет, — сказал Мерлин, указывая на настройки, которые были откалиброваны в лекитских единицах времени. — За все это время тебе не нужно беспокоиться обо мне. "Тиран" позаботится обо всем, что мне нужно. Если возникнут проблемы, корабль либо разбудит меня, либо отправит прокторов за помощью.
— Ты никогда раньше не говорил о прокторах, — ответил Малкоха.
— Маленькие механические куклы. У них очень слабый интеллект, поэтому они не смогут помочь вам в чем-то творческом. Но вам не нужно беспокоиться из-за них.
— Через двадцать лет мы должны разбудить тебя?
— Нет, корабль позаботится и об этом. Когда придет время, корабль пустит вас на борт. Возможно, поначалу я буду немного не в себе, но уверен, что вы отнесетесь к этому снисходительно.
— Возможно, меня не будет лет через двадцать, — серьезно сказал Малкоха. — Сейчас мне шестьдесят.
— Я уверен, что в тебе еще остались силы.
— Если мы столкнемся с проблемой, с кризисом...
— Послушай меня, — неожиданно настойчиво произнес Мерлин. — Ты должен понять одну очень важную вещь. Я не бог. Мое тело во многом такое же, как у тебя, и продолжительность нашей жизни очень похожа. Именно так мы поступали в Когорте: бессмертие обретается благодаря нашим поступкам, а не благодаря плоти и крови. Шкатулка ледяной вахты может продлить мне жизнь на несколько десятков лет дольше, чем обычно живет человек, но она не может дать мне вечную жизнь. Если ты будешь продолжать будить меня, я не проживу достаточно долго, чтобы помочь вам, когда дела пойдут совсем плохо. Если возникнет кризис, ты можешь постучать в дверь три раза. Но я бы настоятельно рекомендовал вам не делать этого, пока ситуация не станет действительно критической.
— Я прислушаюсь к твоему совету, — сказал Малкоха.
— Работайте усердно. Работайте усерднее, чем вы когда-либо мечтали. Время поглотит эти семьдесят лет быстрее, чем вы успеете моргнуть.
— Я знаю, как быстро время может сжирать годы, Мерлин.
— Я хочу проснуться под звуки ракет и реактивных самолетов. В противном случае буду разочарован.
— Мы сделаем все возможное, чтобы не подвести тебя. Приятных снов, Мерлин. Мы позаботимся о тебе и твоем корабле, что бы ни случилось.
Мерлин попрощался с Малкохой. Когда корабль был запечатан, он устроился в гробу ледяной вахты и приказал "Тирану" погрузить его в сон.
Ему ничего не снилось.
Когда Мерлин пришел в сознание, рядом с ним не было никого из знакомых. Если бы не их униформа, на которой все еще виднелась узнаваемая эмблема скайлендеров в виде полумесяца, он легко мог бы поверить, что его похитили силы с поверхности. Посетители столпились вокруг его открытого гроба, лица их было трудно разглядеть, глаза слезились от внезапного проникновения света.
— Вы понимаете меня, Мерлин? — спросила женщина твердым, ясным голосом.
— Да, — сказал он после паузы, в течение которой, казалось, его рот все еще был неподвижен. — Я понимаю вас. Как долго я...
— Двадцать лет, как вы и велели. У нас не было причин будить вас.
Он приподнялся из гроба, мышцы буквально кричали от напряжения. Его зрение постепенно обострялось. Женщина изучала его с холодной отстраненностью. Она щелкнула пальцами, подзывая кого-то, кто стоял у нее за спиной, и протянула Мерлину одеяло. — Накройтесь этим, — сказала она.
Одеяло было теплым. Он с благодарностью завернулся в него и почувствовал, как тепло проникает в его старые кости. — Это было долгое путешествие, — сказал он, вяло ворочая языком, из-за чего слова получались невнятными. — Обычно мы не проводим так много времени на ледяной вахте.
— Но вы живы и здоровы.
— Похоже, что так.
— Мы подготовили приемную в комплексе. Там есть еда и питье, медицинская бригада ждет, чтобы осмотреть вас. Вы можете идти?
— Могу попробовать.
Мерлин попытался. Ноги у него подкосились еще до того, как он добрался до двери. Со временем он восстановит свои силы, но сейчас ему нужна была помощь. Должно быть, они предвидели его трудности, потому что у трапа "Тирана" уже ждала инвалидная коляска в сопровождении санитара, который толкал ее.
— Прежде чем вы спросите, — сказала женщина, — Малкоха мертв. Мне жаль, что приходится вам это говорить.
Мерлин привык считать старика своим единственным взрослым другом на Леките и рассчитывал, что тот будет рядом, когда он вернется из ледяной вахты. — Когда он умер?
— Четырнадцать лет назад.
— Сила и мудрость. Для вас это, должно быть, древняя история.
— Не для всех нас, — строго сказала женщина. — Я Минла, Мерлин. Может, с тех пор и прошло четырнадцать лет, но не проходит и дня, чтобы я не вспоминала своего отца и не жалела, что его уже нет с нами.
Пока его везли по перрону, Мерлин взглянул на лицо женщины и сравнил его с тем, каким оно было в его воспоминаниях о маленькой девочке, которую он знал двадцать лет назад. Он сразу заметил сходство и понял, что она говорит правду. В этот момент он впервые ощутил внутреннее ощущение прошедшего времени.
— Вы не представляете, Минла, как странно я себя чувствую, когда это слышу. Вы помните меня?
— Я помню человека, с которым разговаривала в комнате. Это было давно.
— Не для меня. Вы помните камень?
Она как-то странно посмотрела на него. — Камень?
— Вы просили своего отца отдать его мне, когда я собирался покинуть Лекит.
— О, эта вещица, — сказала Минла. — Да, теперь я вспомнила. Это была та, что принадлежала Довитчеру.
— Она очень красивая. Можете забрать ее, если хотите.
— Оставьте ее себе, Мерлин. Сейчас она ничего не значит для меня, так же как и не должна была ничего значить для моего отца. Мне стыдно, что я отдала ее вам.
— Мне жаль Малкоху.
— Он умер достойно, Мерлин. Мы выполняли очередное опасное задание в очень плохую погоду. На этот раз была наша очередь доставлять лекарства нашим союзникам. Теперь мы производим антибиотики для всех территорий Альянса Скайленд, благодаря технологии, которую вы нам предоставили. Мой отец доставил одну из последних партий груза. Он добрался до другого континента, но его самолет был потерян на обратном пути.
— Он был хорошим человеком. Я знал его совсем недолго, но, думаю, этого было достаточно, чтобы понять.
— Он часто говорил о вас, Мерлин. Думаю, он надеялся, что вы сможете научить его большему, чем сделали сами.
— Я сделал все, что мог. Слишком много знаний ошеломило бы вас: вы не знали бы, с чего начать или как сложить все воедино.
— Возможно, вам следовало больше доверять нам.
— Вы сказали, что у вас не было причин будить меня. Означает ли это, что вы добились прогресса?
— Решайте сами.
Он последовал указаниям Минлы. В окрестностях "Тирана" все еще можно было узнать старый военный городок, многие из первоначальных зданий сохранились, хотя и были расширены и приспособлены. Но большинство причальных башен для дирижаблей исчезли, как и большинство самих дирижаблей. Место, где раньше стояли башни и дирижабли, теперь занимали ряды новых самолетов, больше и тяжелее, чем все, что Мерлин видел раньше. Геометрия их крыльев, угол наклона передней кромки, изящный изгиб хвостовых оперений — все это в какой-то мере было связано с формой "Тирана" в режиме входа в атмосферу. Очевидно, туземцы были более наблюдательными, чем он предполагал. Мерлин знал, что ему не следовало удивляться; в конце концов, он же дал им чертежи реактивной турбины. Но все равно для него было шоком увидеть, что его планы воплотились в жизнь, так близко к тому, как он себе это представлял.
— Топливо — это постоянная проблема, — сказала Минла. — У нас есть преимущество в высоте, но не более того. Мы полагаемся на наших разбросанных союзников на земле, а также на рейды к топливным бункерам в Странах Теней. — Она указала на один из оставшихся дирижаблей. — Наши грузовые дирижабли могут доставить топливо обратно в Скайленд.
— Вы все еще воюете? — спросил Мерлин, хотя ее заявление скорее подтверждало это.
— Вскоре после смерти моего отца было объявлено перемирие. Оно продлилось недолго.
— Вы, люди, могли бы достичь гораздо большего, если бы объединили свои усилия, — сказал Мерлин. — Через семьдесят, а то и через пятьдесят лет вы столкнетесь с коллективным уничтожением. Не будет иметь ни малейшего значения, какому флагу вы отдаете честь.
— Спасибо за лекцию. Если это так много для вас значит, почему бы вам не слетать на другую сторону и не поговорить с ними?
— Я исследователь, а не дипломат.
— Вы всегда можете попробовать.
Мерлин тяжело вздохнул. — Однажды я все-таки попытался. Вскоре после того, как я покинул Когорту... был мир под названием Экзолет, примерно такого же размера, как Лекит. Я подумал, что на Экзолете может быть что-то, связанное с моими поисками. Я оказался неправ, но это была достаточная причина, чтобы приземлиться и попытаться поговорить с местными жителями.
— Они воевали?
— Прямо как вы здесь. Два мощных блока, химическое оружие и тому подобное. Я перескакивал с полушария на полушарие, пытаясь играть роль миротворца, пытаясь столкнуть их лбами, чтобы они образумились. Я раскрыл им всю космическую перспективу: что где-то там есть большая вселенная, частью которой они могли бы стать, если бы только перестали ссориться. О том, что им придется принять в этом участие, нравится им это или нет, когда к ним придут хаскеры, но если бы они только были готовы к этому...
— Это не сработало.
— Я сделал все в двадцать раз хуже. Застал их в тот момент, когда они были готовы к какому-то перемирию. К тому времени, как я ушел, они снова принялись за старое, не жалея сил. Это преподало мне ценный урок, Минла. В мои обязанности не входит посыпать планету волшебной пыльцой и сделать так, чтобы все жили долго и счастливо. Никто не дал мне инструментарий для этого. Вы должны разобраться в этом сами.
Она выглядела слегка разочарованной. — Значит, вы больше никогда не будете пытаться?
— Обжегши пальцы один раз, их не суют в огонь дважды.
— Что ж, — сказала Минла, — прежде чем вы начнете слишком сурово о нас думать, напомню, что именно Скайленд выступил с мирной инициативой в последнем перемирии.
— Так что же пошло не так?
— Земли Теней вторглись на одну из наших союзных наземных территорий. Они были заинтересованы в добыче определенной руды, которая, как известно, в изобилии залегала в этом районе.
Несмотря на то, что он был подавлен новостями о том, что война все еще продолжается, Мерлин заставил себя сосредоточиться на более важном вопросе — подготовке к катастрофе. — Вы хорошо поработали с этими самолетами. Несомненно, вы приобретете опыт полетов на большой высоте. Вы уже освоили трансзвуковые полеты?
— В прототипах. Через два года, при наличии запасов топлива, у нас в воздухе будет боеспособная эскадрилья сверхзвуковых самолетов.
— Ракетная техника?
— И это тоже. Наверное, будет проще, если я вам покажу.
Минла позволила санитару отвезти его в одно из зданий комплекса. Вдоль одной из стен тянулось длинное окно, выходившее на более просторное помещение. Несмотря на то, что внутреннее пространство было расширено и перестроено, Мерлин все равно узнал тактическую комнату. Старая настенная карта с громоздкими табличками, которые можно было перемещать, была заменена грохочущим электромеханическим дисплеем. Операторы носили наушники и сидели за столами за огромными обтекаемыми машинами, их серые металлические корпуса были украшены ребристыми охлаждающими фланцами. Они смотрели на маленькие мерцающие голубоватые экраны и шептались в микрофоны.
Минла взяла со стола пачку фотографий и передала их Мерлину для ознакомления. Это были черно-белые снимки воздушных масс Скайленда, снятые с большой высоты, пока изгиб горизонта над Лекитом не стал более отчетливым.
— Наши зондирующие ракеты проникли на самый край атмосферы, — сказал Минла. — Наши трехступенчатые блоки теперь способны доставлять тактическую полезную нагрузку в любую незащищенную точку на поверхности.
— Что будет считаться "тактической полезной нагрузкой"? — осторожно спросил Мерлин.
— Это чисто академический вопрос. Я просто показываю прогресс, которого мы достигли в ваше отсутствие.
— Я восхищен.
— Вы подтолкнули нас к этим усовершенствованиям, — с упреком сказала Минла. — Вряд ли вы можете винить нас, если мы тем временем используем их в военных целях. Катастрофа, как вы любезно указали, произойдет еще через пятьдесят лет. А пока у нас есть свои дела, с которыми нужно разобраться.
— Я не пытался создать военную машину. Просто давал вам ступеньки, необходимые для того, чтобы попасть в космос.
— Что ж, как вы, несомненно, можете судить сами, нам еще предстоит пройти немалый путь. Наши аналитики говорят, что через пятнадцать, может быть, десять лет у нас на орбите появится искусственный спутник. Определенно так будет к тому времени, когда вы проснетесь в следующий раз. Но это все равно не то же самое, что вывезти из системы пятьдесят тысяч человек, или сколько бы их ни было. Для этого нам понадобятся дополнительные указания от вас, Мерлин.
— Кажется, вы очень хорошо справляетесь с тем, что я вам уже дал.
