Гонконг
20 августа
01:45 местного времени
— Господин По, я рад представить вам моего уважаемого партнера господина Мэнко, — солидно представил Фэй Пан, когда закрылись двери за охранниками высоких гостей. — Господин Мэнко, это мой добрый друг господин По.
Октавиан Вендиго, неся очередное вымышленное имя, приветственно кивнул и протянул руку пожилому благообразному китайцу в дорогом костюме. Гости и хозяин стояли посреди заднего двора ресторана Ван Чау, из старой оранжереи превращенного в подобие миниатюрного парка. Здесь имелся крохотный фонтан, у стен здания были посажены карликовые сосны, мягкий газон, обрамлял закольцованную пешеходную дорожку. Ничто здесь не могло напомнить о шумном и грязном городе, начинавшемся в паре сотен метров.
— Господин Мэнко, — важно кивнул По. — Я наслышан о вас.
— Неужели?
Октавиан улыбнулся, прищурившись, словно Чеширский Кот. Он сел на скамью, возле которой стояла вся троица, и жестом пригласил остальных. Фэй Пан присел рядом с Вендиго, по опустился на точно такую же крошечную скамейку напротив.
— Тогда скажите, уважаемый По, что же такого вы обо мне слышали?
— А вы умны, — произнес старый китаец. — Допустим, я действительно слышал о вас только загадочные намеки господина Фэй Пана, в которых он превозносил вас до небес. Но я знаю моего друга. Его так просто не впечатлить.
Фэй Пан молча сплел пальцы рук и обнял ладонями колено. Несмотря на важность встречи, он пытался держаться неформально, насколько было возможно. Вендиго глянулся на соседа и мягко улыбнулся.
— Фэй Пан обладает отличным чутьем. Он унаследовал его от покойного господина Ма.
— Ма? — подобрался По. — К чему вы его помянули?
— Как же было не помянуть старину Ма, — произнес Октавиан и посмотрел старику в глаза. — Ведь это после его смерти одиннадцать месяцев назад вы смогли заключить мир со вставшим на место босса Фэй Паном. В вечер того же дня, когда несчастному перерезали горло в уютном ресторанчике в Коулуне.
— Смерть Ма была очень печальным случаем, — сухо бросил По, чье лицо привычно окаменело при неприятном разговоре.
— Но и очень удачным, — Вендиго вновь взглянул на Фэй Пана. — Расскажи.
— Понимаете ли, господин По, — начал тот. — Ма убил вовсе не я.
— Неужели? — настороженно посмотрел старик.
— Его прикончили убийца, посланный "CDM", — прикрыв глаза, сообщил Октавиан.
— Что? — По удивленно моргнул, этим крошечным жестом выдав собственное ошеломление. — Ма был связан с Союзом?
— Не совсем, — покачал головой Фэй Пан. — Он был марионеткой в чужих руках. Ма связался с террористами и выполнял для них работу. Террористов разгромили, а Ма пришили, потому что слишком много знал.
— Вот как... — протянул старый китаец. Вендиго, первым поняв сомнение, поднял руку в успокаивающем жесте.
— Ма работал не на меня. Напротив его последний работодатель является моим... скажем так, конкурентом. Очень неудачливым и неумелым конкурентом. К тому же, не очень честным, ибо Ма до последнего использовался вслепую как подсобная рабочая сила и источник сырья.
— Как это понимать?
— В Гонконге мой конкурент пытался создать центр для проведения весьма специфических работ. Ресурсы сообщества вроде сильной триады очень полезны в подобном предприятии. Нужны люди, транспорт, деньги, техника и, что самое главное, секретность.
— Что же это за работы такие?
— Создание суперсолдат, — снова мило улыбнулся Октавиан, наблюдая, как вытягивается физиономия китайца.
— Что-что? — не поверил своим ушам По. — Каких еще, к черту, суперсолдат?
— Обыкновенных.
Вендиго щелкнул пальцами, и неприметная дверь, ведущая в ресторан, открылась. Во внутренний дворик ступила юная девушка в старомодных рваных джинсах и черной кожаной куртке, молния на которой была расстегнута, демонстрируя отсутствие иной одежды, кроме бюстгальтера. Ее черные с неестественным фиолетовым оттенком волосы достигали середины шеи и походили на растрепанный веник. Девушка явно была наполовину азиаткой, о чем говорил разрез глаз и оттенок кожи. Она хмуро глянула на незнакомых мужчин и преданно посмотрела на Октавиана.
— Сора, дай-ка нам пистолет, — попросил тот.
— Зачем это? — нахмурился По.
Девушка тем временем приблизилась к скамьям и плавно, чтобы не напугать, извлекла из-под куртки классический легальный "Кольт". Вендиго глазами указал на По, и Сора протянула оружие старику.
— Что такое? — недоуменно спросил китаец, однако пистолет взял.
— Моя маленькая Сора — прекрасный образец того, чего так желал, но не получил Ма, — пояснил Октавиан. — Выстрелите в нее.
— Выстрелить? — брови По удивленно приподнялись. — Вот так, в упор?
— Брони нет, — Вендиго подал знак, и Сора распахнула полы куртки, демонстрируя плоский спортивный живот, гладкую молодую кожу и отличную талию. — Палите, если не жалко.
— Хм, — По, все еще хмурясь, извлек обойму из "Кольта" и проверил патроны. Удостоверившись, что те таковы, какими должны быть, он вставил обойму обратно и передернул затвор. Дуло уткнулось девушке в живот. — Вы уверены?
— Валяйте, — кивнул Вендиго.
Палец старика нажал на спусковой крючок. Без глушителя "Кольт" громыхнул на весь садик. Кровь брызнула По прямо в лицо, и старый китаец брезгливо отстранился. Сора отступила на шаг, отброшенная ударом пули, но не упала. Кровоточащая дыра в ее животе истекала кровью, однако девушка не обратила на нее ни малейшего внимания. Попытавшись заглянуть себе за спину, Сора пробурчала:
— Навылет. Опять в куртке дыра!
— Куплю тебе новую, — успокоил Октавиан и усмехнулся, глядя на осоловевшего По.
Старик смотрел на проделанное им самим пулевое отверстие, которое уже затягивалось, подернутое розоватой пленкой новой кожи. Кровь, сначала потекшая бурным потоком, за секунды истончилась до крохотного ручейка и прекратилась. Багровый шрам на животе Соры начал белеть.
Взволнованные охранники, прибежавшие на выстрел, получили от Фэй Пана суровый взгляд и приказ убираться. По увидел, как на теле юной девицы исчезли последние следы ранения. Сора брезгливо потерла окровавленные джинсы.
— Ты свободна, — приказал Октавиан. — Скажи, чтобы тебя проводили к уборной.
— Угу, — буркнула девушка и, развернувшись, зашагала к выходу, позабыв о пистолете, который все еще держал в руках китаец.
— Удостоверились? — спросил Фэй Пан. — В упор видно, что это не подделка.
— Д-да... — нервно ответил По, глядя на "Кольт" и смахивая капли крови со щеки. — Без обмана...
— Фэй Пан и я намереваемся создать множество таких. Если хотите, мы можем продемонстрировать вам боевые способности. Подождем, пока Сора вернется, и пригласим ваших телохранителей...
— Не стоит. Это было бы... мелочно в сравнении.
— Дальновидно. Она могла не сдержаться.
— Что ж, положим, я понял, что вы затеваете. В самом деле, торговля чем-то подобным может озолотить человека. Или погубить. Догадываюсь, почему Ма закончил жизненный путь с перерезанной глоткой.
— Ма погиб потому, что ввязался в нечестную игру, — Вендиго развел руками. — Он не знал, что мой конкурент намерен превратить его триаду в основу для концлагеря городского масштаба. Видите ли, разница между мной и альтернативой в том, что мы берем качеством, а они — количеством. На практике это означает, что на Ма в свое время повисло слишком много бесполезных трупов. Я же работаю гораздо чище. К примеру, те тела, что вы с Фэй Паном старательно сберегли для меня, нам тоже пригодятся.
— Вот даже как... — По потер переносицу. — Черт побери, это очень, очень серьезно, господа.
— Прочувствуйте серьезность как следует, — Октавиан взглянул на тихо журчавший в центре сада фонтанчик. — Я не зря решил играть с вами честно. Нам предстоят великие свершения. Господин По, вы желаете узнать подробно, каких результатов мы уже достигли?
— Да... Да. конечно.
— Отлично. Вы станете свидетелем первой проведенной в Гонконге операции форсирования. По моему методу.
Учики сидел на скамье, закрыв глаза, и вдыхал соленый морской воздух, приятно охлаждавший расслабленное тело. Юноша был сыт, не чувствовал боли и знал, что рядом есть друзья. Мог ли он представить себе подобное удовольствие еще вчера вечером?
Порыв ночного ветра на миг окутал его невесомой плащаницей прохлады. Расправив плечи и потянувшись, Отоко разгладил на груди белую футболку, выданную Канзаки взамен приобретенной в Гонконге. Ощущение чистой свежей одежды добавляло еще один маленький грузик на весы удовольствия.
Луна светила ярко, и посеребренные заросли вокруг гостиницы смотрелись подобно инопланетным джунглям из фантастического фильма. Для полной гармонии с реальностью не хватало только музыки.
Едва слышное шуршание за спиной заставило отвлечься от умиротворенного созерцания. Юноша моргнул и сказал в темноту:
— Я тебя слышу.
— Ну и дурак, — ответила Эрика. Выйдя с дорожки к беседке, девушка ухватилась за спинку скамьи и ловко перепрыгнула. Тут же размашисто сев, она спросила:
— Чего ты торчишь на холоде?
— Отдыхаю, — пожал плечами молодой человек.
— Как самочувствие? — отыграв привычную сварливую ноту, Андерсен заговорила человеческим голосом. — Болит что-нибудь?
— Нет, — он отрицательно помотал головой. — Сейчас мне вообще хорошо.
— Хорошо? — Эрика посмотрела с подозрением.
— Ага. Спокойно.
— А ты думал, что дальше делать будем?
— Думал, конечно, — Учики подобрался, удобнее садясь на скамейке. — Только ничего придумать не могу.
— Если на тебя напали, значит, раскрыли нас.
— Наверное. Та девчонка ведь была трикстером. Значит, не просто бандитские разборки.
— Думаешь, мы подобрались к этому, к Вендиго?
— Полагаю. С другой стороны, триада может быть не в курсе. Они обращались со мной по-прежнему.
— Судя по тому, что мои жучки не выдали ничего опасного, так и есть.
— А Китами как раз узнала, что скоро приезжает некто важный...
— Все сходится.
— Но зачем было нападать на меня? — Учики наклонился, упершись локтями в колени, и сложил ладони в два кулака. — И почему только раз?
— Может, они еще попробуют, — пожала плечами Эрика.
— Хорошо уже одно, — Отоко потер подбородок и ощутил пробивающуюся юношескую щетину. — Что нападение случилось только на меня. Вы с Китами не задеты.
— Это пока что, — Андерсен хмыкнула и фамильярно ткнула юноша пальцем в плечо. — Но спасибо за заботу.
— Да что там... — она нахмурился, будто вспомнив о чем-то. — Кстати, мы ведь не договорили из-за того полицейского.
— О чем это? — девушка откинулась на спинку скамьи, точно так же как Ватанабэ недавно, и закинула руки за голову. Металлические пуговицы джинсовой курточки блеснули в лунном свете.
— О смерти.
Обернувшийся к собеседнице Учики снова выглядел взрослее своих лет на фоне собственной тени. Андерсен вгляделась в чужое лицо и поняла, что сейчас случится нечто важное. Какое-то внутреннее чувство подсказало девушке: разговор с Канзаки не стал последним за сегодня раскрытием тайн.
— А что смерть? — она села прямо, расправив плечи. — Пока вроде не особо грозит.
— Ты просила, боюсь ли я смерти, — Отоко разгладил брюки на коленях. — Знаешь, а ведь не боюсь.
— Я как-то уже догадалась, — сарказм в голосе был совсем не ядовитым.
— Но непонятно, почему ее не боишься ты.
Серьезное сосредоточенное лицо, на котором проступили черты прежнего, еще не изуродованного и не измененного, казалось окаменевшим ликом статуи. Что-то тревожило Учики Отоко. Что-то в ней. Эрика передернула плечами.
— С чего ты взял?
— Ты совсем не думаешь о том, что без парного Наследника вскоре погибнешь. Я заметил, что нет даже приступов боли, как у меня. Но исключений же не бывает. Ты тоже умрешь...
— Угу, спасибо, что лишний раз напомнил, — пробурчала Андерсен.
— Извини, я не к тому, — Отоко порывисто выпрямился и громко вдохнул. — У меня до сих пор не получается по-человечески разговаривать с людьми. Не обращай внимания.
— Да ты известный подлый тунец, — она поморщилась. — Но мысль-то закончи!
— В общем, я, как бы сказать... — юноша наморщил лоб. — Я за тебя, э, переживаю. Вот.
Если бы не было темно, появившийся на щеках молодых людей румянец окончательно смутил бы обоих. Однако ночь благосклонна к молодости, и Эрика лишь неопределенно кашлянула:
— Хм... ну, спасибо...
— Мы сейчас тренировались с Сэмом, и я вспомнил. Он все время возился со мной эти три месяца. А ты все больше как-то сама по себе...
— И вполне справляюсь! — Эрика сурово скрестила руки на груди. — Слава богу, нянечки не нужны.
— Я опять не к тому. Просто ты... закрытая очень, и я не знаю, как ты терпишь разделение.
— Докопался, тоже еще... — Андерсен вжала голову в плечи и хмуро уставилась на собственные скрещенные руки. Учики знал, что такая реакция — уже прогресс. Три месяца назад она крикнула бы нечто вроде "Твое какое дело!" и, вздернув носик, попыталась бы отвесить ему затрещину. Но время подобно ручейку, капля по капле размывающему русло для настоящей реки. И постоянное, честное отношение юноши к девушке приносило плоды. Эрика доверяла Отоко, а значит, могла и довериться. — Нормально я себя чувствую. Не болит ничего, и вообще...
— Надо же, — удивился Учики. — Я слышал, что все реагируют по-разному, но чтобы вообще ничего...
— Угу, тебе, не фоне приступов боли-то, и представить трудно, что можно умирать тихо, — подавленно фыркнула Эрика. — А я вот ни капельки, нисколечко не страдаю!
— Завидую.
— А? — девушка от неожиданности моргнула.
— Значит, ты сильнее меня, — пояснил Отоко. — Раз не мучаешься.
— Да ну... — она снова втянула голову в плечи. — Хотела бы, конечно, быть. Но нет.
— Но ты же можешь безболезненно переносить то, что ломает меня.
— Не в силе тут дело, — раздраженно оборвала его Эрика. — Просто у меня вот так, а у тебя по-другому!
— Но должна же быть причина.
— Нет никакой причины! — неожиданно резко воскликнула Андерсен. — Нету, понимаешь?!
— Ладно, ладно, — почти испуганно пожал плечами молодой человек. — Нет, значит, нет.
— Тьфу на тебя, — столь же неожиданно в голосе девушки появилась горечь. — Нет ничего хуже, чем мужчина, который так быстро соглашается с женщиной.
— Это-то тут к чему?
— Я психую, — заявила она. — Не видно, что ли?
— А чего ты психуешь?
— Да вы достали! — в сердцах Эрика стукнула ладонью по доскам скамьи. Засохшая облупившаяся краска сочла своим долгом слегка посыпаться. — Пока Сэм тебе всякую гадость в мозги запихивал, Канзаки из меня уже вытянула все что можно!
— Ага, — юноша все понял. — Вот ты чего такая нервная.
— Будешь тут с вами нервной... — глянув на запачканные крашеной пылью пальцы, девушка сдула сухие крупинки. — Ты же должен уже меня знать. Не люблю я откровенничать.
— Знаю, — Учики кивнул. — Но со мной ведь можно и по-честному. В конце концов, я ходил к твоему отцу и видел, как ты стрижешься.
