Круиз на корабле дураков/

Вот честно — так и не знаю! Вся пятёрка была сильно выше среднего роста, но главный виновник, сероглазый гигант с льняными волосами до плеч, выделялся даже среди них. Пока матросы ломали замок на клетке, да сбивали с узников браслеты, мы с ним немного разговорились. Назвался он Йоном Йохонсоном, английским солдатом морской пехоты, что было и так заметно по его лохмотьям, но говорил мало и односложно, видимо из-за акцента. Остальные четверо поначалу нас игнорировали, возможно, вообще не понимали, Йон сказал, что они его земляки, тоже моряки. На словах "тоже моряки" мы сделали стойку ушами, ещё не совсем веря своему счастью. Плюшевый, как по наитию, извинился за неудобства, и в виде маленькой компенсации за недоразумение предложил им доставку до ближайшей суши без всяких обязательств с их стороны. Типа, добро пожаловать на наш корабль, он как раз тут неподалёку — и указал за борт на "Д"Артаньяна". Мы, переглянувшись, сиганули в море, а эти пятеро следом! И вовсе не за тем чтобы нас спасать, а именно просто за нами, как будто так и надо!

Наше появление на штрафном корабле в такой компании вызвало понятное оживление. Лица морпехов погрустнели, даже слегка вытянулись, майор так вообще закаменел не только мужественной мордой. А его зам лейтёха Гилмор заметил, что преждевременно Командор забрал их хирурга на "Бродягу". Но встреча хоть и не отличалась теплотой, прошла без эксцессов. Пацанята таращились на чудесное явление, позабыв весь штрафной кураж с открытыми ртами. Джонни Ножик с зарождающимся уважением "протянул руки к хвосту", поинтересовался вслух, где это мы поймали этаких тюленей? И был твёрдо, но аккуратно поставлен на место, только сначала легко поднят одной рукой за шиворот и внимательно рассмотрен. Мальчишки явно приняли Йона за сказочного великана.

А великаны приняли пацанов за сказочных гномов! Всё было, как мы им обещали, их ни к чему не принуждали. Но они просто не могли спокойно смотреть на наши занятия и как бы сами по себе втянулись в общую жизнь. Оставаясь отдельными — вот что интересно! И как-то взрослым нашим стало глупо себя от нас отделять, ведь по сравнению с этими между нами почти не было разницы. Вернее разница появилась очень даже существенная. Гномы для великанов так и оставались просто приятелями, никто никому ничем не обязан и ничего не должен. Нам и в голову не могла прийти глупость — попытаться их подчинить, было вполне достаточно их дружбы. Но взрослые не просто признавали их командирами — они искали этого признания! Выражалось это в том, что Йон обычно никого из моряков совсем не замечал, но порой кого-то лишь однажды удостаивал личным обращением, и всё — в его команду приходил новый боец. И моряка уже нельзя было просто так "таскать за усы", только с позволения Йона и его самого, конечно. К нему потянулись даже французы!

Да что там! Черныш, и тот, изменил своему обычаю, он по-фашистски либо игнорировал, либо третировал пленных. Слишком уж строго судил он взрослых этой эпохи, хотя, признаться, у него были для этого некоторые основания. А тут как старого знакомого встретил, и гигант с ним подолгу говорил — вот что удивительно! О чём они говорили, мне доподлинно неизвестно, но в общем можно было догадаться по новым веяниям в пиратском эпосе. Помню, как резануло по ушам слово "викинг", произнесённое дискантом. Я тогда не сдержался, вернее, как с цепи сорвался, сразу в раж вошёл, отправляя их в крэш поочерёдно, по мере вставания с палубы. Не вставать они не могли, юные "викинги". А мне всё было мало. Это Захарушка так на меня влияет, берсерк, блин. Он из-за этого на корабле дураков оказался. Шкипер в него бутылкой запустил и не попал, а Зак попал. Удачно так, в висок, он всегда был ловким малым. Как Захара шкипер доставал видно было по его окровавленной тушке — забил Захарушка шкипера насмерть его же тростью. Не повесили за юность и смазливую мордашку. Ещё больно жалостливо Заки на суде плакал. Милый ребёнок, не то, что эти "викинги", блин!

Пришлось на ходу придумывать объяснение своему поведению. Типа, они уже однажды заявляли о решении стать смертниками, вот и пусть заткнуться до реального дела, а кому неймётся, могу устроить индивидуальную Рагнаради! Вот сам понимаю, что придётся нам идти на верную смерть и пацанов своих за собой тащить, просто иначе смерть придёт сама, только уже ко всем. Но если это "придётся" я ещё принимаю, даже понимая, что это самообман, то сознательный выбор "навсегда и до смерти" душа просто не принимает, не настолько я ещё потусторонняя сущность. Ну не могу я такое решать даже за себя, ведь это значит решать за Захарку... с его-то героическим поносом! А командир SC никогда не пошлёт своих ребят на то, на что сам не способен. Плюшевый тоже зависает, стал замкнут, молчалив. Ох и непростые у нас чувства к нашим гигантам — нашли мы взрослых, ёрш его итить! Хотя каких ещё взрослых мы могли найти в эту эпоху на пиратском корабле посреди Атлантики?

Глава 31

Но зря на эпоху наговаривать не стану, ведь во все времена солдаты — те же дети, только с большими размерами. Пришлось нам поискать взрослых кое-где ещё. Сказки, легенды, прочая литература не учитывает, что чисто статистически вся история человечества — это история очень рано повзрослевших деток. Десятки тысяч лет средняя продолжительность жизни не превышала двадцати пяти лет. Возраст полового созревания двенадцать-четырнадцать — чисто статистически как раз наш случай. Мы впервые всерьёз задумались, чем же взрослый отличается от ребёнка? И в первую очередь осознали, как нам повезло с детьми от слова вообще. Ведь только по нашим, "взрослым", оценкам все они были обречены. Им же и в головы это не приходило, они просто боялись и всё. Потому что давать какие-то оценки чему угодно детям вообще не зачем, они же не принимали никаких решений. И мы поздравили себя с новооткрытой нашей дуростью — воспитывали мы их, ставя перед выбором, который они были неспособны осознать. Да просто искали себе оправданий, как будто они на что-то влияли — пацаны "выбрали" всё чисто инстинктивно. Нам действительно сначала нужно было свалиться в сознания подростков, чтобы получить шанс на самом деле повзрослеть уже с ними за компанию. Ну, мне и Плюшевому, остальных Бог миловал — им это было изначально не очень нужно.

Дошло до нас не сразу и не без посторонней помощи. Первыми нам помогли дед Паша и дед Коля, казацкие дедушки. Они перестали нами заниматься, переключившись на Йона с его ребятами. Казаки почти демонстративно указали нам на наше детское место.

-Ну и пусть! — решили мы сгоряча, — подумаешь! Мы ещё посмотрим, кого брать с собой на дело!

И, конечно же, ошиблись — одних нас отпускать мужики не собирались. Не то, чтобы вообще не пускать, но чтоб уйти без них, нам бы сперва пришлось их поубивать. А это действительно было бы нелегко сделать — парни уже прониклись духом SC, освоились с нашими повадками, и врасплох их уже стало не застать. Внезапно даже по роже никому не дашь! А всерьёз и по-умному они не возражали — пытайтесь насколько здоровье позволяет — нападайте хоть по очереди, хоть скопом, хоть вообще не нападайте — можете даже попытаться удрать. Даже в море, даже с мачты, или на палубу по верёвочке. А можно вообще по воздуху пробежаться — когда один конец длинной верёвки привязан к топу бизани, например, а другой к твоей обвязке, а сам прыгаешь с фока. Здорово — летишь над волнами в предвкушении встречи с бортом, едва не царапая задницу об острые плавники акул — это у нас такая психологическая подготовка, просто для общего укрепления нервной системы и хорошего сна. А по существу мы и глазом моргнуть не успели, как британские офицеры, казаки и французские уголовные авторитеты наладили отработку взаимодействия в отделениях, координацию отрядов, вообще действия по единому тактическому плану. Какому? А любому, нафиг планы неуправляемому стаду? И сами взялись нами управлять. Хорошо хоть во внутренние наши дела не лезли, мы с Плюшем, то есть Захар с Гришей, так и остались главарями SC. В нашем отделении оказались казачата, Джим и близняшки, а в связке с нами работали отделения Джонни и Ника. Под чутким патронажем лично Йона Йохонсона и его земляков.

Мужики взялись осваивать пращи, нун-чаки, кистени, обвязки и верёвки. Вы будете смеяться — но морских пехотинцев, наверное, впервые в истории Британского флота стали системно учить драться. Их согласно уставам в основном от этого только отучали. Но и мы имели ввиду вовсе не бокс или кабацкий мордобой, казаки забивали всем в головы простую мысль — нет и быть не может смертельного оружия. Человек, оружие сам по себе, способен превратить в оружие всё, что в руки попадёт. Для криминального элемента сразу двух эпох это было общим местом, естественным, а солдатикам пришлось естество своё преодолевать при общем дружеском, заинтересованном участии — нам же с ними в бой идти. В бою лохи не нужны, лучше уж их сразу прямо тут поубивать. Из этих соображений следовал второй казацкий и пиратский вывод — не нужно готовиться к бою, не нужно его ждать, не бывает боёв прошлых и будущих, вся жизнь — просто один непрерывный бой насмерть и до смерти. Так проще жить — бой уже идёт, всё, бояться больше нечего.

Штрафники, мальчишки, для которых это уже стало основой мировоззрения, снисходительно этак просвещали взрослых мужиков! Солдатики нехитрую сию философию приняли без особых затруднений, но с офицерами пришлось поработать. Даже с Боу, хотя он, вообще-то, умница. Но догматик, как и все кадровые офицеры. В логике им не откажешь — регулярные войска побеждают нерегулярные потому, что воюют по науке, если мы не будем воевать по науке, обязательно проиграем. И чему их наука учит? Максимальной концентрации силы в момент её приложения — бей один только раз, только насмерть. Вот чтоб такой удар нанести, государству необходимо быстро нахватать народу тупо поздоровее и побольше, и под командой их благородий в единообразном порядке гнать на убой — бабы ещё нарожают. А индивидуально готовить солдат, просто учить их думать, слишком долго, дорого и вообще бессмысленно — боевая сила от качеств солдат зависит линейно, а от количества возрастает в квадрате за счёт координации! Короче — у семерых козлов волк без глазу. Так что нам регулярными никак не стать по малолетству и малочисленности, и остаётся лишь подрасти, расплодиться, и не думать ни о каких боях, пока нас доблестная королевская морская пехота не спасёт.

Блин, кто бы с этим спорил, кабы всё зависело лишь от нас?! Да и театр военных действий у нас специфический — на палубе особо толпами не побегаешь. На что они давали исчерпывающий ответ — артиллерия. Если государству требуется качественное превосходство, оно признаёт только подавляющее и не жалеет денег. Вот прямо сейчас Англия отвоёвывает моря корабельными пушками у испанских мастеров абордажа с их Дестрезой. Виртуозов клинка калечат ядрами и топят вместе с кораблями. Ну что тут возразишь? Мы и не возражали, особенно Лют. Он, как и Черныш, тоже стал к нам наведываться, но к мальчишкам не подходил. Лютый с Чернышом ещё на "Бродяге" сильно удивили дедов и Боу аж два раза подряд — сначала, встав с обнажёнными клинками с ними в ряд, и особенно потом, когда выжили, поубивав прорву нападанцев. Не представляли себе мужики, что их высокое искусство когда-нибудь сможет стать спортом, увлечением. Для них эти двое пацанят были чудесней смеющегося кота, пока они Командора в деле не увидели. Эта парочка повадилась на "Д"Артаньяна" "помахать саблей", Черныш итак от нас не вылазил почти. Нас же, ударное отделение SC, стали всерьёз натаскивать на холодняк, и мы сами совершенствовались, приобщая банды Ваньки и Ника.

Воспитывали мастеров клинка с юности, а чтоб их ядрами не поубивало, Лют, эскадренный навигатор, артиллерист, решил поубивать вражеских пушкарей. Для привлечения знающего народу к пушкам Командор объявил об артиллерийских долях — каждому пушкарю плюс один пай походной добычи, даже если стрелять не придётся. Плюс к морскому паю, конечно, у нас узкой специализации быть не могло. И отдельно пай с каждого терпилы, коли таковой будет оприходован при их участии. Пацанов по юности к пушкам близко не подпускали, да мы и не рвались, и жаба не давила. Ведь даже если на тесной орудийной палубе не задавит пушкой после выстрела, если её не разорвёт, просто дышать сначала пороховой гарью, а потом уксусом — совсем не полезно подрастающим организмам. А чтобы выстрелить, приходится ещё и монтулить за троих — реально, такие же полевые пушки обслуживают втрое больше пушкарей, нормальным расчётам на палубе не поместиться. И как обслуживают! Для банника на палубе просто нет места, прочистить ствол можно лишь с наружной стороны борта! И чтоб не убило своим выстрелом, ствол должен выглядывать наружу. И заряжают пушки тоже снаружи, через тесную дырку подают картузы с порохом, ядро, пыж, банник бедолаге, стоящему на узком выступе вдоль борта. Ага, во время боя, под неприятельским огнём.

Недетское это дело, решили все, но, во-первых, пацанов, как магнитом, тянуло к пушкам, во-вторых, такой уровень артиллерии был обусловлен военной наукой, по которой проще нарожать много плохих пушкарей и наделать каких попало пушек, чем выучить и обеспечить нормальной матчастью сколько получится хороших артиллеристов — не для нас та наука писана. Приобщаться к артиллерии мы начали в роли мишеней. Под руководством Люта и близнецов на мостике установили пушку на стационарном лафете. Вместо колёс и откатного механизма станок намертво присобачили к корабельным бимсам, на сам ствол по-горячему надели множество колец-хомутов для дополнительных точек креплений. Зачем? В момент выстрела главный закон — сохранения энергии. Чем быстрее тяжёлая пушка откатывается назад, тем меньше энергия ядра. А чтоб пушку не разорвало нахрен, надо просто поменьше пороха сыпать. Сколько? Да фиг его знает — без пристрелки не разберёшься. Только в море пристреляться можно лишь по другому кораблю, или лодке. Так на то и смертники, им, кстати, привыкать пора и полезно. Ну, мы особо не возражали, буксировали целевые буи, правда, по-своему, на скорость. Наше дело было, например, с "Подарка", допустим, на "Бродягу" прогуляться мимо "Д"Артаньяна", а уж как на нём будут стрелять, нас уже не волновало. Но опять же обидно — кто-то стреляет и доля им положена, а мы? Не всё понимаем? Так вы объясните — на мостике, на свежем воздухе, мы готовы слушать часами! В общем, допустили пацанов для начала к митральезам. Близнецы уже мудрили с защитой расчётов, щиты какие-то прилаживали к станкам. Ну и сами станки изобретали.

Они вообще в SC часто стали заглядывать — по нескольку раз на дню. Парни по своему прижизненному статусу к нам никак не относились, их Командор по технике уполномочил. Ну, ни на что более полезное их было не уполномочить — откосили от армии охламоны, хотя через КМБ, пусть и не на своём свете, парней всё-таки прогнали на общих основаниях. Базовый наш пиратский принцип — никому никаких предпочтений. А отдыхали они в прямом и полном распоряжении сэра Грегори, донкермана и суперкарго вместо Бонса, и сэра Израэля, главного плотника. Вообще, по задумке руководства близнецы должны были из унылых будней муштры и насилия открыть перед мальчишками окно в техническое творчество, трудовиками их назначили. Нун-чаки те же мастерить учили и помогали, ножи, кастеты, кистени, ручки приделывать, украшать. А у нас к тому моменту уже много чего требовалось придумывать и улучшать из штрафного оборудования. Мы ж вместо карабинов и прочей снаряги использовали всё, что только на глаза попадалось. Обвязки из манильского троса сладили, амортизаторы рывка делали петельчатые, про лодки и вёсла я уже говорил — бред просто...