Прерванная поездка 2

— Здравствуйте, я тот, кто звонил Вам насчёт небольшой посылки.

На том конце провода несколько секунд была тишина, а потом произнесли:

— Да, здравствуйте, я понял, кто это. Честно говоря, уже и не ожидали, что позвоните, но очень надеялись, хотя договорённости по этому поводу не было. Вы, наверное, по поводу объявления?

— Объявления!? Извините, или я ошибся номером, или Вы меня с кем-то перепутали?

— Постойте! Возможно, Вы не читали газет на этой неделе, поэтому и не в курсе.

— Всего доброго, позвоню на днях, — и повесил трубку.

Я где-то слышал, что нужна минута, чтобы определить, откуда идёт звонок. Поэтому, на всякий случай, прервал разговор на пятьдесят первой секунде. Перезванивать я буду сегодня, только с другого места. Чёрт, надо было спросить, какую газету и за какое число нужно прочесть. За подшивкой нужно идти в читальный зал библиотеки. Или в ״красный уголок״ какого-нибудь ЖЭКа.

По дороге к метро, увидел слева аллею, вдоль которой стояли стенды с газетами, наклеенные с обеих сторон. Пойду, посмотрю, может там, где и старые висят. Народу почти не было, так, парочка пенсионеров читала ״Советский спорт״. Начал по порядку. Проглядел ״Правду״, но ничего, что могло привлечь моё внимание, не нашёл. Следующей была ״Красная звезда״. Тоже ничего такого, но всё равно почитал, что там пишут про Афган. А в самом конце статьи А. Проханова, был интересный посыл, что он хочет, чтобы откликнулся участник грандиозных и героических событий, хотя происходивших не в Афганистане.

Если это обо мне, то, причём здесь этот ״Соловей Генерального штаба״, как его называли те, кто желал нашего поражения. Да и как я с ним свяжусь? Впрочем, я и забыл, что служба ״09״ ещё выполняет свою функцию. Ладно, читаем дальше. ״Сельская жизнь״ ничего не подсказала, а вот, ״Вечерняя Москва״, уже написала конкретнее.

В рубрике ״Объявления״, была просьба, пассажиру поезда ״Владивосток-Москва״, забывшему свои вещи в вагоне, позвонить в ״Стол находок״. Я уже было хотел отойти от стенда, как обратил внимание, что номер телефона был именно тот, по которому я только что звонил.

Что из этого следует? Я понадобился маршалу для уточнения некоторых пунктов из тетради? Больше не для чего, я так полагаю. Ладно, перезвоню прямо сейчас, только с другого места, телефонов предостаточно.

— Я по объявлению, — сразу сказал в трубку, как только там ответили.

— Хорошо. Через час подойдите к автомобилю ״ГАЗ-52״, с надписью ״Вода״ на цистерне, на автозаправке по Волоколамскому шоссе, напротив Пятнадцатого автобусного парка. Всё будет в порядке, поиск прекращён. Вы меня поняли?

— До свидания.

Не стал я ничего обещать, потому, что был озадачен напором собеседника, не дававшего вставить даже слово. Времени не хватит, чтобы доехать в Красногорск, и вернуться на место встречи. Кто его знает, чем закончится сегодняшний день, а Андрей останется в неведении, куда я подевался.

Ещё раз взглянул на часы и решительно поднял руку при виде приближавшейся легковушки.

— Командир, до Павшина подбросишь?

Водила, немного помялся и выпалил:

— ״Пятерик״!

— ״Трояк״ всегда было, — говорю я и сажусь на заднее сидение.

— Мне же обратно возвращаться! — Пробурчал тот, не трогаясь с места.

— Так и быть, рубль накину, — пообещал я. Тот недовольно покачал головой, но включил скорость, трогаясь с места.

Сорок четвёртая глава.

Андрея застал в квартире, лежащего на диване и читающего ״Мёртвые души״. Он удивился, что я пришёл с пустыми руками, хотя отправился на рынок.

— Слушай меня внимательно, — начал я с порога. — Мне срочно нужно кое-с кем встретиться. Что из этого выйдет, я не знаю. Может даже такое случиться, что и не вернусь сюда.

— Вообще? — Удивлённо спросил Андрей.

— Может и так случиться. Я же говорю, совершенно не представляю, чем это закончится.

— Тогда зачем идёшь на неё? — Ещё больше удивился он.

— Даже сам не знаю, но чувствую, что надо. Один раз уже была такая встреча, всё обошлось. Может, и сейчас всё так будет, но, кто его знает. Поэтому, вот адрес товарища из Владика. Напиши ему, что переводы пусть пока не шлёт. Когда можно будет, тогда сообщу дополнительно. Подпишешься моим именем.

— А мне что делать здесь? Квартира тебе сдана. Придёт хозяйка и выставит меня, а то и вообще, милицию вызовет.

— Да, кстати. За документами пойдёшь сам, объяснишь, что у меня срочное дело, не терпящее отлагательства. Аванс я заплатил, а остальная сумма лежит в моём чемодане, конверт с Новогодней надписью. А все остальные деньги на дне, под рубашкой.

— А не сгущаешь ли ты краски?

— Может, и сгущаю, но у меня может всё и обойдётся. Если, вдруг, тебя отсюда попрут, то с новыми документами, снимешь другую квартиру. Адрес напишешь карандашом над дверью подъезда с внутренней стороны. Вопросы остались?

— Куча, но что толку их задавать, если ничего не ясно. Вернёшься — сам расскажешь.

— Хорошо. А сейчас мне пора.

Условленный автомобиль стоял вторым в очереди на заправку семьдесят шестым бензином. Я открыл пассажирскую дверь и молча уселся на сидении, только кивнул головой водителю, повернувшему голову в мою сторону.

Заправились и поехали. Он тоже молча протянул мне чёрную вязаную шапочку. Понятно, чтобы не запомнил место, куда едем. Хмыкнув, я напялил головной убор до самых плеч и закрыл глаза, даже не буду считать повороты и пытаться понять, где окажусь в скором, надеюсь, времени.

Наверное, я даже задремал, и проснулся от того, что мы остановились. Открыл глаза и ничего не увидел, и только потом вспомнил, что на голове шапка. Вскоре мы снова поехали, но очень медленно, явно по кругу, и остановились. Дверь с моей стороны открылась, и меня взяли за правую руку. Я осторожно вылез из кабины и пошёл следом за поводырём.

Вошли в какое-то помещение и с меня стащили шапку. Оглянувшись, увидел за круглым столом троих человек. Мне знаком был только один, маршал Ахромеев. Вслух поздоровавшись, я сел за единственный свободный стул. Провожатый вышел, закрыв за собой дверь.

— Здравствуйте, Валерий, — произнёс маршал. — Прошу прощение за некие неудобства, которые Вы претерпели, но это мелочь, на которую не стоит зацикливаться. Позвольте представить моих гостей.

— Подполковник Сивоконь, Михаил Потапович, и инженер, Леонид Аркадьевич Мирошник, — названные кивнули головой, не вставая с места, но с интересом всматриваясь в меня, пытаясь понять, кто я такой.

— Не узнали? — С насмешливой улыбкой Ахромеев посмотрел на тех двоих. — А ведь, Валерий, очень известная личность. Герой, в своём роде. Два года назад о нём говорил весь мир. Правда, сейчас у него шкиперская бородка, и пробор на левую сторону.

Похоже, что они догадались, кто перед ними, но не решались поверить, вдруг речь шла о ком-то другом, о котором я сам мог и не знать, проскочив эти два года за одну секунду.

— Ладно, время дорого. Это действительно, Валерий Доронин, собственной персоной. Вдаваться в воспоминания не будем. Если захочет, сам потом расскажет, на досуге. А сейчас перейдём к делу. — И обратился ко мне с неожиданным вопросом: — Что Вам известно об исчезновении Председателя КГБ?

— Слышал, что он пропал, и больше ничего.

— Откуда узнали?

— Радио слушал...

— Понятно, какое радио.... Дело в том, что никто не знает, куда он делся. Предположительно, я повторяю, предположительно, хотя и с большой долей вероятности, что он сейчас находится на оккупированной территории.

— Кем оккупированной? — С недоумением я оглядел всех присутствующих. — На нас напали?

— Да, напали. Вероломно, без объявления войны, в четыре часа утра двадцать второго июня сорок первого года.— Почти по-Левитански, произнёс маршал.

— Хотите сказать, что он перенёсся во времена Великой Отечественной войны? Но каким образом?

— Как ни прискорбно признать, но это факт. Наши учёные воссоздали условия, при которых происходит управляемый перенос из одного времени в другое, и обратно. Подробности и всякие параметры мы опустим, не это сейчас главное. Валерий, на своём примере, Вы прекрасно понимаете, чем грозит вмешательство в истории на таком удалении от сегодняшнего дня. Ваши проделки, назовём их так, покажутся детской игрой. Тем более, учитывая личностные качества генерала.

После этих слов, подполковник и инженер с удивлением посмотрели на меня и маршала. Похоже, они не в курсе моего ״доклада״. Если Калугин и правда там, то действительно, даже страшно представить, чем это обернётся. Впрочем, одно дело сотрудничать с чужой разведкой, а другое, стать не просто предателем, а виновником гибели всей страны. Не хочется верить, что он на это способен в здравом уме. Но если фашисты прознают, кто он такой и откуда взялся, то вытянут всю информацию, до последней капли. И пресекут все попытки покончить с собой, если хватит у того духу, это сделать. Но я, каким боком причастен к этому? Пусть отправляются туда, раз научились это делать, и ищут генерала.

Я отвлёкся от размышлений и увидел, что все с интересом наблюдают за мной.

— Гадаете, зачем Вас сюда привезли? — Спросил Ахромеев.

— Честно говоря, не понимаю, чем я могу помочь в поисках. Там я не был....

— Ничего не поправимого нет, побываете. А причину нашего интереса к Вашей персоне, объяснит Леонид Аркадьевич.

— Почти Якубович, — улыбаясь, произнёс я.

— Какой ещё Якубович? — Недоумённо спросил маршал.

— Да был, такой телеведущий, а может и сейчас есть, если попал на телевидение. Надо будет спросить ...., — и тут я осёкся, а потом продолжил. — Извините, что перебил.

— Дело в том, что в результате трагических событий, происшедших на объекте, Председатель КГБ, находившийся в тот момент рядом с установкой, каким-то образом её активировал и произошёл перенос его в момент атаки фашистов на наши позиции. Окно не успело захлопнуться, как танковый снаряд влетел в бункер и разорвался..., — совсем тихо закончил он предложение, сделал паузу, облизывая пересохшие губы, а потом продолжил. — Погибли все, кто там находился. Соответственно, и вся аппаратура оказалась уничтоженной. Я в тот момент в кунге писал отчёт о своём перемещении в прошлое, правда, не столь отдалённое.

— А почему решили, что генерал остался жив, а не погиб во время взрыва?

— Может и погиб. Но мы исходим из худшего прогноза. Пока не найдём ответ, будем считать, что Председатель КГБ жив, и может попасть в плен к фашистам, — по-военному, чётко ответил за инженера подполковник.

— А я-то, зачем вам нужен, не пойму. Пошлите спецназ и геройствуйте там! — Почти воскликнул я.

— Я не закончил свою речь, — сказал инженер. — Мы восстановили оборудование и продолжили опыты с перемещением во времени животных. Даже смогли документально установить, точку в пространстве и времени, в которой пропал генерал Калугин. Но в результате грозы, часть аппаратуры вышла из строя. Заменили повреждённые блоки, и спецгруппа была готова отправиться на поиски. Но перенос не состоялся. Сделали несколько попыток, но безрезультатно. И, что удивительно и не понятно, животные и я, смогли перемеситься туда и благополучно вернуться, а военнослужащим не удалось.

— Этот вопрос не ко мне, я в вашей аппаратуре ничего не понимаю и помочь ничем не смогу, — надеясь, что разочаровываю их, произнёс я.

— Валерий, Вам не придётся чинить установку, специалистов грамотных хватает, — взял слово маршал. — Я закончу за Леонида. Дело в том, как мы смогли убедиться, в данный момент, отправиться в прошлое могут только те, кому удалось перемещаться до того, как случилась гроза. Может быть, там проблема не только в оборудовании, но и в физическом поле, вокруг этого места, где стоит установка.

— Так переместите её в другое место, — раздражённо предложил я, уже понимая, куда клонит он.

— Не уверены, что это поможет, хотя и будем пытаться пробовать разные варианты. Но времени нет. Поэтому, Вам с Леонидом предстоит отправиться, предположительно, в сорок первый год.

— Вдвоём против наступающих немцев на танках!?

— А что делать? Мы здесь, времени тоже, терять не будем, а постараемся добиться того, чтобы вам на помощь отправить профессионалов.

Сорок пятая глава.

— Неужели только учёный испытал на себе переход? Одного удачного опыта для статистики мало, можно вообще зависнуть между прошлым и будущим, что наши атомы так разлетятся, потом и не соберёшь.

— Вообще-то, зафиксированных переходов было три. Правда, первый случай произошёл незапланированный нами и в обратную сторону, — нерешительно ответил инженер.

— В смысле?

— Когда мы готовили установку к работе с животными, извне произошёл пробой и в бункере появился неизвестный, который воспользовался нештатной ситуацией и скрылся. Попытки его обнаружить не увенчались успехом, — с виноватой интонацией закончил Леонид.

— А второй?

— Второй.... После опыта с животными, перешли к высшим существам, то есть, к эксперименту с людьми. Вернувшись оттуда, подоп..., экспериментатор заявил, что сон не запомнил ...

— Стоп! — Перебил я его. — Какой сон?

— Дело в том, что мы не стали посвящать его в истинную сущность эксперимента. Просто объяснили, что проводим опыты по разгадке сновидений и изучению мозговой активности во время сна. Поэтому, мы отправили его повторно, настойчиво попросив хорошо запомнить свой ״сон״. Но испытуемый не вернулся.

— Погиб?

— Мы не знали, что с ним случилось. Оправили меня, чтобы всё выяснить. Но с ним всё оказалось в порядке. Просто он решил стать невозвращенцем, — закончил инженер.

— Вот уж не поверю, что вы его вот так просто взяли и отпустили. Таково в практике КГБ не случалось.

— Честное слово, его никто и пальцем не тронул, — заметно быстрее, чем необходимо, проговорил Леонид.

— Ага, только ледорубом, по темечку ״тюк״, и нет проблемы.

— Валерий, хоть Вы сейчас не упоминайте врага Советской власти, не тот масштаб, бомж и Троцкий, — вмешался в разговор маршал.

— Хорошо. Выяснилось, что через установку было четыре удачных перемещения, а не два, как ранее сказано.

— А толку? — Раздражённо заметил Сивоконь. — Где искать этих беглецов? Так, что, придётся, пока двоим, а там видно будет.

Я задумался. Гарантии, что нам удастся справиться, нет никакой. Никаких навыков диверсионно-разведывательной деятельности у меня нет и быть не могло. Стрелять из ПМ могу, АКМ разбирал. ... Вот и всё. Учёный, как и все в Комитете, подготовлен лучше, но не намного, не его специализация. А главное, что при любых раскладах, мне не дадут вернуться обратно, там и закопают. ТАКИХ свидетелей ни одна служба не оставляет в живых. И рассчитывать, что смогу один переиграть КГБэшника, не стоит. Был бы я не один ... Блин! А Андрей?! Хотя..., нет, вряд ли он загорится этой идеей, сейчас голова забита проблемой ГМО, какое ему дело до Калугина, тем более, в сорок первом году. А если попытаться хотя бы поговорить? Но как это сделать? Стоит мне заикнуться, что знаю, где он находится, как меня возьмут в оборот и выпытают всё. Тем самым раскрою его и своё убежище.