Симфония любви, меча и магии.

— Сбежали, должно быть, неблагодарные, — Анри еще раз взглянул на каменное изваяние тролля и несчастной леди, пикантная скульптура вызывала приступ здорового смеха, возможно, стоит установить нечто подобное в саду, — ну да Единый им в помощь, совет да любовь.

Граф закрыл глаза и покрепче ухватился за шею Кими. Тот погрузил обессиленного супруга в экипаж, и очень скоро они были в столичном доме графа, полностью восстановленном и сияющем еще большей роскошью.

...

Аудиенция у Его Преосвященства была занятной и весьма, весьма полезной.

— Сын мой, если ты начнешь думать головой, а не срамными местами, то однажды достигнешь невиданных высот. А пока я настоятельно тебе советую, — Святейший присел на краешек кровати и ласково погладил графа по щеке, — оставить свои запретные занятия и избавиться от всякого напоминания об оных.

— Брысь отсюда, — Анри грозно посмотрел на двух забившихся в уголок маленьких хористов, и те тут же умчались, подхватив свои одежки, — Ваше Преосвященство, у меня есть сведения об одной интересующей Храм особе, — граф загадочно улыбнулся, — несчастный сиротка, наследник немалого состояния, совсем сбился с пути и погряз в пороке.

— Наставлять заблудших на путь истинный — долг служителей Храма, сын мой, — Святейший горестно вздохнул, — распущенность, увы, царит во многих умах. Вот и родительница нашего юного князя... — старичок изобразил на лице мировую скорбь, — государству необходима твердая рука, а я уже стар для такой ноши.

— Вашим чаяниям суждено сбыться, Ваше Преосвященство, и, возможно, уже очень скоро, — граф улыбнулся открыто и светло, и такая же улыбка осветила лицо его собеседника.

— Да пребудет с тобой благодать, сын мой...

Анри грациозно поднялся с постели и принялся одеваться под пристальным взглядом Его Преосвященства. Он думал о последних словах Святейшего, прекрасная Катарина и впрямь заигралась, открыто демонстрируя свои пристрастия. Устроить ее брак с душкой Зади было бы наилучшим выходом, да и Святейший совсем не прочь удалить свою взбалмошную родственницу от двора. Но сейчас — домой, время приближалось к полудню, и Кими наверняка уже вернулся со вчерашней гулянки.

— Дорогой, нам пора вспомнить о сыновнем долге и навестить папеньку, — граф тормошил засыпающего Кими, тот смешно морщил носик и порыкивал.

А потом просто подгреб его под себя и окончательно уснул. "Огрик мой любимый", — с нежностью подумал Анри и тоже решил вздремнуть, папенька никуда не денется. Зато при пробуждении его почти наверняка будет ждать приятный сюрприз. Граф специально дернулся, якобы вырываясь, и тут же был сдавлен в стальных объятиях. Спящий Кими рыкнул и легонько вцепился зубами ему в плечо, звереныш.

Кими и счастье взаимной любви

Кими проснулся к полудню и обнаружил в своих объятиях сонного графа. Он поцеловал его в уголок губ, и тот слегка улыбнулся, не просыпаясь. Улыбка была такая же лукавая, как и наяву, и от нее все тело юноши заныло в истоме, особенно яйца. Он быстро сгреб расслабленного мужчину и побежал к купальням, стараясь сделать свой шаг особенно плавным. Впрочем, Анри упорно дрых, склонив голову ему на плечо и щекотно дыша в шею, не проснулся даже, когда его опустили в парной бассейн, хитрец. Член-то его уже давно проснулся и гордо взирал в небо, и Кими подхватил благоверного под обожаемую задницу и плечи, заставляя раскинуться звездочкой по поверхности воды. Он вылизывал возбужденно съежившиеся сосочки и пару раз облизал гладкую головку, Анри слегка выгибался, разводя бедра, но глаз упорно не открывал, и Кими скользнул пальцами в гостеприимно подставленную дырочку, заставив графа в очередной раз еле заметно вздрогнуть.

Он постепенно подталкивал любимого в сторону декоративного водопадика, и когда струи упруго упали и обхватили достоинство мужа, тот распахнул-таки глаза, изогнулся со сладостным стоном, а Кими ступил под своды искусственного грота и вошел в жаркое тело, придерживая его за талию и позволяя водопаду ласкать графскую мошонку. Иногда он наклонялся вперед, прерывая водный массаж, и струи стучали по его спине, а он пережимал основание члена любимого, не позволяя переходить ему за грань. Взгляд Анри блуждал, он тяжело дышал, широко разведя руки, дабы удержаться на плаву. Они целовались то жадно, то медленно, и Кими прерывался, чтобы почтить вниманием скульптурно-белое тело графа, оставить следы укусов и засосов на совершенной коже.

Позже Кими нырял, а граф ловил его за задницу, дабы овладеть, и Кими вертелся под водой, упирался в стены, яростно насаживаясь на графский жезл, толщи вод были загадочно зеленоватыми и сияли сверху серебристой пленкой, ему хотелось остаться здесь как можно дольше, но судороги наслаждения, особенно острого без воздуха, в очередной раз сотрясали их соединенные тела, и он выныривал.

— Заодно и помылись, — смеялся Анри, щипая его за ягодицы.

...

— Папенька! — укоризненно восклицал Кими, прижимая руки к груди. — Как вы могли, опозорить несчастную даму... и без того немало обиженную судьбой...

Папенька оторвался от кубка с водочкой и одобрительно пророкотал:

— Это тебе милашка Анри про обиженную судьбой напел, али сам завернул?

— Сам, — застеснялся Кими, завравшись.

— Молодец, растешь, послом будешь, — похвалил родитель, приложился снова к кубку, да вдруг захлебнулся, бедный, заржав: — А вот пошлю-ка я тебя, посол!

Кими увернулся от затрещины:

— Но папенька, касательно благородной дамы...

— Да знаю я, не нуди... — лорд Арзадир досадливо оскалился. — Не пойдет она за меня... Заложенное мое имение, да и шесть неудачных браков... Сам понимаешь, сын мой, все против нашего счастья.

— Семь — счастливое число, — прошептал мальчик, на цыпочках подтягиваясь к родительскому уху, — душка Анри обещал озаботиться донесением сей тонкой мысли до избранницы вашего сердца, папенька.

Лорд Арзадир заинтересовался, даже водочку в сторону отставил:

— Ах, ну ежели Анри...

...

Свадьба Дыр-Бутанского посла и княгини-матери была событием сколь скандальным, столь же и пышным, и Кими немало на ней повеселился, особенно когда удалось ему заманить юного черноволосого пажа в некий альков, где и обнаружился его любезный супруг с пажом светловолосым. Очень, очень занятно они провели время на сем достойном мероприятии, и все четверо остались весьма довольными друг другом.

А через четыре дня веселье закончилось и папенька с леди Катариной отбыли в Дыр-Бутан. Тем более, что и на место посла прислали достойного вельможу, крайне изощренного в мирных интригах, в отличие от лорда Арзадира, преуспевающего обычно в преддверии войны. Кими целовал родителю и мачехе ручки, а потом долго махал во след карете белым платочком, стоя в воротах графского имения, графские же пальцы шаловливо поигрывали в это самое время в его возбужденно подрагивающей попке.

Вскоре Кими совершенно неожиданно обнаружил себя на должности второго посла. Анри же совершенно ожидаемо стал лордом-регентом. И веселые интриги человеческой столицы захватили влюбленную парочку. Лишь иногда на сердце Кими падала странная тоска, когда ему вспоминался так нелюбезно покинувший его Приапушка. Вспоминалась ему, как ни странно, вовсе не изумительно покорная задница мужчины, и не его прекрасно отзывчивые члены. В разудалом Приндусе нашлось очень много изысканно красивых и послушных юношей, так же как и затейливых дам. Нет, все это было не совсем то, и Кими, сидя иногда в библиотеке со сказкой или модным романом, вспоминал их с Приапушкой разговоры — те, которые они вели по вечерам в далеком северном поместье д'Эклера. Беседы с Анри были восхитительно увлекательны, захватывая остроумием и тайным смыслом. Да и при дворе находились весьма тонкие ценители изящного, Кими радостно внимал им, строя глазки. Но тогда, с Приапушкой, была в их посиделках с книгой у камина совершенно особая теплота и нездешняя фантазия, Приапушка словно верил в сказки, так же как и Кими.

Наверно, рассуждал сам с собой мальчик, наверно все же есть притяжение душ, как жаль что с Приапушкой оно было не взаимно. Но даже такое, невзаимное притяжение ничем не заменишь, и в эти минуты ему становилось немного страшно потерять внезапно Анри, с кем он чувствовал взаимность. Тогда Кими, насладившись этим томлением как следует, шел искать лорда-регента, дабы разделить с ним свое чувство в постели.

Приапус и Риль: самое дорогое

Ливень нисколько не ослабел, уровень воды поднялся еще выше, но алтарь так и оставался сухим. Каменный стол был достаточно широким, чтобы можно было лечь рядом, но они предпочли сидеть. Так было теплее. Приапус наслаждался тяжестью головы любимого на своем плече, запахом его волос. Он только сейчас понял, как соскучился за ним. И боялся лишний раз пошевелиться, чтобы не спугнуть.

— Если бы моя магия была при мне, я бы наколдовал себе защитный кокон, — мечтательно проговорил Риль. — Чтобы закрыть каждую частичку своего тела.

— Зачем?— удивился Приапус.

— Потому что оно больше не слушается меня, — яростно прошипел маг, — оно стало омерзительно похотливым, оно предает меня. И ты, и граф, и Кими играете с ним, как с марионеткой. Вы всегда знаете, за какие веревочки нужно подергать, чтобы я сделал так или застонал эдак!

Риль подтянул колени к груди и спрятал лицо в ладонях.

— И я не могу...не могу ничего с этим поделать.

— Стоит ли быть таким категоричным? — осторожно спросил Приапус, пытаясь говорить по-ученому, как в книгах. — В конце концов, тело — это только тело. У него есть врожденные рефлексы и потребности. Ты уже взрослый юноша. В твоем возрасте излишняя... отзывчивость вполне естественна. Просто ты еще слишком неопытен... В отличие от меня, Кими и Анри.

— Ты не понимаешь! — возмутился Риль. — Для мага целостность его тела священна. Магия не терпит пустоты и свободы. Все имеет свою цену. Ты не встретишь ни одного мага в борделе. Мы можем начать вести половую жизнь только с себе подобными, и только после проведения соответствующих обрядов в храме. Иначе магия покидает отступника. Хуже нет бесчестья, чем нарушить закон и лишиться магии, став простым обыкновенником. Нам просто повезло, что ты сделал... это со мной во время ритуала, сходного по своей сути с брачным. И есть надежда, что после проведения полноценного свадебного обряда магия вернется ко мне.

Приапус задумался, утешающе поглаживая юношу по спине.

— Но как же твоя мачеха? Я так понял, что она была чьей-то любовницей?

Риль сердито засопел, даже сейчас гордость не давала ему говорить плохо о магическом сообществе, но он справился с собой.

— Многие после проведения ритуала не соблюдают брачных клятв. Но я всегда считал это аморальным! Я верил, что свяжу свою судьбу с человеком, которого полюблю раз и навсегда. А теперь... я шлюха.

Сердце Приапуса сжалось от боли. Он-то не был тем человеком, о котором мечтал Риль, и никогда им не станет.

— Не смей так говорить! Мы найдем способ заключить брак. Я что-нибудь придумаю. Но неужели у тебя не осталось ни родственников, ни друзей, к которым можно обратиться за помощью?

Риль удрученно покачал головой.

— Магическое общество не будет оказывать помощь магу, который лишился магии таким позорным способом. Даже то, что я еще несовершеннолетний, не умаляет моей вины. Закон одинаков для всех.

Маленький маг горестносложил бровки домиком и продолжил:

— Мой отец умер, и моей единственной опекуншей со временем осталась мачеха. Она нацелилась на наследство, пытаясь заставить меня стать младшим мужем магистра Трахуса, хотя это и незаконно. Как последний в роду, я должен был быть старшим мужем. Я запаниковал и сбежал. Ну а что было дальше, ты знаешь...

Некоторое время они сидели молча, думая каждый о своем.

— Я думаю, что должен рассказать тебе о своем прошлом, — нерешительно начал Приапус. — Ты имеешь право знать, с кем связываешь жизнь. Поверь, я не хотел, чтобы все так получилось. Возможно, остаться без магии еще не худший вариант, по сравнению с браком со мной...

— Ничего не может быть хуже, — жестко прервал его Риль.

И Приапус продолжил:

— Я попал к Эрастусу в одиннадцать лет. Мои родители не могли больше терпеть мое уродство. Хотя проблема была не только в нем. О похоти и вожделении я узнал за год до этого. Мое тело тогда словно взбесилось. Чтобы возбудиться, хватало любого прикосновения. Не помогало ничего, даже боль приносила лишь кратковременную передышку. Меня даже хотели отдать в храм, но и там ничего не смогли сделать.

— А что там делали? — спросил охваченный исследовательским азартом Риль.

— Ничего особенного, — Приапус едва заметно вздрогнул, — много-много святой воды. И иглы.

— Это как? — удивился юноша, — я не встречал упоминания в справочниках о таком методе лечения.

— Меня заставляли пить ее, читали молитвы и изгоняли беса, втыкая иглы под кожу.

Риль потрясенно замолчал. Потом все-таки спросил:

— И...как, помогло?

— Нет, честно говоря, Эрастус появился как раз вовремя. Не знаю как насчет беса, но я был еле жив. Он купил меня и привез в бордель. Вот там моим физиологическим особенностям нашлось наилучшее применение. Вожделение, которое сжигало меня, можно было побороть, лишь поддавшись ему...

Юный маг даже забыл о собственных бедах, переваривая информацию. Приапус его молчание истолковал по-своему.

— Так что подумай, кого берешь в мужья.

— А теперь... Сколько раз в день тебе нужно удовлетворять свои... потребности? — осторожно спросил Риль.

— За столько лет я научился сдерживать себя. Но мне все равно бывает трудно сказать "нет", я слишком привык угождать чужим и своим желаниям.

— Ты поэтому отдался Кими тогда, да? — Риль чуть насупился, все-таки Приапус изменил ему первым и спровоцировал тем самым дальнейшее развитие событий.

— Не только, — покачал головой тот, решившись быть честным до конца, — Кими был добр ко мне.

— Угу,— злобно буркнул Риль, — Кими очень добр, и граф тоже очень добр. Практически бескорыстный меценат. Всегда готов поделиться семенной жидкостью с ближним своим.

Приапус усмехнулся и взъерошил Рилю волосы.

— А ты та еще язва, знаешь об этом? Были еще причины... Нет, тебе не понять.

— Да уж, куда мне, — фыркнул Риль и отвернулся, надувшись.

— У вас в доме были слуги? — тихо спросил Приапус.

— Ну... были. Намного меньше, чем у Анри. Да нам и не нужно столько прислуги держать.

— Если они совершали провинность, их наказывали?

— Да, конечно, — пожал плечами маг.

— Если они не подчинялись приказам, их наказывали тоже?

— Да.

— А если бы они подняли руку на господина, как бы их наказали?

— Не знаю, не было при мне такого. Но ты же не слуга! — возмутился Риль

— По-видимому, господин Кими и граф Анри считали иначе. Это ни в коей мере не оправдывает меня. Я не могу их винить за то, что они делали. Возможно, мне следовало рискнуть и проявить твердость, но я...боялся наказания.

— Я видел вас с Кими, — тихо сказал юноша.