Толпа отозвалась восторженным ревом, а Кэноэ внезапно стало страшно. Он взвалил на себя такую огромную ответственность, а ведь он так молод и неопытен и почти ничего не знает о реальных рычагах управления Империей. Справится ли он? Не превратится ли он в безвольную марионетку, декоративную куклу на престоле? Хватит ли у него сил и умения противостоять сильным и могущественным людям, которые встанут за его троном?
Хотя... будет ли для начала сам трон?! Во всеуслышание объявив себя Императором, он бросил вызов Оонку, вступая с ним в открытую борьбу, в которой его могут ждать только победа или смерть. Впрочем, иного выбора у него и не было с того мгновения, как сработавшие во Дворце черные печати превратили верных охранников и телохранителей в одержимые демонами одноразовые машины для убийства!...
— Ваше величество! — вдруг услышал он страдальческий шепот старшего церемониймейстера Гиэлса. — Что ж вы творите?! Произнесите хотя бы малую клятву!
Кэноэ послушался. Встав на одно колено и, за неимением Звездного Алтаря, повернувшись лицом к народу на Площади, он повторил вслед за Гиэлсом слова торжественной присяги. Советник Тропаэро откуда-то достал золотой венец с изображением солнца, и Кээрт осторожно — венец был великоват и держался только на ушах — водрузила его на голову Кэноэ. Теперь он официально стал Императором.
— Сограждане! — Кэноэ снова подошел к микрофонам. Короткая, почти лишенная пафоса церемония, как ни странно, воодушевила его. — Объявляю свой первый Императорский Указ! Я отменяю чрезвычайное положение, введенное моим предком Императором Соэно Ситхинихоэ в 2819 году и не снятое с тех пор почти тысячу лет! Этим Указом я возвращаю гражданам Империи их права и свободы и упраздняю Совет Пятнадцати! Объявляю его лишенным власти и повелеваю больше впредь не созывать! Хватит! Пора державе пожить нормальной жизнью!
Эти слова вызвали настоящую бурю эмоций. Люди радовались и поздравляли друг друга, а камеры, передающие изображение на огромные экраны по обеим сторонам сцены и на стенах Министерств, выхватывали из толпы все новые ликующие лица.
А ведь я пока ничего не совершил, отрешенно подумал Кэноэ. Ведь Совет Пятнадцати, пожалуй, уже упразднил сам Оонк. Вряд ли, подкладывая под него атомную бомбу и объявляя себя Вождем Нации, он собрался делить с кем-то власть.
Кстати, очень своевременная мысль...
— Объявляю свой второй Указ! — продолжил Кэноэ, дождавшись, когда эмоции на Площади немного поутихнут. — В связи с ликвидацией Совета Пятнадцати я принимаю на себя верховную власть в Империи и назначаю на должность Первого министра присутствующего здесь Ванио эни-Суорда!
Этот момент Кэноэ не успел согласовать с главой Союза Борьбы, обменявшись с ним буквально двумя словами после прибытия на Площадь. Однако Суорд не стал оспаривать этого решения или отказываться от наивысшего титула, который только мог получить человек, не принадлежащий к Императорской семье. Выйдя вперед, он в победном жесте поднял скрещенные руки над головой.
Кэноэ оглянулся на Гиэлса, однако старший церемониймейстер на этот раз пребывал в очевидном замешательстве. Наверное потому, что в последний раз подобная церемония проходила в незапамятные времена, и никто уже не помнит, в чем она заключалась, пронеслось в голове у Кэноэ. А Председатели Совета Пятнадцати, вступая в должность, как-то обходились без Императорского благословения.
Не долго думая, Кэноэ обернулся к Суорду и стал перед ним — лицом к лицу и боком к людям, заполнившим Площадь.
— Мой верный соратник Ванио эни-Суорд! — звучно произнес Кэноэ, надеясь, что микрофоны нормально уловят его голос. — Я, Император Кэноэ, вручаю тебе власть над Державой, над ее планетами и лунами, полями и недрами, мужчинами и женщинами всех рас, ее населяющих! Неси это бремя с честью и действуй ко всеобщей пользе, добру и процветанию!
— Клянусь, я исполню свой долг, ваше величество! — Суорд опустился на колени перед Кэноэ. — Кажется, как для импровизации получилось совсем недурно, — добавил он вполголоса, почти не шевеля губами.
— Да будет так! — пряча непрошеную улыбку, Кэноэ поднял Суорда с колен и вместе с ним повернулся к народу, отозвавшемуся новым приветственным ревом. — Что теперь, господин Первый министр? — тихо спросил он, стараясь так же не шевелить губами. — У вас есть какой-то план?!
— План есть у меня, — советник Тропаэро оказался тут как тут. — Нам необходимо срочно проследовать в Министерство Информации!
— Вы с нами? — тихо спросил Кэноэ у Суорда.
Глава Союза Борьбы покачал головой.
— Пока нет. Мой штаб находится здесь, на Площади. Но я отправлю с вами связных и еще кое-кого на подмогу.
Проследив за его взглядом, Кэноэ с радостью увидел поднимающихся на сцену Таутинга с портативным компьютером в специальной сумке через плечо и коммуникатором в руке и Наарит с неизменным электронным блокнотом.
— Ваше величество!...
Таутинг был готов согнуться в глубоком поклоне, и Кэноэ внезапно понял, что если это произойдет, он лишится друга, приобретя вместо него лишь слугу, а сам превратится из патрона в повелителя. Ломая ритуал, он первым шагнул вперед, порывисто обнял Таутинга и коснулся губами щеки Наарит.
— Ребята, я страшно рад вас видеть! — негромко произнес он. — Как вы здесь очутились?
— Нас же в отпуск отправили, — с хитрецой улыбнулся Таутинг. — Вот мы с друзьями и решили придти немного помочь людям....
Деликатное покашливание советника Тропаэро напомнило Кэноэ о времени. Оставив Таутинга и Наарит, он снова подошел к микрофонам.
— Дорогие сограждане! — обратился он к людям. — Спасибо за вашу поддержку! Клянусь, я сделаю все, чтобы оправдать ее! Но нельзя терять ни минуты! Враг знает, что я жив, что Император продолжает править Империей! Все — на Министерство информации! Мы должны сказать всем людям правду! Наше дело правое, победа будет за нами!
Теперь в реве толпы слышалось нечто грозное. Люди, собравшиеся на Площади, на глазах становились единым целым, сплоченным одной целью. От них исходила мощная энергия, и Кэноэ ощущал, что она втекает в него, делая его сильнее.
Люди поверили в него! Поверили в обещанные им перемены и поддержали их! Сейчас, чувствовал Кэноэ, они готовы пойти за ним куда угодно и выполнить любой его приказ.
Когда-то он уже испытывал подобные ощущения, разговаривая с людьми в Доме Грауха в Старом Городе, но теперь они были гораздо, многократно мощнее! Энергия толпы переполняла его! Он был великаном, объединившим силы тысяч людей. Это необычное чувство возбуждало и кружило голову от осознания всемогущества.
Словно оседлал волну — вдруг подумалось Кэноэ. Он вспомнил, как в детстве, на морском курорте на Мааримпоа, видел людей, катавшихся на досках на океанских валах. Он и сам был сейчас таким же удалым серфингистом, несущимся по самому гребню.
Вот только все волны рано или поздно разбиваются о берег...
— Теперь мы просто обязаны победить! — шепнул он Кээрт. — Люди идут за нами! Мы не имеем права обмануть их мечты!
— Так веди нас! — Кээрт, его прекрасная принцесса, его Императрица, повернула к нему сияющее лицо. — Ты дал людям надежду, показал им цель. Всели в них уверенность, и они одолеют любую преграду!
— В меня бы кто вселил уверенность, — пробормотал Кэноэ. — Это сейчас они рукоплещут и кричат "Виват!". А что будет, когда Оонк займется нами всерьез?
— Кэно! — Кээрт строго посмотрела на него. — Ты оседлал волну, так мчись вперед, пока она несет тебя! Делай, что должно, и будь, что будет!
Под это напутствие Кэноэ и его свита снова заняли места в катерах, и небольшая кавалькада в сопровождении нескольких бронемашин внешней охраны двинулась к Министерству информации. К счастью, до него было недалеко — меньше двух километров.
Вслед за катерами к Министерству потянулись тысячи людей, следуя за своим Императором. Но тысячи и остались вместе с Суордом, спешно готовящим новые меры противодействия. Свой ход они сделали, и теперь следовало ждать ответного хода самозваного Вождя Нации.
Оонк мог быть довольным. Переговоры с военными оказались не простыми, но не такими уж и сложными. Генералы и маршалы не торопились присягать на верность Вождю Нации, но и не претендовали на верховную власть, занимаясь более актуальным на данный момент сведением счетов.
Многие в Космофлоте относились к "Семье" с ненавистью и страхом — уж очень много власти она на себя взяла. Теперь ее, осиротевшую без Гдоода, начинали увлеченно рвать на части. Самое главное, его ликвидаторы смогли устранить Таорза и еще нескольких деятелей поменьше, так что "Семья" осталась без руководства и могла только затравленно и безнадежно огрызаться. Потом, конечно, придет черед и ее гонителей, но их можно будет убирать постепенно — по одному и без лишнего шума.
Сейчас Оонк был занят выстраиванием новой управленческой вертикали. В каждой провинции и в большей части округов назначены уполномоченные, готовые при малейшем неповиновении перехватить власть у губернаторов и начальников. В настоящее время они вскрывают Черные пакеты с изложением первоочередных задач и списками — на задержание и немедленное устранение. Заблаговременно созданные "Черные отряды" получают оружие и сосредотачиваются на тайных базах. Пока, как утверждали сообщения с мест, все шло по плану. Мелкие недоразумения и огрехи — не в счет.
— Мой Вождь! — размышления Оонка прервал начальник информационной службы. — На Площади появился принц Кэноэ! Он провозгласил себя Императором!
— Какой прыткий молодой человек! — подключившись к трансляции с Площади, Оонк как раз попал на оглашение Указов об упразднении Совета Пятнадцати и назначении Суорда на должность Первого министра. — Откуда он там взялся?! Почему не сработали чистильщики?!
— Не могу знать, мой Вождь! — спешно вызванный секретарь согнулся в виноватом поклоне. — Группа не вышла на связь! Вы тогда вели важные переговоры, поэтому я был вынужден отправить сообщение вам на ленту!
— Да?! — Оонк промотал назад донесения и убедился, что секретарь сказал правду. — Тогда приказываю впредь наиболее важные донесения в любом случае дублировать личным докладом! Лучше потерять время, чем информацию!
Секретарь, подтвердив, что все уразумел, поспешно ретировался, а Оонк задумался над новой проблемой. И, немного поразмышляв, не признал ее особо важной. Конечно, неприятно, что устранение Императорской семьи не удалось провести чисто. Это, пожалуй, первый серьезный промах в успешной в целом реализации его планов. Но, если подумать, ничего непоправимого пока не произошло.
Куда собрался этот... претендент на трон?! В Министерство информации?! Он что, думает, что ему так сразу и дадут эфир на телевидении?! Ну-ну...
Вызвав начальника Особого Столичного округа, Оонк распорядился отключить в Министерстве информации электроэнергию, воду и связь, а также приказал принять меры к прекращению трансляций с Площади через компьютерную сеть и блокированию недовольных в Левобережном административном районе.
— Вы пока не приказываете их разгонять? — осторожно осведомился начальник ОСО, больше всего боящийся получить такой приказ.
— Нет, — Оонк пренебрежительно покачал головой. — Пусть пошумят, выпустят пар. Ничего они все равно не сделают. Перекройте полицейскими кордонами мосты! Всех с Левого берега выпускать, никого и ничего не впускать без пропусков! Проголодаются — сами уйдут.
Отпустив окружного начальника, Оонк еще немного полюбовался на трансляцию с Площади, но затем решительно отключил ее.
Не до них сейчас! В первую очередь надо подчинять себе Космофлот, разбираться со слишком самостоятельными губернаторами, а проблему с его неожиданным величеством и его так называемым Первым министром можно будет решить и позже, в рабочем порядке.
Но каков, однако, наглец Суорд! Ишь ты, нашел себе карманного Императора! Оонк сухо рассмеялся. Нет, если главарь повстанцев не станет слишком зарываться, он готов оставить его в живых. И даже, как это ни смешно, подтвердит этот потешный указ, коль уж пообещал когда-то. Кадрами такого класса не разбрасываются!
А мальчишке принцу, который так глупо и отважно объявил себя Императором, он предложит место управителя Филлины. Раз он там подружился в филитами, пусть и возится с ними. А если не согласится, встанет в позу, — что же, значит, он сам себе выбрал такую судьбу...
Мысленно решив малозначимую, но немного беспокоящую проблему, Оонк потерял к ней интерес. Приказав одному из помощников отслеживать ситуацию, он занялся более важными делами.
Министерство информации встретило их темнотой, тишиной и пустотой. Здесь-то как раз соблюдали режим выходного дня, да к тому же, видимо, отключили электроэнергию. Даже двери главного входа оказались запертыми.
— И что мы здесь будем делать? — Кэноэ вопросительно посмотрел на Тропаэро.
— Не торопитесь, ваше величество.
Набрав хитрый код, советник раскрыл чемоданчик и достал оттуда... Большую Императорскую Печать — электронное устройство на порядок сложнее и мощнее Хрустального Жезла, который, как со стыдом вспомнил Кэноэ, так и остался во Дворце.
— И как мне ей пользоваться? — поинтересовался Кэноэ. — Она же, небось, до сих пор настроена на моего дядю?!
— Уже нет, ваше величество! — Тропаэро показал на красный огонек, горевший посреди небольшого дисплея. — Вы могли этого не знать, но в организмы всех принцев Императорского Дома вживлены микрочипы, которые непрерывно подают информацию о состоянии их здоровья, местонахождении и еще кое-каких параметрах, в том числе, и сюда. Печать уже знает о смерти прежнего Императора, кронпринца и, увы, вашего бедного отца. Согласно прошитому в ней порядку наследования, вы — законный Император! Приложив сюда палец, вы подтвердите свое право и настроите систему управления на себя.
Кэноэ вложил палец в углубление, стоически не отдернув руку, когда почувствовал легкий укол в подушечку, и был вознагражден. Дисплей засверкал цветными огоньками, а на крохотном жидкокристаллическом экранчике появилась новая надпись.
— И что я теперь могу делать? — с легким сомнением в голосе спросил Кэноэ.
— Да все, что угодно, ваше величество! Например, запустить нас внутрь.
Кэноэ приложил печать к электронному замку. Тот несколько раз щелкнул, и Тропаэро, толкнув дверь вперед, с поклоном распахнул ее перед Кэноэ.
— Входите, ваше величество!
Ага, кто бы его пустил первым?! Сначала в Министерство проникли охранники во главе с Гвиэнт, рассыпавшиеся по обширному полутемному холлу. И только когда Гвен дала отмашку, что все безопасно, внутрь было позволено зайти и Кэноэ со свитой.
— Что теперь? — с интересом спросил Кэноэ у советника, который, похоже, ориентировался здесь как дома.
— Одну минутку, ваше величество, — послышался немного смущенный голос. — Ага, вот оно!
Вынув из кармана складной нож со множеством лезвий, Тропаэро открыл дверцу электрощитка и, введя код, отщелкнул панель.
— Приложите печать сюда, ваше величество!
Кэноэ сделал то, что просили. И тут же в вестибюле вспыхнули яркие электрические светильники, из-за стойки вахтера послышалось легкое шуршание климатического аппарата, а в зоне ожидания загорелись телеэкраны, по которым показывали какой-то концерт классической музыки.
