Сын Неба

-Я этого не говорил! — возразил Скайльс.

-Скайльс! Я твоё внутреннее "я" и знаю тебя лучше, чем знаешь самого себя ты. У тебя в голове уже созрел план, и чтобы принять решение иное, чем обменять воду Талцетл на бриллианты Тумы, тебе надо приложить к сопротивлению этому огромное усилие воли. Но это ещё не всё! Даже если ты найдёшь в себе силы поступить так и отвергнешь этот обмен, то всю оставшуюся жизнь ты будешь укорять себя за то, что упустил свой шанс, подобный которому выпадает только раз, — стать самым богатым на Талцетл. Это переживание убьет тебя так быстро, что ты не успеешь даже как следует помучиться от осознания упущенного. Ведь о том, что ты совершил подвиг и отверг несметное богатство, миллиарды карат бриллиантов, которые будут принадлежать только тебе, ради воды на Талцетл, которая принадлежит всем и никому, не узнает никто. Даже твоё тщеславие не будет удовлетворено. И ты быстро убьёшь себя ежедневными укорами за этот промах, который вместо безмерного богатства и славы принесёт тебе прозябание в безвестности и бедности. К тому же это будет промах, который ты заставишь себя сделать вопреки своей натуре. Чтобы его совершить, надо любить всех тех, кому ты даришь возможность жить дальше, и это при том, что об этом никто и никогда не узнает. Ты не способен на это! Я это знаю! Больше всего на свете ты любишь себя, Скайльс, и никого другого!

-Может быть, ты и прав!

-Я прав, Скайльс! Ведь ты всего лишь травинка на моём поле, и я знаю тебя в тысячу раз лучше, чем ты сам себя. В конце концов, Тускуб может найти другого претендента на сделку, но пока он выбрал тебя!

-Как всё сложно! — воскликнул Скайльс. — Мой мозг уже с трудом воспринимает всё сказанное! Слишком много странной и новой информации!

-Приходи завтра! Завтра я закончу свой рассказ, и ты мне дашь окончательный ответ, и от этого будет зависеть твоя судьба!

* * *

Зеркальный мешок исчез.

Вокруг была всё та же оранжерея. Водяной столб, похожий на застывший всплеск, медленно погружался в небольшое озерцо перед круглым чёрным отверстием входа в пещеру внизу расселины.

Рядом стоял Тускуб и внимательно смотрел на Скайльса.

-Что случилось? — спросил Скайльс, ничего не понимая.

-Ничего, — в ухе американца, где не было шарика Аэлиты, снова неприятно засвербело птичье щебетание инопланетного языка. — Я думаю, что тебе надо вздремнуть, Магацитл Скайльс!

Скайльс теперь явственно почувствовал, как сильно устал от беседы в зеркальном мешке.

"Однако я сюда больше не приду!" — решил он.

Видения

Скайльсу не спалось. Странное знакомство и ещё более странный рассказ не давали ему покоя. Он гнал от себя прочь тревожные мысли, пытаясь, наконец, заснуть, но они всё лезли и лезли ему в голову.

Вчера он получил так много такой необычной информации, в правдивость которой и поверить то было трудно. Услышанное не укладывалась у него в голове. Однако также трудно было поверить и в существование на Марсе высокоразвитой жизни, а тем более в то, что верховный инопланетный правитель собирается вернуть воду на Марс, якобы когда-то, непонятно каким образом, оказавшуюся на Земле.

С другой стороны, Скайльс понимал, что так или иначе ему представился уникальный шанс участвовать не то что в сделке века, а в самой крупной и необычной сделке в истории человечества. И он прекрасно понимал, что с ним или без него, но Тускуб добьётся своего. Во всём облике Тускуба читалась какая-то мрачная, зловещая решимость. Но его больше интересовал вопрос, что такого необычного было в нём? Почему марсианский правитель так сконцентрировался на его персоне, начал показывать какие-то невиданные чудеса, посвящать его в тайны, о существовании которых никто больше и не знает, оказывая неслыханное доверие пришельцу с другой планеты, из другого мира. Это тревожило его больше всего.

Уже одного вида летающего города было достаточно для того, чтобы понять, что марсиане опережают развитие земных технологий на порядок. Если летающие пирамиды Тускуба способны преодолевать междупланетное пространство, если эти фантастические конструкции способны вмешать в себя по сто пятьдесят миллиардов тонн воды каждая, если их количество будет измеряться тысячами, то какова роль Скайльса во всём этом инопланетном предприятии? Зачем было делать такие глубокие реверансы, если Тускуб с лёгкостью мог бы обойтись и без него! Но он зачем-то посвятил его в свои тайны и планы! И это тревожило американца бессонной ночью больше всего.

Он несколько раз вставал со своей кровати с балдахином, расшитой золотом, украшенной бриллиантами, которыми ему уже (в самом деле, скажи кому — не поверят!) наскучило восхищаться, и ходил по своей огромной спальной зале без окон, освещённой приятным слабым бледно-оранжевым светом, лившимся с потолка.

"Нет, — думал Скайльс, — от сделки отказываться нельзя, потому что сделка — это всего лишь предлог, игра. Есть что-то другое, что мешает Тускубу обойтись без меня! Но что?!"

Под утро он всё-таки забылся в коротком тяжёлом сне. Ему снились какие-то кошмары, апокалипсические сцены, вооруженные люди, марсианские летучие корабли. И когда его разбудили те же две весталки, которые присутствовали с ним накануне в ванной, Скайльс подумал, хватаясь за трещащую голову, что лучше бы он и не спал.

* * *

Марсианки умыли его, помогли одеться. Прислуга прикатила в спальную залу небольшой серебряный двухэтажный столик на колёсиках, накрытый для завтрака. После того, как Скайльс закончил есть, одна из марсианок сказала:

-Вас ждёт наш верховный правитель, Тускуб, Магацитл Скайльс!

Он встал и в сопровождении марсианок прошёл по белоснежному коридору к залу, где накануне был званный обед, а по нему — к знакомой двери. Она была открыта, и, когда Скайльс вошёл в оранжерею, её за ним закрыли.

Пройдя вчерашним маршрутом вдоль каскада прудов, соединяемых небольшими водопадами, он застал Тускуба на прежнем месте, как будто тот никуда и не уходил. И только теперь он вспомнил данное себе обещание не возвращаться сюда, но было уже поздно: марсианский правитель заметил его и теперь повернулся в его сторону, сосредоточенно наблюдая за ним, как за мишенью, в ожидании, пока тот подойдёт.

Старый марсианин был спокоен. Он сделал узкой кистью приглашающий жест, сдержанно показав на место рядом с собой, и не произнёс при этом ни слова.

Скайльс молча встал с ним рядом, внутренне напрягшись, словно приготовившись к экзекуции. Не смотря на всё своё журналистское любопытство, ему не хотелось вновь переживать вчерашние ощущения. Хотя это было безболезненно, и он не страдал клаустрофобией, но, тем не менее, во вчерашнем опыте он не находил ничего приятного.

Тускуб повернул в его сторону голову и, наконец, спросил:

-Как спалось?

-Спасибо, не плохо, — зачем-то соврал Скайльс.

-Ты отдохнул? — вопросы Тускуба казались машинальными.

-Да, спасибо, — снова соврал Скайльс, хотя ему очень хотело почему-то именно теперь снова лечь в постель и проспать хоть двадцать часов к ряду.

-Тогда продолжим, — заключил Тускуб.

Он снова нагнулся к небольшому озеру перед круглым чёрным отверстием входа в пещеру внизу расселины в глухой тыловой стене оранжереи, снова опустил руку, с минуту подержал её там, как будто бы что-то шепча, и опять поднял следом за своей ладонью водяной столб.

Скайльс только хотел, было спросить его, зачем всё это нужно, потому что и без того согласен был на всё, хотя Тускуб ему ещё ничего конкретного и не предлагал, как снова очутился в зеркальном мешке.

* * *

-Здравствуй, Скайльс! — сказал вчерашний голос. — У тебя болит голова! Сейчас пройдёт...

Спустя секунду он и в правду уже не чувствовал головной боли.

-Сегодня, Скайльс, я закончу рассказывать всё, что тебе положено знать!

-Я только хотел спросить, зачем мне это?! — задал он давно мучавший его вопрос.

-Разумный вопрос! Но разве тебе не интересно?

-Да, интересно, но знание тяготит!

-Ты прав, Скайльс, знание — тяжёлый груз. Не каждому по силам его вынести. Но тебе придётся нести его, раз уж ты общаешься со мной. И я не могу не досказать тебе то, что ты должен знать, чтобы пойти дальше...

-Куда? Куда пойти?! — возмутился Скайльс, ему не нравилось, что его жизнью собираются манипулировать, впрочем, он понимал, что уже давно сам позволил это делать с собой, когда стал участвовать в поимке Лося и согласился лететь на Марс. Если Лось летел на Марс в первый раз из романтических побуждений, а в последствие в поисках своей любви, то Скайльс полетел только из-за денег...

-Не торопи события, Скайльс! Я не буду отвечать тебе на этот вопрос! Всему своё время, и давай не терять его!

-Хорошо! — согласился американец.

* * *

Внезапно вместо своего отражения Скайльс увидел вокруг себя открытое междупланетное пространство. Внизу, на удалении в несколько десятков километров, была какая-то планета, кругом в чёрном безмолвии светились колючими иглами сотни тысяч звёзд.

Ему показалось, что он падает вниз, и от этого ощущения захватило дух, а из горла непроизвольно вырвался крик.

-Не бойся! — раздался вокруг знакомый голос невидимого собеседника. — Это всего лишь изображение.

-Что это? — спросил Скайльс, немного оправившись от шока.

-Сегодня я буду тебе всё показывать и отвечать на твои вопросы, если что-то тебе не понятно. Это Тума, сто миллионов лет назад. Взгляни на неё получше!

Скайльс глянул. Внизу простиралось безбрежное море воды, покрывавшее планету от края до края. Лишь кое-где виднелись небольшие островки суши. Над бесконечным океаном высоко в небе клубились тучи, шли дожди, сверкали молнии. Солнце находилось так близко, что казалось, что это орбита

-А теперь посмотри на Талцетл того времени! — произнёс голос, и Скайльс вдруг увидел под собой кроваво-красную планету, лишённую воды. Лишь кое-где на её безжизненном теле поблёскивали небольшие озерца воды.

-А вот так с Тумы забиралась вода, — произнёс голос.

Картина поменялась. Теперь стало видно какое-то гигантское звёздное строительство.

Над Марсом висело рукотворное солнце, тот спутник, что был изображён на ванной чаше, в которой купался Скайльс. Он жарко пылал, вращаясь вокруг планеты. Под действием его тепла вода из океана, сплошь покрывавшего планету, теперь мощно испарялась, образуя гигантские тучи, простиравшиеся до самых верхних слоёв атмосферы, в том месте, где над Марсом проходил по орбите необычный спутник. Из верхней части этой тучи, разогреваемой орбитальным солнцем до огромной температуры, в космос тянулся шлейф пара, который чуть поодаль остывал, превращаясь в миллиарды тонн искрящихся в солнечных лучах снежинок. Снег оседал на четвёртом спутнике Марса, который словно наматывал на себя сверкающий шлейф, следуя вдогонку рукотворному спутнику-солнцу. Когда он достигал некоторого размера, какая-то неведомая сила срывала его с орбиты, и спутник удалялся от Марса, а на его месте начинал расти таким же образом другой. Скайльс пригляделся и увидел, что основой этих ледяных гигантов являются пирамидальные конструкции на вроде той, что построил Тускуб. Они казались совсем крошечными, но Скайльс знал, каковы были истинные размеры этих гигантов. Пирамида вращалась, и ледяной шлейф, шедший от Марса, начинал наматываться на неё. Уже сформировавшиеся ледяные шары размером с луну, находились от планеты на значительном расстоянии, выстроившись в какую-то замысловатую фигуру по разные её стороны. Когда их набралось восемь, то они один за другим покинули свои места и гуськом устремились куда-то в междупланетное пространство. Их место стали занимать следующие ледяные гиганты.

Картина сменилась. Теперь Скайльс видел внизу уже другую планету, как он догадался, Землю. Вокруг неё кружили знакомые ему ледяные луны. Некоторые из них шли на сближение с Землёй. Когда они достигали её атмосферы, то, быстро вращаясь, начинали стремительно уменьшаться, оставляя за собой сочные, расходящиеся конусообразным шлейфом, клубы раскалённого пара, заволакивающего собой весь горизонт. Пар опускался ниже, остывал и превращался в облака, из которых на Землю, как из ведра, непрерывными потоками шли ливни.

Когда ледяной шар полностью истаивал, то обнажалась пирамидальная конструкция, его сердцевина, которая стремительно уносилась прочь от планеты. На его место тут же устремлялась другая ледяная луна.

Картина снова поменялась. Теперь Скайльс находился на значительном удалении от Солнца. И Марс, и Земля теперь были видны ему как бы со стороны. Время словно ускорилось в десятки раз. Планеты кружились по своим орбитам, со скоростью электронов, и было видно, как Марс, сопровождаемый сверкающим орбитальным солнцем, постепенно отдалялся от Солнца, а Земля же, напротив, притягивалась всё ближе.

И вот уже новая картина. Снова под Скайльсом Марс. Он уже не такой полноводный. Больше половины планеты, словно высохшее, обнажённое дно океана, краснело теперь под уже не столь жаркими лучами орбитального солнца.

Было хорошо видно, как из глубин межзвёздного пространства к марсу стремительно приближалась другая планета. Вот-вот они должны были столкнуться.

Смертоносный путь мчащейся к Марсу планете преградил его спутник, рукотворное светило. Они столкнулись. Всё вокруг озарила ослепительная вспышка. Когда она погасла, то стали видны многочисленные обломки планеты, растягивающиеся в длинный шлейф по её орбите. На Марс же искрящимся дождём сыпались догорающие остатки искусственного солнца, превратившиеся в алмазные глыбы.

-Вот почему на Туме так много бриллиантов! — пояснил фантастическое видение голос.

Сделка

На протяжении последующих шести дней Скайльсу показывались странные картины, из которых он узнавал всё больше об истории Земли и Марса.

Ему стало известно, что на Земле до людей существовало пять цивилизаций-предшественниц, которые не смогли развиться до уровня Верховной цивилизации и печально завершили свою историю. Он видел картины их гибели. Одна уничтожила себя сама. Другая погибла от нехватки воды. Третья, наоборот, от её избытка. Четвёртая цивилизация потеряла духовные ориентиры развития и перешла на сторону Мирового хаоса, вследствие чего была истреблена творцами Атилы. Пятая погибла, когда цивилизации 666 с планеты Тмус удалось заселить Землю сорными видами жизни, такими, как динозавры, пожиравшими всё на своём пути.

"Последняя, шестая цивилизация, — рассказывал ему голос, продолжая показывать диковинные картины, — была образована на Земле представителями сразу четырёх Верховных цивилизаций. Вследствие длительной борьбы с силами Мирового хаоса Верховная цивилизация Соацра, Атила утратила значительную часть своего могущества и была вынуждена уступить три четверти влияния на планету верховным цивилизациям других звёздных систем, отчего возникли разные расы".

На Венере, Меркурии, Сатурне, Фаэтоне и других планетах солнечной системы творцы Атилы также в разное время развивали зачатки жизни. Там тоже существовали цивилизации, многие из которых не смогли выжить и развиться.