Иной в Евангелионе

— Никого знакомого не замечаешь?

Рицко внимательно оглядела зал, и через несколько секунд ее удивленно распахнулись.

— Та женщина, блондинка. Я видела ее на конференции.

Ага. Та самая, с которой я успел провести небольшой разговор, и от которой вовремя свалил. А также тут присутствовал ее муженек, тот хмырь, который тщетно пытался ее заткнуть, когда сбесившийся робот от японской промышленности пробил потолок.

— Ее сопровождающего знаешь?

— Ммм... нет, — покачала головой Рицко, — какая-то важная шишка?

— Среднего пошиба, — кивнул я, — Господин Фукуда, это имя тебе что-то говорит?

— Нет, — Рицко пока явно не понимала, к чему я веду, — хотя... подожди, он, кажется, занимает довольно высокий пост в Ассоциации промышленников Японии.

Она подозрительно посмотрела на меня.

— И тот, кто приказал той сошке, что выступала на презентации, унизить НЕРВ и конкретно одну небезразличную мне женщину, — добавил я, с удовольствием глядя, как меняется ее лицо.

Именно в этот момент в зал вошли несколько людей, одетых в полицейскую форму, которых возглавлял мужчина средних лет в гражданской одежде. Детектив, тот самый, на которого я и рассчитывал. Рицко его пока не замечала, так как изумленно смотрела на меня.

— В данный момент, как ты можешь видеть, Рицко, — продолжая улыбаться, говорил я, — господин Фукуда ведет разговор с довольно важными людьми. Кажется, один из них — заместитель лидера здешней якудзы.

Рот Рицко приоткрылся, в ее глаза стали, как блюдца, когда она, наконец, увидела группу полицейских, которые, в сопровождении администратора ресторана, поднялись на второй этаж и направились прямо к столику Фукуды. Почти все посетители обратили на них внимание, с интересом глядя на разворачивающиеся события, не забывая переговариваться между собой.

— Фукуда Соичиро? — холодно спросил детектив, — Антикоррупционный отдел управления полиции Японии по Токио-2, Синдзаки Тоширо.

— И что вам надо, Синдзаки? — нагловато поинтересовался Фукуда, опустив суффикс после имени детектива, — я же говорил вам, все ваши обвинения беспочвенны, так что оставьте меня с моими уважаемыми собеседниками в покое. Иначе, увы, я вынужден буду подать на вас жалобу.

В отличие от Фукуды, выглядевшего расслабленным и наглым, его собеседник уже кое-что понял и сидел с довольно напряженным выражением лица.

— Не в этот раз, Фукуда-сан, — детектив вел себя холодно и подчеркнуто вежливо, — на ваше имя был выписан ордер. Вы арестованы по обвинению во взятках в особо крупных размерах, а также хранении наркотиков и незарегистрированного оружия. Ваши руки, пожалуйста.

— ЧТО-о? — взвыл Фукуда, подскакивая со своего места, — кто посмел? Да вы знаете, кто я? Да я вас...

Детектив схватил поднявшегося мужчину, выкрутил ему руки и от души приложил лицом о стол. Зная всю подоплеку, я мог его понять. Накипело.

— Добавим сопротивление при аресте, — довольно произнес детектив.

— Значит, это так появляются строчки в отчетах про что-то вроде, "особенно цинично бился лбом и животом о ботинки полисменов"? — индифферентно поинтересовался якудза. Их дамы смотрели на все отстраненно, пребывая в каком-то шоке.

— Мы поступаем строго по закону, Рокудзава-сан, — ответил Синдзаки, нацепляя наручники на вяло трепыхающегося Фукуду.

— Разумеется, детектив, — покладисто согласился Рокудзава, — уверен, что наша полиция в полной мере заботится о добропорядочных гражданах. Коррупция, подумать только! Я даже и подозревать не мог... Какой ужас.

Он явно понял, что на него компромата нет, иначе бы об стол приложили и его.

— Не сомневаюсь в вашем неведении, — с нескрываемой иронией отозвался детектив, поворачиваясь к нему спиной, — приятного вечера, Рокудзава-сан.

— И вам, детектив, — вежливо улыбнулся якузда, пригубливая бокал вина.

В этот момент "включилась" пассия Фукуды, видя как его уводят.

— Ой, детектив, — возмутилась она, подскакивая с места и следуя за детективом, подталкивающим Фукуду в спину, — я протестую! Мой кабанчик просто не мог совершить плохого, я уверена в этом.

По залу пробежались смешки. Я заметил, как очень многие глядят на эту картину с изрядным удовольствием.

— Мы разберемся, мэм, — отозвался детектив, делая жест одному из полисменов, — вам, кстати, тоже неплохо было бы проехать с нами.

— И поеду! И докажу, что мой кабанчик не виноват!

— С удовольствием почитаю ваши показания, — ухмыльнулся Синдзаки, еще раз толкнув Фукуду, чье лицо было в крови из-за разбитого носа, на эскалатор — иди уже, кабанчик.

Так они спустились вниз под причитания блондинки и ироничные отзывы детектива, после чего вышли прочь, и через стеклянную стену можно было видеть, как Синдзаки не очень аккуратно усаживает Фукуду на заднее сидение полицейской машины, попутно приложив его лбом о дверцу. Я почти слышал его саркастичный вздох про неуклюжесть новоиспеченного подопечного.

Я перевел самодовольный взгляд на Рицко, и отметил полный мстительности взгляд женщины, направленный на уезжающие автомобили. Потом она перевела взгляд, по-прежнему сильно удивленный.

— Это было... впечатляюще, — выдохнула она, — но... как?

В последнее слово она вложила довольно много эмоций, но я лишь ухмыльнулся.

— Это твой вопрос? Уверена? Помнишь, что любил говорить Шерлок Холмс про начальное и конечное звено в цепи? Если узнаешь все звенья, магия пропадет.

— К черту игру, — Рицко махом допила вино, — ты меня с ума сведешь.

...Обратно мы ехали в молчании. Ведя машину, я иногда поглядывал на крепко задумавшуюся женщину. Рицко, открыв окно, выставила локоть наружу и положила голову на ладонь, подставляя лицо прохладному ночному ветерку. Я не мешал ей думать, понимая, что женщине нужно привести мысли в порядок.

Когда мы подъехали к ее дому, на часах стрелки показывали уже первый час ночи. Я помог выйти женщине из машины, и некоторое время мы стояли, прислонившись к ее борту, глядя на довольно большую луну и скопление разноцветных звезд.

— Это было замечательно, — наконец, тихо произнесла Рицко, повернув голову и взглянув прямо в мои глаза, — мне понравилось... особенно последняя часть. Не знаю, как, но ты ведь его уничтожил. Разрушил его жизнь. Чтобы сделать мне приятное.

— Все они обстряпывают нечистые делишки, чтобы набить собственную мошну, — ответил я, не отводя взгляда, — они должны знать, что может их ожидать за это. Но главная ошибка Фукуды была в его приказе унизить небезразличную мне женщину.

— Мисато тебе тоже небезразлична.

— Опять ты об этом, — поморщился я, — ради Мисато я такого бы не сделал.

— Она бы и не одобрила, — усмехнулась Рицко.

— Ее мнение меня не волнует, — я приблизился вплотную к женщине, видя, как в ее глазах отражается луна, — мне нужно знать мнение совсем другой женщины.

Рицко улыбнулась. Не иронично или саркастичной улыбкой, призванной что-то скрыть, нет. Настоящей, искренней, счастливой улыбкой.

— Чаю... не хочешь? — шепнула она.

Глава 26. Немного сумасшедшее утро.

Мисато протяжно зевнула и с удовольствием потянулась. Открыв глаза, она отметила, что на часах уже десять часов. Учитывая, что ее никто не разбудил с тревожным звонком, то день можно было провести, предаваясь блаженному безделью.

Поздний подъем обуславливался одним простым фактом. Вчера они довольно сильно засиделись с Аской, проведя, надо признать, довольно продуктивную беседу. Неожиданно для самой себя женщина оказалась в непривычной для себя роли... нет, не матери, а скорее старшей сестры или близкой подруги. И уж так получилось, что она не столько помогала Аске, сколько смогла навести хоть какой-то порядок внутри самой себя.

Говорили они о многом. О мужчинах — куда же без них! — об отношениях, о прошлом, семье и даже Втором Ударе. В какой-то момент Мисато отметила, как внимательно, без своей привычной маски надменности, ее слушает Сорью, и это не могло ей не импонировать. Да и сама девочка немного раскрылась перед ней, говорила о вещах, которые наверняка не стала бы сообщать при других обстоятельствах и, возможно, уже вскоре пожалеет об этом. А может, и нет... кто знает?

Тогда женщина поневоле задумывалась, что если бы все пошло иначе. Если бы Кадзи не бросил ее тогда, и они смогли завести нормальную семью... Наверное тогда бы она даже отреклась от собственной мести Ангелам — а ведь это было той самой причиной, из-за которой она пошла работать именно сюда, в НЕРВ. Мертвым уже все равно, и будь у нее какая-нибудь иная, хоть мало-мальски стоящая цель в жизни, она бы, без всякого сомнения, вцепилась в нее руками и ногами. А уж такая, как собственная семья... Возможно, в это самое время, она бы вот также сидела, но не перед Аской, а другой девочкой или мальчиком, которые были бы уже ее собственными детьми, и рассказывала бы им сказки на ночь.

А с Ангелами сражался бы кто-нибудь другой.

Но нет смысла думать о том, что могло бы быть. Нужно думать о будущем, сражаться, цепляться за эту жизнь, как она делала до этого. Все же у нее была цель, пусть и такая, как месть Ангелам.

Но в какой-то момент она вдруг ясно поняла, что у нее совершенно нет никаких планов на это самое будущее, на то время, когда все Ангелы будут уничтожены. Где-то в глубине души она все же сомневалась, что их удастся победить, и была готова умереть в этой борьбе.

Однако слабая, глупая надежда на чудо оставалась с ней всегда. Более того, со временем, с уничтожением все новых и новых Ангелов, она росла и крепла, как крепла ее вера не только в себя саму, но и в окружающих ее людей. Вера в то, что этот кошмар закончится, человечество победит, и она сможет идти дальше.

...Теперь на кухне сидела Рей, меланхолично попивая чай. Аска, видимо, еще отсыпалась.

— Доброе утро, — зевнула Мисато, проведя рукой по нечесаным лохмам и прикидывая, стоит ли начинать утро с излюбленного пива, или все же сотворить что-нибудь похожее на настоящий завтрак. Лучше последнее, решила она, решительно направившись к стойке.

— Доброе утро, — тихо произнесла Рей, внимательно взглянув на женщину алыми глазами, и вернулась к своему нехитрому завтраку.

Пощупав бочок чайника рукой, и убедившись, что он еще вполне горячий, Мисато налила себе кружку и потянулась за растворимым кофе. Банка стояла в одном из навесных ящиков, и женщина щедро сыпанула себе несколько ложек. В холодильнике обнаружилась палка колбасы, в хлебнице еще оставался хлеб. Руки Мисато работали автоматически, сооружая себе горку бутербродов, а мысли витали где-то в облаках, из-за чего мироздание ее тут же наказало.

-Ай, — вскрикнула Мисато, отдернув руку. Палец был порезан, — блин, вот, сколько себе говорила не отвлекаться.

Непосредственно за завтраком, который по времени скорее подходил под обед, Мисато раздумывала над другой проблемой, которая из-за Аски успела даже как-то позабыться. Недовольно косясь на нашлепку пластыря на пальце, женщина водила ложечкой в кружке и размышляла о своей подруге, которая так вчера и не отозвалась. Все же интересно, чем она таким занималась, что пренебрегла собственной "священной коровой", наукой называемой. К концу завтрака любопытство только усилилось, и она уже подумывала нанести Рицко несанкционированный визит, но предпочла все же еще разок позвонить.

Вытянув из кармана шорт смартфон, Мисато с ногами забралась на стул, нажала на одну из кнопок быстрого набора.

* * *

Проснулся я от того, что буквально над моей головой раздалась пронзительная трель телефона, немилосердно вгрызаясь в уши. Не глядя пошарив рукой по прикроватной тумбочке, я нащупал параллелепипед смартфона и, так и не разлепляя глаз, приложил его к уху.

— Алло, кто это? — хрипло произнес я. На другом конце провода повисла тишина.

— Синдзи? — осторожно поинтересовались голосом Кацураги.

— Да, кто же еще, Мисато, — протяжно зевнул я, — ты звонишь мне, а потом удивляешься, что я отвечаю?

Пауза.

— Но это телефон Рицко! — воскликнула возмущенная от глубины души женщина, не иначе как еще раз проверив набранный номер. Я сам в свою очередь взглянул на телефон и понял свою ошибку. Марки смартфонов у нас были от одной компании, мелодии стояли дефолтные, поэтому спросонья я схватил не свою трубку.

— А, пардон, ошибочка вышла, — извинился я, — взял с тумбочки, не глядя. Так что ты хотела? Я передам, не бойся.

— А где сама Рицко, паршивец?

Я повернулся на другой бок и оглядел мирно посапывающую Акаги. Ночью она успела отнять у меня одеяло и подобрать его под себя, завернувшись так, что из получившегося свертка виднелась одна блондинистая голова. В ее ногах свернулось сразу два из трех имеющихся у Рицко кошака — черный и бежевый. Оба, разбуженные звонком, сонно подняли головы и уставились на меня прищуренными глазами.

— Спит, — доложился я начальству.

— Спит? Где?

— Рядом, — отозвался я, начиная чувствовать пикантность ситуации.

— Почему?! — в голосе Мисато звучала уже какая-то паника.

— Устала, — выдал я ответ, как совершенно очевидный факт.

Тишина.

— Мисато? Ты там жива?

— Синдзи, паршивец... ты что с ней сделал? — прохрипела Кацураги.

Как будто она сама уже не поняла.

— Тебе в общих чертах, или нужны подробности? — ернически поинтересовался я.

На другой стороне послышался хрип, и звонок прервался. Надеюсь, ее не хватила кондрашка. Положив телефон на тумбочку, я повернулся и увидел, как Рицко открыла один глаз. Не спала, засранка!

— И зачем? — поинтересовалась она.

— Что зачем? — не понял я.

— Зачем издевался? — пояснила Рицко, разворачивая одеяло и садясь ко мне спиной, свесив ноги с противоположной стороны кровати. Потревоженные коты скатились с насиженных мест и с цокотом когтей по полу неспешно пошли в сторону кухни, решив, что сейчас хозяйка будет их кормить.

— Издевался? Как можно! — возмутился я, — лишь честно давал ответы на вопросы начальника! Ну, кроме последнего...

— Паяц, — фыркнула Рицко, оценивающе оглядывая пол, по которому вперемешку были разбросаны вещи. Я тоже посмотрел. Вспомнил весь путь от входной двери до спальни. Как снесли собой пару рамок с фотографиями на стенах и срывали одежду. Особенно вспомнил момент, когда на середине пути до кровати споткнулся об кота и с жутким грохотом и матом приложился об пол. В общем, было весело.

— А чаю, между прочим, так и не дождался, — притворно печально вздохнул я.

Рицко бросила в меня подушку.

* * *

— Эй, Аянами, где Мисато? — поинтересовалась Аска, позевывая.

— Капитан Кацураги сделала звонок и куда-то ушла, — пояснила Рей, домывая посуду и кладя чашку на полотенце. Девочка была задумчива, пытаясь понять, почему тот факт, что трубку снял лейтенант Икари, так встревожил Мисато, что она спешно собралась и почти убежала...

— Куда? Сегодня же воскресение? — удивилась Сорью, — хотя... это же НЕРВ, никакого нормального отдыха.

— НЕРВ тут не причем, — Аянами внезапно пришло в голову, что Аска может подсказать ответ, — капитан позвонила доктору Акаги, но вместе нее ответил лейтенант Икари.