За углом на коленях сидел Ёсикава с катаной на коленях. У него был расслабленный и умиротворённый вид человека, который уверен, что взвод бойцов с огнестрелом и плазмой — это несерьёзно. Так оно и было. Против боевого амагуса они беспомощны. Хотя у куратора и был определенный козырь в рукаве.
— Я ждал вас, Танака-сенсей.
— Помнится, я не говорил тебе, кто я на самом деле, — заметил Чезаре, не опуская пистолет.
— Я сам узнал, сенсей, — ответил Рю, — И теперь я должен решить, на чьей я стороне.
— Ты ведь уже познакомился с Белым Робином, не так ли? — поинтересовался преподаватель. Речь Ёсикавы казалась... не такой, как в их прошлую встречу. Более уверенной, более суровой, более взрослой... Неужто у него, как и Сикоры, различается характер в различных вероятностях?
— Да, — коротко кивнул самурай, и на мгновение в его ледяных глазах промелькнул страх, — Это худшее проявление сигмы на свете.
— Робин страшен вовсе не тем, что он собой представляет, — Чезаре загадочно улыбнулся, вспомнив недавнюю встречу с Марией, — А тем, что делает он сам.
— Робин не главная, — неожиданно сообщил Рю.
— Джейд здесь? — переспросил шпион, подавшись вперед. Он даже не надеялся поймать обоих своих врагов одним махом.
— Не Джейд, — разочаровал его Ёсикава, — Джейк.
— Я думал, это как раз Джейк служит Робину, а не наоборот, — заметил Чезаре.
— Так и было, — кивнул он, — Всё изменилось час назад, когда Джейк вытащил внутренности Робин.
— Значит, он действительно здесь, — ответил священник, — Превосходно. Расскажешь, где конкретно?
Рю молча указал направление. 'Ядро', так было помечено это место на каждом этаже. Разумно. Там ему не смогут перерезать электропитание.
— Благодарю.
— Теперь вы должны решить, что делать со мной, Танака-сенсей, — тем же спокойным тоном сообщил Ёсикава.
— У меня есть причины считать тебя врагом? — бесстрастным голосом спросил Чезаре, немигающе глядя в зеленые глаза воина.
Тот поднял ножны с мечом на уровень глаз.
— Это оружие дала мне Робин Бланка. Более того, я должен вам признаться, что я устроил на вас две засады... в которые вы просто не пошли.
Шпион задумался, после чего сформулировал свой вопрос:
— Ты сказал, что должен сделать выбор, на чьей ты стороне. Один вариант — мы. Другой — Робин. Есть еще варианты? А также назови примерную вероятность, что ты выберешь каждый из них.
— Вы, как и я, боретесь с сигмой. Даже теперь.
Он покачал головой.
— Но я не понимаю, почему вы служите Нарьяне, Танака-сенсей? Она ведь тоже порождение сигмы.
'Потому что она помогла Марии, и может свою помощь в любой момент отыграть назад', — хотел ответить Чезаре... но сдержался. Хоть то, что Мария была его слабым местом, и не было ни для кого секретом, но этому 'ками' не следовало знать, насколько.
— Ты ошибаешься, — покачал головой Чезаре, — Я не борюсь с сигмой... Я борюсь с Робином. Я ненавижу его. Не за то, что он порождение сигмы, а за конкретный поступок.
— Но ведь виной всему сигма, — тоном мудрого учителя, разъясняющего очевидные истины глупому студенту, ответил Рю, — Сигма создала Робина, сигма уничтожила города, сигма породила Джейка, сигма начала эту войну. Из-за сигмы люди не могут спать спокойно.
— Люди всегда найдут повод не спать спокойно, — пожал плечами Чезаре, — Сигма не первое и не последнее, чего они боятся. А кроме того... Легко обвинить меч в убийстве, но разве не логичнее обвинить того, кто этот меч держал?..
— Сигма не меч, — покачал головой японец, — Меч не убивает сам по себе. Он не вырвется из рук владельца и не полетит, куда ему вздумается.
— Сигма тоже, — возразил священник, — Все, что может сделать сигма, требует воли человека в своей первооснове. Даже Белый Робин, хоть и может показаться сигмой, действующей сама по себе, когда-то давно был человеком.
— Когда-то и я не был убийцей, Танака-сенсей. Когда-то и я был свободен.
— Никто в этом мире не свободен до конца, — философски ответил Чезаре, — Кого-то ограничивает долг, кого-то вера, кого-то другие люди... Но это не значит, что у нас нет выбора: уж я-то знаю это, как никто другой. В конце концов, наверняка раз ты узнал, кто я такой, то ты узнал и что именно произошло в Риме полгода назад.
— Да.
Наивный самурай не понимал, что этим коротким словом подписал себе смертный приговор. Он слишком много знал. В свете их разговора его знания были опасны. Но прежде, чем выкладывать на стол роковой козырь, его следовало использовать до конца.
— В таком случае ответь на мой вопрос, — сказал Чезаре, — Из каких вариантов ты выбираешь, и что намерен выбрать?
— Их три, — ответил Рю, поднимая руку.
— Японское правительство, — он загнул один палец и покачал головой, — Я не настолько себя не уважаю, чтобы подчиниться столь явному врагу.
Юноша загнул второй палец.
— Робин и Джейк, — снова качание головой, — Я полагался на них и слишком поздно понял, насколько темны их души.
Третий палец загнулся.
— Нарьяна. Ещё одно порождение сигмы, но, по крайней мере, я пока не видел той тьмы за ней, что и за другими. Я готов заключить временное перемирие.
'То, что ты ее не видел, не значит, что ее нет', — невесело подумал Чезаре, знавший о делах Нарьяны несравнимо больше. Но вслух сказал совсем другое:
— Робин знает о твоих сомнениях?
— У неё и своих забот хватает, — покачал головой Рю.
— Превосходно. В таком случае, план готов. Надеюсь, ты поможешь мне? Уничтожить Робина?
Ёсикава кивнул.
— Я не уверен, что моя катана пробьёт её плоть, однако, Джейку это каким-то образом удалось.
— У меня есть пара вариантов, как поразить его, — ответил Чезаре, — Главное не дать ему снова улизнуть...
Первым вариантом был эффект неожиданности, вторым — ЭМИ. Но сообщать об этом Рю он не торопился.
— У кого-нибудь есть веревка? — спросил он, обернувшись к солдатам.
— Так точно, — ответил один из солдат.
— У меня есть пояс, — ответил, в свою очередь, Рю.
— Так даже лучше... Если, конечно, тебе не жаль, что до конца операции он вряд ли доживет, — усмехнулся Чезаре, после чего снял с плеча винтовку и протянул ее неожиданному союзнику, — Держи ее так, как держал бы военный трофей.
Рю посмотрел на винтовку совершенно глупым взглядом.
— Но мне не нужен такой трофей. Пуля не может защитить.
— Это не имеет значения, — покачал головой макиавеллист, — Я передаю тебе винтовку не потому что думаю, что она тебе понадобится, а чтобы создать видимость, будто я — пленный.
— Мне был бы более интересен ваш клинок, — ответил он, — Винтовку я не взял бы никогда.
— Какой клинок? — показно удивился Чезаре, и мономолекулярный нож исчез, вместе с 'Вектором', лазером и ЭМИ-излучателем, — Ты оставил бы оружие лежать на месте боя? В таком случае винтовку стоит взять кому-то из вас, — он обернулся к солдатам.
— Оставил бы, — кивнул юноша, поднимаясь с колен. Один из солдат, тем временем, забрал оружие и поинтересовался:
— Прикажете остаться здесь?
— Пока да. Как только мы скроемся, сообщите Эйхту, что Робин в 'Ядре' и запросите инструкции по плану 'Волк в овечьей шкуре', с поправкой на место действия. Следуйте им.
Тем временем он демонстративно сложил руки перед собой, показывая, что пора вязать их... Спрятав в ладонях лазерный пистолет так, чтобы невидимый ствол торчал между пальцев, и расположив локоть рядом с кнопкой эми-излучателя.
— Обвяжи так, чтобы узел находился напротив шрама на правой руке, а аналогичный шрам на левой остался незакрытым. А затем отведи меня к Робину. Пока я сам не атакую, делай вид, будто ты полностью лоялен ему, а я пленный.
Ёсикава кивнул и двинулся по коридорам лабиринта в одном ему известном направлении. У него был всё тот же стремительный шаг, а ножны катаны он держал в одной руке, словно был готов в любую секунду нанести удар, но, при этом, сам террорист даже не удостоил Чезаре вниманием.
Добравшись до одной из дверей, юноша постучался.
— Робин! — крикнул он на родном японском, — У меня пленный!
Чезаре старательно делал вид, будто изучает обстановку и ищет возможность сбежать, но в действительности все его внимание было приковано к двери, за которой должен находиться его давний враг.
Операция 'Охота на охотника' входит в активную фазу. Час настал. Лишь бы боевики Эйхта не облажались...
— Заходи!
Робин сидел на табурете, с голым торсом, и зашивал свой живот. Надо сказать, тело он выбрал довольно привлекательное, однако недошитая рана на животе и отсутствующий глаз сильно портили картину.
— Ах, Танака Рэку, мой старый, добрый... враг, — улыбнулся Робин, — Ну? Как ты себя чувствуешь? Готов к сигмафикации?
— Робин, — с легким удивлением произнес Чезаре, подходя чуть ближе, чем предполагалось, — Неважно выглядишь... А пахнешь еще хуже.
Шпион бравировал, но в глубине темных глаз ясно угадывался страх. Это выражение страха было его заслуженной гордостью. Оно было почти неотличимо от настоящего.
А подойдя поближе, он с удивлением понял, что ошибся. Пахло от Робина немногим хуже, чем от него самого. Грязью подвалов, слизью Гуро... и все.
— Как видишь, я решила проблему гниения тела, — усмехнулся он, скользнув рукой по гладкой, вполне здоровой, на вид, коже, — Хотя да, помыться мне бы не помешало... но вы ведь зажимаете водопровод.
— Даже так? — поднял бровь Чезаре, — И каким же образом?
Робин рассмеялся.
— Может, тебе ещё и планы мои злодейские рассказать, как в фильмах о Джеймсе Бонде? — спросил он, — Рю, прикуй его цепями, которые я приготовила для Джейка.
— Было бы неплохо... — ответил шпион.
Он начал действовать, не закончив фразу, чтобы выиграть пару секунд времени. Сбрасывая ненужную уже иллюзию, Чезаре полоснул непрерывным лучом по сгибу локтя руки с перчаткой. Конечно, этот лазер не такой мощный, как бортовое орудие спецназовского меха, но и тело Аманды Фальк — отнюдь не корпус Жестяного Джокера.
Полумгновением позже, не выключая и не отводя луч, кардинал нажал локтем на кнопку эми-излучателя. Он рассчитывал в первую очередь на эффект неожиданности... Но решил сразу выбросить на стол и второй козырь.
Луч обжег плоть, но не смог повредить кость. Отрезать руку не удалось... И тем не менее, Робин не смог ответить. Едва излучатель начал действовать, как сигма-зомби застыл... После чего безжизненным трупом упал на пол. Быстро освободившись от пут, шпион подскочил и одним движением отсек руку в перчатке. Победа... Так просто.
Оставшееся дело было гораздо сложнее. Не в тактическом плане: Чезаре знал, как победить. В моральном.
— Значит так, Танака-сенсей? — хмуро спросил Рю, пропуская пулю мимо себя.
— Прости, Рю, — мрачно ответил Чезаре, запуская ЭМИ-излучатель, — Но ты подошел к тайнам, узнать которые я не могу тебе позволить.
Расчет был предельно прост. Чтобы уклоняться от пуль, самураю пришлось войти в боевой транс. А это, как и любое магическое воздействие на мозг, сделало его уязвимым к ЭМИ. Остальное сделали ворвавшиеся безопасники.
— Белоручка обезврежен, — сказал Чезаре, демонстрируя отрезанную руку в белой перчатке, — Прежде чем возвращаться на маршрут, необходимо на всякий случай обыскать близлежащие помещения... Хотя я уже сомневаюсь в успехе.
— Так точно, — ответил один из солдат и махнул рукой своим, отдавая молчаливый приказ. Безопасники двинулись на выход.
— Почему? — спросил захваченный в плен Ёсикава.
Вздохнув, Чезаре все же объяснил:
— Потому что тебе оставалось лишь поинтересоваться последним приказом, чтобы детали головоломки встали на свои места. Потому что ты весьма однозначно показал, как распорядишься полученными сведениями. И потому что теперь ты знаешь, как при этом добиться своего. Прости, Рю. Но есть те, ради кого я готов пойти даже на предательство.
Чезаре действительно чувствовал себя предателем, обращая оружие против этого наивного самурая. Столь мерзкого чувства он не испытывал ни стреляя в Лилит, ни принимая предложение Рейко. И даже то, что Рю останется жив за счет другой вероятности, не было для него утешением. Предательство — есть предательство. Но выбора не было: он не мог допустить, чтобы он добрался до Марии.
— Как только поиски завершатся, независимо от успеха, мы вернемся на маршрут и будем догонять две остальные группы, — обернулся он к охране, — Мы не можем ни ослабить отряд, отправив кого-то с пленным на поверхность, ни взять его с собой, ни тем более отпустить.
— Пристрелить его?
Чезаре кивнул, но затем жестом остановил его.
— Я сам, — сказал он, целясь из 'Вектора' точно в середину лба. Тот, кто выносит приговор, должен сам приводить его в исполнение. Принцип наивный и идеалистичный, но подлости уже хватало в самом факте приговора...
— Прощай, Ёсикава Рю.
Выстрел. По крайней мере, он умер быстро и безболезненно.
Спрятав пистолет, Чезаре подошел к Рю и ладонью закрыл ему глаза. Вот и все, самурай... К глазам подступали слезы, но он усилием воли заставил себя сдержаться и взять себя в руки. Так было нужно. Ради Марии.
Он подумал, что бы сказала Мария, увидев это. Ничего хорошего: она была доброй девушкой и ненавидела подлость. И именно поэтому он должен был сделать это. Она никогда не пошла бы на подлость, чтобы спасти себя, поэтому Чезаре должен был сделать это вместо нее.
Ради Марии...
— Ну, привет, малыш. Знаешь, на фоне осенней листвы зелёный довольно хорошо заметен.
Она не подкралась к нему. Нет. На самом деле, это Рю подкрадывался к стоящей у стены казармы женщине, которая расслабленно курила, вдыхая прохладный осенний воздух вперемешку с никотином. В какой-то момент она просто повернулась к нему и заговорила. Прежде, чем это сделал он.
— Если не хочешь привлекать внимание, лучше иди в полный рост, будто так и надо.
Зеленоволосый решил не комментировать этот 'первый урок юного синоби'. Вместо этого он выпрямился и сказал:
— Мелисса-сан, меня пытались убить... трижды. Даже для меня это много для двенадцатичасового промежутка...
— Кто-то из студентов? — поинтересовалась женщина.
— Флора, — ответил Рю, чуть поворачивая голову в сторону темноты дальнего леса, — Это серьёзно.
— Да, серьезно, — согласилась она, — А чего она от тебя хочет? Жениться?
— Похоже на то... Или, скорее уж, убить. Кстати, она управляет не растениями, а водой... Что, впрочем, по мне заметно.
Если честно, в промокшем насквозь костюме на осеннем ветру было... не жарко.
— Как бы мне дожить до исполнения вашего плана? — спросил он, — В последний раз она превратила ванную комнату в смертоносную ловушку.
Мелисса криво усмехнулась:
— А ты скажи ей, что я твоя жена. Если она действительно безумна, то должно сработать. Надеюсь только, что ты умеешь ухаживать за девушками, потому как если я буду приманкой, я хочу, чтобы мне было хотя бы комфортно.
— Нет смысла в двух приманках, когда есть одна... — мрачно ответил Рю, пытаясь сообразить, не шутит ли собеседница... или это очередной ход агента Нарьяны.
