Большая Игра (Главный приз)

Ну, и да, сознания более я не терял. Но в чувствах был весьма раздраеных. Что могли слышать все желающие, стоящие рядом со мной.

— Ну, почему всё это надо было делать именно над моим домом?!

Вроде бы простой вопрос, на который Аенгус уже не раз дал мне не менее простой ответ. Потому что ему так захотелось.

Вот только почему с него началась цепная реакция?

Непроницаемый чёрный купол, с противным звуком ломающегося льда, резко сжался вокруг нас: исчез мой дом, исчез снег, всё исчезло. Остался лишь совсем крошечный пятачок чёрной сухой земли. Стенки купола стали прозрачными, давая ужаснуться бушующей за ними электрической буре. "Мыльные" ячейки-соты, которыми маги разделили не людей, звонко лопнули. В небе, ударив по барабанным перепонкам, пророкотал гром. В эхе которого мне почудился смех Тиджернана.

— Бред, — тряхнул я головой, и продолжил "любоваться" свирепствующей за пределами купола стихией. И, честно говоря, я был не совсем уверен в своём местоположении. Уж не знаю где, но мы сейчас были точно не на планете Земля.

— Влад... — испуганно позвала Нэя.

— Без понятия, Нэй. Но не думаю, что нам следует опасаться. Если бы Аенгус хотел, нас давно уже раздавило, как букашек.

— Ты в очередной раз жутко проницателен, мой друг! — усмехнулся вышеупомянутый Бог, появившись между магами.

Рупор с Шаманом сперва шарахнулись в стороны, но быстро присмирели под строгим взглядом высокого гостя. Так же как и получившие видимость свободы Игроки. Стоило Аенгусу появиться, и весь запал не людей резко затух. Теперь каждый стоял тихо, словно мышка и неотрывно смотрел на Бога.

Приговора, что ли, ждут?

Я невольно усмехнулся. Чем тут же привлёк внимание по-хозяйски осматривающегося Аенгуса.

Несколько долгих секунд Бог внимательно изучал меня задумчивым взглядом, потом повернулся к Игрокам и... снова изменил правила Игры.

Вот теперь я окончательно и бесповоротно убедился в их родстве с Тиджернаном.

— Друзья! — с открытой добродушной улыбкой, обратился ОН к Игрокам. — Я знаю, что многие из вас не в восторге от сложившейся ситуации. Да, признаю, она неприятна. Но, к сожалению, я мало что в силах изменить...

Аенгус на секунду замолчал, сделав многозначительную паузу — дав не людям возможность впасть в отчаянье, и продолжил:

— И всё же, совсем недавно появился шанс снова сделать вас всех людьми — в награду за выполнение МОЕГО задания, — внезапно подбодрил ОН Игроков. По толпе прошла волна заинтересованного шепотка, но быстро стихла — Бог вновь заговорил.

— Однако этот вампир, — небрежный взмах в мою сторону и все взгляды моментально уперлись в вашего покорного слугу, заставив неуютно поёжиться, — решил все мои проблемы, в одиночку закончив задание, и только он заработал свою награду. Ну, и его птенец, разумеется, — Бог хитро посмотрел на спрятавшуюся за меня Нэю. — И он её получит. А вам, если хотите выжить, придётся драться. Для этого пришлось ввести в Игру лишнее "задание". Надеюсь, все получили информацию по нему? Поступить по другому, увы, мне не позволяет Протокол. Закон, дамы и господа, который не могу нарушить даже Я. И только по этой причине, чтобы дать вам хотя бы крошечный шанс выжить, я ввёл данное задание в эту жестокую Игру моего брата.

Разумеется, драться против Бога никто не хотел. А вот выплеснуть свой гнев (теперь уже на меня), явно желали многие. Ведь оказывается, именно Я подложил свинью с "последним заданием". Только Аенгус на этом не успокоился! Одним взглядом усмирив качнувшуюся в мою сторону толпу, Бог продолжил:

— Впрочем, думаю, я могу несколько поменять условия задания, — "призадумался" Аенгус. Потом кивнул чему-то своему, насмешливо глянул на меня и, снова обратился к Игрокам. — Раз из-за этого вампира ВАМ пришлось пережить несколько неприятных моментов, то награду в этом задании получит тот, кто его убьёт. "Награда" — спросите вы? Ваша жизнь.

Вот спасибо! — подумалось мне. О таком счастье я даже мечтать не смел!

Однако, к моему (ну, и к удивлению Бога) жаждущая праведной мести толпа, не сорвалась с места в ту же секунду, и не разорвала меня в клочья. Игроки озадачено переглянулись и не сделали ни шагу.

И всё-таки нашлись двое, кто решил, что их жизни им дороже.

Для меня такой поворот не стал неожиданность. Графиня и без того была готова перегрызть мне горло. А вот что меня настолько ненавидит Иридэя, она же эльфийская принцесса, и она же моя бывшая невеста, я не знал. И что самое неприятное: у неё был памятный отравленный нож, которым она пронзила мне сердце, отправив на перерождение.

Аенгус довольно крякнул и плавно отошёл в сторону. И магов за собой утащил, дабы, не мешались под ногами отчаянных дам, раз не захотели сами меня убивать. Только ни Бог, ни тем более я, не ожидали, что у меня внезапно найдётся защитник.

Нэя, зарычав и ощетинившись как дикий зверь, бросилась наперерез моим обидчицам. Я рванул... попытался рвануть следом, но мне на плечо легла тяжелая рука.

Обернулся. И удивленно сморгнул.

Аенгус стоял рядом и покровительственно улыбался.

— Не стоит вмешиваться. Эта Игра не за твою душу.

* * *

— Что? — ничего понимая, выдохнул я.

— Потом, — мягко отмахнулся Бог, и чуть склонив голову к плечу, перевел всё своё внимание на сцепившихся девушек. Долей секунды позже, я тоже прилип взглядом к своему птенцу.

Нэя, словно вёрткая, опасная и невероятно гибкая пантера, металась между противницами, не позволяя им подойти ближе. Ко мне.

— Да не дёргайся ты! — снова отдёрнул меня Аенгус, когда успешно держащую оборону Нэю, первый раз ранили. Я хотел было возразить. За что тут же получил самую настоящую оплеуху от Бога, и ненадолго притих.

Второе ранение своего птенца я перенёс спокойнее, а третье вообще потерялось на фоне возникшего вокруг девушек полупрозрачного купола.

Заинтересованно следящие за дракой Игроки, дружно отшатнулись от нововведения Бога, а я снова попытался возразить.

— Это ещё зачем?

— Для того чтобы им никто не мешал, — многозначительно покосился на меня Аенгус.

— Я и не собирался.

Бог тяжко вздохнул.

— Как же я от тебя устал, вампир.

— Тогда, может, уже отправишь нас...

— Нет, — прозвучало как приговор. — Тебя отправлю, как только девочки закончат. Если, конечно, сам захочешь.

— А Нэя? — вся моя сущность резко взъярилась на болезненную догадку, что сейчас будут подло отбирать моего птенца.

— А Нэя отправиться...

— Ко мне! — радостно оскалился неожиданно появившийся, и повисший на дяде Тиджернан.

— Ну, не скажи. Её судьба ещё не определилась до конца, — с усмешкой стряхнув с себя юного Бога, сказа Аенгус и внимательно посмотрел на дерущихся под куполом девушек.

Странно, но появление второго Бога я воспринял более чем спокойно. Почти равнодушно. Сильнее всего меня задело то, как спокойно они разговаривают о судьбе МОЕГО птенца!

— Смотри-ка какой сознательный! — рассмеялся Тиджернан, сверкнув хитрым выражением глаз. На его шее я заметил медальон в виде треугольного мерцающего камня, которого по идее там быть не должно. — Его птенец! Не думал, что мы получим такого интересного Игрока.

— Да, — авторитетно согласился его дядя. — Незаурядная личность.

Впервые в жизни я примерил в отношении себя вопросительное: "А ничего, что я тоже здесь?". Только Богам было абсолютно плевать на моё мнение, недовольную физиономию и начавшую зарождаться ярость.

Высшие сущности, значит? Судьба людишек для них пшик?

— Расслабься! — посоветовал Тиджернан, и неожиданно стукнул меня подушечкой указательного пальца по лбу. Тело мгновенно задеревенело, язык онемел, сердце пропустило удар, и замедлилось. Единственно, что я мог свободно делать: неглубоко дышать, моргать, и злобно сверкать глазами.

Тиджернан, словно я был манекеном в магазине, развернул меня лицом к куполу, под которым всё ещё сражалась Нэя. Как старого друга, панибратски хлопнул по плечу, и посоветовал любоваться красивым зрелищем, пока ещё есть такая возможность.

Я и смотрел. И каждый пропущенный Нэй удар, бил по нервам не хуже настоящего ножа. Когти Графини, отравленный клинок Иридэи...

В какой-то момент девушки разогнались настолько, что перед глазами замелькали лишь разноцветные пятна их волос и одежды. Даже мне, с моей нечеловеческой реакцией стало сложно уследить за ними.

Я зарычал в бессилии. Тиджернан на мгновении заглянул мне в лицо, потом покосился на невероятно быстро мелькающие фигурки под проклятым куполом и, кажется, что-то сделал. Теперь я мог видеть каждое движение девушек, словно в замедленной съемке.

Честно признать — когда я увидел, как когти Графы в очередной раз безжалостно пропарывают бок моего птенца, а Иридэя добавляет подлый удар в спину, понял, что мне было куда спокойнее, когда перед глазами всё сливалось в одно разноцветное пятно.

Никогда ещё я не чувствовал себя таким беспомощным! Это я должен защищать её, а не наоборот!

— Ты совсем нас не слушаешь, вампир, — встал с другой стороны от меня Аенгус. — Никто из них не пострадает, и не умрёт. Нельзя испортить то, чего в природе не существует.

— М-м-м-м... — скосив глаза, гневно промычал я.

— Ах, да... — "вспомнил" Бог и тоже что-то сделал. После чего я снова смог говорить.

— Что значит "не существует"?

— А ты ещё не понял, вампир? — толкнул с другого бога Тиджернан. Меня качнуло как осину на ветру. Аенгус со своей стороны придержал меня за плечо, не дав упасть. И воззвал к совести племянника.

— Тидж!

— Да ладно тебе! — отмахнулся юный Бог. — Сам же сказал: "никто не пострадает".

— Пожалуй, я больше не стану с тобой играть, — утомлённо вздохнул Аенгус. — Ты не ценишь свои игрушки.

— Всё-всё, молчу! — устрашился угрозы Тиджернан.

Я во время их небольшого "спора" тихо прифигевал, одновременно пытаясь уследить за Нэй и её противницами. Картинка, видимо, устав от "замедленной съемки", снова начала набирать обороты. Но, судя по тому, что Иридэя изломленной куклой мешалась под ногами рассвирепевших вампирш, а Графа кривила лицо, и её левая окровавленная рука висела плетью — дела у Нэи шли неплохо. Хотя выглядел мой птенец не самым лучшим образом: множество мелких и крупных порезов, из которых сочилась кровь, разбитые губы, колотая рана на плече и на бедре. Из-за последнего Нея сильно хромала.

Ещё немного усилий и мой птенец одержит победу. Должна одержать! А потом, надеюсь, Боги, наконец, расскажут, кого в этом мире не существует и, почему никто не должен пострадать.

— Наверное, жребий всё-таки оказался верным. Зря мы сперва ему не поверили, — мечтательным голосом произнёс Тиджернан загадочную для меня фразу.

— Думаешь? А я вот начинаю сомневаться, — в тон племяннику ответил дядя. И спустя несколько секунд разочарованно прищёлкнул языком. В этот же самый момент, Нэя, с кровожадностью истинного вампира, расправилась с Графиней.

Болезненно поморщилась, нашла взглядом меня, слабо улыбнулась и... распалась веером алых искр, рванувших в небо. И никакой купол не был им преградой. Да и не было уже никакого купола.

И игроков тоже не было. Они, следом за Нэй, точно так же распались искрами (только разноцветными: зелеными, синими, коричневыми, жёлтыми, фиолетовыми) и, слившись в одну большую воронку, унеслись в небо.

Остались только я, два Бога и бушующая вокруг нас электрическая буря.

— Нэя... — ошарашено выдохнул я, подаваясь вперед, и едва кубарем не полетел на землю. Похоже, как только исчезли все Игроки, с меня спало навешено Богами оцепенение.

— Ну что ж, дядь, — потягиваясь, будто сытый кот, довольно мурлыкнул Тиджернан. — С тебя, как и договаривались третий легион и... сколько там? Двести пятьдесят леодров душ?

— Двести, — сквозь зубы процедил Аенгус.

— Да-да, — улыбаясь до ушей, согласился Младший. — Точно двести. Как я мог так ошибиться?

Аенгус смерил племянника убийственным взглядом, несколько раз глубоко вздохнул, и перевел взгляд на меня.

— А с тобой что делать, вампир?

— Верните мне моего птенца! — поняв, что терять уже нечего, нагло потребовал я.

Аенгус грустно усмехнулся, и отрицательно покачал головой.

— Этот вопрос уже не ко мне. Вон, к нему обращайся. Её душа теперь в его подчинении.

Я тут же враждебно уставился на Тиджернана, но Богу было глубоко плевать на мои желания. Он с невероятной скоростью перелистывал листы небольшого блокнота, появившегося у него в руках, делал пометки, и непрестанно улыбался.

— Тидж! — позвал его Аенгус. Но и Старший Бог не добился внимания от племянника.

Осуждающе покачав головой, Аенгус снова переключился на меня.

— Не будем мешать племяннику подсчитывать прибыль. Пойдём, немного прогуляемся.

Была мысль возразить, затопать ножками и потребовать немедленно вернуть Нэю. Но, для Богов я и так несмышленое дитя, незачем ещё и наглядно демонстрировать своё невежество.

Аенгус не стал дожидаться моего (без сомнения) согласия — повернулся спиной и пошёл вперед. Чёрт его знает, где у этого места "перед", но пусть будет там.

Я несколько секунд буравил взглядом спину Аенгуса, потом оглянулся на увлеченного Тиджернана, поморщился и последовал за Старшим Богом. Может, хоть сейчас объяснят, что происходит.

— Спрашивай. Отвечу, — стоило мне поравняться с Богом, пообещал он.

— Мои мысли для Богов открытая книга. Есть ли смысл в вопросах? — мрачно буркнул я, следуя за Аенгусом только в ему известном направлении. Буря (где-то высоко-высоко) всё ещё бушевала над головой, а нам под ноги стелилась только ровная, посыпанная мелким песком дорога. Впереди, на многие километры (десятки, сотни, тысячи?) просматривалась широкая степь, заросшая сочной травой. Я не успел уловить момент, когда пейзаж вокруг поменялся. Словно он был таким всегда, а то, что было раньше, мне лишь привиделось.

Бог насмешливо покосился на меня, и кивнул.

— Хорошо, тогда я задам свой. Ты всё ещё хочешь в мир без Богов?

— А у меня всё ещё есть выбор?

Аенгус пожал плечами.

— Это твоя награда. Никто не собирается тебя её лишать. Но, даже, несмотря на то, что эту Игру выиграл мой племянник, — Бог оглянулся, и смерил упомянутую личность тяжёлым, многообещающим взглядом. — Я хочу дать тебе выбор. Всё-таки польза от тебя была не малая. Когда бы я ещё смог отыграть у племянника его любимого ездового дракона? За такой выигрыш не жалко отдать и легион.

Что я мог на это сказать? Пока что я не понимал, что тут происходит, и в какую новую игру начали играть Боги. Поэтому просто спросил:

— И, каков выбор?

— Надеюсь, ты уже понял, что всего лишь играл в Игру?

— За душу моего птенца? — тут и понимать ничего не надо, когда об этом было сказано напрямую.

— Ну, кто же виноват, что она потерялась на границе двух наших с Тиджем Миров? — развел руками Бог. — И вроде одна ничем непримечательная душа, но... Тиджернан. Что с него взять? Шило в одном месте. Молодой, неопытный, несдержанный. А мне не сложно лишний раз поиграть с ним. Хоть какое-то развлечение в бесконечности серых будней. Правда, обычно я у него выигрываю, — разоткровенничался со мной Аенгус.