— Вот. — Аркадий Михайлович ткнул указательным пальцем в сторону гостя. — Потерю денег он переживет, а позор нет. Ему нужно срочно реабилитироваться и я тут подумал, почему бы не отдать ему наследницу.

— Отдать? — Собеседник в удивлении уставился на Максимова. — Погоди, возможно я туго соображаю. Ты хочешь отойти в сторону и предоставить Веденееву свободу действий в отношении дочери Канеева?

— Угу.

— В чем фишка? — Минеев ошарашено пялился на партнера.

— Фишка? — Аркадий Михайлович хитро улыбнулся. — Как ты думаешь, что сделает Грабин, когда ему станет известно, что его родственницу собираются упечь в психушку?

— Так он уже это делает — прячет девочку. А когда прознает намерения недругов, тем более запрячет.

— Долго прятать не сможет, наследство надо оформлять. Ему придется предъявить ее для освидетельствования, и сделать это он должен до того как скальпель пластического хирурга окончательно изменит ее внешность. Схватка Грабина и Веденеева в этом случае, неизбежна, тут-то мы и подкинем вот это, — Максимов приподнял листок бумаги, который до этого передавал партнеру.

— Ага, — дошло, наконец, до Минеева, — война компроматов. Нашему визави придется кинуть горнило войны еще сотню, другую, миллионов, а средства он может взять только с продажи акций, которые еще никому не принадлежат. И пока они будут там друг друга за бороды таскать, мы выкупим контрольный пакет и заблокируем слив капиталов.

— Нет, выкупать акции в таких условиях не получится, — махнул рукой Аркадий Михайлович, — самое первое что сделает Веденеев, это организует парочку финансовых претензий от налогового ведомства и блокирует сделки с акциями. А вот полностью блокировать финансовую деятельность он не сможет. Что касается слива активов, то почему их обязательно нужно сливать в офшор, можно ведь и поближе

— Опс, — усмехнулся партнер, — а тут ведь можно хорошо так сливки снять, главное сделать так, чтобы сделки были хорошо защищены. Однако времени у нас осталось мало, хорошо если неделя.

— Да, — согласился Максимов, — тут надо поспешать, так что уже завтра мне надо организовать утечку информации на сторону. А ты готовь кредит под обеспечение сделок и 'ложный аэродром' для Грабина.

— Да уж, аэродром действительно нужен ложный, в самой трясине.

Неопределенное время

— Тссс, — делаю сердитый вид и прикладываю палец к губам, когда Наталья случайно задевает кастрюлей за стул.

И опять крадемся стараясь не выдать себя ни единым звуком. Сегодня в комнате на дежурстве должен сидеть Кирилл, а так как он редкий раздолбай, то наверняка занят чтением очередного детектива, вместо того чтобы честно пялиться в мониторы видеонаблюдения. Зачем мы крадемся? Сюрприз — настала пора отыграться за тот случай, когда он нагрубил девушке из приличной семьи и за что? Ведь ничего не сделала, только зашла. За грубые действия, я его уже наказала, так что в этом мы в расчёте. На скрип дверь проверила еще до его смены, а чтобы она была совсем тихой, незаметно подставила под пружинный фиксатор замка спичку, теперь дверь можно открыть совершенно беззвучно.

Ну, так и есть, только действительность еще хуже, наш бравый часовой, отложив книгу, мужественно боролся со сном. Сон пока еще не победил, но борец проигрывал за явным преимуществом противника. Что было дальше можно не объяснять, гром кастрюли от воздействия алюминиевого половника (где его только нашли?) и женский истерический визг создали необходимые условия для резкого развития сердечно-сосудистого заболевания. К 'сожалению' у Кирила оказалось отменное здоровье, так что кроме адреналинового шока и небольшого расслабления кишечника с ним ничего не приключилось. Последнее мы определили по косвенным признакам, жаль что не по явным, но и так не плохо. А завтра будет дежурить Миша, против него я ничего не имею, однако нерадивость нашей охраны меня уже стала доставать — совсем мышей не ловят, ничего не опасаются, вот и приходится тренировать в условиях приближенных к бою. Для Михаила мы приготовили свой сюрприз, узнали по случаю, что сей муж увлекается романами фентези, хорошо что не как Кирилл, на рабочем месте, нашли в подсобке кусок картона в рост человека и изобразили на нем скелет. Потом поставим его в коридор, где дежурное освещение едва теплится и когда Миша, как всегда, проявляя беспечность, пойдет в туалет, толкнем ему навстречу кусок этого картона. Интересно, он сразу нас убьет, или чуть погодя, когда догонит, хотя меня-то он вряд ли успеет отловить, а вот из Натальи бегун пока никудышный.

Мне удалось уговорить Галину Сергеевну отменить часть занятий Натальи в пользу 'подвижных игр', однако осталось такое чувство после разговора, что моей заслуги в этом немного. Скорее всего, учеба выходила на финишную прямую, а хорошие учителя перед самым 'экзаменом' дают небольшой отдых своим ученикам. Веселились знатно, однажды даже устроили погоню за котом Кешей по всему 'замку', и в конечном итоге загнали в угол и изловили, вот только зловредное животное сумело быстро просечь фишку и теперь бесследно исчезало еще до нашего появления. Обидно, но нам это не мешало дурачиться дальше, и должна сказать, что мне это нравилось, видимо юность сильно повлияла на поведение и потом, что старый, что малый... Кстати, заметила, что и характер Натальи тоже стал стремительно меняться, все чаще она проявляла самостоятельность во многих вопросах, и все больше кривилась охрана, недобро поглядывая в мою сторону.

Вообще в этой учебе много странного, вроде бы все логично, учеба нужна, чтобы ликвидировать пробелы знаний, образовавшиеся в результате амнезии. Но мне-то не надо лапшу на уши весить, уж что, а этот раздел медицины пришлось проштудировать от и до, нет у Натальи даже намека на амнезию, психически она здорова и потери памяти у нее нет. Если еще при этом учесть некоторые нюансы в ее поведении, то можно с уверенностью утверждать, что дочерью олигарха она никогда не была.

Над Мишей приколоться не получилось, то ли у него зрение как у совы, то ли он по каким-то признакам определил, что мы ему приготовили сюрприз, он просто поймал картон, хмыкнул, достал перочинный нож, и через мгновенье мы получили свое произведение назад с прорезанными дырками для глаз. Скучный он какой-то.

Историческая встреча 'на Эльбе' все-таки состоялась. Уж как не изворачивался Грабин, но дальше игнорировать настоятельное 'приглашение' было нельзя. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о чем будет идти разговор:

— Говорят ты, Максим Петрович, — приступил к сути предстоящего разговора Веденеев, после взаимного расшаркивания, — еще до решения вопросов наследования взялся рулить за Канеева?

— А чего здесь странного, — недоуменно пожал плечами Грабин, — Игорь был мне не чужой человек, а благополучие его дочери зависит от того насколько удастся сохранить наследство. Не мог я в стороне остаться.

— Значит, твой интерес здесь, это благополучие наследницы?

— Естественно. — Убежденно кивнул чиновник. — А что есть те, кто думает иначе?

— Ну, не то чтобы у кого-то была уверенность, — хмыкнул оппонент, — но сомнения есть, поэтому все же хотелось получить доказательства, что интересы наследницы учитываются в полном объеме.

— Ну, тут уж ничем помочь не могу. — Грабин развел руками. — Есть подозрения, пусть организовывают внеочередную аудиторскую проверку. Если найдут нарушения, то пусть думают, что дальше делать.

— Ох, Максим, — ухмыльнулся Веденеев, — ты уж меня совсем-то за дурака не держи. Причем здесь вообще аудит?

Максим Петрович потемнел лицом:

— А что причем? Ты бы Василий Николаевич перестал ходить вокруг да около и прямо сказал, в чем проблема нарисовалась.

— Да уж понятно в чём, на вот, почитай, — оппонент двинул в сторону гостя документ, и пояснил, — жалоба на тебя поступила, утверждают, что ты прячешь Наталью Канееву и тем самым лишаешь родителей ее погибшей матери общения с самой любимой внученькой.

Казалось, можно было услышать скрежет зубов Грабина:

— Внучка сама может решить нужно ли ей это общение, уже два года как может, и что-то раньше ни у той, ни у другой стороны потребность в общении не возникала.

— Это раньше не возникала, — Веденеев уже откровенно издевался, — а теперь обстоятельства изменились и дедушка с бабушкой, а так же другие родственники, решили, что девушка в данный момент очень нуждается в их заботе.

— Хорошо, — Максим Петрович попытался быстро успокоиться, — я постараюсь уговорить Наталью на встречу, но предупреждаю, что особой любви между ними раньше не было.

— Только хорошо постарайся, — издевательская улыбка так и не покинула лица Василия Николаевича, — а то кто-то еще слухи распускает, что вроде бы девочка умом тронулась, и теперь нельзя ее людям показывать.

— Ну, это уже совсем клевета, — не остался в долгу Грабин, — организовать выездную комиссию психиатров мне нетрудно.

— Зачем же такие сложности? — Улыбка оппонента наконец исчезла, — проще пригласить ее посетить психиатрическую клинику.

— А вот здесь уже ты, Василий Николаевич, не держи меня за дурака, — нахохлился чиновник, — без моего присмотра там с Натальей могут сделать все что угодно. Кстати, если хотите, можете в эту комиссию включить свое доверенное лицо, это чтобы потом лишних разговоров не было.

— Спасибо за подсказку, обязательно этим воспользуемся. — Кивнул Веденеев. — Как только определитесь со сроками работы комиссии обязательно оповестите меня.

— Непременно — Откланялся Грабин.

Уже часа через полтора он уединился в своем кабинете с Галиной:

— Представляешь, этот му...э... чудак, решил, что Наталья полностью утратила разум и поэтому надо ее отдать родственникам. — Пыхтел Максим Петрович, — И еще при этом мерзко лыбится, урод. Да следом вытащил заявление от родителей матери — внучку видите ли хотят приласкать. Понятно, что они тут никаким боком, Веденеевские проделки, но делать-то чего? В общем, закончилось тем, что я пообещал его представителя включить в комиссию.

— Это плохо, — отозвалась Галина Сергеевна, — если он всунет туда профессора Летина, то нам придется поволноваться. Как раз, он и является автором большей части методик, которые мы использовали. Хотя..., он уже не практикует, и прогресс девочки в последнее время впечатляет.

— То есть ты уверена, что все пройдет как задумано?

— Максим, — возмутилась психиатр, — ты начинаешь требовать от меня гарантий, хотя я тебе с самого начала говорила, что дать их не могу. Я только утверждаю, что с появлением у Натальи подруги, которая обладает нужным набором качеств, девушка удивительно быстро прогрессировала. Психическое здоровье у нее в полном порядке, поэтому никакая комиссия с этой стороны нам не опасна, но я буду очень удивлена, если после разговора с тобой, Веденеев перестанет настаивать на встрече родственников, ему надо будет убедиться, что девушка именно та, за которую себя выдает. И отказаться мы не сможем. Вот чего нам стоит опасаться, и эта встреча станет главным экзаменом всей нашей работы. Есть у меня задумки, как убедить даже самых упертых скептиков, но для этого надо, чтобы ни один человек знакомый с психиатрией на встрече не присутствовал.

— А не проще ли тогда сделать тест ДНК

— И что это может доказать? Что жена Канеева не является биологической матерью? — Хмыкнула Галина, — Это уже бомба, тут-то и выяснится, что у трети наших небожителей приемные дети. Представляешь, что будет? Да за это Веденеева сотрут в порошок, даже если он будет уверен в подставе, использовать эту информацию нужно очень осторожно. И что-то мне говорит, что родственнички сами откажутся от теста, адюльтер он, знаешь, не вчера появился.

— Опаньки, — Грабин вытаращил глаза, — это уже становится интересным, а почему ты вдруг пришла к таким выводам?

— А у меня есть их медицинские карты, — усмехнулась Галина, — и знаешь, тест ДНК это конечно огромный прогресс в медицине, но старые добрые методы от этого хуже не стали. Наследование групп крови подчиняется определенному закону, который пока никто не опроверг.

— Что ж ты раньше-то молчала? — Максим Петрович даже подпрыгнул в кресле. — Я тут места себе не нахожу, а тут все в полном ажуре. Ну Галя, ну конспиратор. Так это же что получается, утрется Веденеев?

— Утереться утрется, — согласилась психиатр, — но не простит, так что будь с ним осторожен.

Глава 15

Сложно — просто, просто — сложно

(истина для преподавателя)

В этот день все занятия для Натальи отменили, но вместо этого набежала куча всякого народа, и насколько я поняла, эта куча нужна было для того, чтобы привести девушку в относительно презентабельный вид, парикмахеры, гримеры, стилисты, и прочая незнакомая шушера. Мне вообще сказали закрыться в комнате и не отсвечивать, пока не позовут, однако 'заточение' не продлилось долго, где-то через час меня выдернули на свет божий:

— Наталья сильно волнуется, — сообщила мне Галина Сергеевна, — а применять что-то из успокаивающих сейчас нельзя, предстоит обследование психиатрами. Иди к ней и постарайся успокоить.

Что-то подобное ожидалось, держали девочку взаперти, а тут набежала толпа и ни одного знакомого лица, естественно она будет психовать. Видимо Галина поняла свой прокол и срочно послала за мной.

Захожу в комнату и офигиваю, да тут бы и мне стало неуютно — какое-то броуновское движение непонятно чем занимающихся праздношатающихся лиц, и как в таких условиях успокаивать? Нет, так дело не пойдет, нужно наводить порядок. Несколько раз хлопаю в ладошки, стараясь сделать это как можно громче, однако понимаю, что в этом гаме моих стараний недостаточно, пришлось орать:

— Минуточку внимания уважаемые гости! — Голосовые связки у Юли от природы крепкие, поэтому все сразу обратили внимание. — Мы понимаем, все вы в своей профессии лучшие из лучших, и никто не сомневается, что работа будет сделана превосходно. Однако, именно потому, что вы профессионалы я прошу подумать о комфорте хозяйки этого дома, ведь именно для этого вас сюда и пригласили. Прошу тех, кто сейчас непосредственно не принимает участие в процессе, пройти в соседнюю комнату и немного подождать.

Молодцы, дважды повторять не пришлось, половина из присутствующих сразу направилась в двери, а горничная опять продемонстрировала сообразительность и, звякнув связкой ключей, возглавила процессию. Вот, уже лучше, но нет предела совершенству, надо бы еще проредить народ. После демонстративно-вопросительного взгляда на помощницу парикмахера, которая, по моему мнению, здесь была явно лишней, мастер среагировала как надо:

— Вера, я сама здесь справлюсь. — Отослала она женщину с глаз долой.

Другие тоже сообразили, что от них ожидается и, обменявшись понимающими взглядами, уполовинили свой состав. Замечательно, мельтешение перед глазами пропало, и хотя я бы еще хотела кое-кого попросить пойти нафиг, но вынуждена терпеть, ибо не знаю, насколько плотно они задействованы в процессе.

Не понимаю, ведь Галина опытный психолог, почему она с самого начала не пресекла творившегося здесь безобразия? Растерялась? Вряд ли, скорее не знала, что можно вот так вот потребовать от мастеров создать комфортные условия заказчице.