Не кричите в тёмном лесу [в работе]

Беседа наша началась уже почти традиционно, с плотного ужина для гостя. Юный уборщик выглядел оживлённым и радостным, глаза блестели почти лихорадочно. Пожалуй, если бы кто-то действительно обращал на него внимание, давно бы заметил необычное состояние паренька. Надеюсь, он прав, и до него никому из окружающих нет дела. Вернее, ему бы, конечно, было лучше, окажись у него близкие, и парня жалко, но лично мне эта одинокая замкнутость сейчас на руку, как бы цинично это ни звучало.

Информацию юноша принёс чрезвычайно полезную, а именно — выяснил местоположение космодрома и набросал примерную карту. Более того, он даже узнал, какие контейнеры отправятся на корабль вместе с учёным, только новости эти оказались неутешительными: нелегально пробраться туда незамеченными не представлялось возможным. Местные экономили каждый кубический миллиметр объёма, и втиснуть трёх лишних пассажиров было некуда.

— Интересно, как с этой экономией вяжется тот огромный корабль, на котором мы сюда прилетели? — мрачно пробормотала я себе под нос, бездумно разглядывая нарисованную Аныном схему.

Оказалось, ответ на этот вопрос мой бесценный информатор тоже знал. Ту махину строили на планете и старались нагрузить уникальный секретный двигатель по максимуму, предусмотрев что можно и что нельзя. А поскольку размеры двигательной установки и сопутствующих систем зашкаливали все мыслимые пределы, на остальном решили не экономить.

Сам Анын не понимал, как такое возможно, поскольку не знал, на чём работает эта жутко секретная система и ни о каких рышах никогда не слышал — видимо, эту тайну здешние боссы блюли тщательно. Мне же логика создателей аппарата была приблизительно ясна: антиграву на объём плевать, да и на массу как таковую тоже. А вот как шаты боролись с огромным моментом инерции такого аппарата и умудрялись управлять им в космосе — уже большой вопрос, но, видимо, собранная из рышей установка позволяла любые вольности.

Ответ на резонный вопрос, почему местные гоняют на орбиту челноки при наличии такого замечательного аппарата, пусть и большого, тоже оказался несложным. Вывод на орбиту такой громадины занял почти три недели: чтобы корабль не рассыпался от трения о воздух, поднимали его очень медленно. Я, правда, с трудом могла представить себе этот процесс, но... если оно успешно летает, надо думать, всё прошло удачно.

— Анын, а расскажи, пожалуйста, ты знаешь что-нибудь об огромном круглом камне, который хранится у вас здесь, в исследовательском центре?

— Мировое Яйцо? — удивлённо уточнил он.

— Я не знаю, как это у вас называется, — честно призналась я. — Сейчас, покажу картинку... — Я подключилась к системам гавии и вывела на обзорный экран фрагмент сегодняшней записи.

— Ну да, это оно. А что, это в самом деле сделала ваша цивилизация? — Юноша уставился на меня с искренним восторгом. Даже неловко стало его разочаровывать.

— Нет, мы тоже не знаем, что это такое и откуда. Расскажи, что о нём известно?

Нашли эту штуковину пару сотен лет назад при раскопках развалин, оставленных одной из цивилизаций древности. Вокруг камня был насыпан курган, наружу торчал только небольшой участок, служивший алтарём, на котором приносились жертвы. Жрецы верили, что при регулярном удобрении камня кровью из него вылупится новое божество. Якобы их бог ушёл, но оставил пастве своё дитя, и если паства будет достойна, оно выйдет из камня и наступит всеобщее непрекращающееся счастье, в каком находились их предки при прежнем боге.

Исследовать камень пытались многие, версии строили тоже самые разнообразные. Сейчас мало кто сомневался, что яйцо это прилетело из космоса, и предположение о чужом космическом аппарате было весьма популярно. Оно по крайней мере объясняло сравнительно небольшой вес (при таком объёме) и высокую прочность странного объекта. Параноидальные версии вроде моих тоже выдвигали, помещая внутрь контейнера погибель всего сущего и связывая его с сотней грозных мифов о конце света. Определить его точный возраст пока никому не удалось, так что местные обитатели терялись в догадках.

К слову, небезызвестный нам Ашшира тоже в своё время приложил усилия к поиску истины, но не преуспел. Со слов Анына, великий учёный современности тоже склонялся к версии, что Яйцо на самом деле — космический корабль, не то потерпевший крушение, не то с непонятной целью оставленный здесь какой-то древней космической цивилизацией.

Кстати вспомнив ещё одну интересную часть разговора Юры с Кра, я расспросила Анына о наших предшественниках: и тех, что были найдены мёртвыми, и том, что попал в руки местных живым. Увы, ничего конкретного парень не знал, только слухи и разговоры. Если он и успел родиться к тому моменту, когда местные столкнулись с живым инопланетянином, то проживал далеко от этих мест, а доступа к секретным архивам он не имел. Да даже если бы он мыл там полы между стеллажами, вряд ли полез бы знакомиться с документами под грифом: не идиот же он, в самом деле.

После рассказа осведомителя я заметно приуныла.

Будем реалистичны, такая хорошая на первый взгляд идея — сбежать на корабле, спрятавшись среди груза — трещала по швам и грозилась лопнуть. Да что там, она уже вполне лопнула, просто мне сложно признаться в этом самой себе. Незаметно пробраться на борт и пережить старт не получится, это факт. Антигравитационного челнока у местных нет, а становиться невидимыми вроде рышей и незаметно распределяться в пространстве, занимая полости, мы с напарником не умеем. Значит, либо надо как-то заманить в сообщники Ашширу — причём как можно скорее, на это у нас всего сутки, — либо довериться Юре и сделать ставку на Кра. По понятным причинам учёный нравился мне куда больше психованного пуля.

От Анына я уже знала, что живёт Ашшира здесь, в центре, именно отсюда он отправится в очередную командировку на орбиту, и это облегчало задачу. Впрочем, это был единственный плюс, я понятия не имела, что делать дальше и как с этим учёным вообще разговаривать. И стоит ли рисковать, доверяя ему собственную шкуру.

— Как ты думаешь, Ашшира достоин доверия? Если я поговорю с ним, он не потащит меня немедленно препарировать? — хмуро спросила я.

— Не должен, — от такой постановки вопроса юноша заметно растерялся. — Он хороший, но... я не знаю, как он отреагирует. Вряд ли выдаст пулям, а вот сможет ли помочь?

— То есть, скорее всего, решит не связываться? — задумчиво перевела я с дипломатического на обычный.

— Ну... да, — смущённо подтвердил парень. — Что-то случилось? — решился наконец спросить он, явно заметив перемену настроения.

— Ничего нового. — Я со вздохом вымученно улыбнулась. — Просто я не представляю, как можно отсюда выбраться. Своими силами мы не сумеем ничего сделать, а помощи, кажется, взять негде. Сам понимаешь, радоваться в этой ситуации нечему.

Анын нахмурился, кивнул, обвёл крошечную каморку камбуза задумчивым взглядом.

— А починить ваш корабль никак не получится?

— Даже если это возможно, мы всё равно не знаем, как. Поломка слишком серьёзная, должны работать специалисты.

— Жалко, — заметил юноша.

Не поспоришь...

Вскоре парень ушёл выполнять свои обязанности, и я вновь осталась наедине с собственным отвратительным настроением. Первым порывом было пожаловаться на мировую несправедливость напарнику, но я одёрнула себя, вслух отругав за слабость, трусость и бесхребетность, не стесняясь в выражениях. Нашла, тоже мне, жилетку! Можно подумать, землянину там легче. Он тоже устал, не стоит дёргать человека из-за каждой мелочи. В конце концов, мы же договорились, что он прорабатывает вариант с Кра, я — альтернативный план побега. Вот и надо заниматься делом, а не опускать руки и ударяться в истерику при виде первого ощутимого препятствия. Мне и так здорово повезло наткнуться на Анына, а в остальном... Никто не обещал, что будет легко.

Кое-как взбодрив себя, но так и не придумав выхода из ситуации, я отправилась шерстить инфополе. Спать не хотелось, а другого занятия я просто не сумела придумать.

Для начала я отыскала Ашширу и некоторое время блуждала у него в голове. Кажется, учёный работал — во всяком случае, разум его бодрствовал, и весьма активно, а тело при этом оставалось почти неподвижным. Понаблюдав за шатом, я не вынесла из этого процесса никакой полезной информации, лезть глубже не стала и вежливо удалилась, отправившись "бродить" дальше. Оставила в покое и бодрствующего напарника, памятуя о сделанном самой себе выговоре.

А вот возле булыжника неизвестного происхождения задержалась, не прикасаясь, но внимательно разглядывая.

Ведь, если подумать, это сущая глупость — надеяться его вскрыть. Его совершенно определённо создала не человеческая цивилизация, а кто-то другой, и даже если это окажется корабль, шансы разобраться в его устройстве мизерны. Да что там — разобраться! Я почти уверена, что он в любом случае неисправен, не просто же так его здесь бросили. И даже если мы вскроем защиту, проникнем внутрь и обнаружим средства управления, пригодные для использования существами нашего вида, это всё равно не поможет. А починить... да мы собственную гавию восстановить не можем, что уж говорить об этом чуде инопланетной техники! Если только окажется, что оно настолько чудесно, что само себя восстановило за прошедшие тысячелетия, но поверить в это очень трудно. За такое время оно скорее всего полностью выработало бы свой ресурс и превратилось в обычный кусок камня. Ну да, полый внутри, каким-то хитрым способом защищённый от проникновения через инфополе, но и только.

Отставив панику и взяв себя в руки, я признала мысль о том, что мы имеем дело с каким-то транспортным средством, справедливой. Не единственно возможной, но разумной и вероятной. Прочная скорлупа вполне соответствовала обшивке нашей гавии, и тот факт, что местные до сих пор не сумели её вскрыть, может означать похожесть этих материалов. А непроницаемость...

Юра прав, слухи о разработке оружия, действующего через инфополе, бродят давно. И считать их только слухами глупо: человек никогда не упускал случая сделать свежее открытие основой оружия. Совершенно не удивлюсь, даже если такое оружие давно существует, как существует защита, подобная той, что окружала это... Мировое Яйцо.

Непонятно только, что со всем этим делать?

Медитировала на ровную поверхность я достаточно долго и через какое-то время с удивлением поняла, что она совсем не такая монолитная и однородная, как физическая защита. На поверхности вполне явственно виднелись участки более светлые, плотные, и тёмные, относительно тонкие. Судя по симметричности и упорядоченности конструкций, это были совсем не случайные вкрапления и дефекты.

Растерянно полюбовавшись на них несколько секунд, я "коснулась" широкого светлого прямоугольника — и с испуганным визгом шарахнулась назад, дёрнулась и очнулась в своём кресле, с колотящимся в горле сердцем и слабостью в конечностях. В ответ на моё прикосновение поверхность {ожила}, монолит превратился в плотную многослойную сетку... А дальше я уже не видела, потому что перепугалась такой реакции до полусмерти.

— Ну и как это называется? — невнятно пробормотала я, растирая ладонями лицо. — Глюки, или оно действительно зашевелилось? А, Глист?

— Ответ отрицательный, — доложил он.

— Ответ на который из вариантов? — устало вздохнула я, пытаясь дыхательной гимнастикой унять суматошно стучащее сердце и успокоиться.

— Неверны оба варианта. Реакция на контакт действительно имела место, это был не продукт бреда, однако объект сохранил свою неподвижность.

— Тьфу! Формалист...! — ругнулась я, наградив безбилетного пассажира нецензурным эпитетом. — Значит, мне не показалось, оно действительно реагирует на моё присутствие. Изумительно. И что теперь делать? Лезть проверять или звать Юру?

— Рекомендуется...

— Помолчи, пожалуйста, я не с тобой разговариваю! — оборвала я рыша. — Это просто мысли вслух, а твои инструкции интересуют меня в последнюю очередь.

— Принято, — согласился покладистый пылевик, но дальше я принялась рассуждать мысленно. Во избежание.

Перед тем, как тревожить напарника, я решила повторно взглянуть на камень и проверить, изменилось ли что-нибудь. За пару минут окончательно взяла себя в руки, убедив в том, что никто меня есть не собирается, и отправилась проверять.

Камень выглядел точно так, как до знакомства со мной: ровная однородная поверхность. Однотонная, безо всяких переходов цвета и расслоений. Странно, я готова была поклясться...

Словно в ответ на эту мысль моё внутреннее зрение продемонстрировало искомые пятна и неоднородности. Кажется, там же, где они были в прошлое знакомство.

Занятно. Получается, эта штука действительно реагирует на чужое присутствие. Раньше вот почему-то не реагировала, а теперь — начала. Сомнительно, что изменение произошло самопроизвольно и так вовремя. Нет, это почти наверняка реакция на какое-то внешнее воздействие. Логично предположить, что именно моё, поскольку никого больше поблизости нет. Ещё рыш, но он утверждал, что для него эта оболочка непроницаема.

Вновь внимательно осмотрев камень, я опять "коснулась" того же прямоугольника. Поверхность пришла в движение. Видимый монолит, ограниченный прямоугольником, начал расслаиваться, открывая глазу многослойную частую паутину. Остальную поверхность камня эти изменения не затрагивали.

Дожидаться, чем всё кончится, я не стала и поспешила отстраниться, пытаясь при этом сообразить, "трогала" ли я камень тогда, когда мы разглядывали его вместе с Юрой, или нет. По всему выходило — да, трогала, но он не реагировал. Потому что был статичен, не разделён на прямоугольники? То есть неактивен?

Прежний вид поверхность восстановила за пару секунд. В порядке эксперимента я попробовала потыкать в другие участки, но те не реагировали вовсе. Тогда я потянулась, было, опять пощупать подозрительный прямоугольник, но благоразумно одёрнула себя. Некогда играться, надо поскорее сообщить всё землянину, а ещё лучше — показать.

{Юрий Сорока}

Разговор с Лу оказал на меня благотворное воздействие. Относительно, конечно, потому что о деле мне после этого разговора думалось с трудом, гораздо больше занимала мысли сама напарница. Но с другой стороны, 0щущение усталости и отвращения к окружающему миру растаяло, даже дышать стало как будто легче.

День до вечера прошёл в раздумьях. Увы, достаточно угрюмых: я заставил себя всё-таки отвлечься от мыслей об о-Лоо и сосредоточился на реальности, а та не радовала. Я прекрасно понимал, что опрометчиво верить Кра, даже если он пообещает меня отпустить.

Да, с одной стороны, я действительно вряд ли сумею ему и этому миру чем-то серьёзно помочь, и пуль не может этого не понимать. Знания одного человека — ничто, если только он не какой-то удивительный гений, и даже гений бессилен без привычных ему технологий и приборов. Шантажировать единственным заложником целую цивилизацию — полный бред, никакое даже очень гуманное общество не станет расшибаться в лепёшку ради его спасения. Полагаю, прекрасно сознавая всё это, Кра попытался привлечь меня к единственному делу, в котором от меня может быть польза. Весьма логично, к слову: наша гавия отчасти похожа на этот камень, как минимум, своей прочностью. Да и кому понимать в управлении кораблём, как не пилоту? Не думаю, что пуль всерьёз рассчитывает, будто я сумею раскрыть секрет этого булыжника (если такой секрет действительно существует, и это не природная аномалия), но не попробовать было бы глупо. Всё равно меня больше нечем занять.