| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Госпожа Мирир вела себя как обычно. Ни страха, ни излишнего любопытства. Железная тетка. Когда не на кого спихнуть обязанности, необходимость выполнять их она принимала, как должное. Инспектор Намур, похоже, вздохнул легко, когда его выдрали из-за стола с бумагами. Он готов был хоть на дно морское, только бы избавиться от чернильницы и жужжания дознавателей над ухом. Замена бумаги для чертежей на бумагу для допросных листов не вдохновляла его на подвиги. А обязанность присматривать за доктором и префектом, похоже, он считал для себя слишком легким заданием и относился к нему презрительно. Действительно, что сложного контролировать перемещения людей, которые от тебя не прячутся? Пока они не прячутся... Зато в пещерах, там, где коридоры были пошире, он начал брать госпожу Мирир под локоть, деликатно поддерживая ее на неровных участках пути, и она, как бы невзначай, слегка прижималась к Намуру боком, и тогда он улыбался ей той стороной лица, которая могла улыбаться. Вот и отлично. Теперь эти двое внимательно понаблюдают друг за другом.
А вот Илан растерялся. Толку, что он лазил в детстве по этим же пещерам? Стоило отойти на половину лиги вглубь, он стал, отставать, дрожать, разве что не хныкать "пойдемте домой", и под конец пути даже впал в панику. Надо сказать, что Мем сам не ожидал, что пещеры будут настолько глубокими, разветвленными, запутанными и несколько раз испытывал желание повернуть обратно и сбежать, но господин Намур всякий раз тыкал длинным сухим пальцем в карту и произносил волшебные слова: "Мы сейчас здесь. Видите черточку отсечки и цифры? Прямой коридор и расстояние в локтях, пропущенное на бумаге". Это успокаивало, позволяло держать себя в руках. И они шли дальше. Пока не нашли то, что искали.
— Ты раньше разве не знал, что здесь разбойники похоронены заживо? — спросил Мем секретаря, боязливо сторонившегося скелетов. — Что с тобой такое? Опять какие-то бабушкины суеверия?
Парочка мумий лежала, обнявшись, у самого спуска с земляного отвала, еще две сидели, скрючившись, по углам. С двух сторон охраняли коробки. Вроде бы, Илан раньше покойников не боялся. У доктора на столе они, бывает, пострашнее выглядят.
— Нет, от господина Саома услышал. Если б знал, раньше нипочем бы в эти пещеры не полез. Вы читали, как опасны древние покойники, которых потревожили? Те, которых во времена язычества хоронили...
— Расскажи это грабителям могил, малыш, — отвечала госпожа Мирир. — Для некоторых тревожить древних покойников — работа. Не в нашем городе такого бояться.
— Они подкрадываются и пугают людей до смерти. Или до сумасшествия, — возразил Илан. — Знаете, что случается с людьми, которых напугали до смерти? У них разрывается сердце. Как у Боры...
— Я сам напугаю до смерти любого, кто нам встретится, — заявил господин Намур и повернулся обожженной стороной лица к свечному фонарику прежде, чем погасить его. — Хоть я и не из вашего города. Если не напугаешь себя сам, Илан, никто тебя не напугает. Меньше думай, больше делай. Призраки это только свет и ветер. Мы в пещере, здесь нет ни того, ни другого.
— Ты сейчас к чему подговариваешься, Илан? — попробовал остановить этот разговор Мем. — Чтобы мы дальше не совались? А как же Упта? Тебя что, Химэ перекупил?
— Нет, — мрачно сказал Илан. — Никто меня не перекупал. Мне просто здесь не нравится.
— А кому из нас здесь нравится? — равнодушно прозвучал из темноты голос госпожи Мирир. — Мы сюда не за удовольствиями забрались. Я думаю, господин префект, архив сюда несли не той же самой дорогой, которая указана на карте. Следов транспортировки нет. Тот путь, который мы нашли — выход. Вход где-то в другом месте. Сколько на самом деле было тех разбойников? Разве только четверо?
Мем снова поднял лампу повыше. Мрак она разгоняла убого, но кое-что, привыкнув, можно было рассмотреть.
— Пятеро, по-моему, — первым заметил еще один скелет Намур. — Вон там еще кости. Не хватает черепа...
— И рук, — добавила госпожа Мирир, взглянув в указанном направлении. — А вот еще кто-то. Но это вообще не человек. Собака? Коза? Давайте поищем других.
Мем оглянулся на секретаря. Тот тяжело вздохнул, но, вроде, был в себе.
Архив оказался распределен по разным отводкам основного хода неравномерно. Одна мизерная комнатка оказывалась заставлена коробками до потолка, в соседнем, приличном по размерам помещении коробок могло быть выставлено не больше дюжины. Детально проверить все тринадцать ветвлений и тридцать шесть камер у них не хватило ни времени, ни сил. В одном из свободных проходов, который Намур назвал "главной улицей", было расширение, в центре которого стоял кубический каменный стол, а по сторонам несколько тумб, напоминающих стулья.
— Все, — сказала госпожа Мирир. — Набегались. Пора обедать.
И, стряхнув рукавом со стола мусор, напоминающий столетние объедки, стала доставать завернутые в бумагу и пальмовые листья лепешки, копченую рыбу, сыр и сушеные фрукты. Хлопнула по руке Намура, потянувшегося к съестному.
— Накормим сначала ребенка, — строго сказала она. — Что-то он совсем сник.
Илан взял кусок лепешки, сел на обломок камня и без особого интереса откусил кусочек. Намур выставил на стол большую плоскую флягу с вином, которая была у него вместо бумаги и чертежных принадлежностей в рабочем планшете.
— Угощайтесь, — сказал он.
Некоторое время они молча жевали, передавая друг другу флягу и отпивая из нее по очереди. О чем каждый из них думал, оставалось только гадать. Сам Мем думал все о том же — о доверии. Как быть с ним и с лишними для спутников знаниями дальше. И еще о том, что вся его жизнь в Столице и в Арденне как будто была не здесь и не с ним. С ним были только бесконечные пещеры, к которым существует четкий план. Насколько же в пещерах проще, чем наверху. Просто иди по плану, и все будет хорошо... Лампа, выставленная на стол, мигнула и погасла. Темнота накрыла, словно стеганым ватным колпаком, каким зимой в Столице сохраняют в чайниках кипяток. Даже в уши словно разом натолкали ваты.
— Извините, — сказал Мем, нарушая звуком голоса плотный кокон первозданной тьмы. — Сейчас снова сделаю светло.
Он полез в сумку на поясе, нащупал и разложил перед собой огниво и только собрался высечь огонь, как Илан вдруг сказал:
— Стойте! Не шевелитесь! Там кто-то есть...
— Мальчик бредит, — раздался в темноте голос госпожи Мирир.
Мем чиркнул огнивом, искры сразу подожгли трутовик, от него огрызок свечи, чтобы можно было заправить при ее свете лампу. Маленький огонек осветил госпожу Мирир. Нахмурившись, она наклонялась к Илану и щупала ему лоб.
— Мальчик бредит, — повторила она. — Он болен, у него жар. Ему надо на поверхность. И побыстрее.
— Там, — Илан показывал пальцем в темноту еще не обследованного коридора. Рука у него тряслась. — Я видел там свет и слышал стон. И там шумит вода...
— Я проверю, — Намур открыл створку в свечном фонаре и наклонил его к огню.
— Далеко не уходи! — напомнила госпожа Мирир. И добавила негромко: — Глупости все это. Галлюцинации. Попей вина, Илан...
Мем зажег лампу и поставил локти на стол. Этого только не хватало. Путь сюда был нелегким и неблизким. Еще не на все вопросы найден ответ. И следовательский интерес не удовлетворен — не столетние же скелеты допрашивать... Действительно, зря взял с собой мальчишку. Хотел, как лучше, а обернулось...
— Сейчас Намур вернется, и мы пойдем обратно, — сказал он.
— А как же Упта? — пробормотал Илан, съежившись на камне.
— Завтра с утра приду сюда с солдатами, — пообещал Мем, хотя не был уверен, что сделает именно так. И что наверху уже не утро.
Намура не было довольно долго. Или в пещере просто странно шло время. Терпение, говорил себе Мем. Нельзя суетиться. Все глупости всегда совершаются в панике и от страха. Нужно все сделать правильно. Наконец инженер в пятне света показался из-за дальнего поворота и сразу замахал им рукой:
— Пойдемте, пойдемте со мной, я тут такое нашел!
— Идти можешь? — спросил Илана Мем.
Секретарь угрюмо кивнул.
Как Илан мог увидеть свет, если это был свет луны в разрывах туч, да еще за тремя поворотами коридора, и как мог слышать шум воды, если это был порывами налетающий ветер с брызгами дождя, осталось загадкой. Но стон он услышать мог.
Через три поворота коридоров рукотворная пещера снова превратилась в наклонку, на этот раз круто ведущую вверх. Там, через пятьдесят шагов, находился зал с длинной узкой щелью в потолке. Высота у потолка была приличная, два-два с половиной человеческих роста. К какому-то креплению наверху привязана была хорошая, надежная веревка. Но неудачливый писарь Упта сорвался с нее и сломал себе ногу. Или обе.
Мем испытал огромное облегчение оттого, что не придется тащиться обратно тем же путем, которым сюда пришли. Пес с ним, с доверием. Поганая столичная привычка всех в чем-нибудь подозревать. И ни на кого не полагаться, кроме самого себя.
— Вот и вход нашелся, — сказала госпожа Мирир. — Но я по веревке лазить не умею.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
