Почти всю зиму мы потратили на водопроводные дела. Разметили будущие строения для животных, амбаров, промышленности и ремесла. На генеральном плане появились места прокладки будущего водопровода. От озера на данный момент прорытую траншею с уложенной в нее трубой отделяла кирпичная кладка. Засыпать пока не стали — не ясно как себя поведет труба, пусть пока так будет. Народ жаловался, что мол грязи развели, но сильно не возмущались, понимали преимущества круглогодичного водоснабжения.
Чем ближе была весна, тем больше опять начинал суетиться Кукша. Ждал свою ненаглядную. Пришлось его засадить за новую работу, чтобы время занять да мысли дурные в голову не лезли. Он теперь у нас формировал требования к полигону, личному составу вооруженных подразделений, распределял роли и обязанности. Пока только для гарнизонной службы, в бою, в обороне. Возможности походов за зипунами мы пока не рассматривали, и походный порядок не трогали. Но вот описать тактику действия подразделения стрелков с пневматическими винтовками в лесу, на берегу озера, в обороне крепости — это нам сам Перун велел. Конечно, Устав давал ответы на некоторые вопросы, но его писали впопыхах, поэтому очень уж тонким он получился. Кукша понятное дело работал не сам — все ему помогали, я знаниями из будущего, дед — описаниями битв из настоящего, Обеслав — передавал то, чего наслушался у мурманов.
В итоге наш Устав обрел звания, должности структуру подразделений, набор учебных разделов, и описание тактических приемов. Подразделение у нас теперь из трех человек, главный стрелок и два рядовых стрелка. Главный поражает защищенные цели, остальные его прикрывают и отстреливают более легкие цели. Из трех троек, названных отделением, формируется взвод на десять человек, один командир добавляется. Командир взвода в бою — это резерв, он ведет огонь только тогда, когда деваться уже некуда. Остальное время он занят управление взводом, у него на вооружении появилась ракетница, та самая, с Нового года. Это для подачи сигналов другим подразделениям в бою и не только. Потенциально, три взвода формируют роту, с командиром и помощником командира рота состоит из тридцати двух человек. У помощник командира роты на вооружении тоже ракетница, командир в идеале, помимо ракетницы, еще и биноклем должен быть обеспечен.
Помимо линейных подразделений стрелков, описаны были также средства усиления. Расчет из трех человек для огнемета, пулемета, санитарное подразделение, снайперская пара. Огнемет у нас уже был, а вот пулемета пока нет, ну это пока. Также ко всему этому делу полагалось расчет из трех человек, обслуживающих вооружение и пополняющих запас сжатого воздуха, военные механики.
Соответственно, нужно вооружить наше воинство новым оружием, усиленными винтовками для старших стрелков, винтовками с большим боезапасом для остальных, сделать бинокль или подзорную трубу, пулемет, ну и чуть переделать ракетницы — Новогодние слишком громоздкие. Для этого назначил новую научную группу — по вооружению. Мы с дедом и Обеславом, как самые умные и опытные, делали инструменты для проведения исследований и методики для производства. Кукша с Юркой проводили испытания. Оказалось, что наши винтовки можно чуть обрезать, и будет вполне себе нормальное линейное оружие, особенно под облегченные пули. Просто ствол при используемом давлении в какой-то момент времени начинал своими нарезами сопротивляться набору скорости боеприпаса. Для старшего стрелка пришлось повысить давление, удлинить ствол, и он теперь у нас владел только тяжелыми пулями. Пулемет же представлял собой изделие, которое можно использовать только со станка, слишком тяжелые баллоны были. К пулемету полагалось пять магазинов по сто патронов в каждом. Магазины были как у ППШ времен ВОВ, круглый диск с пружиной, причем с ключом завода.
С использованием исследованных нами сталей, винтовки стали легче, магазины-баллоны — тоже, даже у старшего стрелка. Пулемет же работал от большущего баллона, отдельного от магазина. Три человека расчета таскали пять таких баллонов, один нес дополнительно пулемет, двадцать килограмм, другие станок и боеприпасы соответственно. Станок был в виде трехлапой подставки с вертлюгом, ставишь пулемет, снизу — баллон, магазин, ведешь огонь. Мы еще и крепление магазина изменили на всех "стрелялках", теперь он не вкручивался, а вставлялся в специальные пазы, потом досылка подпружиненным рычагом прижимала его плотно к трубкам подачи воздуха. Это изменение сделали из-за того, что тогда, при отстреле данов, много магазинов было поломано из-за перекручивания их в спешке.
Описанное было теорией — пацаны исследовали ее на практике. Юрке пока оружие не положено — он на испытаниях только записи вел, а Кукша оторвался. Пришел ко мне, и сказал, что неплохо было бы еще и огнемет поиметь в каждой роте. Посчитали с ним — не вариант, переносной огнемет слишком близко бьет, а тот, что бьет далеко — неподъемный. Предложил ему гранаты. Тот не понял, объяснил идею. Берем баллон со сжатым воздухом, делаем клапан для него сбоку, терочный, из кремешков и стальной полоски, запал, к баллону — небольшую емкость с горючей жидкостью, систему разбрызгивания, и замедлитель в виде пружинки от часов. Выдергиваешь запал, он поджигает паклю в скипидаре, и освобождает пружинку. Та раскручивается, и через пять-десять секунд освобождает клапан. Воздух через распрыскиватель раскидывает горящую смесь вокруг себя, вращается, лежа на земле — воздух-то сбоку выходит. Устройство получалось сложное, но при этом многоразовое. Если поле боя осталось за тобой, можно собрать баллончик-гранаты, заправить воздухом, горючкой, паклей, вставить запал, и снова в бой.
Теперь наш полигон напоминал поле боя во Вьетнаме после напалма — все было в пятнах от сгоревшей земли, Кукша и Обеслав метали гранаты. Остановились на форме "бутылочки", с длинной ручкой, да весе в половину кило всей заправленной конструкции. Иначе и кидать далеко сложно, и носить тоже не очень удобно. Тем более, что на стрелка у нас и так много навешано, а тут еще и три гранаты. Но и эффект был занимательный! Мы расставляли бревна в виде стоящих в строю гоповарваров, и кидали в центр, рядом, за строй гранату. Потом по пятнам горящей жидкости определяли поражение. Скажем так, если бы я стоял, и в меня такая хрень полетела, да еще и начала бы плеваться огнем, я бы отступил. Хоть радиус всего метр-два, в зависимости от того, как упадет граната, но в этом радиусе начинался сущий ад на три-четыре секунды.
Так мы развлекались до июня, заодно успели построить барак, по другому сложно назвать, для животины. Барак представлял собой конструкцию из дерева, сдвоенные стены и полуметровый проход между ними, с узенькими окошками под самой крышей, с потолком, тепло удерживать, и двумя воротами с разных сторон — маленькие ворота для людей, и большие для животных и трактора. Длинной барак был сорок метров, шириной — девять. Барак был наполнен механикой и разными, облегчающими жизнь новшествами. Пол был приподнят над землей, для уменьшения теплопотерь, покрыт досками. Протянуты шланги и краны для мытья и поилок, организованны стоки, баки для сбора навоза, передвижные стенки вдоль стойл — двигаешь на половину, животину уплотняешь, убираешь, моешь, потом с другой стороны так же. Протянуты деревянные рельсы под потолком, и к ним подвешены передвигающиеся на колесиках податчки еды в кормушки, причем у них еще и в торце здания "депо", шесть разных можно было повесить, и использовать поочередно. Из-за них пришлось сделать новый обвес для трактора — погрузчик, который на пару метров мог поднять килограмм двести. Больше нельзя, переворачивается, хотя и сделали ему базу шире.
В том же торце размещалась наша автоматическая печка на гидроприводе. С тканью заморачиваться не стали — наштамповали из тонкого железа лоточков с зацепами, сцепили их между собой, да и поставили. Испытания показали, что кубометр дров спокойно перемещался под действием "поршне-водяного двигателя" при помощи передающей шестерни. А кубометра дров могло хватить и на месяц, если не сильные морозы. Так что на всю зиму приходилось от трех до десяти закладок, а кубометр дров мы спокойно возили на тележке за трактором.
Очень такой высокотехнологичный сарайчик для скота получился, он стоял напротив водокачки. Мы хотели сделать таких в идеале штук пятнадцать, но места разметили под все тридцать — вдруг населения прирастет? Я надеялся, что Торир переедет, может, еще пленные какие появятся. Плюс конструкция получилась достаточно удачная, и такие же сараи-бараки мы хотели использовать для хранения сена, пиломатериалов, строительных материалов, и прочих дел, вроде как группа складов получается. Она занимала на плане треть от места во второй крепости, вторую треть должны занять производственные мощности. Отличие у бараков для ремесел практически одно — стены будем отделывать железом там, где есть вероятность пожара, делать место на только под печку, но и под паровую машину, тоже с податчиком дров, но чуть на другом принципе, за счет отбора мощности от вала самой машины. Ну и большие окна, с большими же стеклами.
Перевели всю животину в новый барак. Переезд был шумный, чуть куры не разбежались. Разбили барак на секции — гуси, куры, кролики, поросята, овцы, кролики, коровы. Параллельно пришлось додумывать, как доить коров да овец, как стричь, как сделать, чтобы куры не разбежались и кролики не выпрыгнули. Так мы еще и сетку-рабицу изобрели — гениальная все-таки вещь! Ничего не надо, знай себе проволоку гни правильно, да друг в дружку вставляй. Ей накрыли птичники, сделали клетки для кроликов с дырками для подачи еды и воды, да и заборчик-отгородку для уборки пришлось переделать, но она стала легче — тоже рабица на нее пошла. Запах теперь стал в нашей "жилой" крепости чище, животине стало просторнее, нашим — легче. Основной продукцией, которую пока давала животина, был навоз. Коровы еще не сильно взрослые, чтобы их спаривать, овцы — так же, разве что кролики радовали нас мясом, да утки с курами яйцами. Мы же не унывали — у нас и так стол приличный. Тем более, что навоз у нас пока собирался в специальном баке, я пытался сделать из него селитру. Вроде именно так раньше делали, мне мой друг и коллега из прошлой жизни рассказывал, Димка. Причем мне селитра нужна не для пороха, я все равно серу не знаю где взять, а для азотной кислоты. Она же вроде азотная соль, попробуем подействовать на нее концентрированной серной, и посмотрим, что получится. А азотная кислота нужна для зеркал.
Зеркала нужны были не для девочек наших, а для бинокля. Я вспоминал, долго вспоминал как делают зеркала в будущем. Вроде как специальный состав там, который просто на стекло наносят. И казалось мне, уж не знаю почему, что это именно серебро. Тем более, что мы уже попробовали все, что было доступно для создания этой смеси для зеркал, ничего не подходило. А вот серебро, которое было у меня после наших торговых операций на Ладоге, мы попробовать так и не смогли — не брала его серная кислота, нужна посильнее. А посильнее вроде азотная. Соляную мы сделали и попробовали, соль поваренную серной обработали. При соблюдении условий и концентрации получали новую кислоту. Ей дед начал тоже обрабатывать все, что под руку попадется, но серебро не смог. Вот и хотелось получить селитру, обработать ее концентрированной кислотой, и получить азотную. А ей уже серебро обработать, и попробовать нанести его на стекло. Стекло для этого только надо гладкое — но тут не проблема, мы его теперь в олово лили, да закаливали потом в горелке скипидарной, а после опытов деда по очистке поташа, стекло получалось практически прозрачным, без зеленоватого оттенка.
Кукша опять ходил смурной — весна уже почти прошла, а Сигни все нет. Успокаивали его, говорили, по осени обязательно будет, нагрузили еще работой — Устав для морских сил. Там у него опыта поменьше, пусть голову поломает. А чтобы окончательно заглушить тоску — начали они с дедом, Юркой и Толиком делать второй барак, а потом и третий. Они делали каркас здания, переходили на следующий, мы с Обеславом за это время делали трубы, механику, батареи отопления, рельсы и ставили все это внутрь. Получалось, если вот так трудиться, да еще и с трактором, за две недели поднимался барак, правда, в черновом варианте, то есть все стоит, но стекол нет, пола нет, бревна торчат, потолка нет. Это мы оставляли сознательно на холодную погоду, все равно делать будет особо нечего.
Летом проводили испытания наших водопроводных систем. Убрали стенку кирпичную что отделяла водопроводные трубы от озера, нагоняли воду постепенно в бак, с каждым разом все больше и больше, вроде все правильно сделали, бак не перекашивало, вод текла из кранов, правда, техническая. Больше намучались с домиком погружным для водозабора, да шлангом подачи. Как трубу потом ставить будем — я вообще не представляю.
Водопровод был у зверей — дома не было. Дурдом. Пока не случился бунт, протянули трубу от водокачки прямо в той же траншее, что труба от озера лежала, другую рыть не посчитали нужным. В доме на кухнях сделали фильтры из кучи тряпок и угля, расширительные бачки, живительная влага полилась в дома. Девушки счастливы, мы тоже, скотина довольно мычит, ночью, иногда, если прислушаться, можно слышать, как на грани восприятия раздается звук "пых" — это чугунный шар запускает пополнение воды паровой машиной. Работала система, не зря столько времени на нее потратили.
У нас опять начались кризисы. Если с дровами и деревом худо-бедно справлялись, вырубали лес чуть не по окрестностям, обросли аккуратными четырехугольниками будущих полей, то с железом и стеклом была беда, как и с кирпичами. Опять пришлось работать на добыче руды, делать кирпичи, выкашивать на золу чуть не гектары травы. Да еще и песок мы пока брали на пляже, но и скоро нужно будет делать где-то карьер — не хватает нам для задуманных строек и стекла. Мы даже банки делать стеклянные перестали, оловом лудили железо да закатывали рыбу, мясо, овощи и ягоды в консервные банки размером чуть не пять литров каждая. Обмазывали такие дегтем вместо солидола, и ставили в запасы. Но меньше расход стекла — больше железа. Да еще и водопровод этот жрал сталь как не в себя, да еще и печки с машинами для подачи. Ужас. Радовало только одно — эти кризисы были от избытка сил и неподъемных задумок. Мы вообще охренели до полной бессознательности, тут так как мы наверно и императоры не живут!
Но такая работа выматывала. Спасало только то, что мы постоянно меняли деятельность. Ремесло, учеба, научная работа, выходной, и опять. Смена деятельности благотворно влияла на коллектив, люди хоть и уставали, но это была приятная усталость, после такой спать хорошо. А всему виной Кукша. Мы его грузили работой, чтобы мрачные мысли о возлюбленной в голову не приходили, сами же работали с ним наравне, вот и получалось у нас пахать от зари и до зари.
Мой мелкий быстро рос, доставляя радость мне и окружающим. На годик мы ему устроили именины, торт со свечкой сделали, хоровод водили. Ему нравилось, активный здоровый ребенок. Игрушки делали ему по выходным, это вроде как не работа. Кубики, пирамидки, лошадка на колесиках, Веселина с Верой рисовали всякие картинки и крупно их подписывали. Тот их рвал в процессе игры, стали их делать под печать на типографии, хотя бы контуры. Говорил сынишка много, часто, но только на своем, только ему понятном языке. Сколько не мучили его "Скажи мама, скажи папа" — ни в какую. Ходил к середине лета хорошо, я бы сказал бегал. Зато если что-то ему надоедало, не нравилось, или чувствовал опасность — падал на пол и быстро полз задом, вызывая умиление окружающих. Сказали, что лицом похож на меня, я загрустил, я-то далеко не красавец. Успокоили, сказали, что все может изменится, и будут девки от него в штабели падать, не то что от папы. Изверги, успокоили. К концу августа собрались мы на общей кухне, в актовом зале, обсудить дела поужинать, да и укладывать спать. Долго с дедом спорили, нужен ли нам более сильный трактор. Мой мелкий слушал-слушал, да и выдал:
