Гамбит

— Считай, это была ошибочная воля моего отца. Но теперь это не имеет значения. Я люблю тебя и знаю, что ты любишь меня. И мы будем вместе. Навеки.

Он поцеловал ее.

Да уж, ситуация разрешалась самым неожиданным образом.

— По-моему, хватит подглядывать за ними, Иван. И Жака, и Эльзу ты уже видел голыми, так что ничего нового для себя не обнаружишь, — сказал знакомый голос, обрывая мое Знание. Все виды дуба пропали, и я открыл глаза. Передо мной стоял Поль Гийон.

— Поль? А что вы... — начал я, но тут до меня дошло. — Я знал, что это вы, с самого начала.

— Ты даже не подозревал, — сказал Поль голосом шефа.

— Так вы все это подстроили? Но почему не рассказали мне? — сказал я возмущенно.

— Ты неправ, Иван. На этот раз я только наблюдал. Иногда помогал событиям случиться быстрее, но и только.

— А кто тогда этот де Голь?

— Просто наемный артист. Он уже слишком стар, чтобы играть в театре, вот я и дал ему возможность выступить в последний раз. Ну и неплохо заработать.

— Жаковых денег, конечно, — сказал я ехидно. Первое потрясение прошло, и я становился прежним. Невозмутимым, неотразимым и любящим пошутить красавчиком.

— Конечно, — согласился шеф спокойно. — Не свои же деньги тратить на его нужды.

— И что теперь? Пойдем и скажем клиенту, что заказ выполнен на двести процентов? Он получил Анну и, как я понимаю, сейчас получает Эльзу.

— Нет. Мы просто молча удалимся и оставим их в неведении. Ведь мы же колдуны, в конце концов! А колдуны должны быть загадочными и делать всякие невероятные вещи так, чтобы все верили, что с ними произошло настоящее чудо. Хотя тут так и есть. Пошли, Иван, у нас заказаны билеты на самолет. Вылет через три часа.

Я рассмеялся. Как всегда у шефа все запланировано заранее. Позади него паслись две лошади, здесь тоже всё предусмотрено.

Мы поехали в поместье де Гешей, я тщательно собрал все вещи. Мне даже пришлось съездить к стогу сена, в котором я спал, когда пас коров, и забрать оттуда припрятанный MP3 плейер. Шеф особенно настаивал, чтобы в этот раз мы пропали бесследно — только воспоминания останутся у участников истории с Жаком. Никаких материальных подтверждений нашего существования. Зачем это надо, не объяснил, сказал, все вопросы я задам Роберту Гамбиту, а не Полю Гийону.

Потом мы сели в машину и поехали в Реймс. Шеф сидел за рулем, поэтому приехали мы всего за сорок минут. Шеф взял билеты до Лондона. В самолете и в машине шеф отказывался отвечать на вопросы, предоставив возможность мне обдумать всё самому. Мы прилетели в Лондон, у аэропорта уже ждало такси, которое отвезло нас в дом шефа. Этот дом, конечно же, тоже был копией остальных восьмидесяти семи домов. Прибыли мы к позднему вечеру, шеф сразу пошел спать, а я еще некоторое время обдумывал всё, что произошло в Шампани. История получилась запутанная. Я задавался вопросом, знал ли шеф, что Жак влюбится в Эльзу, или это произошло спонтанно? Но здраво рассудив, что получу ответы завтра, пошел в спальню и, приняв душ, лег спать.

На следующее утро я проснулся в восемь часов и пошел готовить нам с шефом завтрак. Холодильник был полон, но в нем отсутствовало молоко. А я уже привык пить его по утрам. Пришлось обходиться тем, что есть. Распорядок дня у нас один и тот же всюду, где бы мы ни находились. Шеф уже распорядился, чтобы письма для него приходили в Лондон, и я начал их проверять. Ничего интересного не пришло, только счета. Шеф спустился. На лестнице послышалась его пританцовывающая походка. Через полчаса он вошел в кабинет. Его облик стал прежним — толстый мужчина средних лет с круглым лицом, на котором застыло удивление от жизни. Он поздоровался со мной и закурил сигару. Я подождал минуту, пока он насладится первыми затяжками, и сказал:

— А теперь я могу спросить у Роберта Гамбита о подробностях этого дела?

— Теперь можешь, — сказал шеф спокойно и замолчал. Я прождал еще минуту. Он по-прежнему молчал.

— Ну?! — не выдержал я.

— Что ну? — спросил шеф ехидно. — Я пока не слышал конкретного вопроса. Что тебя интересует?

— Всё!

— Всё — это очень долго. Эта история гораздо запутанней, чем кажется на первый взгляд. Ее простота обманчива, как простота шара...

— А я, во-первых, никуда не спешу, а во-вторых, эта история и на первый взгляд запутана.

— Да, но если ты проследишь за всеми событиями, они сразу выстроятся в стройную цепочку.

— Я пытался, но у меня ничего не получилось, — сказал я мрачно.

— Хорошо, я помогу, — усмехнулся шеф. — У тебя не было всей картины изначально, но было достаточно, чтобы понять, насколько всё правильно.

— Может, хватит уже насмехаться над моими умственными способностями? Если по большому счету, всё, что произошло, — обычная лавстори.

— Ты одновременно прав на сто процентов, и ошибаешься на двести, — улыбнулся шеф. — Это не просто "обычная история любви", это — идеал. Идеальная история о том, как два сердца нашли друг друга. Но прежде чем начать рассказ, я хочу спросить тебя о двух вещах. Первая, почему я занимаюсь тем, чем занимаюсь? И вторая, почему у меня это получается лучше, чем у всех остальных, и никто из колдунов не может делать того, хотя есть и более могущественные?

— Ответ на первый вопрос: потому что вы хотите загладить свои прошлые грехи, — сказал я после небольшого раздумья. — А на второй: потому что ваша работа слишком обременительна для остальных колдунов. Им проще украсть деньги, чем заработать их.

— Близко, — кивнул шеф. — В твоих ответах ты так же близок к истине, как и в твоем мнении относительно этого дела. Ты одновременно прав и неправ.

— Хорошо! Но, может, вы перестанете меня мучить и начнете говорить по существу?

— Начну, как только ты правильно ответишь на оба вопроса. Когда я подведу тебя к правильным ответам. Итак, по первому вопросу. Скажи, почему я беру за работу деньги, грубо обращаюсь с клиентами и многим отказываю в помощи? Это как-то не вяжется с тем, что я заглаживаю свои грехи. Представь, что я мог бы сделать со своим могуществом, если бы стал просто помогать людям? Без этой кутерьмы с телефоном и объявлениями в газетах я за несколько лет смог бы совершить столько добрых дел, что они с лихвой покрыли б все плохие поступки моей колдовской молодости. Так почему же я поступаю именно так, как поступаю?

Я серьезно задумался. Действительно, это нелогично. И я только сейчас понял, что никогда не задавал себе таких вопросов.

— Я не знаю, — сдался я.

— Хорошо, — довольно сказал шеф. — Тогда начнем снова раскладывать по полочкам. Какие этому могут быть причины? Можешь назвать любые, даже самые, на твой взгляд, глупые.

— Ладно, — легко согласился я. — Вы сумасшедший.

— Неплохо, но нет. Хотя запомни этот ответ. Дальше.

— Ваши грехи настолько большие что, просто творя добрые дела, их не загладить.

— Это уже ближе, но ты невнимателен. Я уже говорил, что за несколько лет мог перекрыть все свои плохие поступки хорошими. Однако ты уже ближе к цели. Продолжай.

— Хорошо. Тогда вы, наверное... всё, я исчерпался!

— Но уже неплохо. Хотя тебе не пришло в голову, что я могу просто морочить тебе голову, и делаю я свою работу, потому что она мне нравиться.

— А, ну тогда ладно. А если серьезно?

— Серьезно, я, конечно, морочил, но не говоря неправды. Я занимаюсь тем, чем занимаюсь по нескольким причинам. А у тебя не хватило фантазии, чтобы все сложить. Я действительно совершил в прошлом очень много плохих поступков, но возьмем только отправные данные, хорошо?

— Вы долго собираетесь меня мучить? — сказал я сварливо.

— Пока ты не ответишь правильно. И это не пустой разговор. Я знаю, чем я занимаюсь и почему. А ты, занимаясь тем же, не знаешь, ради чего рискуешь жизнью. Так что продолжаем разбираться. Представь: я занимался плохими делами в прошлом, но тут что-то подвигло меня, чтобы я свернул с пути зла. Хоть это звучит и пафосно, но это так. Причина не так важна, и я не буду о ней говорить. Но она была достаточно веская, поверь мне. И вот, я обратился к добру. Что пока нелогично в моём рассказе?

— Последнее утверждение, — сразу сказал я. — Так не бывает, что человек сразу становиться из плохого — хорошим. Если только вам не изменили Суть колдовством.

— Молодец! — улыбнулся он. — Конечно, Суть мне никто не менял. Я тогда был на пике своей колдовской формы, гораздо более могущественен, чем сейчас, и ни у кого просто не хватило бы сил, чтобы изменить мою Суть. И тогда продолжаем наш разбор. Если моя Суть не изменилась, а причина творить добро у меня появилась, значит, что мною двигало?

— Страх. Или новые моральные принципы, — не думая ответил я.

— Верно. Двигать человеком в резком изменении его поведения может только страх, или внезапно изменившиеся принципы. Он или боится кары за поступки, или осознает, что живет неправильно, и пытается все исправить. Чаще всего эти две причины действуют в совокупности. Но при этом человек не меняет своей Сути. И теперь представь меня — могучего колдуна, который много лет творил зло, и вдруг он понимает, что так жить дальше нельзя. В чём причина понимания — не важно. Но он, тем не менее, хочет поменять всё. Он хочет загладить то зло, которое причинил другим. И что он станет делать, если он остался прежним эгоистичным мерзавцем?

— То, что вы сказали. За несколько лет попытается совершить максимум добрых дел.

— Правильно. Он попытается максимально быстро всё исправить, то есть попробует пойти по самому короткому и легкому пути. И если я сказал, что мог совершить столько добрых дел, чтобы они перекрыли злые, что из этого следует?

— Что вы это сделали.

— Да. Но?

— Но у вас что-то не получилось. Раз вы до сих пор занимаетесь этим делом.

— Верно, — кивнул шеф, закуривая сигару. — Совершив тысячи добрых дел, я понял, что от этого мои грехи не стираются. Что моя Суть остается прежней. Что я своими действиями просто накапливаю вероятности, а не исправляю ошибки. А суть греха неотделима от Сути грешника. Индульгенции не может быть. Чтобы попасть после смерти в Рай, мало натворить кучу добра, оставаясь злодеем в душе. И что тогда мне осталось сделать?

— Вы, наверное, еще долго пытались исправить зло, которое совершили. Наверняка даже пытались помочь всем, кому навредили. Но, не добившись главного, попробовали изменить свою Суть. И ваша работа не что иное, как способ ее изменить! — торжественно закончил я.

— Вот видишь, когда всё раскладываешь по полочкам, самые запутанные вещи становятся очевидны. А моя история не просто запутана, она еще попахивает самыми настоящими чудесами. Эта работа действительно оказалась единственным способом, чтобы изменить мою Суть. Но представь меня в то время. Я несколько лет творю добро, уже совершил вдвое больше добрых поступков, чем злых, и ничего не меняется. Я как заслуживал Дума, так заслуживаю. Я решил, возможно, добра надо совершить гораздо больше, чем зла, и не оставлял своей благотворительной деятельности. Хотя забывал слова Христа, что один добрый поступок может покрыть тысячу злых. Но поступок, сделанный от чистого сердца, а не из страха, что попадешь в ад. И однажды я встретил одного слабенького колдуна, и он попросил помочь ему. Решить его проблему. Этот колдун не был в моих глазах достоин помощи. Тогда я считал, колдовство само по себе грех, и собирался колдовать, как только заслужу Рая. И чтобы отвязаться от него, я сказал, что помогу только за очень крупную сумму денег. На мое счастье, или как я тогда думал — несчастье, он оказался миллионером. У него не было выбора, ему пришлось согласиться с моими требованиями. Но и у меня не было выбора, я дал слово и думал, что, нарушив его, совершу очередной грех. И я решил его проблему. Почти всё его состояние перешло ко мне, и я уже собирался раздать его сироткам, когда вдруг понял, что один из старых грехов ушел. Испарился! Я осознал, что помог человеку, который действительно нуждался в помощи. И моя Суть слегка изменилась. Именно тогда я понял, это единственный путь для меня. Только так я мог творить добро по-настоящему. Помогать тем, кому действительно нужна помощь, тем, кто без меня никогда не сможет решить свою проблему. И еще я понял, мой путь к Раю будет долгим. Ведь прошло несколько лет, прежде чем мне попался первый, по-настоящему нуждающийся в помощи. Я решил, можно ускорить процесс. Я потратил все деньги, которые заработал, на создание той системы с объявлениями, что действует и поныне. Конечно, со временем она стала более совершенна, но принцип остался тот же. Ко мне поползли клиенты, я помогал им. Но потом я обнаружил, на поддержание всей системы нужны деньги. Сначала денег с клиентов я не брал, но потом был вынужден это сделать. Сперва символически, потом вошел во вкус. Мне предстоял долгий путь, конечно, надо было иногда отдыхать. Лет через десять я стал вести тот образ жизни, который веду теперь. Я понял, что не могу помочь всем, а на изменение моей Сути уходит очень много времени, а значит, торопиться мне некуда. Я уже очень долго веду такой образ жизни. И с каждым годом очередное решенное дело приближает меня к цели. И хотя я изменил свою Суть, я еще не добился своего, потому что теперь вынужден заниматься тем, с чего начинал. Должен перекрыть злые поступки добрым. Вот и всё по первому вопросу.

— Да, весьма развернутый ответ, — показательно зевнул я. — И теперь вы, очевидно, хотите получить ответ на второй вопрос?

— Хочу.

— Тогда ответ такой: вы занимаетесь этим лучше всех, потому что вы единственный, кто этим занимается. Вы идеально подходите к этой работе, это ваше призвание, если можно так сказать.

— Как быстро ты схватываешь, — покачал головой шеф. — Но ответ правилен только в целом. На второй вопрос надо ответить более конкретно. И первая подсказка уже прозвучала выше.

— А, понятно. Тогда вы этим занимаетесь, потому что сошли с ума, — сказал я невозмутимо.

— Нет. Но близко.

— Тогда Мир сошел с ума.

— Еще ближе.

Я замолчал и призадумался.

— Ну это же так просто! — воскликнул шеф. — Надо только сложить всё, что ты знаешь.

Я задумался сильнее, призвал все нейроны мозга к действию, но... Затупил еще больше.

— Хорошо, тогда тебе следующая подсказка, — сжалился шеф, отлично знающий мои умственные способности. Они — великолепны. Но по характеру я чересчур легкомыслен, не могу долго обдумывать что-то. Могу или быстро, или очень уж долго. — Ты работаешь вместе со мной и сможешь работать до того момента, пока не станешь полноценным колдуном. А потом нам придется расстаться.

— Даже так? — и тут меня осенило мгновенно. — Тогда ответ таков: все колдуны сумасшедшие, а вы — нет. И поэтому только вы можете этим заниматься. Правильно?

— В яблочко. Все могут делать то же, что делаю я. Но только у меня это получится так эффективно. Для того чтобы стать колдуном, надо отринуть многие моральные принципы. Надо согласиться с тем, что тебе придется красть удачу у других людей. Надо заниматься злыми, нехорошими вещами. И тогда Суть меняется настолько, что ты становишься непохожим на обычного человека. У простых людей есть свое название для таких — сумасшедшие. Мне удалось сохранить свой разум таким, каков он у остальных людей. Я в своей работе опираюсь не только на Знание, но и на логику. И это делает меня таким хорошим специалистом по решению проблем простых людей.