Песок под солнцем

— Это — да. Не поняла другого: почему не ты?

— Так браслет-то твой.

— Ну и что? Я обидела, ты утешила.

— А потом долго убеждать его, что "Бри хорошая девочка". Зачем эти сложности?

— Извини...

— За что?

— Я думала, ты обрадуешься. Вот я нервничаю: вдруг Багиру покажется, что он зря с человеком связался. И если бы ты его оттолкнула от себя...

— Тебе было бы спокойнее. Только пойми, все с точностью до наоборот. Давай на примере Миха. Вот предположим, мы с ним поссорились по какой-то ерунде, куда он пойдет?

— Кривой пример. Как вы можете поссориться при вашем-то уровне слияния?

— Что наш уровень? Не больше, чем у тебя с самой собой. Ты с собой никогда не была в ссоре?

— Наверное, если так... Только это не настоящие ссоры, а как бы обиды на себя... детские.

— А большинство ссор — "детские". Но ты не ответила, куда он пойдет?

— Ко мне, возможно.

— Правильно, потому как ты в личном круге. И что ты сделаешь?

— Ну, успокою. Потом постараюсь разобраться, в чем обида. Может, действительно, ты не права, может, он не прав.

— А может, оба. Все так. Иначе говоря, погасишь конфликт. А теперь представь вариант, что ты его сегодня оттолкнула и он тебе не доверяет. Куда он пойдет в этом случае?

— Не знаю. Может, к матери.

— Которая расскажет, какие эти женщины стервы и кобры. А может, к приятелям, которые скажут примерно то же самое.

— Хочешь сказать, нам вдвоем гораздо легче удерживать наших мужчин, чем поодиночке? Но представь, что именно в тот момент, когда Мих пришел ко мне, я поссорилась с Багиром.

— Тогда Багир окажется со мной и получится просто временный обмен. Пока мы все не успокоимся. Понимаешь, по законам Тоша не ты — с Багиром и я — с Михом, а мы с тобой — две жены в одной семье. Просто тебе больше нравится с Багиром, а мне — с Михом. Это как бы равновесная конфигурация, наиболее для нас приятная, к которой в итоге все возвращается.

— Не совсем так. Ты и для Багира и для Миха — жена по клятве. А я — только для Багира.

— И в чем проблема? Произнесите сегодня клятву с Михом.

— Но ведь мы не кошраты, слияния не получится.

— Ну и что? Если для вас двоих клятва будет иметь значение, значит, она будет. И кстати, я не уверена, что люди вообще не способны к слиянию. Попробуйте.

К дому родителей добирались на трамваях через весь город. Была мысль взять такси, но рядом ни одного не оказалось, а коммы мы выключили еще на острове по совету Лавинии. Перестраховывались.

— Вот здесь я и жила... — комментирую, когда входим в высокую арку двора. Мих как-то странно косится на меня, но ничего не говорит.

Проходим в мою комнату, где он сразу прилипает ко шкафам с книгами, а я включаю комм. Звонков не было. Что ж — набираю сама.

— Пап, привет. Ты просил Миха в гости позвать. Так он позвался.

— Не прошло и полгода... Когда придете?

— Да мы здесь уже. Сидим у меня в комнате.

— Погоди, — забеспокоился он. — Вы на каком пароме? Вечерние же еще не пришли.

Ха. Точно, следит. А вот не надо ему знать про катер Лавинии. Пусть думает, что на утреннем нас прошляпили, и отвлечь его от этих размышлений.

— Пап, так мы не сейчас приехали. Просто, пока оформляли браслет, были заняты. Как освободились, сразу пришли.

— Какой браслет, дочка? Не понял.

— Ну как — какой? Ты не выспался, что ли? Золотой браслет, естественно. Мой. А какой еще может быть?

— Э-э... Так у тебя... будет ребенок?

— Ну да! — "Включаю блондинку". — Ты все спрашивал, надела ли я на Миха браслет. Я решила, вы с мамой о внуках мечтаете. Так вот — вам подарок.

— Гм... — в трубке что-то вроде нервного смеха, — подарок. Ладно, у меня тут дела срочные по работе появились, но скоро приеду. И маме позвоню. Так что ждите нас.

Мих тем временем нашел в шкафу между книг мой девичий дневничок. Взглядом спрашивает разрешения, я киваю. Чего уж теперь болтаться на границе доверия и недоверия. Тем более назад пути все равно нет. Устраиваюсь рядом на диване и кладу голову ему на колени. Мих удивленно поднимает бровь.

— И что мы будем делать дальше?

— Жить. И получается, что вместе.

Мих одной рукой осторожно гладит мои волосы. Приятно, спокойно, и я вдруг чувствую себя уютно и уместно. Совсем не такой трепет и напряженное ожидание, предвкушение даже, которое вызывают прикосновения Багира. А тут — уверенно, мирно, бестревожно. И еще я впервые подумала о ситуации не со стороны браслета, а со стороны ребенка. Я пообещала отдать его на воспитание Рафе с Михом, но, кажется, он мне самой уже дорог. И я всегда буду рядом с ними. Узелок судеб затягивается все туже; уже не расплести. А значит, что?

— Мих! А давай скажем клятву?

— Прямо сейчас? А твои родители не помешают?

— Не должны еще прийти. Но если и застанут — какая разница?

— Давай, — улыбается.

Встаю, раздеваюсь. Мих тоже, аккуратно складывая одежду. Я осознаю, что тоже развешиваю блузку на спинке кресла. Никакого раскиданного по комнате белья. Спокойно, быстро, четко. Может быть, в этом несколько не хватает эмоций, но спокойное доверие тоже стоит многого. Особенно, когда знаешь, что где-то есть Багир, и трепет, и все остальное. Мих, сидя на краешке дивана, протягивает руки мне навстречу. Улыбаюсь, целую, устраиваемся поудобнее. Глаза в глаза. Встречаясь с Михом губами, руками, телами, думаю, что он сейчас со мной всегда и останется во мне, пока не родится ребенок. Прижимаюсь плотнее:

— Пора.

— Да.

— "Аре ле тоу..."

Шепот, плавные движения, почему-то шелест морских волн в ушах. Нарастающий темп. Последние слова клятвы почти выкрикиваю, заглушая шепот Миха.

— "... шеро до-о-о!"

— А-ах, хорошо, — прижимаюсь щекой к его щеке.

— М-гм, — он немножко помолчал и заметил: — Ты будто сосредоточилась на будущем ребенке. Но ведь не можешь еще его чувствовать?

— Теоретически да. Но правда сосредоточилась. Как ты узнал?

— Не знаю. Почувствовал как-то...

— Клятва?

— Может быть, хотя я твоих мыслей не слышу. Но вот сейчас ты слегка беспокоишься...

— Багир!

— Да, Бри?

— Я с Михом клятву сказала. И вообще — он хоро-о-оший!

Тепло, свет, ласковая улыбка в ответ:

— Ты тоже хорошая. Не стану вам мешать.

— Подожди. Я хочу знать, что-то получилось с клятвой?

— А что могло получиться? Вы же не кошраты.

— Но Мих как-то угадывает, о чем я думаю. А я его мыслей не слышу.

— Просто угадывает, по выражению лица?.. Я не смогу проверить, дуату надо. Сейчас скажу Рафе, посмотрит со стороны Миха.

Голос и ощущение Багира исчезают. А я смотрю, как меняются глаза Миха. Он сильнее сжимает меня в обьятиях, а потом, высунув язык, проводит влажную полоску по моей щеке.

— Рафа?

— Да. Я рада — еще одно слияние! Верила, что людям тоже доступно.

— Слияние? Но я не слышу мыслей Миха.

— Ну и что? Это сента. Ладно, ухожу.

В прихожей щелкает замок. Наверное, мама, папа еще не успел бы добраться с острова.

— Быстро одеваемся? — Мих слегка встревожен.

— Нет, пусть видит, — наклоняюсь вперед и пристраиваю голову у него на плече, не сводя глаз с двери. Там появляется мама, запыхавшаяся и с растрепанной прической.

— Ого. Ну вы даете! Пойду на кухню, подходите... когда закончите.

Мы еще повалялись немного, "когда закончили". Потом я потерлась щекой о Миха, успокаивая его страхи, встала и начала одеваться.

Чаепитие вечером прошло в разговорах ни о чем. Даже удивительно: родители не поднимали ни одной серьезной темы, как будто нет ничего важнее ухода за цветочками в моей комнате да программ приготовления всякой вкусности в духовке-автомате. Позже, сообщив, что остаемся до утра, закрылись в моей комнате и улеглись спать. Мих читал книжку по истории древней литературы, а я, уткнувшись ему в плечо, быстро уснула.

Встали поздно: родителей уже не было дома. И, пока я грела чай к завтраку, Багир сообщил, что ему принесли подписанные бумаги о регистрации совместного предприятия.

Глава 16. Михаил

— О, кто к нам припожаловал! Ну заходите, молодой человек, заходите. Чем порадуете? — Татьяныч, как всегда, делал вид, что абсолютно безразличен к происходящему. Но веко дергается — нервничает. И действительно не ждал. Чему тут удивляться...

— Диплом принес.

— Только что, за три дня до защиты? Почему не заходил раньше?

— Не хотел мозолить глаза на кафедре. Вы же понимаете...

— Гм. Ладно. Показывай.

Передаю ему карточку с файлом, и Татьяныч сразу прилип к экрану.

— Так, "сухой душ", значит? А почему мы раньше ни о чем подобном не слышали?

— Раньше эти установки в руки людей не попадали.

— А тебе, стало быть, попали? Ну-ка, кто тут руководитель практики? Роман, из посольских. Интересно. Отзыв... отличный отзыв. И как этот "сухой душ" работает?

— Смотрите вторую главу и дальше, там устройство и описание работы.

— Михаил, откуда вы взяли эти схемы подключения с переходниками на местную электросеть?

— Я сам монтировал кабинки.

— Оч-чень интересно. И коши ими пользовались?

— Да.

Татьяныч перелистал еще несколько страниц на экране, потом вздохнул и повернулся ко мне.

— Михаил... На мой взгляд, вы отлично выполнили работу. М-да. Все бы так. Но ее не зачтут. Собственно, завтра рецензент и забракует.

— Почему?

— Скажет: нет доказательств, что кошраты этим пользовались и именно так, как описано.

— В том же каталоге, рядом с файлом диплома, лежит видео.

На экране появляется зелено-полосатая спина, по шерсти пробегают волны, закручиваются белесые вихри очищающего порошка. Кош поворачивается в профиль. Лицо закрыто дыхательной маской. Затем в кадре оказывается хвост, распушенный до состояния щетки, и короткий ролик заканчивается.

— Очень, очень прилично. — Татьяныч поглядывает на меня даже с некоторым уважением. — Может быть, и пройдет. Плохо только, что рецензентом вам назначен Благован Серг-Мариевич. А он как раз из тех, кто считает нужным оставить вас без диплома. Постарается к чему-нибудь прицепиться. Хотя я не представляю, к чему. Но будьте внимательны на защите.

— Спасибо за предупреждение.

— Да не за что. Глупая история: бегали вы, бегали от браслета, врагов себе нажили. А в результате что? — кивает на мою руку. — Если уж не греет обеспечивать девицу, которая оказалась достаточно хваткой, чтоб вас поймать, делали бы сразу серый браслет.

— Ну, судьба живущих вместе как-то выглядит более привлекательной. Да и есть... — хотел сказать "есть с кем", — но Татьяныч не дает договорить, хлопая ладонью по столу:

— "Живущие вместе" при золотом браслете есть сказка! Вы, молодежь, хоть бы статистику посмотрели. Если двадцать лет назад такое еще встречалось, то в вашем подобных случаев нет. Не-ту! Понимаешь? Этот миф специально раздувается женской прессой, чтобы такие молодые кобели, как ты, не надевали серого браслета, на что-то надеялись. А что до выбора, так серобраслетникам куда чаще можно повыбирать. Женщинам, вишь ли, живой мужчина тоже порой приятнее пластикового автомата. Есть такие любительницы и немало. Ай, да что теперь говорить! Я думал, ты умнее.

— По статистике, может, и не бывает. Не знаю, мы вроде пока живем...

— Вот как? И сколько дней?

— Месяц уже.

— "Ме-есяц..." Но хотя, — он поскреб затылок, — это уже достижение. Больше половины разбегаются наутро, остальные — за первую неделю. Было бы интересно взглянуть на эту женщину. — Татьяныч задумчиво покачал головой. — Ладно, иди, готовься к защите. И пусть подруга побережет тебя от второго браслета, а то на защите диплома многие выпускницы могут совсем с нарезки сорваться, когда поймут, что учеба закончилась и пора идти работать.

Покидаю кафедру и выхожу из здания через заднюю дверь. Неуютно как-то стало в родном универе.

— Багир, диплом я отдал. Руководитель ждет новых пакостей. От рецензента.

— Ага. Кто рецензент?

— Благован Серг-Мариевич. Он у нас "современную профессиональную этику" преподавал. Скользкий тип.

— Я настрою отслеживание его комма. Так что, возможно, и узнаем. И кроме того, я думаю, тебе стоит на защиту взять с собою Бри. На всякий случай.

— Комм отследить — вариант, а чем может помочь Бри, я не понял.

— В качестве свидетеля, от конкурирующей организации. При ней, надеюсь, будут вести себя не так... откровенно. Можно было бы мне там появиться, но вот стоит ли открывать лишние карты?

— Если придешь ты, вся кафедра встанет на уши и защиты не получится.

— Мне тоже так кажется. Кстати, Бри говорит, что идти надо именно ей. Кроме всего прочего, покажет твоим однокурсницам, что ты — не один.

— Да я разве против?

— Тогда договорились.

Улыбаясь до ушей, выхожу на летнее солнышко. Плохие предчувствия растворяются под ним, как воспоминания о холоде университетских коридоров. Как бы там ни сложилось — я не один.

* * *

В день защиты проснулся рано и долго ворочался на кровати. Все-таки гораздо лучше спится, когда есть рядом, кого можно обнять. Рафа или Бри. Лучше — теплая и мохнатая. Но последние дни я сижу в городе. Вроде как к защите готовлюсь, а на самом деле маму успокаиваю своим присутствием. Тяжелая работа, хорошо еще, мама не в курсе нюансов ситуации. Для нее все выглядит более-менее традиционно: сын вляпался в браслет, но тем не менее заканчивает учебу и даже работу нашел. А я поддерживаю этот образ.

Позавтракав, собираюсь встречать Бри. Договорились с нею погулять по городу перед защитой, погода-то хорошая. Эх, если бы пойти с Рафой, размечтался было я... тогда уж точно не вышло бы "спокойно" — нездоровое внимание было бы обеспечено. Ничего, мы с ней еще покатаемся ночью на мотоцикле, вот только эта суета закончится.

— Мр... Обязательно покатаемся. Теодран говорит, о проекте островов скоро официально объявят в прессе. И о вас как о сотрудниках проекта — тоже. Тогда и... Багир, чего тебе?

— Мих — там твой Благован полицию вызвал к началу защиты.

— Нафига?

— Зачем?

— Подано заявление, что ты нарушил закон о "приватной информации и личном пространстве". А в качестве основания — наше видео.

— Ох ты ж... И что делать?

— Бри побежала сюда в посольство, а я готовлю бумагу "о передаче видеоматериалов научного значения". Но на этот паром она не успеет, только на следующий.

— А следующий не успеет к началу защиты.

— Но ты ведь не первым защищаешься?

— Нет. Третьим. Да, понял — могу появиться на час позднее. Только позвоню, чтобы защиту не отменили.

Татьянычу наврал, будто проспал и только-только продираю глаза. Выслушал порядком ругани и требований "хватать ноги в руки", однако получил обещание успокоить комиссию. И сейчас сижу на лавочке в старом скверике, жду Бри. Она прибежала вся раскрасневшаяся и слегка запыхавшаяся, с блестящими глазами. Залюбовался даже.