Виток второй.

Я не понимал, как он мог быть так спокоен, ведь то, что он увидел, было однозначным. И это должно было выглядеть... мерзко. Да, именно так. Краска быстро заливала мое лицо. Я не мог смотреть Тирзену в глаза. На Луназеля же я вообще взглянуть боялся. Он ведь теперь может вполне обоснованно вызвать меня на бой. И живым я оттуда, может, и уйду, но вот здоровым — вряд ли. Не выдержав усиливающегося напряжения, я выскочил из конюшни, враз забыв о желании проехаться верхом.

— Точно, как молоденькая девица! — Успел услышать я напоследок.

Шаг двенадцатый. Без названия.

Пусть это будет зваться любовью,

Самой нелепой, самой земною.

Пусть это будет дьявольским зноем.

Зноем, сжигающим все.

"Ария"

Тирзен.

До последнего я думал, как повести себя сегодня вечером. Какой шаг сделать первым: пойти с разговором к Эленандару, или сначала познакомиться с самим Майвинаром. А может, посвящать Хранителя в свои проблемы и вовсе не стоит? Но Лаари ведь его дочь. Перехватив поводья Хаяши одной рукой, другой я устало потер виски. Сегодня мое появление должно быть довольно скромным. Всего лишь семеро всадников, если считать официальную охрану.

Зачем я настоял на том, чтобы Энеалис пошел с нами, я уже не понимал. Сейчас он замыкал процессию и был крайне хмур. В принципе, я его понимал. Он явно не ровно дышит к Луназелю, а тому, вроде бы, и все равно. Но, с другой стороны, если бы уж совсем было безразлично, он бы не возился с ним при малейшей проблеме.

Мысленно пообещав себе поговорить в ближайшее время с Луназелем на эту тему и попросить быть помягче с моим капитаном, я отбросил лишние сейчас мысли. Мы подъезжали к дворцу. Пора становиться младшим принцем. Без чувств и эмоций. Только гордость и холодная расчетливость. Старый слуга увидел лишь надменного вельможу. Нас со всеми почестями провели в малый бальный зал. Ничего неожиданного. Обычный вечер придворных. Танцы, сплетни, вино. Подойдя поприветствовать Хранителя, я достаточно учтиво обозначил поклон кивком головы.

— Безоблачных долгих дней.

— Произошло что-то из ряда вон, что Вы балуете нас своим визитом? — Эленандар слегка насмешливо улыбался. А я уже мстительно предвкушал, как эта его улыбка сползет с лица, когда он узнает настоящую причину моего появления. Я четко решил, что все расскажу.

— Можно и так сказать. Но я хотел бы, чтобы при нашем разговоре присутствовал еще один Ваш подданный.

Хранитель сразу стал серьезней. Он с едва заметным любопытством кивнул мне в знак согласия. Я повернулся к Луназелю и так, чтобы больше никто не слышал, попросил:

— Приведи, пожалуйста, его в ту самую библиотеку. — Без слов он резко развернулся и растворился среди праздных вельмож.

— Великий Хранитель, не могли бы мы с Вами пройти в библиотеку? — Он плавно поднялся с трона и, пытаясь остаться незамеченным, скользнул к небольшой дверце между гобеленами. Я старался не отставать и тоже не привлекать лишнего внимания. За мною тенью шли Энеалис и несколько воинов.

Оказавшись в комнате, где чуть не изнасиловали мою жену, я с любопытством огляделся. Специального места для венценосных особ тут было не предусмотрено. Просто стояло несколько одинаковых кресел. На вид достаточно удобных. Стены украшало множество книжных полок, по центру стоял массивный стол с графином воды. Эленандар опустился в одно из кресел, кивнув мне на другое.

— Подождите меня в коридоре. — Я позволил себе каплю надменности в голосе, когда обращался к своим бойцам. — Энеалис, останься.

Светлый замер на полушаге. Он явно не ожидал, что его ушам доверят важную информацию. Почему я принял такое решение, я и сам затруднялся ответить. Но это укрепит капитана в расположении ко мне, да и покажет Хранителю, что я доверяю эльфам, которыми он меня окружил. Энеалис неподвижно замер около двери. Такое поведение невозмутимого стража меня полностью устраивало. Я еще раз себе отметил, что из юноши будет толк. Когда он повзрослеет, естественно.

Луназель появился достаточно скоро, не заставив нас ждать, мученически выискивая темы для светского разговора. Следом за ним зашел еще один светлый. На фоне Луназа он выглядел тонким и приторным в своей красоте. Он действительно был хорош. Но так выделяется своими румяными боками яблоко, которое уже точит червь. В глазах, в изгибе губ притаилась гнильца. Пока еще не заметная, но уже обещающая показать себя в дальнейшем. С ним нужно быть предельно осторожным. Шальной блеск, появившийся в его глазах при виде меня, не предвещал ничего хорошего. Правда, он слегка потух, когда его взгляд упал на Хранителя.

— Ну, теперь я Вас внимательно слушаю, Ваше Высочество. — Мой титул прозвучал издевкой, словно он ничего не значил в этом доме.

Луназель невозмутимо подошел и сел в свободное кресло, оказавшись напротив Эленандара. Что-то прочитать по его лицу сейчас было невозможно. Оставшееся свободное место занял Майвинар. Я повернулся к нему, игнорируя предыдущую реплику правителя.

— Думаю, представляться излишне. Кто я — Вы знаете, я же Вас знать не желаю. Я до сих пор еще не вызвал Вас лишь потому, что желаю узнать мотивы, которыми Вы руководствовались, делая неприличное предложение моей супруге, причем в весьма грубой форме. — В конце фразы я деланно небрежно приподнял бровь. Эльф немного спал с лица, но тут же взял себя в руки.

— Я не понимаю, о чем Вы.

— Так Вы еще и трус. Я надеялся, что у Вас хватит смелости и ума хотя бы признать ошибку, раз уж не сделать ее Вы не смогли. — Бледное лицо расцветили красные пятна. Несомненно, из-за оскорбленной гордости. На этот случай я не заблуждался ни секунду.

— Что Вы себе позволяете? Мой род... — Я прервал его возмущенную речь быстрым движением руки. В следующий момент острие моего кринка слегка оцарапало его горло.

— Еще пара слов в этом духе, и я все же снизойду оказать Вам честь, предложив бой.

— Я бы попросил сохранять спокойствие. Я все еще не до конца понимаю сути конфликта, — подал голос Элендар.

Я убрал саблю от чужой шеи, брезгливо стряхнув бордовые капли на чистый пол.

— Что конкретно Вам не понятно? В какой именно позе он собирался изнасиловать Вашу дочь? — В ответ на правдивую грубость фраз взгляд правителя ощутимо потяжелел. Но адресован он был не мне.

— Это правда?

— У меня есть свидетель.

— Да, к счастью, мне удалось успеть вовремя. Ничего непоправимого не произошло. — Голос Луназеля был невозмутим.

— Ты готов подтвердить свои слова клятвой? — В голосе Эленандара мне явственно послышалась усталость.

— Если простого моего слова не хватает, то — безусловно.

— Возможно, необходимость в этом не потребуется. — Хранитель повернулся ко мне, абсолютно не замечая больше Майвинара. — Какая кара удовлетворит Вашу гордость, принц?

Я очень хотел спросить: "А Вашу?", — но портить совсем отношения с правителем было бы неразумно.

— Я был бы справедлив, потребовав его жизни, но, возможно, он все же кому-то дорог. Поэтому меня устроит его отлучение от двора и ссылка в какую-нибудь глушь.

— Вы действительно весьма милосердны. Если тебе нечего сказать на это, — обратился он к порядком угнетенному эльфу, — то я склонен полностью одобрить это предложение.

В этот момент дверь резко распахнулась, и в комнату буквально влетел наследный принц. Мы были официально представлены друг другу, но я совершенно не помнил его имени. Следом за ним показались мои бойцы. Очень смущенные, но, кажется, готовые вслед за мной последовать в любую бурю. Неужели успели не только привыкнуть, но и полюбить?

Едва кронпринц переступил порог, его сзади скрутил Энеалис. И его совсем не трогало, что они братья, и что он гораздо ниже по положению. За что сразу же заработал разъяренное, полное ненависти шипение:

— Отпусти меня немедленно, подлая собака. — Но тот не спешил выполнять эти указания.

— Хочу Вам заметить, собаки, как раз — одни из самых преданных созданий. — А в голове всплыла мысль, что Майвинар — близкий друг принца. Поэтому тот, конечно, не сможет так просто смириться с указом Эленандара.

— Ваше Высочество, будьте любезны, попросите Вашего капитана отпустить моего сына. — Сказано это было спокойным тоном, но я чувствовал, что до гнева — один шаг.

— Энеалис, отпусти м-м-э-э... — Я замялся, не зная, как назвать принца.

— Элима, — вовремя подсказал Луназель.

Мой капитан тут же расцепил захват и отступил обратно в тень. Я машинально, но довольно отметил безупречность маневра. Тренировки однозначно идут ему на пользу. Элим тут же воспользовался свободой, чтобы отомстить. Он зверем кинулся на обидчика. Но Энеалис быстро ускользнул в сторону, пропуская его мимо. Он явно избегал столкновения, очевидно, потому, что приказа к бою не было. Ослепленный злостью принц не видел, как глупо и некрасиво выглядят эти его попытки поймать легкий силуэт. Хранитель обреченно прикрыл глаза. А потом относительную тишину разорвал повелительный, жесткий голос, доказывающий, что этот эльф не просто так занимает свое место.

— Сын мой, хотя бы ты не позорь меня. — Тот тут же замер. До него медленно начало доходить собственное поведение. Но он только надменно вскинул голову.

— Отец, я бы хотел узнать, по какой причине мой друг находится здесь?

— Этот твой друг очень сильно уронил честь всех светлых эльфов, покусившись на чужую жену. Завтра он навсегда покинет столицу.

Повисла наполненная разными эмоциями тишина. Отчаяние, недоумение, усталость, спокойствие, безразличие, удовлетворение.

— И ты поверил им? Дроу и этим предателям?

— Элим, я прошу Вас забрать свои слова обратно, иначе я буду вынужден вернуть их Вам силой. — Луназ игриво крутил в пальцах нож для бумаг.

— Да кто ты вообще такой? Из какой дыры ты вылез, чтобы сейчас подавать голос?

— Молчать! — Рык Хранителя прервал в сущности уже бессмысленную перепалку. А я и не подозревал, что он способен говорить подобным тоном. — Ты сейчас же принесешь свои извинения Лорду дер'Валли.

— Не стоит, я в них уже не нуждаюсь. — Луназель вопросительно взглянул на меня. В ответ я поднялся на ноги.

— Я не вижу смысла в дальнейшем разговоре. Ваше слово не вызывает у меня сомнений, поэтому разрешите покинуть Ваш дом. — Первый раз отвесив полноценный поклон, я бесцеремонно отодвинул в сторону Элима. Быстрым шагом мы покинули дворец.

Луназель.

Визит во дворец дался мне тяжело. Там на меня давили даже стены. А уж на то, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица, сидя перед Эленандаром, ушло жизненных сил, как на несколько лет. Но мне это удалось. В конце, правда, очень хотелось избить Элима. Просто потому, что так было бы удобно снять напряжение. К тому же, он обидел Энеалиса. А за это можно и убить. Но нельзя. Нервы были все еще взбудоражены, поэтому я с удовольствием согласился на приглашение Тирзена выпить перед сном. По обоюдному молчаливому согласию мы не касались сегодняшнего вечера в разговоре, обсуждая пустяки и мелочи. Внезапно он оборвал разговор, резко меняя тему.

— Ты мог бы быть помягче и поласковей с парнем?

— С каким? — Я уже начал подозревать, о ком пойдет речь, но сдаваться пока не собирался.

— С Энеалисом. — Тяжелый вздох. — Ты же все понимаешь.

— И что мне с ним прикажешь делать? — А у самого перед глазами танец, который он устроил в библиотеке Эленандара. Демоны побери, это было красиво. Я не мог оторвать глаз, втайне гордясь своим мальчиком. Хотя, почему это "своим"?

— Определись уже сам, хочешь ли ты его... — Потом шла пауза, словно бы невзначай. — ...Видеть другом, учеником, или кем-то другим. Пора уже перестать бояться собственных желаний.

Не выдержав, я немного нервно рассмеялся. Бояться желаний? Я их никогда не боялся, чем определил весь ход своей жизни. Кажется, такой реакции Тирзен не ждал и немного растерялся.

— Друг мой. — Я сначала сказал, а потом понял, что это действительно так. — Я не боюсь желаний, но меня преследуют демоны прошлого.

— К ним тоже иногда надо поворачиваться лицом. После этого они часто рассеиваются. — В этом он, скорее всего, прав. Но... Сколько же всего этих разных "но".

Больше не донимая меня разговором, Тирзен что-то выглядывал в своем бокале. Незаметно мы опустошили бутыль вина. Напиток вкрадчиво туманил разум, вселяя ложную легкость. Сейчас все мои метания и сомнения казались мне глупыми и детскими. Все становилось прозрачным и ясным. Если я хочу, то почему бы и нет? Излишне резко поставив пустой бокал на стол, так, что он опрокинулся и покатился, теряя последние рубиновые капли влаги, я, не прощаясь, пошел выяснять несуществующие отношения. Наверно, я был смешон в своей решительности. Мысль, что меня могут и не ждать, что будут не рады, ни разу не посетила раздраженный разум. Кажется, прошлые ошибки меня совсем ничему не учат.

В дом Энеалиса я попал так же просто, как и раньше. Бесшумно скользнув в верхние комнаты, я уже без проблем нашел спальню хозяина. Энеалис спал. Спокойно и безмятежно. На тумбочке рядом стоял в стакане засохший цветок, который я прихватил в прошлый раз, подчиняясь внезапному порыву. Оказавшись так близко к цели, я почему-то успокоился и решил еще подумать, а заодно полюбоваться спящим. Лунный свет так пленительно играл на нежных щеках. Я опустился прямо на пол рядом с кроватью, рассматривая снизу знакомые черты. О том, что собирался обдумывать дальнейшие поступки, я успел забыть. Вдруг он словно почувствовал мое внимание: его глаза открылись. Он несколько раз сонно моргнул, вглядываясь в ночной сумрак. Быстро облизал губы. А у меня гонгом в голове бились слова Тирзена, искушая. Уже подаваясь вперед, не в силах сопротивляться внезапному желанию еще раз попробовать эти губы на вкус, я пообещал это ему вспомнить. И отомстить.

Это оказалось еще слаще, чем я боялся. В этом поцелуе не было дневной страсти и злости. Сейчас Энеалис не пытался подчинить меня, а доверчиво открывался. Его руки практически сразу скользнули мне в волосы, мягко поглаживая затылок. Я поймал себя на том, что готов мурлыкать под этими прикосновениями. В этом не было ничего общего с теми ощущениями, что вызывал во мне его отец. То был разрушительный пожар, сейчас же я чувствовал только нежность и согревающее тепло. Это было так... уютно. Первый раз за века я ощутил себя снова дома.

Но я не мог позволить себе воспользоваться его беспомощностью и сонным состоянием. Поэтому поспешил отодвинуться, пока еще могу контролировать желания собственного тела. Иначе потом мы оба пожалеем.

— Куда ты? Ты же мой сон. А во сне можно все. Вернись, — неразборчиво пробормотал он, одновременно подаваясь за мной.

Я мягко вернул его обратно на подушку.

— Сейчас ты должен спать, а я буду рядом.

— Но я и так сплю. — Он сонно заворочался, устраиваясь удобнее. — Ты обещаешь, что не исчезнешь?

— Обещаю. — Меня с головой захлестнула нежность. Напоследок я легко поцеловал его в щеку, обещая себе, что впредь всегда буду беречь его покой.

Энеалис.