Не я - значит, никто - роман закончен!

— Не будь шутом, инквизитор, не устраивай комедию. Твоя ученица настолько искусно затащила меня в постель, что я ни на грамм не заподозрил фальши, хотя она весьма дерзко лгала, что ей нужна моя защита... Но теперь я ни за что не поверю, что это случилось не по твоему приказу.

Грегор обессиленно шлепнулся обратно на стул.

— Но... как? Зачем?! Будь я проклят, если бы приказал или еще когда-то прикажу своей ученице поступать так!

Я невесело усмехнулся.

— Похоже, теперь у нас обоих есть вопросы к Зенобии, не так ли? В общем, тебе нужна моя помощь, а мне нужна твоя ученица. И меня не интересует, как ты это сделаешь. Хоть в цепях мне ее привези. А нет — ну, на 'нет' и суда нет. Но пока Зенобия не будет у меня — своих культистов ищи сам, я палец о палец не ударю. — И я театрально обратился к телохранителям: — парни, инквизитор уходит, проводите его.

* * *

— Ради всех Пятерых, что на тебя нашло?!! — набросилась на меня Альта, как только Грегор ушел. — Нахрена, во имя Пятерых, ты потребовал отдать тебе эту мелкую стерву?! Она же инквизитор!!

Я вздохнул.

— Давай, не стесняйся. Я знаю, ты думаешь, что я идиот, и тебе очень хочется это сказать вслух, но опасаешься наказания. На самом деле, все немного проще: мне нужна заложница, чтобы дин Крэй не сделал нам какую пакость, а при случае мы используем Зенобию, чтобы подставить его, если потребуется. Такой вот примерно план.

— Только вот я подозреваю, что он придуман не твоей головой, а неким другим органом!

Я развел руками:

— Даже если и так — это ничего не меняет, имеем, что имеем. И вообще, о чем спор, если инквизитор все равно не отдаст нам Зенобию? Слушай, я вот спросить хотел... Как ты меня так быстро нашла после побега?

Альта фыркнула.

— Как-как... По руне, конечно. Рэйзель нанес себе руну, чтобы я всегда могла его найти.

— Понятно. Значит так, нам в любом случае придется что-то делать с культистами и их главарями, потому что инквизитор, судя по всему, либо прав, либо близок к истине.

— Если бы мы могли разобраться с ландграфом и его окружением — это было бы самым простым решением проблемы, — заметила Альта. — Кровавым, правда, но эффективным. Хотя, конечно, это проще сказать, чем сделать.

Я взял лист бумаги и карандаш и принялся записывать.

— Значит, так. Пункт первый — нам надо завершить приготовления к обороне, в том числе тотемы сделать. Пункт второй — нам надо сделать тотем массового поднятия и как-то испытать его. Пункт третий — нам надо обеспечить подданных запасом еды на время нашей кампании против ландграфа. Пункт четвертый — нам надо придумать способ проникнуть в Нирнкэрн вместе с нашей армией и всем необходимым. Устроив в городе бойню и поднимая погибших врагов, мы могли бы уничтожить Нирнкэрн и лишить ландграфа базы.

Альта с сомнением покачала головой:

— Только вот я не думаю, что среди погибших будут те, которые нам нужны. Ландграф и его компания свалят все равно.

— ...И это причина, почему мы не будем осуществлять пункт четыре на деле, но он нам нужен на крайний случай и для того, чтобы продолжать говорить с позиции силы. На самом деле, уничтожение ландграфа оставит нас, выражаясь фигурально, одних в поле против всего мира. Потому я надеюсь, что Мэйнард адекватно воспринял мое послание... В общем, завтра ты займешься, наконец, тотемом, а я двинусь на поиски провианта... Блин. Столько времени и сил на обшаривание колодцев угробили...

* * *

Утром я пошел к старосте и велел ему отобрать десять крепких мужчин, желательно неробкого, ха-ха, десятка, и снарядить для них несколько телег. Дополнительно я решил взять еще десятерых солдат во главе с Нибелем — охранять крестьян. План мой прост: приходим, я даю бой эфириалам и их прихвостням, если таковых повстречаем, а затем крестьяне выносят провиант под прикрытием солдат.

Целью похода выбрали соседнюю деревню, известную наличием купца-оптовика, который зарабатывал, скупая продовольствие у крестьян, в основном, козье молоко и мясо, и перепродавая крупными партиями производителям сыра и колбасы. Не брезговал он и мелкими партиями копченостей, зелени, овощей, муки и зерновых, которые поставлял в пару ближайших городов. Собственно, нас его поместье интересовало главным образом из-за зерна: молоко давно тю-тю, сырое мясо, скорей всего, либо испортилось, либо съедено, эфириалам тоже надо что-то жрать. Но мы с Альтой пришли к выводу, что зерно и крупы пострадать не должны: вот что-то не получается у меня представить себе эфириала, варящего кашу или пекущего хлеб.

Я оставил Альте драгун, а пехоту взял с собой всю. Драгуны с ружьями хороши против обычного смертного врага, эфириалы и их порождения к пулям не особо чувствительны, тут боец с алебардой и в броне полезней будет. Само собой, что я взял своих телохранителей и еще четыре револьвера. Благо, не в руках их нести: я, как и положено правителю, поехал на коляске. Вначале колонна пехоты, потом коляска со мной и двумя солдатами, затем телохранители, потом телеги с остальными солдатами и крестьянами. Жаль, мертвые не отличаются сообразительностью и научить их организованно ездить на телегах трудновато, так что с мотопехотой у меня вряд ли получится.

Деревня встретила нас тишиной. Ни людей, ни животных, даже птицы нет. Эфириалов, впрочем, тоже пока не видно.

— Значит, так, — сказал я. — Нибель, ты со своими людьми остаешься тут и охраняешь крестьян, а я схожу погляжу, что там и как. Коли вдруг на вас кто-то попрет — отступаете в нашу деревню, если отбиться никак. В случае чего — подавайте сигналы выстрелами.

И я пошел в деревню по главной улице, развернув пехоту в две колонны по двое по обе стороны дороги. В случае чего просто прячусь посередке и смыкаю головы и хвосты колонн. С собой я взял только одного крестьянина, который раньше здесь жил.

Часть деревни сгорела, но большинство домов стоят нетронутыми. Признак хороший: больше шансов найти провизию. И каких-то следов визита эфириалов не видно: ни багровых кристаллов, ни останков людей и животных. Хотя, если вспомнить те бесформенные конгломераты плоти и скелетов, слепленные из всего подряд, то отсутствие останков еще ничего не доказывает.

— Где дом купца? — спросил я у крестьянина.

Он показал рукой вперед и левее:

— А вон холм видите? Дорога там дальше за холм этот, значит, сворачивает, и там сразу усадьба его.

— У него охрана была?

— Охрана? От кого? На него работали мужики дебелые, человек семь-восемь, таких поди ограбь, ну и несколько ружей, говорят, у купца в доме на стенах висели. Сам-то я не видел, но охотник он был заядлый, так что ружья, стало быть, там есть.

Впрочем, я вариант встречи с вооруженным врагом давно в уме держу, так что иду, эфирного щита с себя не снимая.

А вообще как-то оно странно. Где эфириалы? Где культ? В чем смысл такой масштабной, кровопролитной высадки? Захват территории — это план тех, кто стоит за культистами, но в чем заключается идея самих культистов? Хотя... Если вспомнить приснопамятного ибн Саббаха, то он стремился при помощи террористов-фидаинов обеспечить свою независимость и неприкосновенность исмаилитского государства со стороны других государств, а его смертники хотели всего-то на всего попасть в рай к яствам и гуриям. Иными словами, только у кукловодов рациональная цель, а вот у их одураченных марионеток устремления могут быть какими угодно бредовыми.

Но тут помимо культистов еще эфириалы есть. Вряд ли смертные кукловоды смогли одурачить и этих камрадов тоже. В чем резон эфириалов? Просто прогуляться туристами в другое измерение? Познать что-то, чего нет в их пустом Хаосе? Стать чем-то большим, слившись с душой человека? Или банально 'нажраться' эфира? На этот вопрос ни одна книга Рэйзеля ответа не дает, к сожалению.

Мы дошли до поворота и сразу за ним увидели группу вооруженных людей. Стоят, перекрыв дорогу, и ждут, причем явно нас. Оппаньки. Неужто еще группа выживших?

Я остановил свою пехоту и присмотрелся. Группа — крестьяне, в основном, среди них всего один человек в стальном шлеме, да и то не в первом ряду. Какой-либо брони ни у кого нет, если не считать грубо сколоченных деревянных щитов, вооружение — топоры да вилы, и несколько ружей еще. Всего их человек за двадцать, но вроде поменьше тридцати.

Верховодит в этой группе, судя по всему, женщина: и стоит по центру, и поза с налетом властности, и ружье у нее не абы какое, а с дорого отделанным ложем, и одежда явно не крестьянская. Ну и лицо — лет сорок, выглядит неплохо, ухожена — в общем, стопроцентно не мужичка.

— Это хозяйка, купца того жена, — шепнул мне крестьянин, выглянув из-за моей спины.

Ясно, так я и думал.

— Вы кто такие? — властным голосом спросила 'хозяйка'. — И что вам тут надобно?

Однако же. Перед ней свыше сорока солдат-зомби, а она себе такой тон позволяет, словно при ней полк или как минимум рота?

Я мысленно произнес формулу эфирного видения и убедился, что предчувствие меня не обмануло: на ней тоже эфирный щит. Куда ни кинь — везде магов-нелегалов полно. Хотя с ней-то все понятно: она за купцом замужем, на кой черт ей служба королю сдалась. Ну и ясно теперь, как тут люди смогли выжить и от эфириалов отбиться.

— А на кого мы похожи? — задал я риторический вопрос.

— На приблуду с толпой мумифицированных дружков, — нелюбезно отрезала она.

Вот тут меня слегка возмутило такое отношение.

— Девонька, — расплылся я в притворной улыбке, — эта, кхм, приблуда жила в этих краях еще в то время, когда твоя прабабка не знала, почему ее мальчишки за косички дергают.

Ее это, правда, не впечатлило.

— Так ты не только некромант, но еще и душегуб-чернокнижник, — заметила она. — Только это не дает ответа на вопрос, зачем ты приперся.

— Что-то ты невежливая, — сказал я. — Со старшими надо бы как-то поучтивее, что ли. Особенно с теми, которые посильней тебя будут.

'Хозяйка' и бровью не повела.

— Голословное утверждение. Эфирная наволочь, которая на днях сюда приперлась вместе с придурками-фанатиками, тоже думала, что посильней нас будет.

Тут я услыхал за спиной шепот своего проводника.

— Хозяин, а она что, тоже маг?

— Угу, — вполголоса ответил я.

— Что-то тут не то... Мужик, что по правую руку от нее — Симон, так он колдунов боится, как огня. Стоило однажды через село наше ехать ландграфу со своим магом придворным, как Симон всех своих домочадцев в подполе спрятал и сам там схоронился... Чтоб он так спокойно стоял с колдуньей рядом... Совсем на него не похоже.

Хм. Интересно.

Я пальцем приподнял шляпу и выразительно покосился на этого мужика, поймав его взгляд:

— Слушай, Нибель, а с хрена ли ты тогда свою дочурку на ночь глядя ко мне волок, коли у тебя в деревне своя колдунья имеется? Что ж ты не к ней побежал со своими 'спасите-помогите-помирает', а ко мне?

Симон немного опешил от такого поворота.

— Это вы мне, господин?

— А кому же еще, как не тебе? И теперь ты тут стоишь и морду воротишь, словно видишь меня первый раз в жизни?

Он выпучил глаза, а затем поспешно стащил с головы потрепанную шляпу:

— Ой, виноват, господин, не признал я вас при свете дня!

'Хозяйка' подозрительно прищурилась:

— Нибель, так ты знаешь, кто это?

Я ухмыльнулся, не дожидаясь его ответа.

— Да нет, конечно же, откуда ему знать меня, если вы даже не знаете имен людей, чьи тела заняли.

И вытащил из-за пояса револьверы.

— Ну что ж, — подытожила предводительница, — раскусил ты нас, значит, дальше можно обойтись без пустых разговоров. Чего тебе надо в нашей деревне?

— В вашей деревне? Это с каких же пор она вашей стала?

— А разве право собственности у вас, смертных, не к телам вашим привязано? Именно что к ним.

Я ухмыльнулся:

— Тут все немного сложнее. Но у нас с вами основное разногласие не по праву собственности, а по аграрному вопросу. Вы считаете, что это ваша земля, а я не хочу, чтобы вы по ней ходили.

Моя пехота синхронно двинулась в атаку, разворачивая колонны по фронту, крестьяне-эфириалы вскинули ружья, а я успел дважды пальнуть с двух рук в толпу и быстро шагнул влево, прячась за спинами зомби.

Ружья грохнули вразнобой, но мою пехоту это даже не замедлило. Зомби, сомкнув ряды, размеренно наступают, я двигаюсь следом, быстро поглядывая налево и направо. А на будущее учту, что позиция за спиной солдат — не самая лучшая с точки зрения управления боем.

Раздался звон металла о металл и удары металла о плоть, а затем впереди мощно полыхнуло и потянуло резким запахом горелой человечины, пропитанной специальным составом. Гребаные эфириалы, чтоб вам!

Снова удары, визг и мерный топот солдат. Кажется, одному магу не сдержать наступление мумифицированных пехотинцев, так что я, пожалуй, рискну и сделаю фланговый маневр. Не то, чтоб мне очень хочется драться лично, но потери живой силы, точнее, мертвой, надо свести к минимуму.

Пехота продолжает все так же неудержимо двигаться вперед, и вот за ней на дороге, щедро политой кровью, остаются первые трупы, среди которых и тот самый Симон. Кажется, победа за мной...

В этот момент сбоку, из двора, выскочило, снеся часть забора, что-то многоногое и многоголовое, центнера так на три. Я пальнул в него из револьвера и послал в атаку телохранителей, а затем принялся формировать эфирные копья.

Однако идея обходного маневра пришла в голову не мне одному: с противоположной стороны через канаву на обочине буквально выпрыгнули две человеческие фигуры с топорами, а за ним еще одна, в развевающемся платьице с кровавыми пятнами на подоле. Одного эфириала с ходу рубанул самый крайний пехотинец, но двое других с легкостью уклонились и по дуге бросились на меня, черт бы их побрал.

Мужчину — обычный с виду мужик, ничего примечательного в облике — я попытался поразить одновременно копьем и пулями, по чистой случайности мне это удалось. От пуль он еще уклонился, но копье прошло сквозь него. Эфириал с воплем подпрыгнул в воздух метра на три и приземлился за теми кустами, из которых выпрыгнул.

Девка в кровавом платье уже была в шести шагах, в ее руке блеснул кухонный нож, и несется, зараза, что твоя гончая. Целюсь из обоих револьверов, формирую еще два копья.

Удар! Мимо, шустрая до невозможности! Я могу понять, когда уклоняются от пуль, направленных моими неумелыми руками, но когда от направленных волей копий — она вообще ясновидящая или просто слишком быстрая?! Девка смещается в сторону метра на три одним скачком, не спуская с меня глаз, в которых видны багровые отблески, я снова стреляю из обоих револьверов, мажу и продолжаю 'вести' ее стволами. Я успею создать еще одно копье до ее атаки, но у меня остается только три выстрела...

Тут мне на помощь пришел один из телохранителей. Он бросился девке наперерез, но та в одно мгновение изменила направление маневра и метнулась в обратную сторону и на сближение со мной. В тот же миг телохранитель оказался сбит с ног и опрокинут той тварью, атаковавшей его с тыла.

Я развернул себе на помощь еще двух пехотинцев, но они, кажется, не успевают... Ну, не подведи, глаз самурая...