Николай смотрит то на неё, то на Яру, чья внешность говорит о том, что к России та не имеет ни малейшего отношения. В отличие от нас с Сергеем — если во мне ещё сильны скандинавские гены, то мой товарищ — типичный русак. Наконец император задумчиво произносит:

— Однако, мне не докладывали, что в столицу прибыли иностранные гости, тем более, так издалека. Ваша страна, вы сказали, Чили?

— Да. Где она находится?

— Самая оконечность Южноамериканского континента, ваше императорское величество. Очень далеко от цивилизованных мест. А прибыли мы только что. И пока наши слуги занимаются обустройством, решили прогуляться по Северной Столице Великой Империи.

— Однако, изрядно, господа. Буду рад видеть вас в гостях сегодня же вечером, граф, барон, дамы...

Он вновь приподнимает свою треуголку, давая понять, что разговор окончен. Перекладывает поудобней ни разу не гавкнувшего за время беседы мопса, затем следует дальше. Так же чинно и не спеша. Мы так же выполняем положенные по этикету действия, причём Клара, дабы соответствовать образу, складывает руки у груди лодочкой, и так же продолжаем движение.

— Что делать будем?

— Как что? Пойдём в гости, раз приглашали.

— С легализацией.

— А...Это... Ну, надо что-то придумать. Вроде обоза. Ни корабль, ни поезд тут не проскочат. Свидетелей слишком много. Чтобы пройти в залив, надо как то миновать и датчан, и немцев, и прочих. А они ничего не видели. Железная дорога — тем более. Всего то ничего, И те под плотным надзором жандармов. Так что остаётся лишь одно — обоз. Причём — с Севера. Не через всю Россию же мы ехали, минуя Берингов Пролив?

— Верно. Клара, что скажешь?

— Как прикажет Вождь. Сейчас передам распоряжения. А где остановимся?

Млин! Действительно? Где? О! Идея!

— Пусть возьмут образцы шатров и палаток и по быстрому нашлёпают. Нужно арендовать где-нибудь поле, и там разбить лагерь. Ну а потом, легализовавшись, купим особняк.

— Вариант.

Произносит Сергей. Яра кивает в знак согласия. Хвала Богам, девушка успокоилась по моему поводу и сошлась с Сергеем. И у них вроде всё складывается. Хорошее решение проблемы. Я же не виноват, что не смог ей дать того, чего она желала. Или не захотел. Сам не разберусь. Но, во всяком случае, теперь никаких недоразумений больше нет, и на лицо девушки вновь вернулась улыбка. Надеюсь, она теперь успокоится по моему поводу. Во всяком случае, никаких попыток со мной встретиться она больше не делает, и ведёт себя нормально. Ну а я уже успокоился. Во всяком случае, никакой ревности или обиды на Сергея и к нему у меня нет...

...Вечер, светлый, словно на улице день, поскольку уже чувствуется наступление белых ночей. Мы подъезжаем к дворцу. Нас встречает охрана в виде разряженных гвардейцев в ярких мундирах, увешанных множеством побрякушек. Берут на караул, спрашивают, кто, что и откуда. Представляемся. Нас уже давно ждут. Вот же, незадача. Ладно. Исправимся. Карета подъезжает к крыльцу, где опять же караул. Нас встречает одетый в мундир обер-гофмейстер двора. Ему и карты в руки. Отдаём слугам подарки, приготовленные для Его Величества и семьи, я помогаю своим дамам — их у меня две, Лиэй, естественно, и Клара, сойти. Следом спускается Сергей и Яра. Дамы оправляют свои туалеты, украшения, и мы неспешно поднимаемся на крыльцо. Взгляды придворных прикованы к драгоценностям на точёных шеях наших дам. Роскошные диадемы с бриллиантами, ожерелья, браслеты. У нас — трости с камнями. Если днём я ходил с сапфиром, то сейчас в навершие трости вделан громадный рубин. У Сергея — таких же размеров изумруд чистейшей воды. Так что господам аристократам можно начинать давиться слюной. Следом за нами вносят ящик с подарками. Там ничего особенно нет. Никаких ноутбуков и планшетов, телефонов или автоматов. Камни россыпью, холодное оружие, в частности, шпаги, японские мечи, две сабли, для самого Императора и его наследника. И украшения, естественно, для дам, буде такие будут. Николай принимает нас в своём кабинете. Два окна с полукруглыми вершинами, зелёные тона, хрустальная люстра со свечами, поскольку электричество ещё не получило широкого распространения, хотя академик Якоби уже изобрел свой первый работоспособный двигатель и дефилировал с ним по Неве. Несколько столов, стулья, большая картина на стене. Адъютант Императора приводит нас к нему, следом гвардейцы вносят наши подарки. Мы вновь кланяемся, слегка, разумеется, дамы приседают в книксене, в том числе и Лиэй. Моя дочь вызывает у Императора неподдельный интерес своей экзотической красотой, и, не удержавшись, он приказывает привести сюда своих чад, а их у него целая куча, по нашим меркам, семь. Не говоря уж о внебрачных, которых у него, по разным оценкам, от четырёх, до девяти. Силён мужчина, что и говорить! Нас приглашают присесть, и когда появляются дочери и сыновья самодержца и чинно рассаживаются, начинается, собственно говоря, беседа. Императора интересует наша страна. Наша, в смысле, Чили. Пожалуй, впервые на Руси гости из столь далёкого далёка. Это он так считает. А в реальности... Приходится его немного огорчить, и выдать тщательно разработанную легенду, окутывающую нас ореолом таинственности и волшебства. Я — полноправный и самодержавный властитель графства, основанного потомками древних племён, ранее проживавших в горных краях. Бежав от испанцев, зверски истребляющих коренное население за непроходимые горы и ущелья, инки решили построить новое государство. Но они понимали, что не смогут противостоять белому человеку из-за отсталости и малочисленности, и поэтому решили набираться знаний по всему миру. В глубокой тайне были посланы люди, которые добрались до Европы и Азии, где начали обучаться в лучших университетах, набираясь знаний. Естественно, что отправлены были молодые люди, и, как говорится, сердцу не прикажешь, они женились на европейках, увозили их с собой, почему мы так и отличаемся от своих соотечественников внешним видом. Правда, при этих словах Император слегка скривился, но продолжал слушать. Только уже со скептическим видом. Спустя сотню с небольшим лет, посланцы, вернее, из потомки, вернулись в родные горы, и начали обучать свой народ всему, чему научились в заморских краях. Между тем белые люди продолжали свою экспансию по американским континентам, истребляя индейцев, словно диких зверей. Но вернувшиеся учителя начали свою работу, просвещая соотечественников. Не всё шло гладко, но тем не менее бывшим инкам удалось построить мощное государство, вошедшее на правах автономии в состав Чилийского государства. Их чиновники не вмешиваются в дела графства, как стало называться наше государство, а мы, в свою очередь, не лезем в их дела. Платим налоги, благо наши горы богаты драгоценными минералами... Тут Клара бесшумно поднялась и открыла наш сундук, содержимое которого заиграло искрами в свете свечей, вызвав изумлённый возглас у всех, кто увидел, что внутри...

...И мы по прежнему, исполняя завет своих предков, путешествуем по всему миру, разыскивая новые знания... Николай замер на своём месте, не зная, как отреагировать на наши слова. Слишком уж сказочно и фантастично звучала наша история. С другой стороны — полный драгоценных камней невиданной ценности сундук не самых малых размеров: рубины, сапфиры, изумруды, алмазы самых разных цветов. По самым скромным подсчётам ему этак небрежно преподнесли ценностей на пару сотен миллионов рублей золотом. И вовсе необязательно знать российскому самодержцу, что наш Остров нашлёпал эти камешки за час на своих синтезаторах. Здесь о подобном и не слышали. Наконец император, от которого вновь начало исходить чувство недоверия, пошевелился и оторвал взгляд от сокровищ:

— И какие же знания вы ищите в моей Державе, господа иностранцы?

— Любые, ваше Величество. Любые, которые помогут нам выстоять против врагов и сохранить нашу землю неприкосновенной.

Император чуть подался назад:

— И вы рассчитываете найти нечто подобное у нас?

Качаю головой в знак отрицания:

— Нет, ваше Императорское Величество. Скорее, это вам, как ни обидно звучит, есть чему поучиться у нас. И в доказательство этого позвольте моей дочери продемонстрировать свои таланты?

Тот едва не приказал вышвырнуть нас прочь, но удержался. Я кивнул Лиэй, она встала, поклонившись приблизилась к Николаю, дотронулась своей ручкой до его ручищи. Потом убрала кисть, чуть наклонила головку, и, глядя ему в глаза чётко произнесла:

— Я не милая дитя, ваше Величество, а мой папа — не шарлатан и не обманщик. Он великий воин, обладающий всеми знаниями давно забытого прошлого.

Сделал шаг назад, снова коротко поклонилась, затем села на стул, выпрямив спину. Император дёрнулся, словно ужаленный:

— Вы хотите сказать, что это милое дитя умеет читать мысли?!

— Совершенно верно, ваше Императорское Величество. Я же могу слышать ваши чувства. Мой друг обладает куда более простыми, но не менее важными талантами — он умеет воевать, и за последние десять лет не проиграл ни одного сражения...

Губы Николая снова дёрнулись, но я не дал ему перебить меня, добавив:

— Госпожа баронесса — умелый хозяйственник. А принцесса Клара умеет видеть будущее...

Аватара подняла свою головку, и, не знаю, как там они с кластером это сделали, но вот глаза у девушки вспыхнули точь в точь, как в 'Звёздных Вратах' у гуаудов. И голос, соответственно тоже:

— Через восемь дней, первого июня сего года российский самодержец издаст меморандум о разрыве дипломатических отношений с Турцией, а двадцать первого июня русские войска войдут в Валахию и Молдову, чтобы те послужили неким залогом того, что Османская Империя исполнит справедливые требования Российской Империи. Но вы, ваше Величество, ещё не ведаете того, что Британия отдаст приказ своей Средиземноморской эскадре выдвинуться в Эгейское Море...

Резко откинула голову, увенчанную сложной причёской назад, затем снова опустила свои глаза. Уже обычные. Без подсветки. Я иронично улыбнулся при виде изумлённых лиц в гостиной:

— Вот, примерно, так, ваше Императорское Величество. Думаю, что против коалиции Турции, Британии, Франции и Сардинского Королевства ваша Империя не выстоит. Точнее, проиграет.

— Да как вы...

Он осёкся, затем порывисто встал:

— Вы, милостливые государи, перешли все границы дозволенного! И я... Я требую от вас покинуть пределы нашей Империи немедля!

Увы. Как ни внушителен был Император, но я был не меньше его по габаритам, если не больше.

— Ваше Величество, прошу нас простить, если вольно или невольно мы оскорбили Вас и Вашу Державу... Мы гарантируем, что то, что мы вам только что продемонстрировали, и то, что вы услышали, не покинет пределов этой комнаты. И просим Вас позволить нам побыть в Империи хотя бы до середины лета. Наши люди устали, наши животные измотаны долгим путешествием.

— Никогда! Убирайтесь! Чтобы утром вас не было!

Я разозлился — ему показывают, что могут помочь, а он...

— Пусть будет так, как пожелает ваше Императорское Величество. Но когда Объединённая Эскадра высадит свой десант в Евпатории, вы вспомните о нас, но как бы не было поздно!

Сделал знак, все поднялись. Затем мы двинулись к выходу, но вслед нам донёсся голос:

— И свои подарки тоже заберите!

Ах, ты же... Я чуть наклонил голову:

— Ваше Императорское Величество, такая мелочь не разорит наше графство, ну а России очень скоро понадобятся средства. Так что оставьте себе.

Взял Лиэй за руку, и мы покинули Зимний...

— Тебе обязательно нужно было устраивать этот концерт?!

— А что? Сидеть и заглядывать ему в рот?!

Огрызнулся я в очередной раз на упрёки. Мы все сидели в моих апартаментах и меня проклинали все, кто только имел право голоса.

— Столько усилий, и всё впустую!

— Ничего не в пустую! Надо просто подождать! Сейчас вернётся Меншиков из Стамбула, тут то Николай и задёргается! Он просто не в курсе, что сейчас творится в мире.

Кажется, довод попал в цель — друзья начали успокаиваться. Во всяком случае, следующий вопрос задали уже нормальным тоном:

— И что тогда?

— Император станет искать выходы на нас. Разыскивать всеми силами, и мы ему покажемся. На минутку.

— Остров?! Ты с ума сошёл!

— Ни в коем случае. Мы просто прогуляемся по Невскому. И исчезнем. У него на глазах. Пусть думает, что мы — потусторонние силы.

— А что делать это время? Пока царь созреет?

— Отдыхать, запасаться ресурсами, готовиться к войне.

— Ты...

Тишина. Но крыть нечем. Я просто не хочу в скором будущем тратить силы на то, чтобы преодолеть косность и застарелость мыслей царедворцев, взяточничество и незнание реалий. Лучше сразу дать понять, что с иностранными гостями шутки плохи, и лучше сразу исполнить все их требования, чем попытаться дать волю аристократическому гонору... Проходит положенный срок, посол вернулся в Санкт-Питерсберг, такое название носит столица России в этом мире. Завтра первое июня одна тысяча восемьсот пятьдесят третьего года. День, когда должна начаться проигранная Империей война. День принятия меморандума. И я ложусь спать пораньше, чтобы поскорей наступило завтра. Но... Утро начинается с того, что на плывущий в небесах над городом Остров доносится траурный колокольный перезвон. К Зимнему стягиваются войска, толпы народа собираются вокруг дворца. Непонятная суета. Решаем запустить ро-спутник, чтобы узнать о случившемся. Обычно войну так не объявляют. А спустя полчаса ошарашенные, собираемся снова у меня. Скончался Николай Павлович, Император Всероссийский. Совершенно внезапно, от апоплексического удара, именуемого современным нам языком обширным инфарктом миокарда. Не пережил государь новостей из Блистательной Порты. И правоты иностранцев из далёкого и неведомого графства в заморской стране Чили...

— Что теперь будем делать?

Вопросительные взгляды, и я не выдерживаю:

— А что — я? Крайний?

— Ты командир. Значит, решать тебе.

— Вспомнили? Ну-ну... Дёргаться не стоит. И выворачивать себе мозги — тоже. Война будет в любом случае, только под доблестным командованием нового государя Александра Второго. Может, кстати, и к лучшему. У него свои кадры, более, так сказать, прогрессивные. А мы — поможем. Но не сразу. Подождём ещё немного. Поставим в Зимнем 'жучки', будем слушать. По мне — могут измениться сроки. Но то, что война начнётся — без сомнения. И будет идти точно так же. Или хуже. Поскольку знаменитый ураган в Крыму не ударит с такой точностью, как в нашем времени.

— Это плохо.

— Согласен. Но на это есть мы...

Улыбаюсь.

— И у нас есть возможность устроить его своими силами.

Народ переглядывается, улыбается. Сумрачные лица светлеют. Подытоживаю встречу:

— Всё. Готовьтесь к похоронам. Надо их посетить. Показаться... Новому Императору...

Одобрительное гудение. Здесь согласны все. Но внезапно мне в голову закрадывается мысль, очень, кстати, нехорошая — а не обвинит ли царь Александр нас в смерти своего батюшки? Ведь тот скончался буквально через неделю после нашего визита. И расстались мы по плохому... Подумав, отменяю все приготовления. Зато даю другое задание — начинаем готовить оружие. Обычные берданки на дымном порохе. Нарезные. Однозарядные. Со скользящим затвором. Зато простые и понятные даже самому неграмотному крестьянину. Что там у нас? Расстрел не могущих ответить врагу русских солдат и матросов? А неприятный сюрприз не желаете, месье и сэры? Мы завезём их в Севастополь под видом русских интендантов, и горы патронов к ним. И тогда посмотрим, кто кого. И тридцать пять тысяч русских матросов и солдат устроят экспедиционному коалиционному корпусу хорошую кровавую баню. А ещё мы обеспечим их продовольствием, боеприпасами к орудиям, включая шрапнель и бомбы, проредим союзный флот. Ну а потом... Посмотрим. Про Александра Второго написано много книг и трудов, но он был умным государем, который сказал великую фразу про истинных союзников России. Жаль, что его дети об этом быстро забыли, отчего и кончили в Ипатьевском подвале. Так что пока — ждать и готовиться. К нашей первой войне... На благо Родины...