Гнев сына Земли

-Если я тебя правильно понял, она больше не сможет забеременнить, так?

-Забеременнить-то она сможет, а вот родить... Она, скорее всего, помрёт от кровотечения из полученного разрыва, если попытается родить. В этом мире методы искуственного родоразрешения не известны. А кому здесь нужна женщина, которая не может рожать?

-И что ты предлогаешь?

-Подождать. Пусть матка заживёт и тогда, можно будет устроить преждевременные роды.

Жопой чую, он что-то задумал и не говорит мне всей правды. Но что делать мне? Как мыслят гинекологи? Жизнь матери прежде всего! Если сейчас сделать то, что я задумал, то я поставлю её жизнь под угрозу. А мы ещё в пути, а таким нужен покой. Бу уверен, что он сможет остановить кровотечение и я ему верю. Но что потом? Даже если я ей всё объясню, нет никакой гарантии, что она не решиться снова забеременнить и родить. И тогда всё! Она погибнет. А если отложить на потом?

-Сколько времени нужно на... ну... на выздоровление, короче?

-Дней пятнадцать-двадцать.

Две-три недели значит. По земным меркам для беременности это не срок. Но мы-то не на Земле.

-А сколько времени нужно на созревание этих... существ?

-Не знаю. На данном этапе судить о таком не могу.

Чёрт! Что же делать? Какое решение принять?

-А ты точно сможешь устроить преждевременные роды? И гарантируешь что всё пройдёт гладко?

-Ну, на таком сроке это будут ещё не роды, а всё тот же выкидышь. Так что да. Нужно будет только раздобыть корень Морлиса. Тут мы его вряд ли найдём, но мы же не вечно будем сидеть в этой дыре.

-А зачем нужен этот корень?

-Вещество, которое в нём содержится, вызывет сильнейший спазм миометрия. Матка не только выдавит содержимое, но и зажмёт порванные сосуды, предотвращая кровотечение. Правда, это будет больно, но не смертельно.

Как же хорошо жить одному и ни за кого не отвечать.

-Хорошо. Сделаем так, как ты посоветовал. Но смотри, если что-то пойдёт не так, ты во всём будешь виноват.

-Конечно, конечно.

Ох! Чую, пожалею я об этом.

Явился наш официант. Приволок кучу вещёй. Римус сразу экспропиировал котелок со жрачкой, но после пробы, сразу водрузил его на огонь. Видать, недостаточно горячая была предоставленная пайка. Я же занялся оценкой остальных вещей. Материи, этот чудик, приволок целый рулон. Он по-своему понял слово "много". Но покупать его весь, мне не пришлось. Отрезал метров пять и всё. Понятие о простой одежде, у нас тоже не сошлось. Нет, парчу он не приволок, но и холщёвые вещи меня не очень устраивали. Пришлось брать, что дают. Юбка, по местной моде, на верёвке. Короткая рубаха, с длинными рукавами. Мешок на голову, с прорезями для глаз. И солидный плащь. По поводу плаща, я понял. Холод наступает и всё такое. Но вот мешок на голову, меня поверг в ступор. Но спрашивать я не стал. Раз принёс, значит зачем-то нужен. У Римуса потом спрошу. Обувка была тоже, так себе. Из грубой кожи, похожи на макасины, с прорезями по бокам и шнурками из кожи в качестве завязок, чтобы не сваливались. Гребень он принёс точно такой же, какой был у меня. По сему, я его забраковал. А вот местное зеркало меня порадовало. Два куполообразных блюдца, вставленных одно в другое. Внутреннея поверхность одной из этих тарелок была выстелена чем-то мягким и предназначалось для полировки выпуклой стороны другой тарелки. В общем, качество отражения было то ещё, это несчитая того, что оно было изкажено выгнутой поверхностью. Кривое зеркало, мля! И размер этого чуда был чуть больше ладони. Что за метал — не знаю, думаю сплав серебра с чем-то более лёгким. Я повертел эту штукенцию в руках, похмыкал, но решил взять. Хотя, оно мне нужно было, в принципе, на один раз, на рожу свою глянуть. Но не при нём же светить свою харю. Эта мартышка в миг всем растрепит даже то, чего не видела. Ножници были вообще пиздец. Я сразу понял принцип их работы, но не оценил инженерную мысль. Это был зубчатый нож, с узкими и заточенными желобами. Принцип работы, как у древней касили. Волосы заходят в узкий паз и срезаются острой кромкой. Должен признать, сталь была хорошей, не то дерьмо, которое мне поподалось до этого. Но всё равно, принцип наших ножниц проще, а значит дешевле. Но всё равно, пришлось брать, не ножом же работать. В этот момент вернулась Мирна. Горные козлы оказались не такими уж и стройняшками. Я просто подумал, что те, кто по горам скачут, должны быть стройными и ловкими. А как иначе? А тут такая туша. Мирна, бедная, высунула свой язык чуть ли не до земли и тяжело дышала. Но весь её вид говорил о том, что она собой довольна. Вайна не стала церемониться и сразу, не спрашивая разрешения Мирны, вонзила свои зубы в брюхо добычи. Мирна на это и носом не повела. Видать устала тащить эту тушу и сил на скандал с Вайной не осталось. Я велел Римусу напоить её, а сам вернулся к торгам. Я, конечно, видел по телеку, как торгуются на старинных рынках, но у меня-то навыка такого не было. Так что, словестную дуэль я поиграл. Не в сухую, конечно, но всё равно. Меня явно нагрели. Вот только, не знаю на сколько. Но касые взгляды Римуса и его скорбный вид, говорили о не лучшем результате. Сам виноват, что просил его держать рот закрытым. И того: семь сильнов и восемь морри. Да за эти деньги, если верить старику с постоялого двора, я мог месяц жрать и пить от пуза. Не деликотесы и не марочное вино... Да и я не очень привеледлив. А тут такая сумма. Но за то, я понял принцип цен вещей. Еда в этом мире стоила не много. И объяснение этому было одно. Хранить долго её не умели. Если не можешь сьесть — продай. Или сгниёт. Так что, цена определялась чистым спросом. Много еды — она дешёвая, мало — дорогая. Вещи ценились тоже по спросу, но дешёвых вещёй не было. Они не портились и могли полежать до лучших времён. Массовой продукции тут почти не было, так что товар всегда находил своего покупателя, если не брать в расчёт свякий эксклюзив. Конечно это было всего лишь моей теорией, но я сомневаюсь, что сильно ошибся. И опять я чуть не забыл про свои потребности.

-Ещё нужно вино. Есть?

Паренёк утвердительно закивал головой.

-Какое?

Блин. Точно нужно блокнот завести. Бу не всегда спросить могу, а сам я имена и названия плохо запоминаю.

-Есть такое... зелёное, густое, крепкое и сладкое? Названия не знаю.

-Саргорский яд?— удивился парень,— Есть. Но, нужно у хозяина спросить, разрешит ли бурдюк вскрыть.

Саргорский яд? Ну и названице.

-Не обязательно его, можно что-то похожее.

Парень кивнул в знак того, что понял.

Я могу вашего борга в наше стадо отвести,— сделал он последнее предложение.

Я посмотрел на Римуса, тот отрицательно покачал головой. Разгружать наверно не хочет.

-Ладно,— спокойно ответил парень,— Тогда я пойду. Если ещё что понадобится, меня завут Локки, меня там все знают.

Я дал ему на чай ещё монету и он свалил. Интересно, скока из полученого он себе загребёт? Ладно. Время идет, а дел ещё много. Я подмыл Найруни и стал срезать её лохмы. Её гениталии будут плохо заживать с таким кустарником. За этим процессом пристально наблюдал Римус. Я этого не видел, но пропавший звук постукивания ложки по стенке котелка, чётко на это указывал. Даже боюсь представить, о чём он сейчас думал. Закончив с бритьём, осмотрел промежность. Ну, не так всё плохо, как показалось с начала. До свадьбы заживёт. Я подмыл её снова и сменил тампон. Долго ломал голову, как сделать для неё трусы. Шитьём-то заниматься не хотелось. Решение пришло как-то само. Отрезал кусок материи, перекрутил его по центру, получился трафорет песочных часов и, натянув эту конструкцию на Найруни, углы завязал на талии. Вполне неплохо получилось. Потом я промыл все садины и порезы и замотал некоторые, которые были самыми глубокими. И как последний штрих, переодел её в обновки. Римусу же прозондировал края шва, чтобы в складках жидкость не собиралась, и намазал мазью. От повязки тот отказался, причём категорично. Видать какой-то пунктик у него, по поводу самопальных головных уборов. Ну и ладно. Больше материи останется на пелёнки. Закончив заниматься ребёнком, решил попробовать жрачку, которую нам всучили. Жирная, жидкая, но нихера не солёная каша с мясом. Ну, это мы сейчас попровим. Пару ложек дал ребёнку. Тот оценил по достоинству и каждый раз после этого, когда я подносил ложку к своему рту, он отрывал свой. Извени, пацан, но тебе такое пока нельзя по многу. Надеюсь, этот прохиндей найдёт для тебя молока. Я даже сырой водой поить тебя боюсь. А вот и он, кстати. Лёгок на помине. Молока он не нашёл, но приволок флягу из местной тыквы с чем-то напоминавшим кифир. Вот только делали его не из молока, а из мякоти какого-то фрукта. Он поклялся, что этим можно поить детей. Хотя, он этого и незнал, ему так сказали. Чтож, поверим на слово. Впринципе, зачем им врать о таком. Вина приволок целый бурдюк и стребовал за это сильн и два морри. Мол, винишко дорогое. Хрен с тобой, золотая рыбка, будь по твоему. А теперь плыви с богом. Фляжка очень удачно оказалась с узким горлышком и поить ребёнка через него было удобно. Пацан выдул аж половину. Ну вот и хорошо. Теперь мне гораздо спокойней. Когда Римус наелся, я поручил ему задание, которое повергло его в ступор. Я заставил его сцеживать молоко. Мамаша с маститом — это плохо. К тому же, это молоко содержало нейротоксин и от него нужно было избавиться. Это то же в своём роде выделительная система. Ламался он недолго и больше для вида. Ну, я так думаю. Вообще, странный он. Взрослый мужик, а не только крови боится, но и деваху за сиськи подёргать нормально не может. Вот она — белая кость, голубая кровь. Воплоти. Вайна и Мирна к тому времени уже умяли половину туши и останавливаться на достигнутом, похоже, не собирались. Надеюсь они не лопнут. Но я всё же отогнал их подальше. Рык, чавканье и хруст костей начал раздрожать. Сам же растелил свою шконку, взял бурдюк с вином, лайтину и, привалившись к камню спиной, стал наслаждаться заслуженным отдыхом. Первый глоток прошёл на ура. Мана небесная. По всему телу пробежала волна насллаждения. Как будто, всё это время я был напряжён, как незнамо кто, а сейчас дали команду "вольно". Кто бы там что не говорил о вреде алкоголя, но я представить себе не могу, как можно жить совсем без него. Уталив первую жажду, я взялся за лайтину. Пора провирить наше устройство в действии на открытом пространстве. Я взял пару аккордов и вслушался в звучание. Класс! Резонатор разтягивал звук как... Даже не знаю. Как орган, что ли? Вслушался в звучание, кстати, не только я. Звуки трапезы наших зубастых девчёнок смолк. Даже Римус оторвал глаза от прелестей Найруни и уставился на меня. Блин, про него-то я и забыл. Он сразу узнал устройство, прикреплёное к корпусу инструмента. Его расширенные глаза и широко раскрытий рот были тому доказательством. Он совершенно не умеет держать лицо. Его можно читать как книгу. Для благородного как-то неправильно. Недоучили, походу. Хотя, согласен, как-то неловко вышло. Мля, да кто в доме хозяин — я или тараканы? Пусть спасибо скажет, что так легко отделался. Я ведь мог ему и бошку открутить. Так что, утрись. Я склонил голову набок и нежно погладил резонатор. Хоть Римус и невидел моих глаз из-за капюшона, но он всё равно не выдержал эту игру в гляделки. Он опустил глаза и вжал голову в шею. Вот и правильно, помалкивай и продолжай заниматься дойкой. Комерсант, блина. Я глянул на Найруни. Эх, напоить бы тебя, но пока глотательный рефлекс не востановится... Постой ка! Вот я болван! Она же не хрипит лежа на спине. Значит язык не заподает и слюни дышать не мешают. И если я невидел глотательных движений — это не значит, что она не может глотать.

-Римус, оторви кусочек тряпочки, смочи её водой и сунь ей за щёку.

-Зачем?— удивился Римус.

Вух-х.

-Делай, что велено,— жёско ответил я,— И делай так...— блин, я даже незнаю, как они короткие промежутки времени отмеряют,— Время от времени,— расплывчито указал я.

Хватит мне всё делать самому. Я устал и хочу отдохнуть. И пусть мир летит в тартарары, я хрен с места сдвинусь. Я проследил за действиями Римуса. Хм... Мне показалось или я это увидел. Нет, точно, глотает. Аллилуйя! Нужно в ближайшее время избавится от них. Больно много сил занимает эта забота. Не для этого я сюда попал, не для этого. Я снова тронул струну. Получившийся звук погрузил меня в настольгию. Тоска. Тоска по дому, по былому, по ушедшему. Мне хотелось петь.

Какие же вы всё-таки уроды!

Циничная, бесчувственная шваль!

Ведь вам не просто неживой природы,

Вам и друг дружки ни черта не жаль!

Я не видел людей уже несколько лет.

Думал, после войны их нигде уже нет.

Но сегодняшним утром... Я нашёл след!

В мире мало воды, и её нельзя пить,

Заражённая плоть всюду брошена гнить.

Вам нужна катастрофа, чтоб оценить:

Что есть мусор, а где Свет Жизни?!

Это любовь уносит меня!

Посмотри, она всюду!

Эта любовь открыла тебя

Для меня — и быть чуду!

Помню: огненный шторм! Непроглядная тьма!

Восемь месяцев ночь! И три года зима!

Это люди сошли из-за денег с ума!

Всё богатство людей — это грязь и гнильё!

Так пускай мертвецы охраняют своё!

Для меня же бесценно — встретить её,

Эту новую жизнь вне смерти!

Это любовь уносит меня!

Посмотри, она всюду!

Эта любовь открыла тебя

Для меня — и быть чуду!

Ты наверху ждёшь меня...

Это как новая жизнь вне смерти!

-Вы злитесь, Господин?— раздался тихий голосок Найруни.

В звуках затихающего финального проигрыша, её голос прозвучал для немя как гром. Я резко повернул голову направо. Найруни так же лежала на спине, но её голова была повёрнута ко мне и глаза были раскрыты. Она смотрела на меня. Я отбросил лайтину и на корточках, быстро перебирая конечностями, подполз к ней.

-Ты очнулась!?— радостно выпалил я.

-Простите, Господин. Я немогу подняться и как следует поприветствовать вас.

Голосок её звучал тихо. Ей не хватало сил даже на это.

-Успакойся. Всё хорошо. Вот и малыш твой тут, с тобой. Он переживал за тебя.

Я придвинул сонливого карапуза к ней. Найруни, трясущейся рукой прижала дитя к себе и нежно посмотрела на него. Никогда не мог понять этой магии, связи матери и ребёнка. Мальчёнка обнял мать за шею и что-то угукнул на своём, на детском. У меня защипало в глазах.

-Вы не бросили моего ребёнка. Вы не бросили меня, Господин.

-Всё хорошо. Будет. Ты пока отдыхай, набирайся сил. С расветом нам нужно отправится в путь. До города осталось недалеко, но времени мало.

На мои слова Римус одобрительно покачал головой.

-Да. Скоро придёт туман. Оставаться тут на долго нельзя.

Я отмахнулся от него рукой.

-Отдыхай. И ни о чём не беспокойся. Я тебя не брошу.

Я нежно провёл рукой по её щеке. Она закрыла глаза.

-Сюда идут,— тихо, но нервно, сказал Римус.

Я глянул на стоянку каравана. К нам шли четверо. И судя по контурам фигур, проглядывающимся в сумраке, это были войны. Я даже догадываюсь кто. Чё этим-то понадобилось? Нарваться хотят или что?

-Приветствую тебя, воин,— сказал тот самый задира и приложил сжатый кулак ко лбу.