Воин и принцесса

— У меня их много...

— Конкретно! — потребовал он.

— Какие корабли еще бывают, как они летают, почему нельзя далеко улететь, почему они такие большие, а ты говорил что они маленькие. Почему они разные, Что такое любовь, что такое настоящее наказание, почему ты говорил, что меня не наказывали, почему снаружи холодно и можно умереть, что такое смерть... — собрала она в одну кучу все, что не давало ей покоя. Слушая ее, Марк подбирал ей в библиотечной базе корабля книги, способные, по его мнению, ответить на вопросы Айн, лучше его самого. Набор получился внушительный. В него вошли и справочники, и учебники, и атласы, и руководства, и религиозные издания и даже несколько любовных романов.

Наконец, когда количество литературы оказалось достаточным для того чтобы с его точки зрения исчерпывающе ответить на вопросы Айн он повернулся к ней, — я не могу все время находиться рядом и рассказывать обо всем что тебя интересует, к тому же во многом я просто не разбираюсь. Поэтому предлагаю почитать и поискать ответы самой. И если после этого у тебя останутся вопросы, мы поговорим. Однако, чтобы тебя никто не беспокоил, ну и для собственного спокойствия я тебя закрою в каюте, но буду заглядывать время от времени.

Айн согласно кивнула.

Марк вышел и запер ее каюту. Облегченно вздохнув, он пошел к себе досыпать.

Айн как и прошлый раз была целиком погружена в чтение и вяло реагировала на его присутствие, однако съедала все что он приносил. Он наблюдал, как она читает — она перелистывала страницы через каждые 3-4 секунды. Марк не был уверен действительно ли она читает, но порадовавшись тому что ему не приходится с ней возиться, не прерывал ее. И кажется, в отношении нее ничему уже не удивлялся. Два дня Айн читала, третий день она почти весь проспала, а когда проснулась была задумчива. Марк принес ей поесть.

— Нашла ответы? — поинтересовался он.

— Да, как ты и сказал, и даже больше.

— Больше вопросов нет? — поднял бровь Марк.

Айн вздохнула — вопросов стало еще больше. Но я думаю, что на некоторые из них я найду ответы сама. А на счет остальных, — Айн улыбнулась, — я надеюсь, ты поможешь подобрать мне нужные книги. Айн помолчала, — но я думаю, часть моих вопросов останется без ответа.

— И что же это за вопросы?

— Не думаю, что тебе интересно, — ушла от ответа девушка.

Марк не показал виду, что удивлен ее ответом, вслух же констатировал, — ты чрезвычайно быстро читаешь. Теперь уже удивилась Айн — а что, можно читать как-то по-другому? Мне же кажется что я это делаю слишком медленно...

— Айн, ты несколько отличаешься от остальных людей. Поэтому доктор и занимался экспериментами с тобой. Однако насколько я знаю, он не в курсе всего того что ты умеешь.

— Я не знаю, что из того что я умею умеют все, а что только я. Ты ведь тоже можешь видеть эмоции.

— Гораздо хуже, чем ты и только при определенных условиях. Тебе же для этого не нужно никаких усилий. То, что ты творишь с памятью, обычные люди не могут. Только с использованием приборов. Двигать предметы не касаясь, этого я никогда не встречал. Твой способ чтения весьма необычен, как и острый слух, как и то с какой скоростью ты усваиваешь информацию. Чтобы прочитать все те книги, что ты прочла за 2 дня, мне бы понадобилось пара тройка месяцев, а чтобы понять и разобраться в том, что там написано еще два раза столько же.

— Правда? — удивилась Айн.

— Да, — ответил он, — твои таланты могут заинтересовать разных людей с совершенно разными целями. Одним интересно как ты это делаешь, другим захочется тебя использовать, чтобы помогать другим людям, третьи захотят с твоей помощью расправится с врагами. И не всегда будет ясны истинные цели. Любой поступок можно перевернуть с ног на голову и самое мерзкое может показаться благодетельным, а благое дело мерзким. Как определить, тебе никто никогда не скажет, тебе придется решать самой. Но от того что ты решишь может очень многое зависеть.

— И что же делать?

— Я не знаю. Здесь нет однозначного ответа. Но если тебе интересно, на твоем месте я бы не стал никогда никому демонстрировать то, что я умею. И своими умениями пользовался бы только тогда когда был бы точно уверен в нужном эффекте или результате использования. То как решишь поступить ты — будет твоим решением, и за последствия этого решения тоже будешь ответственна ты.

— Цена поступка?

— Да, соглашаясь на определенное решение, ты соглашаешься и на все последствия его принятия. И если в результате происходит что-то плохое, о чем ты знала, то винить в этом некого, кроме себя.

— Спасибо, Марк, ты ответил еще на часть моих вопросов, но вопросов от этого меньше не стало...

— Это нормально. Вся наша жизнь это поиск ответов, в результате которого вопросов становится еще больше. И мне кажется, что счастье и есть в том, чтобы найти ответы на свои самые главные вопросы.

— Возможно...

Марк сменил тему, — послезавтра мы прибываем на орбиту Тарона. Там Елену разбудят, и как только она будет в состоянии, она вернется к тебе.

Айн помолчала — я не хочу.

— Почему?

— Тебе ведь она не нравится, — скорее утвердительно чем вопросительно высказалась девушка.

— У меня есть ряд конкретных причин для этого. Кроме того, с какой стати твое отношение к ней должно быть связано с моим?

— Я не знаю, как тебе объяснить. Но как ты говорил про последствия, последние несколько дней у меня есть уверенность, что если я дальше останусь с ней, произойдет нечто, что я вижу у себя в голове как картинку, образ... и эта картинка она меня пугает, хотя не содержит ничего устрашающего. Если же я склоняюсь к иному выбору я вижу другую картинку, я не вижу ее четко, она туманна, но не несет такого негативного эмоционального заряда, как первая...

Марк напрягся — будущее?

— Да, мое, по всей видимости, но отдаленное. Раньше было уже так — до того как Елена заснула, была картинка про нее... внешность не изменилась но она другая была, вроде она и не она. А потом картинка изменилась — она здесь и все было хорошо.

— Видимо одно будущее до приятия решения о том, чтобы заснуть, другое — после, — предположил Марк.

Айн кивнула, — да, я ей сказала, что она правильно сделала и все будет хорошо, только не знаю, поняла ли она меня...

— Вот эта твоя способность... знаешь, не говори никому что ты видишь, до того как сможешь логически обосновать это. Тебе либо не поверят, либо начнут использовать своих целях. Логика же послужит достаточным обоснованием и не вызовет подозрений... Люди всегда стремились узнать будущее, у меня тоже есть искушение узнать...

— Я бы посмотрела, но мне кажется, я вижу только связанное со мной будущее.

Марк покачал головой — и хорошо, пусть все идет так, как идет.

Айн сменила тему — Марк, извини, но я видела у тебя в голове — Елену, только совсем другую и ты ее любишь...

— Это не Елена, это Карен. Она настоящая хозяйка корабля и мой командир.

— Но почему она выглядит почти как Елена?

— У них одно тело на двоих...

— Как такое может быть?

— Это сложно объяснить, но это действительно так. Они обе совсем разные. И Елена мне не нравится...

— А Карен ты любишь... я читала в книгах что ты мне дал про любовь, но я так и не поняла до конца что это, расскажи!

Это не та тема, которую я хотел бы обсуждать с тобой, — ответил Марк.

— Но почему? Это так сложно, или неприятно?

— Нет, просто это очень личное, касается только меня и ее.

— Но ведь она не первый человек которого ты любил, — скорее констатировала чем спрашивала Айн. Марк промолчал.

— Как ты узнаешь, что ты любишь?

— Я не могу ответить на этот вопрос, это просто приходит как уверенность, знание...

— Но как ты отличаешь себя того который любит от того которого не любит. Как ты можешь любить Карен и не любить Елену, они же одинаковые?

Марк покачал головой — они совсем разные, я уже как-то объяснял Елен — мне даже видеть не нужно различия во внешности, разница и в том как они дышат и в том как двигаются, по разному реагируют на одни те же прикосновения...

— То есть ты никогда не перепутаешь Елену и Карен, даже в темноте?

— Да.

Марк уснул сидя за компьютером, и ему снилось что в каюту вошла Карен. Он удивился — как ты здесь оказалась? Ты ведь сейчас Елена и спишь...

— Карен, молча, покачала головой, провела рукой по его волосам, погладила плечо... Марк взял ее руку в свою, обнял ее за талию и притянул к себе. Карен по-прежнему не говорила ни слова, а Марк и не настаивал, боясь, что сон прекратиться. Он так давно ее не видел, ему не хватало ее прикосновений, ощущения, что она рядом, ее стремительной смены настроений. Однако такой как сейчас она никогда не была, будто неуверенная что он хочет ее видеть, натянутая как струна, будто ждущая подвоха. Он поцеловал ее, но ее реакция на поцелуй была не такая как всегда, и хотя он видел Карен, у него возникло ощущение что это не она. Он закрыл глаза, чтобы понять, что же не так, возможно она изменила свое отношение к нему. Он гладил ее по плечам и груди не находил того что обычно находил — едва заметный, но хорошо ощущаемый шрам под левой грудью, маленькой выпуклой родинки на правом плече, припухшее от обширного кровоподтека предплечье, прикосновения к которому вызывали защитное напряжение в определенных мышцах. Ничего этого не было и ощущения от ее тела были совершенно незнакомые. Все было неправильно. Марк попытался проснуться, но у него не получилось. Тогда он решил, что раз это сон, то во сне можно действовать как угодно. Он попытался выкрутить ей руку, но был отброшен будто гигантским молотом на стену, упал и потерял сознание.

Айн подошла к нему, проверила пульс на сонной артерии, убедилась, что Марк жив и вышла. Он действительно не соврал. Она сумела заставить его видеть то, что ей нужно, но он почувствовал подвох. Именно почувствовал. Значит, нужно сделать так чтобы он думал, что его ощущения соответствуют тому, что он видит... Значит, придется глубоко копаться в его памяти...

Марк проснулся на полу, болела спина, он вспомнил свой сон, однако пробуждение на полу и боль в спине сном не были. Он отправился в лазарет, — врач его осмотрел, но не найдя повреждений, констатировал растяжение и рекомендовал отдых. Марку не давал покоя сон с неправильной Карен. Находясь в лазарете, он заглянул в палату с медицинскими автоматами. Елена по-прежнему спала, Рой находилась рядом. Он поинтересовался у нее все ли в порядке. Та удивилась, но ответила, что пока ничего нового и необычного не случилось. Марк задумался, значит, это был действительно сон... но как же спина? Возможно, он потянул мышцу вчера в спортзале.

Около своей каюты он встретил Айн, — Марк, можно я побуду рядом с тобой? Я не буду тебя ни о чем спрашивать, просто хочу быть рядом, пожалуйста. Марк задумался, — ну, если не будешь задавать вопросов, то можно, но если начнешь говорить, то отправлю тебя к себе. Айн кивнула и села самый дальний угол каюты.

Мак сел за компьютер почитать и разобрать документы. Но начав работать, он понял, что не может сосредоточиться — голова шумела, мысли были запутаны, он то и дело возвращался к своему сну. Он посмотрел на Айн. Она сидела в той же позе и сосредоточенно разглядывала пол, не среагировала на его внимание к ней.

— Айн, мне нужно в спортзал...

— Я с тобой, — улыбнулась она, — буду молчать!

Марк кивнул и вышел — по дороге до спортзала, туман в голове прояснился, головная боль прошла. Айн устроилась в дальнем углу и снова занялась разглядыванием пола, Марк принялся за упражнения, но головная боль и туман появились вновь. Однако Марк добросовестно выполнил весь комплекс упражнений. Почему-то это было очень тяжело, он устал так, будто не 20 минут занимался гимнастикой, а сутки без перерыва работал с бумагами. Он вернулся к себе. Айн сказала, что без вопросов ей скучно и ушла. Марк принял душ, голова прояснилась, туман и боль ушли.

Айн анализировала воспоминания Марка. Было трудно, она очень устала, но была довольна. Того что она увидела в его памяти хватит чтобы ее внушение было правдоподобным. Ей так хотелось узнать, как чувствует тот, кого любят. В книгах все было очень красиво написано и ей хотелось, чтобы и к ней Марк относился также. Марк ни разу ей не соврал, все, что он говорил, оказывалось правдой, даже если поначалу трудно было в это поверить. И когда он прикасался к ней, пусть и видел Карен, это было так сладко... Интересно, что он чувствовал, память оставляет только информацию, для получения связанных с образом эмоций нужно чтобы Марк их сам чувствовал.

Марку снова снился тот же сон про Карен. Только сейчас она была больше похожа на себя, и ощущения от ее тела были правильные... почти, но ведь это сон... а во сне иногда что-то бывает не совсем правильно. Он покрыл ее веки шаловливыми поцелуями, принялся ласкать шею и плечи. Девушка инстинктивно выгнулась, позволяя ему беспрепятственно касаться себя.

Айн, словно зачарованная, наблюдала, как он ласкает ее, гладит, сжимает груди, покусывает соски. Она едва сдерживалась, чтобы не закричать от непередаваемого восторга, и только тихо постанывала. Чувственное и физическое удовольствие от происходящего мешали Айн контролировать Марка, и произошло неизбежное...

— Айн?! — девушку почти физически оглушила эмоциональная волна, исходящая от Марка — смесь удивления, разочарования, злости и чего-то еще очень острого и болезненного, названия чего она никак не могла вспомнить. Подобрав одежду, она выбежала из каюты. Марк не верил себе, — как так получилось, что на месте Карен оказалась Айн? Значит и тогда и сейчас не сон. Значит, она умеет внушить... О, господи!!!

Он быстро оделся и вышел ее искать. В своей каюте ее снова не было. Марк чертыхнулся. Вот теперь нужно ее обязательно запирать... Он постучал Берковицу

Тот заспанный открыл ему дверь — что случилось?

— Майкл, последний раз, помоги, она снова гуляет по кораблю, я не могу найти ее...

— Хорошо, дай одеться. Сейчас ночь, я думаю, мы быстрее ее найдем, если разделимся — ты левое крыло обыщи, я правое, если найдешь, сообщи.

Айн бежала, куда глаза глядят, пока не устала, потом брела потихоньку пока не попалась ей по дороге темная ниша — она забилась в уголок, свернулась калачиком и тихо заплакала... она боялась Марка... Она не знала, сколько времени прошло, пока ее плеча коснулась рука. Она еще туже свернулась в клубочек и затихла.

— Эй, — услышала она незнакомый голос, — не стоит лежать на полу...

Айн замерла, ничего не говоря, только слезы так и катились из глаз. Человек сел рядом и никуда не уходил. Айн ждала, но он оставался на месте.

— Уходи, — прошептала она ему.

Тот придвинулся к ней ближе, — я не могу уйти и оставить девушку в таком расстроенном состоянии. И если тебе все-таки нравится на полу, то давай хотя бы устаивайся поудобнее, я вот тебе рубаху постелю.

Айн не увидела в эмоциях человека ничего угрожающего, только беспокойство, жалость, желание помочь и... симпатию к себе. Последнее обстоятельство ее несколько удивило.