вавилон 5

одиноким?

— Да. В ваших записях, а иногда и как личность, да. Очень одиноким.

— Поверь мне, Сенна... иногда мне кажется, что я никогда не буду один.

— Я могу представить то, что вы имеете в виду.

— Да? — он с любопытством приподнял бровь, — Можешь представить?

— Все время в окружении гвардейцев, и еще этот Дурла, эти Лион, Куто...

и многие другие... все они вертятся вокруг вас...

— Ты очень умная девушка, — сказал он, испустив еще один вздох

облегчения.

— Но это нельзя назвать общением. Это совсем другое...

— Полагаю, что ты права.

— Я... по крайней мере, я могла бы... быть вашим другом, Ваше

Величество. Если... вам захочется видеть меня...

— Сенна... все, что ты можешь сделать для меня, это вернуться во дворец

и жить там спокойно и счастливо. К счастью, это все, что мне от тебя нужно.

Ты ведь это сделаешь? Ради меня?

— Если... если это сделает вас счастливым, Ваше Величество. Иногда мне

кажется, что для этого нужно совсем немного. Если мое присутствие вам

поможет...

— Да, — откровенно сказал Лондо.

— Хорошо. Но мне хотелось бы, чтобы вы знали... Если понадобится, я

могу выжить здесь сама. Просто мне хочется, чтобы мы оба это знали.

— Понимаю, — ответил Лондо, — Рад, что ты призналась мне в этом.

Один из телохранителей шагнул ближе и настойчиво сказал:

— Ваше Величество, мне действительно кажется, что нам стоит уйти.

Сенна огляделась вокруг и увидела, что толпа с каждой минутой

становится все больше. Казалось, народ вылезал отовсюду. Казалось, что такая

толпа не могла образоваться за столь короткое время.

Лондо на мгновение обдумывал ситуацию, а потом мягко сказал, обращаясь

к охране:

— Пожалуйста, отойдите.

Охранники так и сделали, с удивленными и обеспокоенными лицами. А Лондо

повернулся лицом к толпе. Он ничего не сказал, совершенно ничего. Просто

вытянул руки вперед, подержал их некоторое время в таком положении. А потом

развел в стороны, показывая свое намерение.

К крайнему облегчению Сенны, толпа расступилась, образовав свободный

проход, по которому вполне можно было пройти.

Он именно так и поступил, пошел по проходу, кивая собравшемуся народу.

Он каждому кивал, пожимал руки, говорил слова одобрения. Это было самое

поразительное из того, что довелось видеть Сенне на своем веку. Лондо без

видимых усилий, вот так запросто, организовал импровизированное шествие.

Когда они шли по Гехане, кто-то выкрикнул имя Лондо.

— Моллари.

А потом еще кто-то подхватил это, а потом еще один, и еще.

— Моллари. Моллари. Моллари...

Лондо купался в их внимании, улыбался и кивал. И Сенна поняла, что в

его словах есть доля правды. Народу нужен кто-то, в кого можно верить, в

кого-то более возвышенного, чем они. Пока что это был Лондо Моллари. Лондо —

император, Лондо Обновитель. Лондо — любимец народа, который вел Приму

Центавра к процветанию, который преобразовал Республику в нечто такое, чем

будет гордиться каждый центаврианин.

Но он по-прежнему был одинок.

И Сенна решила, что должна что-то предпринять, чтобы все это

изменить...

Центаврианский рабочий мечтал оказаться где угодно, только не здесь.

Он ушел прочь от основного места раскопок, чувствуя жажду и усталость.

Ему откровенно надоели его товарищи. Все они, казалось, были ужасно рады

тому, что у них была работа, пусть и незначительная, и они трудились в

каком-то странном заблуждении, считая, что эти бессмысленные археологические

раскопки, проводимые на проклятой богом планете при помощи антикварного

оборудования проводятся в интересах Примы Центавра, хотя они даже

представления не имели о том, что они ищут.

— Идиоты, — уже в который раз произнес он. Вот почему он решил, что с

него довольно. Он схватил свой земляной cruncher и просто направил его под

ноги и включил. По правилам и инструкциям, здесь он не должен был этого

делать. Он вложил всю свою ярость в пламя cruncher, включив его на полную

мощность, и держал его в таком состоянии дольше, чем нужно.

Cruncher пробил примерно шагов десять вниз, а потом оттуда что-то

вырвалось.

Рабочий так и не понял, что это было. Он знал только, что еще недавно

он с радостью выжимал из своего cruncher максимальную мощность, а потом

какая-то черная энергия окружила его, и он услышал крик, как будто звучавший

в его мозгу, и это не походило ни на что из того, с чем ему доводилось

сталкиваться раньше.

А потом он больше ничего не слышал, ибо его тело разорвало в клочья, и

в виде ливня из студенистых кусочков разбросало в радиусе пятидесяти футов.

Так как его тело было разбросано столь далеко и широко, никто из тех, кто

впоследствии натыкался на его останки, так и не понял, что это такое.

Когда он не явился на вечернюю перекличку, то его отметили, как

пропавшего без вести, а его жалование распределили соответственным образом.

Тем временем, на глубине восьмидесяти футов нечто снова принялось

ждать, когда его призовут менее оскорбительным образом.

Глава 17

Вир заметался в постели, когда назойливая женщина приблизилась к нему.

В ее глазах таилось само зло, она протянула руки и перебирала пальцами,

на конце каждого пальца, — Великий Создатель, спаси и сохрани! — были

присоски. Каждый палец чмокал "губами", вожделея его, желая присосаться к

нему и высосать из него всю жизнь до последней капли. Где-то рядом он слышал

крик Лондо: "Беги, Вир! Беги! Не дай ей схватить тебя!" Но Вир застыл на

месте, ноги отказывались ему повиноваться. Ему хотелось убежать, но он

просто не мог.

Она подошла еще ближе. Ее выбритая голова испускала какой-то

пульсирующий темный свет. Она смеялась, издавая звук, который когда-то давно

раздавался в лесу, в то время как первобытные дикари сидели около своих

костров и с ужасом вглядывались во тьму. Когда ее губы растянулись в подобии

улыбки, он увидел, что ее зубы обагрены кровью. Присоски все приближались, и

не было спасения.

Когда Вир, наконец-то, смог издать крик, то его вопль был настолько

сильным, что он проснулся и вскочил, хватая ртом воздух. Он оглядывался,

пытаясь понять, что произошло.

Потом он понял, что в дверь настойчиво звонят. Его глаза, все еще

затуманенные сном, сфокусировались на часах, висевших над кроватью. Была

полночь. Кому понадобилось приходить к нему в такое идиотское время?

— Убирайтесь! — простонал Вир, падая обратно в кровать.

Из-за двери никто не ответил, но звонок снова зазвонил.

В голову Вира прокралась тревога. Что, если это убийца, который

надеялся застать его врасплох, дезориентированного и уязвимого? Но сейчас

Вир этого не боялся. Мысль о том, что кто-то разнесет ему голову одним

выстрелом, была гораздо приятнее, чем мысль о возвращении в тот сон, где

поджидала свою жертву та жуткая женщина, которая, возможно, явилась из

глубин его подсознания.

— Свет. Приглушенный, — раздраженно рявкнул он. Комнату наполнил слабый

свет. Даже столь скромного освещения вполне хватило для того, чтобы он

почувствовал жжение в глазах. Вир поднялся с постели, натянул рубашку, сунув

правую руку в левый рукав, повертелся на месте, пытаясь поймать ускользающий

второй рукав, запутался в нем, осознал свою ошибку и надел рубашку

правильно.

Все это время в дверь настойчиво звонили, поэтому Вир не стал искать

свои туфли, а просто босиком пересек комнату и крикнул:

— Иду, иду! Уже иду!

Он открыл дверь, запутавшись в механизме замка, представляя, что, как

только дверь скользнет в сторону, он увидит прицел опасного оружия. Он

решил, что уж точно не станет из-за этого переживать.

Дверь широко распахнулась, и он испустил короткий тонкий крик.

— Кажется, я не вовремя? — осведомилась Мэриел.

Вир не мог поверить своим глазам. Что она здесь делает?

Она ждала от него ответа, и он попытался обрести голос.

— У... нет. Нет... все в порядке. Я не занят. Правда, я спал... но,

знаете, мне это не особенно нужно. На самом деле, это напрасная трата

времени. Есть множество более важных дел, которыми я бы мог заняться.

Знаете, мне кажется, что я вполне выспался. Можно проводить жизнь более

эффективно, нежели тратить время во сне. Я имею в виду, что обычно сплю по

девять, десять, двенадцать часов, но, полагаю, что могу спать меньше.

Например... час. Одного часа вполне достаточно. Или... три, как, например,

сегодня, — сказал он, дважды взглянув в сторону часов, чтобы убедиться в

том, что он не ошибся. — Да, три часа — это неплохо. Три — это много. Не

могу поверить в то, несколько хорошо я сейчас себя чувствую...

— Посол... можно мне войти?

И снова Вир подавил в себе желание обернуться.

— Да, да, конечно. Входите. Входите же.

Она так и сделала, оглядываясь вокруг.

— Ух ты. А мне нравится, как вы все здесь обустроили, Вир. Во времена

Лондо это помещение больше походило на музей. Музей имени Лондо Моллари,

если учесть то, что вокруг висели только его портреты. О, как же давно все

это было, Вир!

Не так уж и давно.

— Да, давно, леди Мэриел, — ответил Вир, — Четыре, пять, шесть лет

назад. Когда дела идут хорошо, время быстро летит. Или, когда с тобой... ну,

что-то происходит.

— Я хорошо помню, когда я в последний раз была здесь.

— Да? И когда же это было? — Вир надеялся, что сумеет справиться со

своим волнением.

— Когда Лондо устроил здесь небольшую оргию со мной и Даггер. С нами

двумя одновременно. Нас могло быть и трое, но Тимов оказалась...

Это было явно чересчур для Вира. Он быстро шагнул в сторону, мечтая

заткнуть руками уши, но вряд ли это было здесь уместно. Он также отогнал

мысль о том, чтобы закричать "ля-ля-ля" во всю мощь своих легких.

— Я... не ожидал увидеть вас здесь, миледи.

— Пожалуйста, зовите меня Мэриел. Нам не нужны все эти формальности, —

мягко сказала она. — Ведь все-таки, вы — посол. А я всего лишь бывшая жена

нынешнего императора. Не вижу между нами особой разницы.

Вир произнес, неловко глядя на нее:

— Понятно... — он громко кашлянул, пытаясь прочистить горло, — Может,

вам что-нибудь предложить? Что-нибудь выпить или... еще что-нибудь?

— Это было бы замечательно. Вы уверены, что я вам не помешаю?

— О, что за глупости! — сказал он, извлекая из своего личного запаса

вино. Он пил его только когда сильно нервничал. Вир всегда держал для таких

случаев бутылочку.

— Просто вы застали меня врасплох, вот и все. Я не ждал вашего

появления.

— Я и сама не думала, что окажусь здесь, — сказала Мэриел, взяв бокал и

с наслаждением пригубив вино. — Я прилетела сюда на шаттле, но при посадке

произошел несчастный случай.

— Надеюсь, что никто не пострадал, — произнес он.

— Нет, не пострадал. Просто погиб. Мне сказали, что взрыв был мощный.

Но, на самом деле, он был очень непродолжительным, ибо произошел в космосе.

Вир почувствовал, что у него пересохло в горле. Он схватил целый бокал

вина и выпил его одним глотком, а потом налил себе еще.

— Как бы там ни было... теперь я здесь, на "Вавилоне 5", до тех пор,

пока не прибудет новый корабль. Так что я решила, что могу пока остановиться

у вас. Снова повидать вас. Я часто вас вспоминала, Вир.

— Вы... вспоминали?

— Ну да, — она посмотрела на свой бокал и улыбнулась, очевидно, от

приятных воспоминаний, — А знаете, Вир, что вы тогда мне понравились? Я вам

об этом говорила?

— Нет.

— Вы заставляли меня смеяться. А мужчинам не всегда удается рассмешить

женщину. Но вы с этим справлялись. Вы скрывали свое очарование, но я все

равно это заметила.

— Под чем же я его скрывал?

— Под видом неконтролируемой паники.

— А... ну... — и он неловко засмеялся, — тогда у вас очень острое

зрение. Вы очень умны.

— Да, несомненно. Итак... рассказывайте, Вир. Я была так далека от

всего этого, — она пошевелила пальчиками и наклонилась вперед. — Расскажите

мне обо всем, что здесь происходит.

— О, ну... ладно, хорошо, — и он рассказал ей о самых значительных

событиях последних пяти-шести лет, которые мог вспомнить, включая Войну с

Тенями, инаугурацию и войну с телепатами. Мэриел слушала его, часто задавая

вопросы, но большей частью кивала и слушала. Когда он закончил свой рассказ,

она выглядела почти измотанной.

— Надо же, — сказала она, — Так много всего случилось. Наверное, все

это действовало на вас весьма возбуждающе.

— Не знаю, можно ли применить к этому слово "возбуждающе", — заметил

Вир, — Сложилось бы впечатление, будто я получал от всего этого

удовольствие. Нет, это больше похоже на то, как будто моя жизнь на бешеной

скорости несется куда-то, а я делаю все, что в моих силах, чтобы не

перевернуться.

Она засмеялась. У нее был очаровательный смех. Вир задумался над тем,

почему он раньше этого не замечал.

— А вы, — потом сказал он, — Должно быть, вы тоже очень заняты. Уверен

в этом.

Она ничего не сказала.

Вир смотрел на нее, ожидая ответа. Но ничего не последовало.

— Мэриел? — спросил он.

— Простите, — холодно ответила она, — Я просто подумала, что вы шутите,

спрашивая меня об этом.

— Что? Нет! Нет, я никогда... Шучу? Что вы имеете в виду?

— Лондо выгнал меня. Вир, — сказала она, — Я теперь для него никто, и

он сделал так, чтобы об этом узнал весь мир.

До этого мгновения она стояла, но теперь присела на край одного из

стульев. И Вир увидел, что на самом деле она не так уж весела, как ему

сначала показалось. Сейчас она еле сдерживала слезы.

— Вы и представить себе не можете, Вир, каково это — оказаться на самом

дне общества. Быть отвергнутой. Когда все глядят на тебя и смеются за твоей

спиной, потому что ты смешна.

Вир без труда это представил. Особенно, если учесть тот факт, что он

сам когда-то был объектом насмешек в семье, а потом его отправили на

"Вавилон 5", чтобы он стал помощником смешного Лондо Моллари, лишь бы не

путался под ногами.

— Думаю, что могу это представить, — произнес Вир, — Но вы посмотрите

на себя! — добавил он, столь неистово взмахнув своим бокалом, что чуть не

расплескал вино, — Разве может кто-то смеяться над вами! Ведь вы такая...

такая...

— Красивая, — глухо сказала она, — Да, Вир, я знаю. Но я также знаю,

что мужчины добивались меня лишь для того, чтобы сделать символом своего

положения. Теперь мою красоту затмил иной символ. Я отверженная. Отвергнутая

Лондо Моллари. Это преследует меня, властвует надо мной. Никто не хочет

видеть меня, потому что... — ее голос был готов сорваться, и Вир