Это не осталось незамеченным и к нам стали прибиваться другие охотники, а под это дело я подтянул наших воительниц. Это не опека, не покровительство, потому войдя в наш тесный круг на равных, девчонки раскрепостились и к компании привыкли. А я получил возможность аккуратно, исподволь влиять на Амазонок. Ещё и репертуар дополнился женской лирикой. До прихода подружек Алиска с Анюткой стеснялись проявлять свои вокальные данные, а тут проявили себя по полной.
Три дня забега по пересечённой местности. Четыре, опустевшие деревни на пути, семь стычек с мелкими группами демонов. Пять раз подёргали судьбу за хвост, избегая крупных группировок тварей.
Потеряв нас из виду, орда тварей рассредоточилась по региону, затруднив движение. Лишь благодаря магам, удаётся лавировать между большими скоплениями противника, но чем дальше, тем больше капкан захлопывается, и выбраться из западни всё сложнее.
Даже просто двигаться через засеянные поля неудобно, а уж боёвки превращаются в настоящее приключение.
Осталось, всего шесть отрядов, потери которых оставляют право называться командой. К слову, Смельчаков погибло всего пятеро. Столько же останутся инвалидами на всю жизнь, потеряв руки или ноги. Дюжина тяжелораненых. И это самые лучшие показатели, у остальных — потери выше, так что картина в целом удручает.
А ещё у меня кончилась аптечка. Последняя. Первый же бой, без этой шайтан-машины показал, как тяжело приходится остальным охотникам. Привык, что всё заживает как на собаке, до сих пор приучаю себя быть осторожным. Теперь приходится наравне со всеми дожидаться очереди к магам, чтоб залечить травмы и раны. При нынешней нагрузки на мед. блок , скорость и качество оставляют желать лучшего.
Каждая группа, уходя в дозор берёт пищи на три дня пути. В последнем рейде мы к своим пайкам почти не притронулись, но во время прорыва большая часть припасов пропала вместе с конями, потому сейчас все на голодном пайке. Оставшиеся ресурсы скупо дозируются, охотники, на ходу жующие недозревшие колосья, скорее обыденность, чем исключение.
— Поблизости демонов нет, — успокоили маги.
И действительно, уже полдня прём по прямой — обходить никого не приходится и даже мелкие стычки прекратились. Моё предположение, что попали в очередное аномальное пятно было оспорено — вокруг типичный магический фон, никаких изменений.
— Впереди что-то есть, — оповестил Дай.
Натянув маску, активизировал бинокль. Небольшой, скорее декоративный частокол, за которым притаился ансамбль из нескольких зданий.
Судя по архитектуре отдельно узнаваемых строений, в частности высокой колокольни, перед нами монастырь. К моему удивлению, нас встречает небольшая процессия. И как они умудрились выжить в этом аду? Не поверю, что демоны не смогли форсировать эту пародию защитной стены. Однако вот доказательство, перед нами живые люди.
— Приветствую. Здесь вы сможете получить кров и защиту. Пищи на всех не хватит, но имеющейся поделимся, — доброжелательно пригласил человек в чёрной мантии, расшитой крестами и другими специфическими узорами.
Внутри невысокого частокола просторно, но людская масса едва вместилась. Неизвестно сколько времени судьба даёт нам передышку, но используем её по полной. Часть раненых расквартировали в помещениях, остальные привычно разместились на свежем воздухе.
По уже сложившейся традиции, вечером собрались вместе. В течении дня наши отряды редко пересекаются, потому у каждого к вечеру свой набор впечатлений и историй как я пережил ещё один день .
— Совет капитанов сегодня рассматривал вариант разбиться на команды и уходить группами, — озвучил Вазилеск.
— Тоже мне новость. Уже обсуждали в отряде. Вроде отказались от этой затеи? — прокомментировал Беар, молодой охотник из Горных волков .
— Отказались. Слишком рискованно, — согласился чернявый.
— Но что-то делать надо. Без еды, перебиваемся случайно найденной водой из редких родников и колодцев... До городов на севере, с нашей скоростью не меньше трёх недель ходу, — влезла Алиска, — нам не дойти. Если чудом доберёмся, то рискуем привести на хвосте демонов, сами будем истощены, то есть бойцы — никакие.
Я, в таких спорах, молчу. Во-первых, в местных реалиях чувствую себя неуютно, потому следую золотому правилу: промолчав не сможешь ляпнуть чушь. Во-вторых, странный выверт психологии — молчащий с умным видом почему-то воспринимается авторитетней.
— Гильдию предупредили о ситуации дел, нам помогут, — заверил Беар.
— Не помогут! При всём желании не успеют. Ты помнишь сколько нас собирали? Сколько нас было? Однако и этого оказалось мало. А это не единственное место, где проблемы с тварями. Ещё минимум два подобных нашествия в других королевствах, — Обнадёжил Брайн, мой персональный маг, — к нам никто не придёт.
— И что нам делать? — Алиса пихнула локтем Вазилеска, словно от него зависит решение проблемы.
— У капитанов головы большие — пусть думают, — скинул ответственность чернявый.
Меня не спросили, а сам не стал делиться идеями. Судя по тому, что говорил сегодня Вимон мы на самой границе, между Южным и Северным Заронами, значит, восточнее нас Гиблая пустошь. Но обнадёживать остальных рано, нет уверенности, что там база. Да и знай я точно — их туда на расстояние вытянутого выстрела не затащить.
А вообще, сейчас самое время свернуть на право, если правильно сориентировался на местности, то до Пустоши около суток пути.
Мимо пролетел фаербол, молодому охотнику не повезло, пробежав по инерции пару шагов обгоревшее тело безмолвно рухнуло. Грайтер спикировав полоснул плечо амазонке, и набрал высоту унося голову бедной девчушки.
Вокруг хаос, демоны прорвали наше слабое подобие строя. Смерть, вздорная старушенция разгулялась не на шутку, залихватски косит нашего брата, осталось не больше сотни охотников, но и это ненадолго.
Грудь обожгло, покачнувшись я уставился на рванную рану от живот до горла. Голова закружилась, перед глазами всё поплыло. Магам не до меня, их счёт тоже идёт на минуты. Аптечка закончилась уже давно. Ну и ладно. Я ещё долго продержался. Видел смерть Вазилеска с Алиской, Анютки и даже своих миньонов, прикрывших меня ценой своей жизни ещё вначале боя. Понимаю, что это не должно быть решающим, жить можно и без них, и даже наоборот — я обязан отомстить, но воли к борьбе уже нет. Я упал на колени, раскашлялся, брызгая изо рта кровью...
Пробуждение было резким, спазматический кашель рвал горло, безудержно, до рвотного рефлекса. Очумевшим взглядом огляделся. Лагерь только начинает просыпаться, соседей разбудил я. Кошмар всё ещё стоит перед глазами, горечь утраты ещё не выветрилась, грудь болит фантомной болью, горло горит после кашля.
Я встал и пошёл умываться. Надо взбодриться. Не люблю кофе, но всё отдал бы за трёхлитровую чекушку крепкого, без сахара.
Утром озвучено решение задержаться на день. Маги обещают поставить на ноги последних тяжёлых . Дольше нельзя — проблемы с продуктами и неизвестно как скоро на нас наткнутся твари.
— Дай, как демоны ещё не съели монахов? — поинтересовался при первой возможности, — просканируй местность, должно быть что-то сдерживающее.
Вопрос не праздный. От этого зависит не только сама передышка. Возможно есть какой-то секрет, проливающий свет на природу тварей. Или полезная информация для борьбы.
— Сам не понимаю. Всё как в лагере, никаких отличий, — пожал плечами маг.
— Что-то должно быть. Весь мир подвержен причинно-следственным связям, — риторически пробубнил я сам себе, — Вимон, помнишь наш разговор? Пустошь рядом.
— Брось эту затею, — махнул рукой капитан, — мы бы туда и в обычных условиях не сунулись.
— В том и дело — ситуация не обычная, выбор не велик. Другие варианты? Остаться здесь? Двигаться дальше на север?
— Любое решение лучше твоего. Даже кинуться скопом на демонов — больше толку, хоть кого-то с собой заберём, — возразил Вимон.
— Сказал человек, для которого Гильдия — лишь шаг на пути к высокой цели. Ты же понимаешь, что, погибнув здесь, никогда не вернёшь законную власть в Дармесс, — пытаюсь надавить на больную мозоль.
— Значит не судьба. У меня есть дети, пока молодые, но они продолжат дело.
— Интересно, через сколько поколений вы решите, что уже не имеете права на трон... — Пробубнил я сам себе. Вимон проигнорировал мой выпад.
Дай молчит, в спор не включается, но судя по реакции понимает о чём разговор, значит, капитан рассказал о моём предложение. Оно и логично, между руководством не должно быть тайн, наверняка и Толий в курсе.
Я в западне. Вимон не отпустит — во-первых несёт за меня ответственность, во-вторых, знает меня как бойца, и лишний меч терять не станет. Уйти сам не могу пока заказ не закончен, будет расцениваться как дезертирство. Теоретически можно плюнуть на всё, но у Охотников хорошая спайка с королевскими службами и Гильдией Магов, предавшие братьев долго не живут. С другой стороны, мне и сейчас не много осталось... Вот и попробуй, просчитай, где вероятность сохранить голову выше.
Пока доберёмся до безопасных мест на севере, пока разберёмся что дальше делать. Заказ не закрыт, такую ораву тварей игнорировать нельзя, руководство может решить перегруппироваться и продолжать вылазки. А это неизвестно сколько времени.
Пока решим эту проблему (хотя тут актуальней если ), пока снова вернусь к Пустоши много времени уйдёт. А потом окажется, что это не Пустошь — а пустышка, и нет там никакой крепости. Ладно, хватит себя накручивать, всё равно до окончания миссии я привязан к отряду. Сбегать я точно не стану, и даже если бы в команде осталось меньше пятнадцати человек, и я был бы свободен в своих поступках — друзья точно не бросят остальных, а без них я не пойду.
День отдыха не так много, кажется, но, когда в желудке сосет от постоянного недоедания, время тянется как в замедленной съёмке.
Ранний подъём, через час выходим, курс на северо-восток. Из деревянного храма доносятся молитвенные песнопения, продолжавшиеся всю ночь. Они тут что, круглосуточно дежурят? Или это шоу для нас?
Монах стоит на крыльце церкви, дышит свежим воздухом, лицо сияет счастьем, словно светится изнутри. Чего это он, ладана надышался, что ли?
Батюшка? Отче? Как тут принято обращаться? Пофиг на условности.
— Не подскажите, почему демоны избегают это место? Что здесь особенного? -без особой надежды спросил я.
— Здесь монастырь, здесь пост и молитва, — без тени насмешки ответил монах.
— Вы их святой водой и крестом отгоняете? — с лёгкой иронией поинтересовался я. Грубить я не хочу, но и от улыбки не удержался.
— Это не библейские демоны, они не боятся крестного знамени, — как ни в чём не бывало, голос монаха спокоен и умиротворён.
Да я и не сомневался, но я один вижу противоречия в его словах?
— Тогда почему их здесь нет? — указал я на очевидное.
— Демоны — это животные. Необычные, но животные. Ты слышал, что многие монахи жили рядом с хищниками, и те не проявляли агрессии? — пояснил собеседник.
— Если молитва настолько сильна, что отгоняет тварей, то почему вы допустили столько жертв? Почему не защитите остальных людей?
— Разве монастырь источник этой напасти? Нет. Разве мы затыкаем кому-то рты, не давая молиться? Нет. Молитва — не заклинание, она преображает самого человека, — словно читая проповедь поясни монах, — этим путём может пройти любой.
— Странный мир у странного Бога. Зачем Он наслал эти страдания. Всё человечество на грани вымирания.
— Попустил. Он не источник этих бед.
Вот вечно так. Когда надо на всё воля Божья , а как прижмёшь в угол, так Он не при делах .
— Но разве Богу не жалко людей? Почему не помогает.
— А люди просят этой помощи? Не когда тварь уже разинула пасть, а всегда, в любое время? У людей есть воля выбора, если выбираем справляться с проблемами в одиночку — это и получаем. Несмотря на это Бог часто помогает, но все сверхъестественные чудеса приходят естественным путём, поэтому они не всегда очевидны, не всегда на виду.
— Мы видели разорённые деревни. В них стояли храмы. Однако это не спасло жителей, — начал я злиться на монаха. Всё у него складно, даже смерти людей легко вписываются в концепцию.
— Скажу больше — наверняка в каждой избе стоят иконы. Это внешние атрибуты, а я говорю про свободу выбора и искреннюю молитву.
— А помощь-то где? Где это неочевидное чудо? — вернул разговор в прежнее русло.
— Я могу уверенно утверждать только то, что видел своими глазами. В монастыре чудеса каждый день, — вздохнул инок, — вот, охотники, призванные защищать людей, а вот мы помогаем вам в силу своих скромных возможностей. Случайности не случайны.
Странно он увёл разговор в сторону, но меня такими скачками по темам не сбить с толку.
— Мы здесь, потому что в Гильдию Охотников поступила заявка. Подали её люди. Люди, которые пострадали от демонов. В регионе, где стоит монастырь, который сам находится в безопасности, — я глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Стоит держать себя в руках, свинство грубить приютившему.
— Ты меня так и не понял. Может со временем. Неисповедимы пути Господни, — на одном дыхании выдал монах, и направился к дверям храма.
— Неисповедимы, неисповедимы. А нам бы сейчас помощь не помешала. Так не хватает маленького чуда, — философски заметил я тихо, скорее для самого себя.
Монах, сделав два шага, оглянулся и впервые посмотрел на меня серьёзно, будто только сейчас что-то увидел:
— Все вы здесь чудо, включая тебя.
— Вы что-то про меня знаете? — спросил я в спину.
— Я знаю жизнь. Не считай себя исключением, — фигура скрылась внутри, дав понять, что разговор закончен.
Ну, вот и поговорили. Пойду, обещание выполню, пока храм поблизости, поставлю свечку, от меня не убудет.
Глава 6.
— Выдвигаемся, — поступила по цепочке команда.
Поблагодарив за приют и скудные запасы провианта, тронулись в путь. Небольшая передышка пошла на пользу, всех тяжёлых маги перевели в статус средне-раненых. Если бы не пара десятков собратьев, лишившихся ног, то можно было бы сказать, что все идут своим ходом .
С пониманием, что удаляюсь от искомой Пустоши, тяжело вздохнул. Вообще не хозяин своей судьбы. Даже обидно. Хочешь насмешить Бога — расскажи ему о своих планах.
— Слушай, я никогда не был Твоим поклонником, но и открыто не гадил. Даже свечку, как обещал — поставил. Вот зачем Ты мне мешаешь? Я понимаю, скорее всего там ничего нет, но проверить всё равно надо, — пробубнил я в воздух.
И не дождавшись ответа, потопал дальше.
Второй день перед глазами стоит этот дурацкий кошмар. Не верю в вещие сны, но данный имеет все шансы сбыться даже без намёка на мистику. Эти бараны, в капитанском совете точно угробят нас, не по ошибке, специально. Как оговорился Вимон — если не будет другого выхода, они сознательно пойдут на амбразуру , чтоб продать жизнь дороже.
Смерть меня никогда не страшила. Страх боли, ощущение обречённости — пугает, но погаснуть сознанием, или даже попасть в загробный мир — милая перспектива. Обидно, что со мной пропадут знания и возможности, так необходимые местным.
