Книга 3 - Наследница. Империя Разлома

Выговорившись женщина умолкла.

— Но что ему мешало поговорить со мной? Неужели он думал, что я не поддержу его?

Вивианна вспоминала всё, через что ей пришлось пройти, и не понимала причин его поведения.

— Между мной и Вами он выбрал меня, — эти слова были хорошо знакомы Вивианне. — Он принял это решение, чем загубил свою жизнь. Леан хорошо знает женщин, он понимал, что самый быстрый способ потерять любовь, это её предать. Мой брат знал, что возненавидев его, Вы быстрее сможете забыть обо всём. Так оно и вышло.

— Но зачем Вы всё рассказали мне?

— Теперь, когда Ваши чувства остыли, а дороги назад уже нет, Вы должны знать правду. Потому что Вы это заслужили. Вас не должны больше терзать сомнения из-за того, что от Вас отказались и в этом есть Ваша вина, потому что это не так. Он любил Вас. Мне так жаль! Всё, что вы пережили, это только моя вина.

По щеке Эмины пробежала слеза. В голове Вивианны витало огромное количество мыслей. Её рассказ не пробудил в ней былых чувств и неконтролируемого желания увести Артума из семьи. По сути, он ничего не менял, однако Виви стало легче. Теперь всё было объяснимо. Спустя столько времени ей больше не нужно было винить себя. Неожиданно девушка почувствовала облегчение. Виви крепко сжала маленькую ручку Эмины и наклонившись к ней поближе произнесла:

— Будь я на его месте, то поступила бы точно также. Я никогда не оставила бы Доната. И я никогда не обрекла бы любимого человека на вечную горечь от любви, которая так и не случилась. Лучше мириться с ненавистью, чем наблюдать за тем, как ты калечишь жизнь своего возлюбленного, который так и не смог найти в себе сил, чтобы пойти дальше. Он поступил так, как должен был. В этом нет Вашей вины ни капли. Виноват Ваш отец, Мирос Вирг, жестокая судьба...кто угодно, но явно не Вы. Сейчас, когда боль уже притупилась, я с лёгким сердцем могу сказать, что желаю Леану любви. Пусть он полюбит Сайну и обретёт покой. Пусть он взойдёт на престол и подарит Вам свободу. Будьте уверены, глядя на Ваше счастье, я тоже обрету покой.

Пока Вивианна говорила, Эмина безмолвно плакала и кивала. Будто на покаянии у жреца храма светлых духов она излила свою душу и испытала облегчение. Ведь, даже если девушка, перенёсшая столько боли из-за неё, смогла найти в себе силы простить, то возможно и у неё получится?

* * *

Короткий разговор произвёл на Вивианну слишком сильное впечатление. Она чувствовала острую необходимость побыть одной. Ей стоило лишь выйти из-за колонны, за которой так удачно прятался их столик, как перед её взглядом мелькнула необычная пара. Донат танцевал с миниатюрной брюнеткой в лиловом платье. Виви увидела её лицо лишь на мгновение, но ей тут же пришла в голову мысль о том, что она немного похожа на их мать. Что-то в этой паре насторожило её. Возможно дело было в том, что личная жизнь Доната всегда была за семью печатями и ей ни разу не довелось видеть его в объятиях прекрасной дамы.

— Чудесная история. Трагичная, но прекрасная, — Гленда Вирг задумчиво смотрела в ту же сторону, что и Вивианна.

Чёрное кружевное платье немного выделяло её из толпы. Как всегда расслабленная, с лёгкой улыбкой, гуляющей на губах, она успела пригубить не один бокал шампанского, поэтому была не прочь немного поболтать.

— Вы говорите о моём брате? — Вивианна кожей чувствовала, что и этот разговор не принесёт ей ничего хорошего. Но словно мотылёк, летящий на пламя свечи, она подсела за пустующий столик Гленды.

— И моей младшей сестре, — женщина кивнула и сделала ещё глоток. — Злейший враг моего отца в порыве мести влюбивший в себя его любимую дочурку. Вот о чём нужно писать романы! — Гленда даже не улыбнулась.

Виви почувствовала ещё один удар. Но прежде чем дорисовывать нелицеприятные картинки в своей голове, она приняла взрослое решение: узнать всю историю с начала и до конца.

— Расскажите мне.

Блуждающий взгляд немного одурманенной алкоголем Гленды Вирг остановился на девушке.

— Если Донат узнает, он убьёт меня, — но сделав ещё глоток, она изменила своё решение. — Хотя, узнав всё от стороннего человека Вы сможете сделать собственные выводы, — женщина устроилась на стуле поудобнее. — В объятиях Вашего брата пребывает моя младшая сестра Этра Вирг. Из троих наследников нашего отца именно она самая любимая. Из-за этого она и стала мишенью, — ещё глоток. — Прежде чем стать друзьями с ныне доблестным королём Ликардии, мы сошлись на общей нелюбви к моему отцу. Я так и не смогла простить ему стариков в моей постели, а Донат...Донат винил его во всех грехах. Признаться, у него были на то основания. Много лет он потратил на то, чтобы уличить Мироса во всех его преступлениях. Но этот план был наивен даже в своих зачатках. Мой папочка хорошо знает своё дело. И следы заметать тоже умеет. Как оказалось, Донат тоже совсем не глуп. Он нашёл самое больное место старика: его дорогую Этру. Мирос так сильно любил её, что так и не смог выдать замуж за какого-нибудь полезного старикана. Надо отдать должное Этре, она правда любила нашего отца в ответ, будто не замечая его повсеместной жестокости. Но я отвлеклась, — ещё глоток. — Донат был так ослеплён местью, что совсем забыл самое главное правило: в войне нельзя уподобляться врагу, иначе не заметишь, как вы окажетесь на одной стороне. Он стал ухаживать за Этрой со всем присущим ему обаянием. Поверьте мне, весьма сложно устоять перед тёмными глазами этого искусителя. Через какое-то время гордое наследие семьи Вирг пало под его чарами. И всё бы пошло по плану Доната: он назло Виргу совратил бы его любимую девочку и, не оставив ему выбора, сделал бы её своей женой, навеки отбирая Этру у обожающего её отца. Как говорится око за око. Но, он всё-таки отличался от Мироса Вирга, хотя бы тем, что влюбился в собственную жертву. Только после осознания этого простого факта в его голове стали появляться уже другие мысли...например о том, что дети не должны отвечать за своих родителей, — ещё один внимательный взгляд. — Не стоит недооценивать Вашего брата. Осознав, что натворил, он всё рассказал ей. Не буду вдаваться в подробности, чего ей стоило принять подобную правду, но на тот момент она уже любила его. Любила настолько, чтобы простить. Поэтому решение о свадьбе было абсолютно обоюдным. Они были действительно счастливы. До того, как Донат бесследно пропал. В тот же день от моей сестры осталась лишь блеклая тень. Ей было плохо настолько, что наш заботливый папочка вырвал меня из когтей очередного старика и вернул в замок, чтобы я починила её. Но сестра вернулась к жизни лишь, когда узнала, что Донат жив.

— Но почему он ничего не сказал мне? — Этот вопрос уже стал дежурной фразой для Вивианны.

Гленда осушила бокал до дна.

— Рассказать чувствительной сестре о том, что совратил дочь вашего общего врага, а потом влюбился в неё? Рассказать о том, что получил нож в спину после того, как Мирос узнал, что он сделал? Поведать о том, почему не можешь прикончить отца любимой женщины?

Вивианна почувствовала, как закружилась голова и глаза стали стремительно увлажняться. Мирос Вирг, человек, столько горя принёсший в этот мир, всё ещё ходил по земле только потому, что Донат боялся сделать больно этой девчонке! Неужели он полюбил её так сильно, что забыл обо всём на свете? Все его рассуждения о чести и мудрости были ложью! Потому что дело всегда было лишь в ней.

— Спасибо за правду, — Виви больно ущипнула себя за руку, чтобы не расплакаться. Она слабо улыбнулась Гленде и уже собралась уходить, но та остановила её.

— Он не предавал Вас, — на этот раз в её голосе не было и намёка на алкоголь. — Весь этот вечер и даже их танец — это приманка. На рассвете Мирос Вирг получит своё наказание. Как бы Донат не любил Этру, он не может простить Виргу всё содеянное. Никто не должен прощать подобное.

* * *

Врываясь в собственный замок, Виви чувствовала себя отвратительно. Складывалось ощущение, что пыль, которую Инар высыпал на голову Магдану, ненароком попала на весь мир. Нельзя вываливать на одного человека столько правды! Благородство Леана и совсем не вызывающее восхищения поведение Доната — всё смешалось воедино. А в центре этого невероятного потока оказалась она.

Виви даже не удивилась тому, что возле её покоев нет стражников, ведь сегодня везде царил полнейший бардак! Она громко захлопнула дверь своих покоев, и неловко ахнула, когда увидела Элиаса в кресле у окна.

— Что ты здесь делаешь? — Только и спросила она.

— Я ещё не решил, — он медленно поднялся, но не сделал ни шага в её направлении. — Как повеселилась?

Что-то в его поведении, тоне и даже взгляде пугало Вивианну. Будто этот человек не был Элиасом Авиатом, которого она так хорошо знала.

— Всё прошло странно, — после небольшой паузы ответила девушка.

— Ещё бы, — странная улыбка коснулась его уст. — Не так просто веселиться на балах после того, как хладнокровно убиваешь старика.

Ледяная рука сковала сердце Вивианны. В ту же секунду ей вспомнились стражники у подземелья, которые клялись, что мимо них никто не проходил. Если это действительно было так, то вход в замок был возможен только через подземелье, которое было усеяно печатями Элиаса. Если Магдан прошёл в хранилище под землёй, страж не мог об этом не знать.

— Ты наконец догадалась, — ещё одна жёсткая улыбка, — Много же времени тебе понадобилось.

— В какой момент ты решил предать меня? — Виви злилась, понимая что её голос дрожит против воли.

— Разве это я тебя предал, Вивианна? — Он сделал шаг в её направлении. — Разве не я спасал тебя бесчисленное количество раз? Разве не я помогал тебе во всём? Разве не я был готов на всё ради тебя? И чем ты мне отплатила? Ты обрекла моего отца на самую страшную из возможных смертей! — Он ни разу не повысил голос, однако это не мешало крови Вивианны стынуть в жилах.

— Твой отец?

— Представь себе, — Элиас остановился на полпути к ней. — Он был прав, когда говорил о бесконечной глупости людского рода. Как вы могли не догадаться? Взявшийся из ниоткуда прикладной маг, в королевстве, где подобное карается смертью. Никто из вас не подумал задать главный вопрос: кто меня обучил? Хотя отвлекающий манёвр в виде тьмы был действительно хорош.

— Зачем ты остался, Элиас? — Вивианна почувствовала, как слёзы побежали по её щекам. — Хочешь моей смерти?

Он сделал ещё шаг в её направлении.

— Даже после всего что ты сделала, я не смог бы тебя убить, Вивианна Бамаретт. Я слишком к тебе привязался. Я остался, чтобы увидеть тебя. Мне хотелось верить в то, что ты жалеешь. Жалеешь о том, что бросила во тьме старика, который лишь защищал тебя.

— Защищал меня? — Виви стёрла слёзы тыльной стороной ладони и сама сделала шаг в его направлении. — Он убил моих родителей и воспитал короля, который покушался на мою семью сотни раз! Это ты называешь защитой?

Снова ухмылка.

— Посмотри насколько сильной он тебя сделал. Без всех этих трудностей ты была бы ничтожна. Ты ничего из себя не представляла, но сейчас...сейчас ты знаешь насколько я могу быть опасен для тебя, но всё равно приближаешься. Потому что ты больше ничего не боишься. Ты можешь верить в это или отрицать, но мне совершенно очевидно: ты последнее творение моего отца.

Комнату огласила звонкая пощёчина.

— Твой отец был трусливым мерзавцем, пожелавшим подчинить весь мир. Но как ты мог так претворяться? Ты ведь совсем не похож на него! Ты был моим другом!

Он коснулся горячего следа на коже.

— Он был великим. Одним из немногих, кому удалось сделать невероятное реальным. А по поводу притворства...я мало претворялся рядом с тобой. В этом просто не было нужды. Ты была забавной и не лишённой своеобразного шарма. Но мы недооценили тебя, Вивианна Бамаретт. За этим личиком, — он провел пальцем по её скуле, — всегда скрывался расчётливый манипулятор. Ты провела вокруг пальца даже меня, хотя я всегда был рядом. Папа так гордился бы тобой! — Ещё одна кривая усмешка. — Глядя на тебя сегодняшнюю, я жалею лишь о том, что он не забрал тебя той ночью. Втроём мы поставили бы на колени весь этот мир.

— Ты ничего не знаешь о собственном отце, — в её душе всё ещё теплилась надежда на то, что Элиас, как и многие другие, был жертвой игр Магдана. — Всё, что он сделал, было лишь для защиты собственной шкуры. Он использовал тебя, как и всех нас! Ты ведь ещё можешь остановиться, Элиас!

— Ты ничего не знаешь, — его пальцы сомкнулись на её шее. Вивианна даже не пыталась сопротивляться. Она не верила, что человек, которого она знала, может причинить ей вред. — Он пытался спасти не только свою жизнь, но и целостность этого мира. Это я и хотел сказать тебе. — Он наклонился к её уху так близко, чтобы каждое его слово, она могла ощутить кожей. — Ты будешь жить. Но лишь для того, чтобы когда этот мир вновь станет разваливаться по кускам, ты могла увидеть своими глазами, к чему привела твоя глупость. Каждая жертва, каждый вопль — будут только твоей виной. Это мой прощальный подарок.

— Неужели ты думаешь, что я позволю тебе так просто уйти? — Вивианна освободила свою шею от его пальцев.

— Я не просто думаю, я в этом уверен. В глубине души ты всё ещё любишь меня, как и я тебя. Правда забавно? Как одновременно можно жгуче ненавидеть и всё же любить? Но мы с тобой лучшее доказательство. Ты всё ещё жива, а значит и мне ты не сможешь причинить вред. Удачной дороги в ад, Вивианна. Вскоре мы там встретимся.

Глава 26 - Метаморфозы

Не нужно пытаться изменить всю свою жизнь, достаточно лишь изменить своё отношение к ней.

Ральф Уолдо Эмерсон

Как только бывший друг скрылся в темноте хода, у Виви оставалось лишь два варианта развития событий. Первый: дать волю своим эмоциям и рыдать, что есть силы, ближайшие пару дней. Второй: срочно придумать, как пережить кошмар, в который так стремительно превратилась её жизнь. Помощь всегда приходит откуда её совсем не ждёшь. Спасительной музыкой в её голове зазвучал голос Инара, который говорил, что покинет Альянс этой ночью. Виви твёрдо решила отправиться вместе с ним. У неё не было ни единого повода, чтобы заставить его забрать её с собой, но она знала, что только вдали от дома, ей удастся всё обдумать и привыкнуть к мысли, что все люди без исключения лгут постоянно.

Вытирая струящиеся по щекам слёзы, она достала чернильницу и подробно написала Донату о встрече с Элиасом. Собрав все свои чувства в кулак она дописала следующее:

"Но это далеко не все открытия сегодняшнего вечера. Теперь я знаю о том, что даже ты не всегда был способен брать свои чувства под контроль. То, как ты поступил с Этрой, было жестоко. Я ненавижу Мироса Вирга всем сердцем, но мне и в голову не пришло бы мстить через его детей. Я могла бы написать о том, что разочарована в тебе, но не стану. Потому что жизнь наказала тебя в достаточной степени и без моих нравоучений. Сегодняшний вечер лишь показал мне, что мой брат не так безгрешен, как я думала. Это лишь значит, что ты обычный человек, со своими ошибками и глупостями. Бесспорно, мне сложно принять твой выбор. Она дочь нашего врага и это никогда не изменится. Если ты свяжешь с ней свою судьбу, нам придётся смириться с тем, что в жилах твоих наследников будет ровно половины крови Виргов. Даже мысль об этом заставляет меня вздрагивать. Но чем больше я об этом думаю, тем отчётливее понимаю: в таком развитии событий виноват лишь ты. И тебе придётся с этим жить.