Мужчина понял. Улыбнувшись, он посмотрел на бледного худого мальчишку, тело которого было легким, а волосы — спутанными и синими... Черная повязка съехала на шею и теперь изображала собой шарф.
Вовка похлопал глазами.
— А... куда меня? — хрипло спросил он.
Маг тут же грозно нахмурил брови.
— Ты ночью должен быть где? В своей постели. Ты что сделал? Убежал в город. Как быть с обещаниями, которые ты дал герру Штафу? Как собрался идти на бал? На лбу — вспухший рубец. Под глазами — синяки. Да от такого шута народ разбежится!
— Пустите! — Дернулся Вовка. — Я пойду! С утра брат придет, а меня нет!
— Раньше надо было думать! — От взгляда колдуна в глухой стене открылся проем, из которого пахнуло сыростью и свечами.
Мужчина шагнул внутрь, и стена закрылась. Еще пара уверенных шагов, поворот, и перед ними открылась очередная стена. А за ней — богатая, застеленная коврами, гостиная. Не останавливаясь, маг прошел через комнату, коридор и, очутившись во внутренних покоях, просто толкнул ногой дверь. Они очутились спальне. Где-то в районе потолка светилось звездами и туманностями волшебное небо. Два маленьких огонечка тлели в высоких стойках по обе стороны большой кровати. Почувствовав присутствие хозяина, они вспыхнули ярче.
Колдун, подойдя к ложу, стряхнул с рук теплого и сонного Вовку.
— Ванная там. — Кивнул он на дверь за портьерами. — Рекомендую помыться и сразу лечь. Рассвет всего через несколько часов.
Мужчина уже собрался выйти, когда Вовка спросил:
— А почему...
— Чтобы ты не наделал глупостей. Меня, знаешь ли, может не оказаться рядом. Пока я за тобой не приду, выйти отсюда не сможешь.
И дворцовый маг ушел, мягко прикрыв дверь.
Вовка тут же встал. Прислушиваясь к каждому звуку, он осторожно нажал на дверную ручку. Она, словно солдат на посту, даже не дрогнула. Парень вздохнул и медленно начал снимать с себя одежду, аккуратно вешая ее на стул. Оставшись лишь в носках и панталонах, толкнул дверь в ванную и замер на пороге в полном восхищении. Да это не ванная, а целое озеро! Вода, стекая в водоем из каменного цветка в стене, пузырилась и приятно пахла. Вовка, скинув с себя все остальное, пискнул от радости и с наслаждением нырнул в теплую негу большого бассейна. Пузырьки, поднимающиеся со дна, приятно щекотали кожу. Наплававшись, парень лег на возвышение у бортика и протянул руку к многочисленным баночкам, выставленным на полочке рядом. Он открывал крышечки, немного набирал на палец, нюхал и растирал содержимое по коже. Потом нашел бутыль с пахнувшим ванилью жидким мылом и с удовольствием растер его по пыльным волосам. Потом снова нырнул. Самое интересное, что вода совсем не пачкалась и не остывала...
Накупавшись, он заметил висевшее неподалеку большое чистое полотенце. Завернувшись в него с головой, он на полу увидел свои носки... Несомненно, после дня беготни они умоляли о стирке. Но полоскать их в этом прекрасном бассейне... Мальчишка оглянулся. Сбоку, не замеченная им ранее, стояла раковина в форме лилии. Над ней лебедем вытянул голову слив. Но где же краны? Вовка подергал лебедя за крылья, потрогал его клюв. Но вода никак не хотела литься. И тогда он просто похлопал ладонью по внутренности белой чаши. Ехидно сверкнув рубиновым глазом, лебедь выплюнул ему в руку струю воды. Но, как только Вовка руку отдернул, вода исчезла. Тогда парень бросил в чашу носки. Вода снова полилась. Через полчаса, проведенных за экспериментами, он вышел чистый и с постиранным бельем. В спальне было сухо и тепло, не то, что в нетопленых комнатах герра Штафа. Вовка развесил вещи рядом с каминной решеткой и прыгнул на огромную кровать.
— Спасибо Тебе, Господи... — Серьезно сказал он. — Или Тебе, Ингер...
Через минуту он спал, уткнувшись носом в подушку.
* * *
Утром его разбудил хрипловатый голос Фридриха:
— Ну ты и горазд дрыхнуть, парень! Вставай! День солдата начинается с физподготовки!
Вовка подскочил на кровати и завертел головой по сторонам. Вокруг него были стены покоев герра Штафа. Судя по цвету неба за окном — утро даже не начиналось. Интересно, то, что приключилось с ним ночью — только сон?
— Можно я еще посплю? — Парень со стоном снова упал на подушку, но сильный Фридрих безжалостной рукой выдернул его из-под одеяла.
— Нет, братик. Или ты хочешь, чтобы баронские недоросли снова гоняли тебя по чердакам и подвалам?
— Не хочу... — тяжело вздохнул Вальтер и спустил ноги на холодный ковер.
— Ну разве это руки? — Граф фон Шоттен приподнял тонкую ручку мальчишки своей крепкой мускулистой рукой. — Да у любой девчонки толще!
— Уже встал! — Улыбнулся Вовка. — Чего мне надеть?
— А вот, — Фридрих кивнул на темную одежду, висевшую на спинке кровати. — И сапоги. На улице сыро.
Вовка схватил свои вещи. Носки были слегка влажными и пахли цветами.
'Не приснилось!' — подумал парень.
Быстро одевшись, Вовка за братом вышел в тихий коридор.
* * *
Прямо за хозяйственным двором огромного замка располагалась двухэтажная казарма, коридором соединяющаяся с караулкой, из которой заступали на суточную смену отдохнувшие гвардейцы. А за казармой находился большой плац. Вот туда-то и спешили братья.
— Сейчас — общая физподготовка, потом — разминка с оружием. Следом — занятия с лошадьми.
— Когда все это заканчивается? — Вовка почти бежал рядом с широко шагавшим Фридрихом.
— Занятия — в десять, а выездка — в час.
— Я не успею к герру Штафу! — Забеспокоился парень. — И он мне не простит испорченный проект!
— Что, понравилось спать в кроватке? Обратно на чердак уже не тянет? — Усмехнулся Фридрих.
— Сожалею о впустую потраченном времени. — Коротко ответил Вовка и спросонья воткнулся в широкую спину вдруг остановившегося брата. — Что?
— Тс! — прошипел фон Шоттен. — Постоим.
И они прилепились к стене, причем, Фридрих задвинул парня за себя. Спустя время окаменевшие плечи расслабились и, схватив Вовку за руку, гвардеец свернул из коридора в какую-то нишу, а из нее, согнувшись, они вылезли в осеннюю ночную прохладу. Вовка поежился.
— Ничего, сейчас согреешься! — хлопнул его по плечу брат.
— А что там в коридоре было?
Фридрих помрачнел.
— Призрак генерала Грейдена.
— И что?
— У того, кому этот генерал посмотрит в глаза, будут крупные неприятности!
— Но он нас не видел? — Забеспокоился Вовка. — У нас и так проблем хватает!
— Надейся...
На плацу, под ярким светом фонарей, уже занимались гвардейцы. Две группы бегали, топоча сапогами, вокруг чахлых кустиков, а остальные отжимались, подтягивались и крутились на турниках. Кто-то, надев на руки перчатки, проводил учебный бой. Увидев Фридриха, молодые люди кричали приветствия и поднимали руки. Когда братья подошли ближе, глаза многих внимательно уставились на худенького синеволосого мальчика.
— Чего пялимся? — Заорал кто-то из старших по званию. — Шута королевского не видели?
— Не видели! — Крикнул кто-то из толпы.
— Сейчас фонарь под глазом нарисую, сразу прозреешь. — Сказал Фридрих громко. — Вальтер — мой брат. Всем понятно?
Громкие голоса сменились шепотками. Но тут к ним подошел гвардеец, недавно встреченный Вовкой в коридоре — Мартин фон Лайсе.
— Привет, маленький брат! — громко сказал он и протянул Вовке руку. — Добро пожаловать в гвардейский полк Его Величества!
Шепотки стихли.
— Не хочешь ли ты для начала немного побегать и попрыгать? — Лайсе подмигнул и тихо сказал: — Никого не бойся. Тебя не обидят. А языки... собака лает, ветер носит. Давай пару кругов за нашими ребятами. А потом подойди ко мне, я покажу упражнения. Вон под тем фонарем я занимаюсь со своим взводом. Не бойся, Фридрих, не пропадет твой братец. Пойдем!
Фридрих, то и дело оглядываясь на Вовку, отошел к фонарю, где надел перчатки для кулачного боя.
Вовка посмотрел по сторонам, чтобы не попасть под чьи-то ноги или руки. Потом пропустил бегущую группу и пристроился за ней на дорожке. Конечно, быстро бегать он не мог, поэтому первая группа от него убежала, но зато нагнала вторая. Окружившие его молодые ребята улыбались, тихонько хлопали по плечам. И только один из них, наклонившись пониже, спросил:
— Ты сам решил заниматься или Шоттен вытащил, чтобы поиздеваться?
— Я сам, — задыхаясь, сказал Вовка. — Мне... надо...
— Молодец. — Потрепал его волосы парень.
Скоро и вторая группа его обогнала. За дворцовым парком край неба высветлила узкая полоска зари.
— Смена — на завтрак! — Скомандовал офицер, кося глазом на пытающегося подтянуться на кольцах паренька.
Подошел Фридрих.
— Ты не торопись сделать все сразу. К нагрузкам тело приучают постепенно. А то двигаться не сможешь!
— Мамочка трясется над деточкой! — раздался рядом насмешливый голос. Неподалеку трое молодых людей, подталкивая друг друга локтями, ехидно комментировали Вовкины потуги. Фридрих яростно обернулся.
— Наш граф решил завести милого малыша... Интересно, зачем?
— Так у них с шутом одно на двоих умственное развитие... Один полудурок плюс еще один ... Получается круглое целое!
— Возможно, он следует модным тенденциям нашего двора? Ведь Его Высочество подает всем нам отличный пример!
И все трое гнусно рассмеялись. Фридрих, осторожно поставив Вовку на ноги, сделал к ним шаг.
— А ну, мразь, повтори!
Руки сами собой сжались в кулаки.
Вовка, оценив ситуацию и не вмешивающегося в нее офицера, быстро обежал брата и положил ладонь ему на кулак.
— Фридрих, не стоит! Видишь, как они добиваются твоего внимания и любви! Они готовы ее получать даже в виде кровавых сопель и синяков. Спросят вот этого мальчика, — Вовка ткнул пальцем в среднего, — отчего у него носик, словно слива? А он, вздохнув, ответит: вспыхнувшие чувства сразили меня наповал!
Гвардейцы, с интересом наблюдающие за словесным поединком, засмеялись, а троица нахмурилась.
— Ты, шут! Говори, да не заговаривайся, а то...
— Что? — Вовка бесстрашно отошел от брата и приблизился к троице. — Папочке пожалуешься? Или мамочке? А то и самому Королю?! Не-ет! — Вовка помахал ладошкой. — Величество даже слушать тебя не станет. Спросит: силушку молодецкую девать некуда? А не хочешь ли ты поучаствовать в военной кампании? Там как раз герои закончились. — Парень обошел троицу по кругу и продолжил, глядя на предводителя: — Дяденька, а почему у тебя такой длинный нос?
Оставившие свои занятия гвардейцы дружно посмотрели на выдающуюся часть лица стоявшего впереди.
Вовка сжал пальцами свои ноздри и прогундосил:
— А это чтобы лезть не в свои дела, деточка!
Вокруг хохотали все.
— Ну, попадешься, шут... — Тот, кто стоял в середине, метнул на мальчишку ненавидящий взор и, развернувшись, быстро пошел с плаца к казарме. Двое остальных, растерянно посмотрев на парня, повернулись и отправились следом.
— Зря ты так. — Прохладная ладонь Лайсе, пахнущая металлом, легла на мальчишеское плечо. — Не стоили они того, чтобы с ними связываться. Но теперь будь внимательней: у тебя появился враг.
— Где их у меня только нет, — махнул рукой Вовка. — Пойду. Мне еще весь день работать!
— Идем, — подошел к их группе старший офицер, — маленького героя надо помыть и покормить. Иначе Его Величеству не позавидуешь... испугается!
* * *
В девять утра чистенький и сытый Вовка уже стоял перед дверьми в швейную мастерскую.
— Я не нашел тебя утром в комнатах! — Поприветствовал мальчишку сухим кивком герр Штаф.
— Наверное, меня в них не было? — Улыбнулся Вовка. — Братец Фридрих вытащил меня на зарядку!
Глаза закройщика потеплели.
— Ноги не болят? — Поинтересовался он. — Знаю я эти солдатские разминки! Пока семь потов не сойдет...
— Меня помыли. — Быстро сказал Вовка. — И покормили. Но я бы позавтракал еще раз!
Герр Штаф показал полоску белых зубов.
— Хочешь вкусно кушать, надо много работать. Раздевайся!
И снова парнишка мерил брюки, рубашки и камзолы разных форм и цветов, мимикой показывая свое к ним отношение. А потом закройщик надел на него вчерашнее бальное платье.
Сейчас, в свете солнышка, любопытными лучиками разбежавшегося по комнате, Вовка в этом кружевном платье чувствовал себя совершенно по-другому, нежели вчера. Поглаживая пальцами розоватую ткань в мелкий бордовый цветочек и нежные, словно пенка земляничного варенья, кружева, он вдруг почувствовал себя в настоящей сказке. Такой, какие читала на ночь сиротам в детском доме воспитательница Ирина Сергеевна. Да, пусть он не восторженная девчонка, а вполне взрослый парень, но ему на секунду так захотелось почувствовать волшебный праздник детства, которого у него не было!
Вовка улыбнулся и покрутился перед зеркалом.
— Я хорошенькая молодая барышня! — Похлопал он ресничками. У Вальтера они были длинными и густыми. — Герр Штаф, а кто меня будет сопровождать?
— Ох, юноша... — Старик задумался. — Ведь никому и не скажешь... А давай сделаем так: ты придешь на прием немного позже остальных. Никто и не заметит, что ты один. Походишь среди дам, улыбнешься паре-тройке тетушек... Смотри, я принес тебе парик.
Герр Штаф вытащил из сумки пакет, из которого вытряхнул белокурое нечто...
Вовка засмеялся и, цапнув спутанную копну волос, нацепил ее на свои синие локоны.
— От меня разбегутся даже привидения!
— Ты надел парик задом наперед. Подожди, поправлю!
И через пару минут на Вовку из зеркала смотрела миловидная девица с белокурыми локонами и голубыми глазами.
— Ах, как же я хороша! — Воскликнул, давясь смехом, мальчишка. — Ни один кавалер в здравом уме не откажется на мне жениться!
— Надеюсь, твоего здравого ума хватит, чтобы ему отказать? Или, по крайней мере, не бросаться с кулаками на молодого человека, который захочет просто познакомиться? Ох, теперь я начинаю за тебя бояться...
— Тю, мастер Штаф... — удивился Вовка. — Чего бояться-то? Я же шут! Стяну с головы парик — все посмеются и всё...
— Глупый ты. Лучше убегай. — Вздохнул закройщик. — Ладно, надевай свою одежду, и пойдем за стол. Девушки уже закончили работать.
И точно, машинки остановились.
— А вот и мы! — Вовка распахнул дверь в общий зал.
Рыжая Рита сняла крышку с кастрюли.
— Разве вы будете есть? — удивилась она. — Кто не торопится к столу, тот не голоден!
— Мы много работаем, поэтому голодны постоянно!
Позади Риты, в сторонке, смущенно скалил зубы ее рыжий брат Кунц. Вовка подошел и протянул ему руку. Парень обрадовано вскочил и даже порозовел от удовольствия.
— Садись с нами, — довольно сказал метр Штаф. Ему нравилось, что такой высокородный господин, как фон Шонн, запросто общается с людьми недворянского происхождения. Откуда ему было знать, что в теле юного герцога теперь живет детдомовский мальчишка Вовка Волков...
— Слушай, — зашептал на ухо Вовке Кунц, — сегодня во дворце бал, а меня с кухни отпустили. Может, погуляем вечером по парку? На гостей посмотрим!
— Да ну... Там смотреть не на кого! Если только на драгоценности... К тому же, у меня не получится. Как шут, я должен веселить публику.
