История железного лорда

Деревья окружали небольшую поляну в центре которой стоял каменный алтарь. Наместник быстрым шагом приблизился к долгожданной цели. Еще немного и они беспрепятственно смогут забрать золото, положенное ему по договору с ведьмами.

Основание алтаря доходило наместнику до пояса. Их предшественники сдвинули широкую цельную плиту и сейчас она лежала на земле рядом с основанием. Внутри алтаря обнаружилась полая ниша. Раньше там лежали слитки. На дне ниши виднелся орнамент, который показывала Игнис. Три изогнутых золотых полоски исходили из центральной точки и закручивались, образуя три одинаковых по размеру спирали.

Наместник запустил руку в кошель на поясе и достал три пузырька с содержимым красного цвета. Выставил их в ряд на край основания алтаря и вытащил еще два.

— Что это?— спросила Кайна.

— Не знаю,— ответил наместник,— Какие-то зелья на основе крови.

Гайрон искоса посмотрел на Кайну и достал еще один пузырек с прозрачной жидкость.

— Мы извлечем камень, но понадобиться немного твоей крови, Кайна,— сказал наместник, делая вид что внимательно разглядывает орнамент.

Глаза Кайны расширились, она смотрела на Гайрона как на умалишенного.

— Все указывает на то, что боги помутили ваш разум, господин,— негодующе заявила лучница,— Кровь привлечет рыжих демонов, они смогут учуять ее за пол лиги.

— За пол лиги?— недоверчиво спросил Ксен.

— Именно так!

— Когда они сбегутся на запах,— усмехнулся Гайрон,— нас здесь не будет.

Кайна фыркнула отвернулась и отошла на несколько шагов. Она вдруг увидела что-то на земле и наклонилась. Вернувшись к алтарю, она протянула руку к наместнику. В ее ладони лежали два маленьких пузырька, такие же как те, что стояли сейчас на краю алтаря, только пустые.

— Они не забрали камень потому что не смогли,— в ее черных глазах разгорался огонь злобы и возмущения.— Потому что ее кровь не подошла!

Свободной рукой Кайна указала в сторону лежавших под деревом тел. Отшвырнув пузырьки в сторону она выпустила воздух из легких сквозь сжатые зубы и отошла от алтаря.

— А теперь надо выбирать,— ехидно добавил она,— Вступить в безнадежную схватку с дриадой или же быть разорванными рыжими демонами.

— Ты описываешь мрачное будущее, Кайна— поддержал наместника телохранитель, поигрывая молотом,— То чудище у пирамиды выглядело устрашающе, но мы раскололи его в два счета, как сгнивший орех.

— Вы не понимаете,— обреченно опуская руки сказала лучница,— Тот, кого вы победили у пирамиды был маленьким щенком и это были его первые шаги. Рыжие демоны, другое... Они подобны своре взрослых обученных псов. Те семеро которых вы встретили лишь разведчики. В логове на юге их сотни если не тысячи, убейте нескольких и остальные тут же узнают об этом. Как гончие без устали, сомнений и страха они будут идти по следу пока не нагонят и не прикончат нас.

— Тогда нам лучше с ними разминуться,— сухо заметил Гайрон,— К делу.

Наместник протянул Кайне пузырек с прозрачной жидкостью. Встретив взгляд лучницы, Гайрон поблагодарил богов за то, что ей не дано испепелять разозливших ее людей.

Внезапно Кайна закинула руку за спину и прежде чем наместник и его телохранитель успели понять, что происходит выхватила стрелу из колчана. Сделала шаг назад и вставила хвостовик в тетиву.

— А что если моя кровь тоже не подойдет,— недобро усмехнулась она,— Об этом ты подумал олух несчастный?

— Не гоже так разговаривать с господином,— грозно предостерег ее Ксен, делая шаг вперед.

— Он теперь не господин!— возразила она направив стальной наконечник в строну здоровяка,— А ты больше не его телохранитель. Вы оба мертвецы! И я вместе с вами...

Взгляд Кайны потух, она ослабила натяжение тетивы и опустила лук. Но мгновением позже ее взглядом овладел страх. Она завертела головой, но плотно стоящие деревья закрывали обзор.

— Она поблизости,— испуганно прошептала девушка.

— Кто?— спросил Ксен.

Кайна не ответила. Девушка вынула нож из ножен на поясе и подошла к своей сумке. Достала из нее рыжую ткань и отрезала длинный кусок. Быстро закатала левый рукав и сделала маленький еле заметный надрез на внутренней стороне предплечья. Протянула руку с сочащейся из нее кровью к наместнику и тихо сказала:

— Молитесь своим богам, господин, чтобы моя кровь оказалась пригодной для вашей безумной цели...

Гайрон подставил флакон и как только жидкость окрасилась в красный цвет, закрыл его пробкой и сильно потряс. Кайна сразу перевязала предплечье рыжей тканью и спустила рукав. Не теряя времени, наместник склонился над нишей и по очереди вылил содержимое всех шести пузырьков в бороздки, образующие рисунок.

— И последнее,— сказал он выпрямившись.

Наместник достал из поясной сумки маленький свиток и протянул Кайне.

— Прочти эти слова над алтарем.

Кайна неуверенно протянула руку и взяла свиток. Развернула его, встала возле алтаря и с ненавистью глянув на Гайрона прочла его содержимое:

— Эвес элтара, вичес стоу, дес.

Они оба жадно уставились на рисунок в основании, но ничего, ровным счетом, не произошло. Кайна вопросительно посмотрела на Гайрона.

— Тот, кто дал мне этот свиток сказал, что слова должный быть произнесены, когда разум ясен, а чувства спокойны. Помнишь, что ты говорила вчера в том разрушенном храме?

Наместник сделал три шага назад. Кайна закрыла глаза и покачала головой. Некоторое время она стояла молча с опущенными веками. Когда она снова посмотрела на основание алтаря взгляд ее был чист. В нем не было ни ненависти, ни злобы.

— Эвес элтара, вичес стоу, дес.

Она произнесла слова настолько спокойно и легко, что Гайрон почувствовал как по его спине побежали мурашки. Наместник подошел к алтарю и в этот момент вокруг узора образовалась широкая трещина, все что ему осталось это поддеть выделившиеся круглый кусок ножом и достать его. Камень оказался легким.

— Дриада ушла,— сообщила Кайна.— Нам следует поторопиться.

— Ксен,— окликнул Гайрон, завороженно смотрящего на Кайну телохранителя,— Нам надо забрать те сумки возле лагеря.

— Точно, ведьма!— выдал здоровяк, но уже без порицания, с легким оттенком восторга.

Наместник и телохранитель оставили пустые сумки у палатки, присвоив ношу менее удачливых предшественников. Взвалив сумку с двадцатью двумя килограммами золота на плечи, наместник понял, что обратная дорога будет куда тяжелее, чем он думал.

— Что в них?— спросил Ксен поднимая вторую.

— Золото,— ответил наместник.

— Золото...— повторила Кайна,— Надеюсь оно стоит того, чтобы рисковать жизнью.

— Судя по весу,— ухмыльнулся здоровяк,— Еще как стоит!

Гайрон устало провел ладонью по лицу.

— Я удваиваю вашу награду.

— Тогда я буду молиться богам,— невесело усмехнулась Кайна,— Чтобы они позволили нам получить заслуженную награду и наши тела не остались лежать в Скверном лесу под каким-нибудь рыжим деревом...

Сумерки застыли, так же, как и в предыдущую ночь. К тяжелому дыханию здоровяка добавилось пыхтение наместника, нагруженного как вьючное животное. Кайна вела их обратно к обители Мерзости. Лучница рассудила, что так будет лучше всего. Демоны обычно обходят серую башню и часть леса вокруг нее стороной и если эти рыжие твари начнут преследование, то там будет шанс оторваться от погони.

Путники шли быстро близко друг к другу. Кайна резко остановилась и Ксен чуть не налетел на нее.

— Что-то не так?— спросил он.

— Все не так...

Лучница указала куда-то вправо. Наместник с телохранителем присмотрелись, и увидели густой туман, медленно ползущий навстречу.

— Надеюсь нам хватит этого золота,— сказала Кайна,— и мы сможем выторговать у Сеттарха уютное местечко в его царстве...

Глава 23

Квинтэссенция силы

"Ликование безмерно,

Когда совершенство достигнуто,

И тело подобно тому,

Как меч становится продолжением руки мастера,

Превращается в безупречное оружие духа!

Но это лишь начало пути..."

Книга "Путь трех Потоков"

Часть первая

"Совершенствование тела"

Крытый амфитеатр императорского дворца, рассчитанный на пятьдесят зрителей вместил в этот день почти полторы сотни человек. Приближенные Идана, сенаторы, члены городского совета, главы влиятельных домов и прочие сидели плотно прижавшись друг к другу. Ворчали на беспокойных соседей, постоянно толкающихся локтями, злились на пригласивших их чиновников, не предупредивших о столпотворении, негодовали о том, что император допустил подобное безобразие. Но стоило Вергилию Венценосному прочить первые строки и сделать паузу, позволяя вступить с диалогом Лакону Соловью, как зал затих, а еще через несколько фраз слушатели забыли о неудобстве и тесноте.

Вергилий и Лакон ни на минуту не задумывались о том насколько зрителям было удобно, о том, что они чувствовали до того, как они начали читать поэму. Они просто повели их вслед за героями по миру, который Вергилий создавал в моменты наивысшего обострения чувств.

Слезы текли по щекам женщин, когда герои прощались со своими женами отправляясь в дальний путь, мужчины потупив взоры смотрели в пространство перед собой, представляя нарисованный с помощью слов и рифмы мир, где мореплаватели справлялись с непреодолимыми препятствиями, выходили победителями из неравных схваток и оставались верными убеждениям.

Но среди всего множества зрителей, поглощенных вымышленными событиями, сидел один человек погруженный в мысли о мире реальном. В этот вечер он не мог полностью отдаться во власть поэтической красоты талантливого творения. Слишком много тревожных событий произошло между восходом солнца и вечерним представлением.

Золотой венок на голове Идана непомерной тяжестью придавливал его голову к земле. Усталым взглядом император смотрел на собравшихся граждан. Большинство из них пришли в белых праздничных тогах. В черном камзоле сшитом на манер одежды северных варваров он сидел как ворон среди белых голубей. Ворон предвещающий беду.

Идан мог закрыть глаза на все известия издалека, на все интриги, сплетенные за его спиной, сделать вид, что он ничего не понимает и спокойно дожить до конца своих дней, делая то, чего от него ожидают. Но провести всю жизнь будучи марионеткой в чужих руках претило его существу.

Сегодня император находился под тяжким гнетом осознания собственной ошибки. Отдавшись течению, он слишком сильно полагался на советников, которые подталкивали его к определенным решениям. В итоге его приближенные в сговоре с горсткой сенаторов решили, что империей управляют они.

Ближе к вечеру император принял решение, разоблачить и покарать всех, кто решил, что сможет управиться с Идом лучше, чем наследник Идана Великого. Но в тоже время он чувствовал, что действовать нужно осторожно, не провоцируя предателей на активное противоборство.

Сенаторы, вернувшиеся из Хавата, подтвердили донесения. Царь Керот проявил неуважение к представителям Ида и отказался выплатить ежегодную контрибуцию. Это вынуждало императора объявить Хавату войну и свергнуть дерзкого царя.

Вслед за известиями с запада поступили неутешительные сообщения о делах востока. Тесть Идана сенатор Дий сегодня говорил о том, что в сенате на начало следующего месяца назначено голосование по проблеме непослушания провинциальных властей и что сенаторы в большинстве своем настроены голосовать за самые жесткие меры.

Но больше всего Идана огорчало то, что советники, сенаторы и главы канцелярий не во что не ставят своего императора. Назначения командующих западных и восточных легионов, без его ведома открыли ему глаза на реальное положение дел.

Первым делом, в порыве гнева, Идан хотел арестовать главу тайной канцелярии Кезона. Но поразмыслив, император не отдал приказ, рассудив, что старый друг Кезона Табис командующий императорской гвардией может состоять с ним в сговоре.

Сидя на отдельной площадке амфитеатра, Идан думал о людях, которым он мог бы доверять. Список подобрался небольшой, но с самого детства его учили извлекать максимальную пользу из минимальных преимуществ и этот урок он усвоил хорошо.

В этот вечер Вергилий и Лакон прочли первую из трех частей поэмы. Стройная белокурая императрица Клира, демонстративно не удостоив мужа вниманием, удалилась сразу после окончания чтения, пока публика стоя, аплодировала поэту и его блистательному помощнику.

Идан оставался в зале ровно столько, сколько требовали приличия, пока двое на сцене не раскланялись и не удалились в соседний зал, где без стесненья окунулись в пучину восторга высокопоставленных поклонников.

Император прошел колоннаду между амфитеатром и тяжелой двустворчатой дверью, отделяющей внутренние покои от общих дворцовых помещений. Отпустив шестерых следовавших за ним гвардейцев, Идан закрыл дверь спальни и убедившись, что в комнате нет никого из слуг, прошел в умывальню.

Он склонился над чашей с водой, усеянной розовыми лепестками и надавил на правую стенку постамента под ней. Открылась ниша со спрятанным в ней рычагом. Идан потянул за рычаг и часть стены слева от чаши отъехала в сторону.

Воспользовавшись шумом толпы и усталостью стражи, один из двух спутников Турвона подгадал удачный момент и трое гостей проскользнули в соседние залы. Там старый друг императора быстро нашел тайный ход, которым они пользовались в детстве. Длинный коридор под сильным уклоном увел их в недра дворца.

Дед императора Идан Пятый приказал уничтожить все планы обители первых царей Ида на месте которой воздвигли цитадель новой династии. И сейчас только двое Идан и Турвон знали о существовании подземного тронного зала, построенного по приказу Варрага, темного царя во времена правления которого процветали некроманты.

В темном овальном зале горел один факел закрепленный над троном, собранным из костей поверженных врагов и увенчанный тремя черепами никому не известных вождей, бросивших когда-то вызов Варрагу.

Два десятка ступенек поднимались к трону. На самой верхней в бледном пятне света сидел Идан. Он разглядывал лавровый венок из золота, символ отличающий императора от царей и прочих правителей. На другом конце зала открылась дверь и в нее вошел Турвон. Одной рукой он поддерживал складки белой тоги, во второй нес факел. Его спутников Идан увидел ни сразу. Сорок раз подошвы сандалий Турвона ударили о каменный пол прежде чем он достиг центра зала.

В самом центре стоял прямоугольный жертвенный алтарь. Турвон миновал его и Идан разглядел две фигуры за спиной друга. Император надел венок на голову и поднялся на ноги. Он спустился по ступеням и пожал Турвону руку.

— Приветствую тебя, друг мой,— первым заговорил император.

— Долгих лет жизни, доминус Идан!— ответил Турвон.

Двое в свободных, песочного цвета одеждах из мягкой ткани поклонились императору.

— Ты прежде встречался с Тиберием Серпом,— сказал Турвон указывая на человека справа от себя,— а это его ученик Креон из дома Ромул.

— Ромул?— удивился император,— Разве последний Ромул не пал в битве при Саладе?

— Твоя память как всегда поразительна, доминус,— улыбнулся Турвон,— Кастул из дома Ромул, действительно погиб героически сражаясь с кинхами, но в походе на восток он встретил прекрасную женщину. Их чувства разгорелись так сильно, что Тит из дома Кард, командовавший имперскими восками, дал согласие на свадьбу, видя, как неуемная страсть, закупоренная условностями и запретами, изнутри сжигает его лучшего легата. Креон, ее сын, единственный наследник Кастула Ромула.