— Вот ты где, Гермес, — раздался голос Малфоя практически одновременно с хрустом берегового гравия под подошвами его ботинок. — А кто это с тобой? Поттер! Что ты здесь делаешь?

— Добрый вечер, Драко. Тоже, что и ты. Вывел на прогулку свою питомицу. Вернее, вынес. Хедвиг любит ездить на моей руке, — сказал Гарри и про себя добавил: "Видимо, это общая черта характера для всех женщин."

— А ты раньше не брал своего филина в школу, — продолжил юноша. — Он только приносил тебе послания, но в совятне я его не видел.

— Добрый вечер, Гарри, — помедлив с минуту, отозвался Малфой. — Гермес служил моему папе, а теперь мама сказала, что я стал его хозяином, — по напряжению в голосе было слышно, что слизеринец сдерживается. Гриффиндорец недавно заметил за собой, что стал очень чутко прислушиваться к интонациям других людей.

Ну, сразу брызгать ядом не стал — уже прогресс. Можно попробовать сбить настрой.

— Ты ведь значительно больше меня знаешь об обычаях и традициях волшебников, — стал подгребать издалека Поттер. — Не то, что я, всего пятый год, как вообще узнавший о магии, — немножко лести ещё никому не вредило. — Давно хотел спросить, да всё как-то не у кого было. Кто такие "Предатели крови"?

— Ну-у, если не сильно умничать, то это просто грязное ругательство. Такое клеймо навешивают тем, кому сильно завидуют. Или ненавидят за отказ от чего-то, что важно для оскорбителя. Тут, если не юлить, работает очень простой принцип — если магия не покинула так называемого предателя, значит он не нарушал обетов, контрактов, клятв или обещаний.

— Кажется, я сообразил, на кого ты намекаешь, — невидимо в сгустившейся темноте кивнул гриффиндорец. — То есть твой отец был очень сердит на кого-то из Уизли. Ведь именно на его мнение ты опирался, когда применял этот термин к членам рыжего семейства.

— Ну да. В молодости Молли Прюетт бортанула моего будущего отца и вышла за Артура. Ой! Зря я это сказал, — совсем как Хагрид спохватился Драко.

— И ничего не зря. При других обстоятельствах, при хорошем освещении, глядя на мою осточертевшую тебе противную рожу, ты ничего подобного себе не позволишь, — легонько подколол Гарри. — А тут, в потёмках, вывалил целую гору ценнейшей информации, которую можно обстоятельно обдумать и прийти к важным выводам.

— Да ну тебя совсем! Нахватался у своей подружки умных слов! — Малфой явно вспомнил, что они давние враги. — Лучше расскажи, как ты расправился с Тёмным Лордом. Отец так радовался! Жаль, что недолго.

— Извини, Драко, но я не в состоянии этого сделать. И все, кто был в курсе, уже никогда ни о чём не вспомнят, — поспешил напустить туману Поттер. — Мы так сами решили, чтобы не было даже малейшего искушения похвастаться. А то с подобными типами шутить нельзя ни в коем случае. Чай, знаешь, как быстро они скручивают в бараний рог.

— А он тебя что? Тоже...? — в голосе блондина смешались ещё не забытый страх и тщательно скрываемое любопытство.

— Ещё в конце первого курса. Силён, зараза. Наверное, был бы мне конец, если бы не помощь со стороны более сильного мага, — добавил ещё немного не совсем правды гриффиндорец. Да, он пользовался недоговорками, чтобы создать у собеседника не совсем правильное представление о произошедшем.

— Так, это... Что там насчёт анализа ужасно ценной информации, — спохватился Драко, так и не стронувшийся с места.

— Да всё элементарно. Твой отец, если верить слухам, хотел основать род. Но, как мне подсказали, для семьи из папы, мамы и сына такое определение совершенно не подходит. Ты ведь не застал на этом свете ни дедушку, ни бабушку.

— А ты откуда знаешь? — парень насторожился: неуютно, когда кто-то знает всю твою подноготную, особенно слизеринцу.

— Твоя мама — умнейшая женщина — как раз и подсказала. Ты ведь знаешь, что иногда она удостаивает меня беседы, позволяющей нам поделиться важными знаниями.

— У неё ты выведал о том, что Тёмный Лорд обосновался в нашем доме?

— Нет, к этому выводу я пришел без её помощи, — снова покривил душой Поттер.

— Ладно. Так что там про род?

— Твой отец тоже был человеком умным. Он явно прикинул, что так называемое проклятие единственного ребёнка, а судя по фактам, оно имеет место, можно перешибить, только взяв за себя женщину с сильным даром плодовитости, — продолжил раскрытие основной мысли интриганистый герой. Идея, которую раньше никто бы не высказал даже ради шутки, потихоньку воплощалась в реальность. — Ведь Молли — бывшая Прюетт, а сейчас Уизли, этим даром, несомненно, обладает. Шутка ли — семеро детей, и все — сильные волшебники.

Некоторое время на берегу озера сохранялось молчание, нарушаемое только шуршанием гальки, по которой перетаптывались птицы, да негромкие звуки, издаваемые ими же.

— И что мне теперь делать? — наконец воскликнул Малфой. — Между нашими семьями вражда.

"А ведь он быстро сообразил, что я намекаю на Джинни" — внутренне улыбнулся Гарри. А вслух сказал: — До матча по квиддичу между нашими командами буквально пара дней. Ты ловец. Она — запасной ловец. Нет, отдавать ей снитч не стоит — зачем играть в поддавки? Но ловцы часто подолгу висят в стороне от всех, высматривая золотой отблеск. Отличный случай поговорить. Ты ведь умеешь общаться учтиво, по-благородному, без пошлостей.

— Она выйдет на игру только в случае отсутствия тебя.

— Отсутствие будет.

— Но, если Гриффиндор проиграет, ваши просто съедят тебя с потрохами!

— Переживу. Помнишь, как меня гнобили в прошлом году? Пока жив, чего и тебе желаю. Кажется, твой Гермес уже закончил делать моей сове птенчиков — пора по гостиным.

— Гермес филин, — возразил Драко.

— Полярных сов тоже относят к филинам, — по-прежнему невидимо в темноте пожал плечами Гарри. — А насчёт Джинни не обольщайся — она сама в состоянии не отдать тебе снитч.

* * *

После прогулки у озера Гарри отправился в комнаты Тонкс. Сегодня как раз четверг, а сразу после завершения уроков им пообщаться не удалось — преподаватели собирались в учительской по своим педагогическим делам. А ведь невеста ждёт его.

Действительно, ждала. Совсем без одежды, да ещё и под душем. Очень интересный вариант, пока ни разу не испытанный. Поттер сразу присоединился к своей метаморфине и для начала попросил намылить его, в том числе и там, где бывает очень и очень приятно.

Нимфадора неожиданно и очень мило смутилась, но сделала всё исключительно осторожно и ласково. А потом попросила увеличить размер. И уменьшить.

— Интересные возможности, — оценила она.

— А сама ты способна превратиться в мужчину? — поинтересовался Гарри.

— Не знаю, не пробовала. Внешность подделать могу очень точно. То есть, втянуть грудь, сузить бёдра, изменить лицо и очертания фигуры. Но полной трансформации никогда не проводила.

— Не будем пока пробовать, тем более, что мне нравятся женщины, — рассудил юноша, усаживая даму прямо на мягкий коврик и принимаясь удлинившимся языком обрабатывать верхнюю кромку входного отверстия. Нимфадора отозвалась, как всегда, мгновенно — она буквально распахнулась, будто призывая проникнуть внутрь.

Он тут же воспользовался приглашением, принявшись за нежное исследование открывшегося пространства. Вскоре они поигрывали, используя скромные метаморфические способности Поттера и почти безграничные возможности Тонкс, которая то выдавливала его язык последовательным сжатием из глубины, то, наоборот, словно втягивала в себя.

— Продолжай, — попросил он извлекая из лона язык и вставляя туда то, что положено.

Такого не могла даже Нарцисса, хотя общее впечатление совпадало. Гарри нависал, изредка подсказывая:

— Если ускоришься, всё закончится очень быстро.

— Я и хочу быстро, — облизнулась едва не искрящая от страсти возлюбленная. Да нет, не едва. Сморгнув, юноша понял, что завораживающий спецэффект ему не привиделся. Дама начала двигаться так энергично, что привела парня к финишу за считанные посылы. И блаженно обмякла.

Они лежали под тёплыми струями на мягком мокром коврике и никуда не спешили.

— Завтра первое занятие окклюменцией, — напомнила она. — Снейп серьёзный специалист. Боюсь, он заставит тебя страдать. Но не потому, что хороший мастер, а из-за нелюбви к тебе.

— А я подумал, что он забыл об этой своей нелюбви, — удивился парень. — Недавно вполне приличную оценку мне поставил.

— Теперь он забыл о том, что забыл — так наезжал на педсовете и на Гриффиндор вообще, и на лохматую головушку моего жениха в частности.

— Скоро встреча по квиддичу между нашими командами. То есть, между нами и Слизерином, у которых он декан. Поэтому и распереживался наш Ужас Подземелий.

— Я вот думаю, что будет, если он выкопает из твоих воспоминаний информацию о твоей настоящей нынешней жизни, и настучит об этом своему белобородому козлу-покровителю, — даже сознавая опасность, Тонкс улыбнулась, представив флегматично-надменного профессора с выпученными от глубокого шока глазами.

— Упс! — перевернувшись, Гарри случайно задел сосок правой груди, отчего тот мигом напрягся. — Ой! Придётся всё повторять по-новой, — подхватив Тонкс под бёдра, он пришпилил её к стенке и принялся за дело. Однако, и на этот раз затянуть процесс не получилось — девушка воспользовалась только что отработанной техникой и довела парня до стремительного излияния.

— Похоже, мне нравится взрывной стиль, — призналась она. — Без всяких прелюдий и прочих подготовок.

— Мне тоже, — согласился Гарри. — Хотя, хорошо бывает по-разному. А почему Дамблдор вспомнил про окклюменцию вскоре после убытия Тёмного Лорда в зону неопределённости?

— Вот и мы с девочками ломали головы над этим вопросом. Возникла гипотеза, что у директора был какой-то источник информации о Томе Риддле. Но, когда сигнал от объекта наблюдения ослаб, наблюдатель забеспокоился и стал искать путь к нужной информации через твой канал.

— Угу, зашибись, нашли себе радиостанцию. А бледнолицый, значит, на правах главного радиста полезет ко мне в мозги, — пробурчал парень. — Думается, Снейп на этом уроке устроит мне колоссальную гадость как раз накануне серьёзного матча.

— Согласна. Довести курсанта до головной боли проще простого.

— Курсанта? То есть в Академии Аврората этому учат?

— Да. Серьёзное, кстати, испытание. Но у тебя есть козырь в рукаве. Ты способен сопротивляться "Империусу", а это, пожалуй, самое сильное из ментальных воздействий. У тебя есть все задатки, к противодействию чтению мыслей. Главное — обнаружить проникновение и превозмочь чужую волю, чтобы вышибить легилимента вон. Если Снейп не скажет, каким заклинанием это полагается делать, а обычно используют "Протего", как самое щадящее, выбери что-нибудь гадкое из нелетальных.

— У меня заморозка просто сама с палочки соскакивает. А как обнаружить проникновение?

— Или мысли появятся неприятные. Или приятные. Или воспоминания — тоже возможны оба варианта. Тут для легиллимента важно вызвать сильные эмоции, которые сами вытолкнут наружу всё самое тщательно скрываемое.

— От Снейпа можно ждать только неприятного, — рассудил Гарри.

* * *

Урок окклюменции начался с того, что Снейп направил на студента палочку и прошипел: "Легиллименс". Тут и сомневаться было нечего — это нападение. Сквозь пелену воспоминания о том, как бульдог тёти Мардж болезненными укусами загоняет совсем ещё маленького его на дерево, Гарри трансфигурировал преподавателя в табакерку — сработал один из ранее наработанных под руководством Гермионы рефлексов. Постулат "лучшая защита — нападение" никто не отменял, поэтому щитами он маяться не собирался. Добавил сверху заклинание закрепления, которому научила заботливая Флёр. Поразмышлял секунду и не стал усугублять, потому что закрепление завершается только отменой извне. Или невероятным напряжением воли попавшего под него мага, что удаётся далеко не сразу.

Трансфигурированного зелевара студент заботливо положил в выдвижной ящик преподавательского стола, затолкав подальше за сломанные перья, высохшие чернильницы и старые свитки. Нет, Дамблдор, конечно, его отыщет. Ну, может ещё Флитвик или МакГонагал. Но, только начав полномасштабные поиски. Учитывая, что завтра суббота, конкретно зельевара хватятся лишь в понедельник.

Но почему так болит голова? Стоит наведаться в больничное крыло. И хорошенько при этом страдать. Покачиваться и мычать что-нибудь нечленораздельное. Хотя, действительно, чувствует он себя паршиво. Теперь Поттер очень хорошо понимал подслушанное у дурмстранговцев ругательство — "мозгоклюй".

========== Глава 33. Собрание гарема ==========

Комментарий к Глава 33. Собрание гарема

Еду, напитки, бьющиеся предметы советую убрать подальше. Так, на всякий случай. Только сразу не пугайтесь. Соавтор.

Утро субботы началось для Поттера в больничном крыле, где он по причине сильной головной боли был с вечера оставлен заботливой мадам Помфри для дальнейшего наблюдения. Капитан квиддичной команды Анджелина Джонсон, обнаружив на завтраке отсутствие ловца, примчалась выяснять, когда же состоится выписка, но не была пропущена к больному. Повышать голос, яро отстаивая свою позицию, чего не стеснялась даже перед строгой госпожой деканом, старшекурсница не решилась. Она прекрасно знала, что медсестра всё запоминает, и если попадёшь к ней потом — а для игрока это запросто — может такого налить в качестве лекарства... В общем, обломанная в лучших чувствах Анджелина ушла, бормоча:

— Делать нечего, придётся выпускать Джинни.

Следующим заглянул директор, поинтересовавшийся тем, как вчера прошёл дополнительный урок.

— Помню, будто Снейп направил на меня палочку и сказал "Легилименс", — честно признался Гарри. — И всё. Больше мне добавить нечего. Но до больничного крыла как-то добрался, хотя голова просто раскалывалась, — опять он не произнёс ни слова лжи, спрятав правду за недоговорками. Помня о том, что Дамблдор — признанный мастер легилименции, юноша держал глаза прикрытыми, направив взгляд вверх, в собственные веки, довершая образ страдающего от удара по мозгам больного. А перед внутренним взором, напрягая всё своё воображение, формировал картинку, на которой в голову ему забивают огромный гвоздь.

— Профессор Снейп, — мягко поправил студента директор, посоветовал не отчаиваться из-за неудачного начала, пожелал скорейшего выздоровления и ушёл. Кажется, пронесло.

Сам пациент во время завтрака изобразил рвоту, что повторил и в момент, когда принесли обед, хотя есть очень хотелось. Но, искусство требует жертв. И жалко было топчущихся за дверью Тонкс и Гермиону, о которых он как-то не подумал. Ведь беспокоятся!

Между тем, головная боль утихла ещё утром, едва он выспался после вечернего приёма зелья, которым напоила его хозяйка больничного крыла. Поэтому за три часа до ужина, пришло время выздороветь.

— Так что же происходило на том вашем дополнительном занятии? — поинтересовалась медиковедьма, закончив осмотр. — А то симптомы какие-то не совсем полные, — видимо, она расслышала вопрос директора, но не разобрала ответа пациента, который был произнесён слабым страдальческим голосом.