"Метель или Барыня - попаданка". Общий отредактированный файл

Достала палочку колбасы для Тани и последнюю — для себя и сделала заметку: "Надо еще принести", — больно она вкусная, не сравнить с магазинной, может, не такая мягкая, чуть более жесткая, но пахла она мясом и содержала только его, а не всякие добавки и прибавки непонятные. Тоже и сыр — мягкий, немного с кислинкой, больше похожий на брынзу, был очень вкусным.

Таня влетела в комнату, как ураган. Передвигаться спокойно, степенно она не могла по определению. Первый ее вопрос немного меня напряг:

— А где Мурзик? Я что-то его не вижу?

Пришлось ответить опять полуправдой:

— Знакомым в деревню отвезла, мышей половить да молочка деревенского полакать!

— Навсегда?!— ужаснулась девочка, которая любила кота не меньше меня!

— Пока на прокат, а там посмотрим, может, и сам Мурзик захочет остаться!

-Ну ладно, только Вам без него скучно будет!

Тут она обратила внимание на мой стол:

— О, колбаска, сырок, "ням-ням"! А это нам? Классно!

— Иди руки вымой да сядь за стол спокойно, никуда твоя колбаска с сыром не убегут!

Татьяна ушла в ванну, но плескалась недолго и вновь уселась за стол. Её распирало от желания поговорить, но она знала, что я придерживаюсь правила -" пока я ем, я глух и нем", и пока терпела. Утолив первый голод, она отставила чашку и стала тараторить:

— Нет, все-таки наш Иван Васильевич — Царь! Как он сказал:" Встань и иди"! Тут и мертвый бы пошел! Это же Чудо какое-то! Все просто прибалдели! Ой, то есть сильно удивились!

— Дима у какого-то знаменитого профессора лечился в последний раз, вот лечение и подействовало! Никакого чуда особо и не было! Просто сильное волнение и желание сыграли свою роль!

— Ну и это тоже, но тот, кто ждет и просит чуда, к тому оно и приходит!— заявила она безаппеляционно!

А я уставилась на нее в удивлении — а ведь и верно она сказала, я ждала и просила чуда, вот оно со мной и произошло! Вот уж точно сказано: "Устами младенца глаголет истина"!

А Татьяна продолжала, как ни в чем не бывало:

— А этот, холоп боярский, как Вы думаете, что-нибудь понял?

— А что народ думает?

— Все по разному, но в основном он нам не понравился, больно заносчивый! Но, может, и его проняло в конце!

— Посмотрим, посмотрим! Вы уже его пока не трогайте зря, посмотрим, что дальше будет!

— Это понятно, мы же не звери какие!— сказала девочка с улыбкой.

— Ну ладно, мне долго сидеть некогда, дел еще много!— и она, схватив колбасу, стала собираться домой.

Оглянувшись на меня, она добавила уже спокойно и очень веско:

— А я всегда с Димой была и буду! И никакой он и не инвалид! А получше всяких разных в сто раз будет!

— Погоди, егоза, я с тобой выйду, прогуляюсь немного, а то голова болит. Да и в магазин надо зайти!

Татьяна пританцовывала в нетерпении, пока я одевалась, а потом полетела впереди меня. Я не стала ее задерживать, махнула рукой — беги, не задерживаю, — а сама пошла медленно, наслаждаясь морозным воздухом. Вообще зима стояла многоснежная, с метелями, но относительно теплая, сильных морозов не было.

Увидела магазин тканей, решила в него зайти. Набрала там крючков для вязания и одежды, кнопок, спиц, стразов, мелких бусинок, разной другой красоты. Увидела мелкие разноцветные пуговички и, вспомнив, что в то время они были костяными, только темными, я набрала их целую россыпь. Были там и поделочные камни для отделки костюмов, тоже взяла, больно уж они завлекательно блестели. Купила еще и материала на платья для себя и Машеньки — красивого переливающегося атласа бледно-зеленого и темно-зеленого цвета, будем с Машенькой в одном стиле. Целый мешок разных остатков тканей мне отдала Ирина Васильевна — ее снабжали неликвидом с ткацкой фабрики. А мне на мешочки для моих игр как раз все подойдет.

Затарившись как следует, я решила идти домой, но по дороге увидев еще небольшой магазин сувениров, зашла туда, чтобы спросить, принимают ли они разные вещи. Мне ведь надо было куда-то сдавать свои полотенца, варежки, лапоточки, а у Марго уже было этого достаточно. Оказалось, принимают, но выборочно. Я решила ковать железо, пока оно горячо, быстро вернулась домой, бросив пакет с тканями и прихватив пакет со своими вещами, опять побежала в магазин. Мои поделки получили высочайшее одобрение, их забрали все, особенно восторгались лапоточками, и выдав мне часть аванса, сказали придти за остальными деньгами через недельку, или они сами позвонят. Когда я спросила, а можно ли еще принести, мне в голос ответили: " Можно и нужно, сейчас это в ходу, многие и на подарки, и просто так берут", что меня очень обрадовало.

Сняв деньги со своей "попаданческой" карточки, как я называла средства, полученные от продажи вещей из прошлого, я вернулась домой. Тут я стала подбивать свои финансы и запасы. Денег было достаточно, можно будет еще подкупить камни и жемчуг, раз он так хорошо пошел. Надо набрать еще хорошего инструмента для крестьян — пил, кос, топоров, разных приспособлений для работы с деревом, да еще и к Сан Санычу не забыть подойти насчет деревообрабатывающих станков. Возможно, и здесь придется заплатить. Лекарств пока достаточно, надо только разобраться с ними, а то я складывала пока все в кучу.

Да и Анфисе Петровне надо деньги за семена перевести, а то забуду. Решив еще раз выйти из дома, я решила заодно подъехать в гости и к Варваре Петровне. Опять зайдя в магазин, я перевела деньги Анфисе и затарилась покупками для "Цветочницы Варвары", как я про себя называла эту славную женщину. Думаю, от хорошего сыра, колбаски, чая, конфет, печенья она не откажется. Тут же позвонила ей и спросила позволения приехать в гости. Варвара Петровна с радостным удивлением ответила:" Не забыли меня, старуху! Конечно, приезжайте, могу еще цветов дать!" и я отправилась к ней в гости. Варвара Петровна только всплеснула руками на мое угощение: " Ну зачем так много! Это же все дорого! Зачем было так тратиться!"— но было видно, что она довольна не столько покупками, сколько вниманием, какое ей оказали.

Она усадила меня за стол, а сама стала хлопотать с чаем. На мою отговорку, что я уже пила чай, она ответила. что такого я точно не пила, она сама смешивает травы и разные виды чаев и получает свою заварку. Чай, действительно, был очень вкусным, с запахом лета и разных цветов и ягод. А каким вареньем необычным она меня угощала — и лесной клубники, и терновника, и ежевики. Все было очень вкусно. Я рассказала ей, что использовала ее книги и знания при знакомстве детей с комнатными растениями. Женщина была очень довольна и сияла от удовольствия: " Вот и я пригодилась! Вы там мой телефон Аниной бабушке дайте, может, поболтаем когда по-старушечьи про цветочки наши". Расстались мы с ней обюдно довольные — я еще с горшками с цветами в пакете, а она с монетками и купюрой, которую я положила в продукты.

Вечером я стала собирать в кучу свои запасы. Их оказалась "прицеп и маленькая тележка"! Тут был мешок картошки и мешок семян от Анфисы, ткани из магазина, цветы от Варвары Петровны, остатки лекарств и всякая всячина, взятая на запас. Поняв, что моя "грузоподъемность" все же ограничена силой в одну Барыню, я решила, что мне придется сделать несколько переносов. Оставалось дождаться вечера или ночи, чтобы не появиться в доме с мешками картошки в руках. Как только стемнело, я так и сделала, перенеслась мгновенно с лекарствами и тканями, остальное пока решила оставить на "потом".

Барыня, то есть я в роли барыни, короче, мы обе спали. Я быстро поднялась и спрятала свои запасы в сундуки и тут же ушла. Как ни хотелось мне остаться, я понимала, что мои заботы — только мои и проблемы с детьми надо решать мне. Брыня только растеряется, и сама не справится, и меня подведет.

А теперь и мне пора спать! Этот длинный, безумный, сложный день подошел к концу! Уф!

Глава 26. Все закончилось благополучно!?...

Утро следующего дня было для меня немного напряженным. Я ждала разговора с родителями Георгия. Не то что я его боялась — Дима поступил правильно, но просто я не любила разборок. Тем более я не знала, как новая администрация воспримет этот конфликт. Старая директор всегда была на стороне детей и учителей, если они были правы, а новая — не знаю, могут и на сторону родителей встать — лишь бы выглядеть красивыми в их глазах. Но утром Гера вошел в класс как ни в чем не бывало. Нос его был чуть припухшим, но если не приглядываться, это в глаза не бросалось. Он был уже в костюме — еще не в нашем фирменном, но уже похожем на форму. На мой немой взгляд он ответил, подойдя ко мне: "Мама вчера поздно пришла, она куда-то на тусню очередную с подругой ездила. А папа на работе ночевал, у них завал, кризис разгребают. Баба Катя приедет, я ей передам насчет формы. Баба Катя — моя няня, она меня еще маленького воспитывала. Она сейчас у своей дочери в гостях."

И мне так жалко стала этого Жору — Геру, сироту при живых родителях, от которого просто откупаются вещами и деньгами, для которого чужая женщина ближе родных людей! Я только написала ему свой телефон и просила связать меня потом с этой бабой Катей. Еще я сказала потихоньку, чтобы дети не слышали: " Ты уже понял, у нас дети многое знают помимо программы. Если помощь какая нужна или тему не понял — не стесняйся, я после уроков могу объяснить дополнительно, без денег. Да и к нашим можешь к любому подойти — не откажут". Дети вели себя естественно, общались с ним нормально, и мальчишка успокоился. Возможно, он еще покажет себя, но пока конфликт исчерпался, и все вздохнули спокойно

День прошел по накатанной дороге, и после уроков я пошла к Сан Санычу в кабинет. Мы с ним давно были "на дружеской ноге", я к нему обращалась на "Вы", он ко мне — на "Ты", что было очень большой честью. Уроки у него уже тоже кончились и он что-то делал, посвистывая потихоньку — любил он это дело, хотя мы много раз ему пеняли: "Денег не будет!" Но он только посмеивался: "Это у кого рук нет, у того и денег нет! А у меня руки на месте и остальное тоже!" И это было правдой — без денег он не сидел, к нему шли все. С коллег он не брал, но помимо от подработок не отказывался.

Меня он поприветствовал радостно:" Ну, снабженка-колбасница, как там твои! Слушай, я вчера прибалдел на нашего Царя! После его слов и мертвый встанет! Силен мужик!"

Мне опять пришлось рассказывать про чудо-профессора, на что Сан Саныч только похмыкал: "Ну, ну! Рассказывай! Ладно, чего хотела?" Я стала говорить, что в деревне, откуда я привозила колбасу, живет молодой мастер. Руки есть, желание работать тоже, нет нормального инструмента. Надо подсказать станок хороший деревообрабатывающий. Но поскольку в деревне перебои с электричеством, лучше всего ручной или с простейшим приводом. Хочет делать матрешки, яйца деревянные, разные плашечки для поделок. И опять я не врала — все так и было! Другое дело — мастер — "не нашего времени"! Может, от того, что я не обманывала, а просто не договаривала, мне так и помогали? Вполне такое возможно!

Я показала Сан Санычу материалы, которые нашла в Интернете, на что он ответил, почти как Чапаев: "Наплевать и забыть! Я тебя услышал, есть у меня один человек хороший, раньше как раз такими поделками баловался. Он от дел отошел, стар стал, а инструмент остался. Выкинуть рука не поднимается, а продаст с удовольствием, тем более новичку. И еще книжек хороших может дать из серии: " Испорти материал сам!" Не бойся, дорого не попросит! Я у него тоже очень многим разжился! Как тебе такой вариант?"

Я не могла сдержать удовлетворенного возгласа: " Ура! Самый лучший! Беру все! И сама заплачу! Потом с мастером разберусь ! А Вам за посредничество еще могу сала и колбаски потом дать! Как раз его родные готовят, не поскупятся! И мастеру Вашему тоже!" На этом и договорились. Сан Саныч сказал, что сам ко мне подойдет или детей отправит, когда все решится.

Нет, правда, кто и что мне помогает? Но пока все идет, как по заказу! Надо в церковь сходить — свечку поставить! Это уже от барыни пошло, но и я не противилась — если от души благодарность идет — почему бы и нет!

Успокоенная, я решила не надолго "сбегать" в прошлое, тем более, что сегодня была пятница — завтра и послезавтра выходные, никто меня не должен схватиться. А барыня пускай еще в будущем побудет, пообтирается сама, уже без помощи Миши, но с моим контролем.

Перенесясь в прошлое, я решила немного развеяться и поехала в Дорогобуж с целью узнать новости, прикупить новые книги и разные вкусности. Степан заложил возок, и мы отправились в путь. Я, как и в прошлый раз, остановилась в гостеприимном доме своих знакомых, и застала всегда бойкую Верочку грустной, бледной, лежащей на диванчике. На мой взволнованный участливый вопрос:

— Что случилось? Не заболела ли ты, голубушка, часом? — Верочка только рукой махнула:

— Ах, сама знаешь, такая болезнь у нас каждый месяц, вот и приходится лежать!

Ага, вот мой шанс прорекламировать мои пояса с прокладками, испытать их, как говорится, в "боевых условиях"! Как хорошо, что я как раз прихватила все с собой — хотела показать мадам Зизи!

И тут мне очень пригодилось общение с Полетт — я впервые свободно вставляла в разговор французские выражения!

Я достала из сумочки свои вещи, протянула их удивленной и заинтересованной Верочке, и начала разговор, понизив голос, как говорят, рассказывая о чем-то секретном:

— Entre vous et moi ( между нами говоря). Раз зашел у нас с тобой такой conversation intime (интимный разговор), посмотри, что у меня есть! Вот какую интересную штучку мне моя француженка — модистка Полетт сделала! Говорит, видела подобные у себя во Франции, только аристократки их носили! Ах, как же она называется! Ах, вспомнила, 'с'est une chose exclusive'" (эксклюзивная вещь), то есть не для всех, а для избранных!

На этих словах глаза Верочки загорелись, и она прореагировала, как и каждая истинная женщина — "не для всех, а только для избранных"— это же такая замануха!

А я продолжала свою рекламную компанию не хуже опытного менеджера по продажам:

— Вот посмотри, этот пояс одевается на тело, под все юбки, застегивается на талии, а эти тряпочки должны быть между ног, крепятся с помощью этих петелек к пуговицам! Я, кстати, уже опробовала, гораздо удобнее, чем юбки пачкать, да и выкинуть тряпочку намного проще, надо только менять их почаще, все-таки они небольшие, а то mauvaise odeur (дурной запах)!

Верочка заинтересовано вертела мое изобретение и вдруг неожиданно выдала:

— На вериги чем-то похоже!

Я чуть не поперхнулась — где вериги, а где пояс, но поддакнула:

— Святые вериги носят, а нам тем более не стыдно такое носить!

И тут же добавила:

— Не хочешь попробовать? Вот, возьми, дарю!

Заинтригованная Верочка тут же выхватила пояс с прокладкам у меня из рук и исчезла в дамской комнате. Появилась она не сразу, скорее всего, разбиралась, что и как, и вышла из комнаты немного нараскаряку, неуклюже, видно было, что ей немного непривычно так ходить — дамы же трусов не носили, обходились нижними юбками, поэтому, конечно, было на первый раз не очень удобно! Но интересно!