Иные жизни

— Ну и где эти минометчики, когда они нужны? — буркнула Аска, высунулась из люка и выпустила очередь из гранатомета поверх баррикады. Кого-то, судя по крикам, накрыло осколками, кто-то принялся стрелять в ответ. Что характерно — из противотанковых ружей, вполне способных пробить силовую броню метров с двадцати, так что пришлось сдать назад и ждать минометчиков. Положение осложнялось еще и тем, что аномалия открылась в здании, и большая часть солдат пряталась в нем же. С чем — неизвестно, но противотанковые ружья у них были точно... И в нас из них стреляли.

Минометчики появились только через четверть часа, встали на другом конце улицы и начали стрельбу через наши головы. Время от времени какая-нибудь мина падала с недолетом, за что Мисато каждый раз ругалась на минометчиков на общем канале. По-русски. Выдавая при этом действительно гениальные конструкции наподобие "Чупакабры дискретные"... Мда, такому я ее точно не учил...

Конфедератов хватило минут на пять, после чего со двора они убрались, мы спешились и отправились зачищать здание и закрывать аномалию. То есть, заниматься именно тем, что я ненавидел — боев в здании с меня хватило еще в тот раз, когда мы вчетвером едва выбрались из аномалии... Я выкинул из головы посторонние мысли, проверил болтер и вскарабкался на баррикаду. В конце концов, на сей раз у нас есть "Шмели", болтеры и М29, а не СВД и "Сайга"...

За баррикадой, разумеется, конфедератов не осталось — мины, а потом Судзухара с пулеметом... Который сейчас от бедра поливал огнем окна, пока остальные посылали в них гранаты.

— Мана! — рявкнул Принц, девушка подняла "Шмель" и выстрелила в окно.

Полыхнуло основательно — выживших на первом этаже не было с гарантией, со второго кто-то вывалился, откуда-то потянулся дым... Мана выбросила разряженную трубу и выстрелила второй раз.

После взрыва на втором этаже всякий смысл достраивать здание пропал, часть стены попросту обвалилась, а из дальнего окна принялись выбираться солдаты, сразу же бросая оружие.

— Сразу бы так, — буркнула Хикари, появившаяся из-за угла. — Отряд, вы там спите, что ли?

Бой постепенно сходил на нет — нам повезло, в отличие от других частей. Бои продолжались по всему городу, банды байкеров создавали дополнительную суматоху, а одна как-то слишком целеустремленно двигалась в Хаконэ...

— Были проблемы? — спросила Мисато, подняв визор.

— Никак нет, — отрапортовала старшина. — Потерь нет, уничтожено более взвода пехоты и четыре единицы бронетехники.

— Прекрасно, — Мисато снова опустила визор. — У нас новое задание — зачистить босодзоку. И прошу помнить, что на этот раз у них может оказаться все, что угодно.

— Значит, вот что было надо наемникам...

— Синдзи...

— Не беспокойтесь, майор, — голос Принца — пустой, абсолютно лишенный эмоций — меня пугал... — Я убью их. Всех.

— Допрашивать ты кого тогда будешь? — осведомилась Мисато, забираясь в люк. — Погнали!

Три "тип 96" рванули с места не хуже гоночных болидов, так что мне пришлось вцепиться в турель и напомнить Кенске, что везет он отнюдь не дрова...

Первые мотоциклисты встретились нам минут через десять экстремальной езды. Две пары местных идиотов, попытавшихся стрелять по-драгунски в три руки. Естественно, два автомата против трех пулеметов не сыграли, и к беспорядку на улице добавились два горящих мотоцикла и четыре трупа, а мы погнали дальше.

Следующим на нашем пути оказался полноценный штурмовой отряд, от которого пришлось прятаться за углами и стенами — хорошо еще, что прямо вперед стрелок из РПГ бить не может, не покалечив водителя... Мы потеряли десять минут и, к счастью, больше ничего, но штурмовики все-таки удрали, хоть и далеко не в полном составе.

— Вот теперь ждем действительно серьезных проблем, — сообщил я. — Впереди ядро, и там наемники...

Синдзи, судя по сигналу, переключился на личный канал и о чем-то говорил с Аской, остальные молчали — все и так было известно... Улица вильнула в сторону, вывела к парку — и в этом парке нас ждали. Навскидку — взвода два или чуть больше, но серьезной силой были полтора десятка наемников во главе с Тераи...

— Как символично... — протянул спешившийся Принц. — Семь лет назад на этом месте ты и твоя шайка убили одинокую женщину, накинувшись на нее всей сворой... Интересно, ты побоишься сразиться с ее сыном один на один?.. Или все-таки осмелишься, Тераи?

На побледневшем от бешенства лице маори татуировки стали абсолютно черными.

— Ты обвиняешь меня в трусости, щенок?! — зарычал наемник. — Твоя сука-мамаша была похрабрее тебя — она хотя бы доспех не таскала!

— Ну тогда ты не испугаешься дуэли на ножах? — осведомился Принц. — Или все-таки боишься?..

— Снимай свой ублюдочный доспех, и я с радостью перережу тебе глотку, — прошипел маори.

— Хорошо, — Синдзи снял шлем.

Я уже знал, что сейчас будет — только не знал, кто это сделает — и приготовился. Как только все случится, у нас у всех будет меньше десяти секунд...

...Это сделала Аска. М2 злобно гавкнул, Тераи полетел на землю, пытаясь схватиться за живот, Хикари закричала: "Огонь!"...

Вероятно, я побил все рекорды скорости стрельбы — по крайней мере, болтер у меня в руке оказался едва ли не раньше, чем Тераи упал. Впрочем, стрельба началась и без команды — а этого наемники как раз и не ждали. Они предполагали, что их главарь быстро и эффектно убьет Принца, а мы или попытаемся вмешаться, или бросимся мстить. В любом случае, у них будет время... Вот только того, что Принц сам решит сыграть по своим правилам, они не ожидали... В отличие от нас.

Им понадобилась целая секунда, чтобы сообразить, что вообще происходит, а за это время наш шквальный огонь вынес большую часть байкеров, которые не поняли вообще ничего.

Маори на одних рефлексах бросились на землю и принялись расползаться по укрытиям — на радость Мане с ее "Шмелями", босодзоку просто закончились, а на шум стали подтягиваться подкрепления с обеих сторон. С их стороны — зенитная самоходка с парой ГШ-23, с нашей — тот самый джихадомобиль в компании отделения пехотинцев. Этого уже наемники не выдержали... Нет, будь у них что-нибудь тяжелое, чуду японской техники не поздоровилось бы, но гранатометчиков мы уже выбили, а шестикилограммовые фугасы — это аргумент... И ему вняли. И попытались сбежать... Безуспешно.

Три минуты спустя парк был окончательно раскурочен, а наемники и остатки босодзоку мертвы.

— Уже все?.. — задумчиво протянул Синдзи, отложил шлем, отстегнул мачете и несколькими ударами отрезал голову Тераи.

— Синдзи?! — настороженно и испуганно спросила Мисато.

— Все в порядке, Мисато-сан, — подняла руку Рей. — Просто давнее обещание...

Февраль две тысячи шестнадцатого года, Хаконэ. Синдзи

— И было доблестью быть подлым с ним... — слова сами сорвались с языка. Пнув обезглавленный труп, Синдзи поднял голову Тераи и произнес:

— Семь лет...

Семь лет он ждал этого дня, и теперь, когда это случилось, понял, в каком напряжении прожил эти годы. Дело сделано, Тераи мертв — пора снова учиться расслабляться...

— Противник уничтожен, — отвлек его голос командира. — Так точно. Возвращаемся, вторжение отбито.

Голову Синдзи сунул в подсумок для запасных аккумуляторов, а его забросил на плечо. Его никто ни о чем не спрашивал, и он был благодарен друзьям за их молчание...

Молча забравшись в машину, Синдзи бросил подсумок под сиденье, пристегнулся и повесил шлем на крепления.

— Синдзи?.. — чуткие пальцы осторожно касаются щеки, пробегаются по лицу и замирают. — Mein Gott, да на тебе лица нет!

— Все в порядке... — голос звучит странно, сквозь круговерть чувств и мыслей прорывается одно-единственное желание — вцепиться в эту руку и не отпускать — никогда...

— Все в порядке, Аска-чан... — пальцы осторожно сжимают ладонь девушки, лежащую на щеке, и ему плевать на все остальное. — Теперь все в порядке...

Теперь все будет в порядке — он наконец-то свободен...

Отец ждал на стоянке возле своей машины и, к полному изумлению Синдзи, курил. Впервые за семь лет и второй раз за всю жизнь...

— Готовы? — спросил он, выбросив сигарету.

Синдзи молча кивнул, Рей последовала его примеру, и минуту спустя машина тронулась. Осталось последнее обещание — и кошмар Конвергенции окончательно станет прошлым... В тот день он не мог сделать ничего, но теперь... Того, кто попытается причинить боль его семье и друзьям, будет ждать только смерть.

На кладбище было безлюдно — сейчас живым было не до мертвых. Поднявшийся ветер едва заметно качнул ветки, шевельнул блекло-седые волосы головы, насаженной на шест, подхватил дымок тлеющих на могиле благовоний...

— Ну вот... — Синдзи опустился на колено, поправляя курящиеся палочки. — Я сдержал слово, мама... Тераи больше нет, мама... И его банды — тоже, они больше не причинят боли никому... Знаешь, мама, у нас все в порядке — я даже с девушкой познакомился, а сестренка — с парнем... Они бы тебе понравились, я знаю... Все хорошо, мама, мы не забудем тебя и пусть твое новое перерождение будет счастливым...

Он встал, моргнул, стер незамеченные слезы и отошел к машине, оставив сестру наедине с тенью Юи.

— Что дальше? — Гендо стоял у машины и ждал.

— А ничего, — парень извлек из кармана куртки фляжку, сделал глоток и протянул отцу. — Куда я денусь-то? В твое кресло, разве что... лет через двадцать.

— Только бороду не отращивай, — посоветовал Гендо, возвращая сыну фляжку. — Тебе не пойдет.

— Хорошо, не буду, — кивнул Синдзи. — Ты все еще думаешь, что это было плохой идеей?..

— Уже сомневаюсь, — Гендо покосился на голову на колу. — Как ты тогда сказал? Свихнуться, чтобы не сойти с ума?.. Знаешь, впервые за эти годы я чувствую себя свободным... Проклятье, если бы не желание отомстить, я бы наложил на себя руки!

— Знаю, — горько усмехнулся Синдзи. — Только я это утопил в крови... Ну что, возвращаемся?

— Возвращаемся, — кивнула Рей, забрала у брата фляжку и допила ее содержимое. — Дело сделано...

— Синдзи!! — рыжей молнией пронесшись по прихожей, Аска повисла на шее у парня.

— Осторожно, — Синдзи обнял девушку. — Сшибешь ведь...

Рей, осторожно обойдя парочку, подошла к Юто и молча прижалась к нему, закрыв глаза. Синдзи на мгновение отвлекся, подмигул Амакаве и вновь зарылся носом в волосы Аски.

— Я дома... — прошептал он.

— Ага... Пошли уже, — Аска все-таки отпустила парня, позволив раздеться, взяла за руку и потащила в комнату. — Все готово.

Синдзи шел за ней, улыбался, как идиот и думал только об одном: об Аске. О том, что, если бы не она, он сейчас завис бы в пустоте, не зная, как быть дальше и ради чего вообще жить... О том, что благодаря ей в его жизни появилось что-то, кроме мести и о том, что это рыжее стихийное бедствие — лучшее, что могло случиться с ним...

— Как бодрость духа? — осведомился Виктор, когда вся компания уселась за стол.

— Ну, "петухов" мы перебили, награду за них нам уже выдали... — Синдзи закатил глаза. — К чему мне теперь стремиться? Только к директорскому креслу... А может, оно и министерским будет...

— Министр темпоральной безопасности Икари Синдзи... — хмыкнул Виктор.

— Сэмпай?

— Да так, старая шутка английского Центра, — русский махнул рукой. — А если без шуток, то у тебя есть все задатки командира, так что... Все в твоих руках, Принц.

— Спасибо, Виктор-сан, — ему было нужно услышать это от кого-то из учителей, кто точно будет объективен — и он услышал...

— Юто, ты как, остаешься? — спросила тем временем Мисато.

— Ага, — что ж, ответ очевиден. Разве Юто откажется провести очередную ночь с Рей? Кстати, о Юто...

— Амакава, ты комиссию прошел?

— Годен без ограничений, знаешь ли.

— Если хочешь повысить шансы на поступление... — незаметным движением Синдзи выхватил нож и метнул его в стену, — ... займись ножевым боем.

— Учить меня будешь?

— Да запросто, — Синдзи не считал себя мастером, но все, кто его знал, сходились в том, что до этого титула ему осталась всего пара шагов. И взять себе ученика он имел полное право... — Хоть завтра. Правда, айкути или кайкен у меня не в ходу, так что привыкай к европейским ножам.

— Так точно, сэмпай! — неподдельный энтузиазм Амакавы заставил Синдзи улыбнуться.

— Значит, завтра после школы, — подвел он итог. — Не опаздывай!

Аска тряхнула головой, рыжие волосы рассыпались по плечам, и Синдзи почувствовал, как сердце пропустило удар. Аска... Его Аска. Его женщина, без которой он уже не представлял жизни...

— Так и будешь пялиться? — ухмыльнулась девушка, сняла майку и потянулась. — Или все-таки перейдешь к делу?

Синдзи молча поцеловал Аску, притянул к себе, рука скользнула по спине девушки...

— Син... — Аска толкнула парня, повалившись вместе с ним на футон. — Ты...

Очередной поцелуй не дал ей закончить.

Прикрыв глаза, Синдзи гладил волосы устроившейся на его плече Аски, вспоминая ту ночь, когда она впервые пришла к нему. В тот раз она просто спала рядом, хотя Мисато до сих пор в это не верила, а потом...

Потом были Те Веро и стычка с Шимоцуки, был разговор с Аской о матери и его — и ее — слезы... Была их первая ночь, утро, подколки Мисато и вопрос Аски — доживут ли они до шестнадцати... Многое было — хватило бы на целую жизнь, но Синдзи не жалел ни о чем. В конце концов, подумал он, засыпая, все это — не слишком дорогая цена за разгром "Райских птиц" и встречу с Аской...

Эпилог

Апрель две тысячи шестнадцатого года. Виктор

Новобранцы — сорок пять человек — выстроились на плацу. Напротив них выстроились преподаватели и кадеты, отдававшие честь марширующим по плацу выпускникам.

— Хорошо идут, — заметила Мисато шепотом. — А что глаза у щенков...

— Щенячьи, — хмыкнул я. — Ты на волчат посмотри...

"Волчата" — второй курс — стояли в первом ряду, вместе со всеми отдавая честь выпускникам и косясь на новобранцев.

Набор этого года оказался не менее удачным, чем предыдущий — даже лучше, если вспомнить, как мы собирались отчислять не меньше трети — и был заметно больше. То ли поездки Принца и Аски сработали, то ли еще что, но желающих прибавилось... Причем так здорово прибавилось, что Директор распорядился открыть еще один учебный центр — в Токио. Правда, наш теперь считался элитным, что весьма позитивно сказалось на нашем жаловании, давало лишних пять дней отпуска и позволяло кадетам задирать носы. В общем, жизнь наладилась, и даже затянувшаяся на неопределенный срок командировка не могла испортить настроения — ведь Мисато была со мной.

Выпускники прошли, я опустил руку, поправил фуражку и принялся разглядывать новобранцев. Судя по досье, набор оказался очень удачным, а назначение Амакавы старшиной усиливало мою уверенность в первокурсниках... Ну вот, начинается самое главное — присяга.

Один за другим подростки покидали строй, подходили к знамени, клялись, целовали знамя, поворачивались к спустившемуся с трибуны Гендо и целовали меч. Затем, отдав честь, они возвращались в строй — уже кадетами. Торжествующие улыбки, постепенно затихающие перешептывания, дружеские тычки... И мгновенно воцарившаяся тишина, когда Гендо поднялся на трибуну и заговорил: