Дс-14. Возвращение

— Мы присмотрим за ними, — сказал Коннор, оглядывая всю толпу школьников, быстро вваливавшихся в машины. — Не бойся, Селена. — И улыбнулся. — Хотя сегодня будет сложно это делать. Главная головная боль на сегодня не Ирма, а Мика.

— Почему? — удивилась Селена.

— У него сегодня вторым уроком химия, — объяснил Мирт. — И он собирается выпытывать у учителя обо всех ингредиентах для фотографий по тем материалам, которые ему отдал Антон. Нам — задача: уберечь учителя от его... э-э... настойчивости.

— Ой, подумаешь — уберечь его! — хмыкнул Мика, который, оказывается, стоял, нечаянно прячась за широкой спиной Хельми. — Если он всё знает — чего его беречь. Да и... — хитровато посмотрел он на всех. — А если ему понравится идея фотика? Если ему такой же аппарат захочется? Вот и обмозгуем с ним, как да что!

На него пофыркали, но больше ничего не стали говорить.

А Селена подошла к маленькому отряду юных бойцов, что выезжали вчера вместе со взрослыми. Сидели здесь, в гостиной для старших, все, кроме тёмных друидов, которые учились в деревенской школе.

Собиралась им тоже предложить остаться в деревне хотя бы на денёк, отдохнуть. Но увидела, как хохочет Космея, машинально трогая вспухший от синяка висок и вспоминая, как братья оттаскивали от взрослых бойцов оборотней — или, наоборот, взрослых от оборотней. Увидела, как азартно спорят Мускари и Вереск, обсуждая удар Коннора, вернувший Трисмегиста на грешную землю, и Мускари при этом трёт своё плечо, едва не выбитое одним из противников. Как смеются Герд и Сильвестр, с восторгом перечисляя все удары Колра, от которых огромные оборотни отлетали в стороны. А главное, что всем бойцам "спецназа" понравилось, так это то, какими обалдевшими глазами смотрели на них, подростков, оборотни Серого Лабиринта. Ну и без хвастовства не обошлось: показывали друг другу процарапанную и сбитую кожу на кулаках, сравнивали, у кого сильнее она травмирована. Селена ещё с содроганием подумала: "Нашли, чем хвалиться! Мальчишки!" Снова посмотрела на хохочущую Космею и вздохнула.

Наконец машины тронулись в привычный путь. Селена, вместе с Бернаром и Колром дошла до изгороди и смотрела им вслед.

— Колр, — негромко сказала она, не глядя на чёрного дракона. — Уверьте меня в том, что история с Серым Лабиринтом закончилась.

— С-селена, — тоже наблюдая, как машины поднимаются по кукурузному полю, отозвался чёрный дракон. — Вы же понимаете, что никаких гарантий нет. Будем предельно ос-сторожны. Ребята предупреждены. С-случись что-нибудь в школе, они с-сумеют защититься и защитить младш-ших.

— Если смотреть трезво на случившееся, боюсь, мы слишком хорошо думаем о наших ребятах. А ведь если их застигнут врасплох...

Селена не договорила, вздохнув, и Колр не стал её впустую подбадривать, зная, что жизнь порой может преподнести такие сюрпризы, каких точно не ожидаешь.

— Джарри и Ривер сегодня остаются при школе? — тихо спросил Бернар. — Я слышал разговор. Не слишком ли мало охраны, Селена? Или вы надеетесь на старших?

— И надеюсь, и не надеюсь, — хмуро ответила она, глядя на пустое кукурузное поле.

Они проводили её до Тёплой Норы, а потом разошлись по своим делам.

Селена с Веткиным потратили немного времени на составление столовского меню на неделю, а потом хозяйка места взяла поднос для Вади (Бернар предупредил, когда к мальчику можно) и вышла.

В комнатушку, где лежал мальчишка-оборотень, она стукнула пару раз, и открыла дверь. Заглянула и спросила:

— К тебе можно, Вади?

— Можно, — стесняясь и закрываясь одеялом, ответил мальчишка-оборотень.

Первое, что она заметила, пока накрывала для него "стол" на сиденье табурета, это был страх в глазах Вади. Сначала она решила, что он боится, как бы она его не начала ругать за то, что он подчинился Ирме и пошёл с нею в город. Потом посомневалась и подумала, что он боится — она будет ругаться: он взрослее всех в банде малолетних бандитов, но не сумел убедить их остаться в Тёплой Норе.

Когда он с её помощью сел на кровати, кутаясь в одеяло, а потом вытянул руку — взять ложку, она чуть не отвернулась со стоном ужаса: подростки-бойцы тоже хвастались своими боевыми ранами, но то, что увидела она на его руке...

Ел он тоже с трудом, хоть ему пищу принесли жидкую.

— Тебе больно? — спросила она, дождавшись окончания трапезы.

— Нет, — помотав головой, ответил Вади и вдруг сгорбился, исподлобья глядя на Селену. — Ну, почти не больно. Селена... а ты меня не выгонишь? — вдруг выдавил он, глядя на неё какими-то... затравленными глазами.

— Из-за твоего деда? — спокойно спросила она, складывая посуду на поднос.

Мальчишка-оборотень аж задохнулся.

— Ты... знаешь?!

— Да, знаю. Если ты боишься этого, забудь. — Она осторожно положила ладонь на его плечо. — Если ты хочешь здесь остаться — никому тебя не отдам, Вади. Обещаю. Так что лежи спокойно и выздоравливай. Чего я тебе точно не прощу — так это отставания в учёбе. — Она помогла ему лечь так, чтобы не на самые болезненные места. И склонилась к нему. — Вади, ты меня понял? Никто о тебе не будет знать. Если ты боишься, что тебя выдали Ирма и твои товарищи, знай: они про тебя промолчали. Мы узнали о тебе от другого... существа. Не бойся, Вади. Ничего не бойся...

Ей трудно было открыть дверь из-за подноса. Поэтому, открыв-таки, она оглянулась на мальчишку-оборотня — и усмехнулась: Вади уснул. Она видела это по опущенным плечам, по тому, как обмякла на подушке его голова, по свесившейся с кровати руки...

...Кулаки оборотня крепко вцепились в руль грозно рокочущего мотоцикла.

Дорогу Тапани запомнил легко. Да и чего не запомнить, если вчера удалось проехать от пригорода до деревни, а потом и обратно. Сначала дорога была достаточно ровной. А вот по полю пришлось протрястись: был бы на машине — легче бы прошло. Но на мотоцикле — по дёрну, по старой пахоте...

Ничего. Единственный пассажир, худенький мальчик-оборотень лет пяти-шести, сидевший перед ним вполоборота, вцепившись в края кожаной куртки, перетерпит тряску. Время от времени одетый в серый казённый костюм одного из городских приютов маленький оборотень, когда дорога становилась хоть немного спокойнее, испуганно взглядывал на мотоциклиста, и Тапани морщил рот в улыбке, стараясь ободрить его. Понимал, что трудно таким образом ободрить существо, внаглую похищенное им из городского приюта. Но другого утешения, кроме невольной ухмылки, придумать не мог.

Мчась по городу, Тапани частенько поглядывал в зеркала заднего вида. Сейчас — перестал. Дорога пустынна — и любого путника на ней видно сразу. И на сердце становилось легче, когда Тапани думал о том, что успеет доехать до той крепчайшей изгороди, что не пускает чужаков в деревню ... Лишь бы хозяйка места успела добежать до калитки и впустить его — или только малыша, пока их не нагнали преследователи. Если они были. Тапани очень надеялся, что никто из Серого Лабиринта не заметил его странного отъезда и не передал о том старику Абакару.

Глава семнадцатая

Тапани, с его едва уловимой горечью одиночества, заинтересовал Коннора. Вот только оставалась странная тревога за этого оборотня. Может, из-за его вскользь сказанных слов о том, что, будучи последним хозяином места, он пытается хоть что-то и хоть как-то исправить на когда-то полновластно своей земле.

Заканчивался третий урок, когда затрепетала нить отслеживания. Втихаря мальчишка-некромант следил за перемещениями Тапани и не понимал его логики.

На перемене Хельми не выдержал.

— Что за нить ты проверяеш-шь?

Коннор кивнул.

— Забыл? Я подсоединил её к Тапани.

— И... ш-што?

— Он как-то странно мечется по городу. Сначала был в Сером Лабиринте. Потом уехал куда-то, далековато в сторону — параллельно линии Старого города. Вернулся. Нет, вру. В Серый Лабиринт он не возвращался. Стоит на месте...

— Перемена заканчивается, — намекнул юный дракон.

Коннор усмехнулся. Хельми нетерпелив. Но и мальчишка-некромант ничем не мог помочь: Тапани и в самом деле застыл на месте.

— Почему ты думаеш-шь, ш-што он ездит? — чуть разочарованно спросил Хельми.

— Слишком быстро пропадает на далёкие расстояния.

— Урок!

Одновременно с предупреждением юного дракона Тапани двинулся с места. Пока учитель проверял знание материала на том уроке, который братство пропустило, но успело выучить дома, Коннор просто-напросто с изумлением следил за траекторией поездки подневольного бандитам хозяина места.

А затем решительно раскрыл блок-браслет Селены: "Селена, к нам, в деревню, едет наш вчерашний знакомец — Тапани! Он скоро будет у Пригородной изгороди!"

"Поняла", — отозвалась старшая сестра.

...До сообщения старшего сына Селена успела побегать по хозяйству. В сущности, бегать и что-то высматривать особых причин нет. Но два неполных дня, что она провела в своём мире, как-то выбили её из состояния привычного покоя. А такая беготня, несмотря на суматошность, помогала входить не только в ритм Тёплой Норы, но и в привычный ритм собственной личности. "Именно так — высокопарно!" — усмехалась она про себя.

Сообщение Коннора, что вскоре надо бы встретить одного из тех, кто в курсе недавней страшной истории, появилось вовремя. Селена быстро прикинула, кто поможет ей принять неожиданного гостя. Джарри — в первую очередь. Затем — Трисмегист. Звать ли Колра? Наверное, нет. Хватит одного эльфа-бродяги. Да и Джарри — маг сильнейший, несмотря на его в основном практическую занятость по делам Тёплой Норы. Потом с досадой скривилась, вспомнив: Джарри в деревне нет. Он охраняет ребят в школе.

Сначала пошла искать Трисмегиста — в домик Понцеруса. Здесь же обнаружился Колин, который под заботливой рукой эльфа переводил стихи из сборников, прихваченных из мира Селены. "Красивые" слова готовились для Ирмы.

— Уважаемый Трисмегист, будет ли у вас свободная минута помочь мне?

Витиеватый вопрос Селены относился к Колину. Она не хотела, чтобы мальчишка-оборотень бросил переводы, и Трисмегист понял её.

— Колин продолжаешь переводить, — наказал он мальчишке-оборотню. — Я ненадолго отлучусь с леди Селеной.

Колин просиял, глядя на старшую сестру, и кивнул, а потом снова склонился над тетрадями, порой обращаясь к раскрытой книге со стихами Фета: прочитать строку, перевести, продумать, как лучше она зазвучит, записать в тетрадь.

— Коннор передал, что к нам едет Тапани, — быстро сказала Селена, стоя уже на крылечке дома. — Вы можете сопровождать меня на время беседы с ним?

— Иду к изгороди, — сразу сказал эльф, машинально взглядывая в нужную сторону. — Вы хотите пригласить на встречу кого-то ещё?

— Думаю, надо сказать Лотеру.

— Согласен.

И эльф быстро зашагал к изгороди, а Селена поспешила на поиски деревенского мага, размышляя, почему Трисмегист сказал: "Согласен", а не просто, например: "Хорошо". Он не желал, чтобы она пригласила Колра? Или она накручивает тревогу от неясности ситуации, а потому придумывает невесть что? Поморщилась от глупых, как посчитала, мыслей и поспешила на деревенскую улицу напротив.

Лотер оказался дома и согласился на всякий случай сопровождать хозяйку к изгороди, тем более — узнав о присутствии там Трисмегисте.

На месте они поспешно переговорили о том, с чем может явиться этот странный оборотень. Странный — по определению Трисмегиста. Расспросить его, почему он считает Тапани странным, Селена не успела. Некто на мотоцикле на всех парах мчался, спускаясь по пологому кукурузному полю к речке, а потом уже по ровной луговине.

— Он не слишком быстро едет? — встревожилась Селена. — Вроде за ним никакой погони не видно! Или он хочет нам сообщить что-то срочное?

Трисмегист недолго вглядывался в мотоциклиста, чтобы потом разочарованно и с усмешкой сказать:

— Леди Селена, это дело по вашей части. Но я останусь хотя бы для того, чтобы поздороваться с ним.

— А что там? — с недоумением спросила она, прищурившись.

Лотер тем временем поднял завесу магической защиты и открыл калитку в изгороди. Словам Трисмегиста и его знанию он доверял.

Притормозив, мотоциклист въехал на территорию деревни.

Селена ахнула про себя: маленького мальчика, сидевшего перед Тапани, она разглядела не сразу, потому что мотоциклист ехал в полурасстёгнутой куртке, в полах которой маленький пассажир и прятался.

Лотер, как и Трисмегист, мог бы откланяться, но, поскольку ему идти некоторое расстояние по улице до своего дома, то он его и прошёл, усмехаясь попыткам Тапани чуть ли не светски поговорить о... погоде. Мальчик-оборотень, как поняла Селена, всё это время диковато поглядывал на неё, иногда открывая рот на деревенские дома... Наконец, напротив Тёплой Норы, Селена и мотоциклист остались один на один. Не считая мальчика. Хозяйка места встревоженно взглянула на него и подняла глаза на Тапани:

— Войдёте в дом?

— Нет, — жёстко сказал мужчина-оборотень и ссадил мальчика с мотоцикла, хотя тот испуганно цеплялся за его куртку, явно не желая оказаться на земле. — Леди Селена, этого мальчика нужно приютить в вашем... — он замялся и с быстрой улыбкой поправился: — В вашей Тёплой Норе. И... спрятать от всего мира. — Он заглянул в её глаза так, словно старался увидеть в них нечто так ему необходимое. — Хотя бы на полгода мир не должен о нём узнать.

— И вы даже не объясните причины?

Селена чувствовала себя героиней какого-то триллера, глядя на мальчика-оборотня, который на этот раз вцепился в штаны Тапани и пугливо, короткими взглядами окидывал всё вокруг — в том числе и хозяйку места. И Селена сильно пожалела, что не позвала Ринд встречать странных гостей. Девушка-оборотень следила за малышнёй, пока Вильма не приехала из школы. Впрочем... Присмотревшись к мальчику-оборотню и не дождавшись ответа от Тапани, Селена попросила:

— Тапани, передайте мне его на руки. Вы же видите — сам он ко мне на руки не пойдёт.

Мужчина-оборотень удивился, но выполнил пожелание хозяйки места. С трудом отодрав ручонки мальчика-оборотня от себя, он поднял его за подмышки, и Селена осторожно взяла новичка — как понимала.

— Как тебя зовут? — негромко, чтобы не пугать мальчика ещё больше, спросила она. Он и так отклонялся от неё так, что вот-вот упадёт.

— Он привык к имени Ашнир — охотник ночи, — усмехнулся Тапани. И тут же стал серьёзным, оглядываясь: — Леди Селена, есть ли из деревни более... закрытый выход к пригороду? Не хотелось бы, чтобы... — он снова замялся.

И снова оглянулся.

— Не хотите, чтобы вас кто-то видел едущим сюда и отсюда? — уточнила она, покачав головой на его намекающее: "привык к имени Ашнир". Значит — настоящее имя мальчика-оборотня иное? — Пойдёмте, я вас провожу.

Пока шли, а Тапани ещё и катил свой мотоцикл к Лесной изгороди, мальчик-оборотень исподтишка пытался дёргаться в руках Селены, кажется надеясь, что сумеет спрыгнуть или выскользнуть из рук на землю. Но у изгороди он замер, глядя, как она поднимает магическую защитную завесу и выпускает Тапани к лесу. Прежде чем сесть на мотоцикл, Тапани тихо сказал: